— Если бы моя мать знала, что у нее появится такое отродье, как ты, она бы удавилась, — Семен приставил к горлу Андерсена шпагу, взял его под локоть и подтолкнул к выходу из каюты.
— Э-э… джентльмены! — сокрушенно вздохнул Бен. А что ему сейчас оставалось? Только подчиниться.
Глава 4, о дурном влиянии улицы и женской решимости
Открылись двери, и на палубу, к удивлению команды, вышел Бен. Клинок, приставленный Плаховым к его горлу, не оставлял пирату ни малейшей возможности оказать сопротивление. Вангувер с двумя пистолями нес оборону сзади. Егорка с Воронцовой замыкали шествие. Анастасия, никогда не державшая ничего опаснее булавки, на этот раз была вооружена до зубов. В левой ее руке поблескивал клинок, в правой дрожал пистоль. Команда явно пребывала в растерянности. Этот русский, похоже, был не робкого десятка и достаточно авторитетно «аргументировал» свои действия. Даже бесстрашный Бен Андерсен на этот раз послушно склонил голову набок и семенил по палубе. Правда, он все же пустил в ход свое главное оружие — красноречие.
— Па-па-па-паслушайте, — обратился он к конвоировавшему его Семену, — может, я вовсе не такой плохой. Просто дурное влияние улицы испортило меня с годами…
— Еще одно слово, — процедил сквозь зубы Плахов, — и я перережу вам глотку…
Такой резон показался Бену бездоказательным.
— Друг мой, по-моему, вы блефуете. Мои ребята сразу порвут вас в куски.
— Только вам от этого легче не станет, — прошипел Плахов у пирата над ухом и еще плотнее прижал лезвие к горлу.
— Тоже верно, — согласился Бен. — Ну так что будем делать?
— Для начала… Все шлюпки на воду! — взревел Плахов.
Но никто не бросился выполнять его приказ. Матросы, переметнувшиеся на сторону пиратов, предпочитали подождать дальнейшего развития событий, уж больно силы были неравными.
— Слушайте, я же вам предлагал отправиться в плавание… А? — продолжал переговоры Бен Андерсен.
— Речь не обо мне! — оборвал его Плахов.
— Да?! — удивился пират. — А о ком?
– He is alone! Can’t you see? Take him![6] — прокричал с планшира одноглазый боцман.
От неожиданности Егорка нажал на курок, раздался выстрел, пуля перебила ванты, и громадный юферс сбил одноглазого за борт. Митрич перегнулся, чтобы посмотреть, как ретивый пират пойдет ко дну, но картина, что открылась его взору, была куда более трогательной. Боцман лежал в той же самой шлюпке, в которую свалился давеча их капитан. Он так нежно обнимал Сигварда, что у Митрича как-то само собой вырвалось:
— О, они нашли друг друга.
Плахов на секунду отвлекся, но и этой толики Бену Андерсену хватило, чтобы положение дел изменилось в корне. Пират, оттолкнув Семена и одновременно выхватив у него из рук клинок, встал в позицию. Команда дружно взревела, поддерживая Андерсена. Шпаги, доставаемые из ножен, зазвенели в предвкушении кровавой схватки.
– Stop! Stop! I’ll do it myself[7], — урезонил рвавшихся в бой Бен.
Все отступили, оставив его один на один с Плаховым, но все-таки шпаги и пистоли обе стороны держали наготове. Мало ли кто одержит верх в поединке. Противники и впрямь оказались равными по силе. Плахов, сражавшийся за любимую, дрался как зверь. Бен был настроен менее решительно, но поскольку ему не улыбалось быть заколотым на глазах у столь почтенной публики, он крепко держал оборону. Плахов сделал пару резких выпадов, Бен ловко увернулся и очередной удар пришелся по дереву.
— Это была моя мачта! — взревел пират.
Плахов словно и не слышал недовольства, он теснил противника, в пылу поединка то и дело задевая снасти.
— Черт! — ревел Бен. — Это снова была моя мачта!
Неожиданно пират ухватился за ванты и прыгнул на битенг. С такой выгодной позиции он сделал пару пробных ударов, Плахов с блеском отразил их. Публика взревела, поддерживая участников поединка.
— А матросик ничего! — оскалился Бен, всегда ценивший достойных противников.
Плахов красоваться не собирался, этот шут его уже порядком разозлил. Он бросился в очередную атаку, прижав Бена серией выпадов к трапу, но неожиданно пират парой сильных ударов наотмашь заставил Семена отступить. Пятясь назад, Плахов спиной наткнулся на доску смерти и перелетел через нее кубарем. Не обращая внимания на пиратов, тут же поднявших его на смех, русский офицер вскочил, одним прыжком перемахнул через доску и рванул догонять Бена, который уже успел забежать на ют. Лишенный обзора Егорка заволновался:
— Ваша милость, ваша милость, делать-то что?
— Держи… — Воронцова отдала ему шпагу, а сама, не спуская глаз с державших их на мушке пиратов, попятилась к трапу.
Сей маневр оказался как нельзя более кстати, потому что туда же, на помощь Бену, бросился длинноволосый верзила.
— Ап… — преградила ему путь Воронцова.
Меж тем схватка на юте была в самом разгаре.
— Хватит крушить мой корабль! — в очередной раз взревел Бен, когда Плахов вновь промахнулся и хватил по штурвалу.
— Он не твой, — парировал Семен.
— Я его захватил — значит, мой, — настаивал Бен.
Наконец Семену удалось загнать Бена в угол. Казалось, еще немного, и пират сдастся. Но Андерсен сдаваться не привык. Возможно, он не обладал тем упорством, что демонстрировал Плахов. Он уже порядком подустал от баталии, но и дать противнику возможность выйти победителем было не в его правилах. Он увидел, что русский стоит как раз под парусом, хитро улыбнулся и перерубил канат.
Огромное полотнище накрыло Плахова с головой. Бену сие зрелище доставило массу удовольствия, его хохот огласил капитанский мостик. Но едва пират повернулся, он тут же понял, что рано праздновал победу.
— Ого, — лучезарная улыбка озарила лицо Бена Андерсена. — Леди тоже участвует в поединке?
— Участвует, — наконец пистоль перестал дрожать в девичьей руке.
Анастасия, понимавшая, что от ее действий сейчас зависит исход событий, была полна решимости. Она не менее лучезарно улыбнулась пирату и резко толкнула его в грудь. Андерсен, не ожидавший от дамы такого напора, покачнулся и плюхнулся на бочонок, стоявший сзади. Воронцова еще раз улыбнулась и перевела дуло с пиратского тела чуть ниже со словами:
— Не хотите взлететь на воздух, сделайте то, что скажу я.
Бен посмотрел на импровизированное сиденье — на бочонке красовался черный череп.
– She’s not joking guys… It’s powder![8] — прокричал Андерсен, останавливая братву, что столпилась у трапа в надежде, что сейчас порвет эту дамочку на куски. Пираты опустили оружие.
— Черт, подлец! — барахтался под парусом Плахов.
— Всем пиратам спуститься в шлюпки, — Анастасия Афанасьевна попыталась изобразить твердость в голосе. В ответ раздался дружный хохот. — В шлюпки, я сказала! — крикнула она что есть мочи.
— Всем? — Андерсен аккуратно отвел ручку с пистолем и направился к трапу. — Ну, так я тоже пошел?!
— Стоять! — преградил ему дорогу Егор. — Бросай оружие!
Воронцова приставила пистоль к шее пирата:
— А вы, господин шут, останетесь с нами гарантом….
— Ну, компания такой прелестницы — просто честь для меня! — улыбнулся Бен, бросив шпагу.
— Заткнись! — забыв о манерах, одернула его Воронцова.
— О-хо-хо! — Бен указал на дуло, что было приставлено к его шее. — Сударыня, у вас дурные манеры.
— Пообщавшись с вами, не мудрено их испортить, — ответила Воронцова.
— Я тебя убью! — раздалось сзади.
Бен и Воронцова обернулись и увидели Плахова со шпагой в руке. Его глаза не обещали Бену Андерсену ничего хорошего.
— О! Ха-а… Выбрался! — оскалился Бен.
— А, попался, мерзавец! — указал Плахов на оружие в руке Воронцовой.
— Еще не вечер, друг мой, еще не вечер, — Бен не терял духа и не в таких переделках.
— А ну, пошел! — ткнула холодным дулом в его щеку Воронцова.
— О-у! — подчинился Бен.
— Ну, что, ребята, теперь выбор за вами! — обратился Плахов с капитанского мостика к команде. — Или вы вновь станете честными людьми, или сядете в шлюпки с этой швалью.
— Что стоите? — заскрипел Осип Иваныч. — Пойдем.
— Лично мне он сразу не понравился, — сказал Гриня, посмотрев на длинноволосого верзилу. — Отдай сюда! — он вырвал из рук пирата шпагу и гордо вернулся под старые знамена.
– You’ll die in pain[9], — бросил верзила ему в спину.
Пираты, теснимые командой к борту, вынуждены были покинуть с таким трудом захваченный корабль и сесть в шлюпки. Когда и спящий Джо Баккет был погружен в одну из них, с борта раздалось:
— Ну, что, ребята! У вас появилась возможность проверить, можно ли добраться до берега на лодке…
Вангувер, взглянув на Плахова, продолжил:
— Еды в лодке оставили немного…
— Так что, пока плывете, — улыбнулся Егорка, — разыграйте между собой, кто кого съест первым…
Пираты молча посмотрели на них и налегли на весла. Бен, оставшись в одиночестве, тоскливо взглянул вслед товарищам. Хотя их положение в целом нельзя было назвать завидным…
Фрегат Плахова продолжил свой путь.
Глава 5, в коей ближайший берег находится слишком далеко от родного
Прошли сутки, а Сигвард все не приходил в сознание. Воронцова сменила повязку у него на лбу и молча покачала головой, давая понять Плахову, что изменений никаких.
— Значит так, господин пират, — начал Семен, дотронувшись до колоды карт, что лежала на столе в каюте капитана. — Я даю вам еще один шанс.
— Теперь вы предлагаете мне новую игру? — удивился Бен.
— Отнюдь, — пресек Плахов любые попытки обратить разговор в шутку. — Я предлагаю вам…
— Речь идет о том, как продлить вам жизнь… — поддержал Семена Вангувер.