– Выходите, ваше высочество! – произнесла я, все еще концентрируя свое внимание на банде и несущих службу псах.
Надо отдать Раулю должное, держался он так, словно все это время точно знал, что должно произойти и ни одна деталь не отошла от заранее продуманного и им лично одобренного плана.
– У вас есть к ним какие-нибудь вопросы, ваше высочество? – осведомилась я.
– Только один. – Принц подошел почти вплотную к Вольфу, мимоходом опустив руку на голову вильнувшего хвостом Рональда. Не знаю, какое чутье помогло в этом псу, но лучший волкодав сам избрал главаря разбойников в качестве жертвы. – Кто?
Принц был на несколько дюймов ниже Вольфа, и все равно ему каким-то образом удавалось смотреть на последнего сверху вниз. Разбойник молчал.
– Ты не расслышал мой вопрос? – сухо спросил Рауль. – Кто твой хозяин?
– У меня нет хозяев, – с вызовом произнес Вольф. – Я – свободный художник.
– Мне глубоко безразлично, что ты о себе думаешь, – процедил принц. – Назови имя заказчика.
– Зачем? Чтобы потом он меня убил?
– Для этого ему как минимум придется тебя найти, – напомнил Рауль. – А я уже здесь. И моя рука не дрогнет.
Что-то в его интонации не оставляло сомнений: рука действительно не дрогнет.
– Ваше высочество, собаки очень голодны, – вмешалась я. – Они ничего не ели со вчерашнего вечера. Было бы хорошо скормить им кого-нибудь. Всех сразу необязательно, но хотя бы одного. Они поделятся. Кому-то руку, кому-то ногу, Рональд вон печенку любит, мозги опять же – вкусная вещь…
– Мозгами здесь не разживешься, – отозвался Рауль. – Если он решился влезть в такую большую игру, даже не понимая, чем это для него самого обернется. Люди, которые приходят к власти подобным образом, никогда не оставляют живых свидетелей. А уж исполнители идут в расход в первую очередь. Так что, – снова обратился он к Вольфу, – выгораживать заказчика тебе нет никакого интереса.
Разбойник в раздумье пожевал губами и, видимо, счел доводы принца убедительными.
– Ну хорошо, а что будет, если я скажу, кто заказчик? – прищурился он.
– Скажешь, тогда и разберемся, – ответил Рауль. – Допустим, что я, так и быть, не вздерну тебя на виселице, а отпущу на все четыре стороны.
Вольф снова пожевал губами.
– Ладно, ваша взяла, – кивнул наконец он. – Заказчик – Гектор Вилстон.
– Значит, все-таки Вилстон… Когда у вас назначена встреча?
– Это уже второй вопрос, – заметил разбойник.
– Вопрос второй, – кивнул Рауль. – А псов – двенадцать. И все голодные.
– Убедительно. Ладно, он должен приехать сюда сам, завтра вечером.
– Хорошо. Это оставляет массу времени. Что будем с ними делать, Говорящая? – повернулся ко мне принц.
– Вы обещали меня отпустить! – напомнил Вольф.
– А кто слышал? – изогнул бровь Рауль.
– Лично я ничего подобного не слышала, – развела руками я. – А вы?
Последний вопрос был обращен к разбойникам. Те неуверенно закачали головами, подтверждая один нехитрый тезис: пара голодных звериных глаз весьма негативно влияет на слух человека.
– Ладно, даю вам последний шанс, – милостиво вздохнул принц.
Милость тут, разумеется, ни при чем. Просто Рауль прекрасно понимал, насколько сложно нам двоим доставить во дворец всю эту ораву. А скармливать их псам, ясное дело, ни он, ни я не собирались. Я вообще собачек чем попало не кормлю. Кто их знает, этих разбойников, чем они питались и чем болеют?
– Убирайтесь отсюда, и чтобы духу вашего не было в моем королевстве. Предупреждаю: если попадетесь, второго шанса точно не будет.
– Думаю, не нужно уточнять, что преследовать нас – не очень хорошая идея? – спросила я, опустив руку на спину одного из волкодавов. – Хорошо. Да, и последнее. Надеюсь, вы будете достаточно любезны, чтобы пожертвовать свое оружие на благо короне? Складывайте в фургон. И про во-он те арбалеты не забудьте. Медленно и печально, – напомнила я под сдержанное рычание отреагировавших на движение псов.
Глава 12Дорога домой
Повозка снова мелодично поскрипывала, легонько подпрыгивая на толстых древесных корнях и ухабах. Пятеро псов добровольно бежали рядом с повозкой, следуя собственному желанию размять лапы; остальные снова разместились в фургоне. Я, как и прежде, сидела на вожжах; Рауль расположился рядом со мной. Мы несколько раз замедляли ход и даже останавливались, дабы проверить, нет ли за нами погони либо слежки. Судя по всему, не было ни того, ни другого. Впрочем, это и не удивляло: навряд ли хоть кому-то из разбойников всерьез захотелось бы продолжить знакомство с моими собачками.
Поначалу мы ехали молча. Садясь в повозку, Рауль на мгновение сжал мою руку, и больше мы не общались: обстановка разговорам не способствовала. По мере того как мы удалялись от камышовых зарослей, принц все больше хмурился, а затем стал то и дело оглядываться по сторонам. Когда повозка въехала в лес и за нашими спинами сомкнулись деревья, он наконец спросил:
– Где остальные?
– Кто «остальные»? – не поняла я.
– Тебе виднее кто. С кем ты сюда приехала? Офицеры охраны, стрелки, стражники?
Я прикусила губу.
– Ваше высочество, а вы очень расстроитесь, если я скажу, что не будет никого, кроме тех, кто уже здесь? – Я мотнула головой в сторону фургона.
– Хочешь сказать, что приехала сюда одна?
– Ну, в какой-то степени.
– Объясни.
– После вашего исчезновения я оказалась некоторым образом в опале.
– Понимаю, – немного подумав, кивнул принц. – Дальше?
– А дальше – ничего, – развела руками я. – Сверху, – я молитвенно сложила руки и возвела очи к древесным кронам, – решили, что лучше будет обойтись без участия Говорящей. Так что вас до сих пор ищут. Надо отметить, ищут очень старательно и прилежно. Я так думаю, полкоролевства уже прочесали.
– Ясно. Кто взял на себя поиски?
– Росс.
– Ну конечно.
Принц говорил, как всегда, спокойно, но что-то в его интонации заставило меня ощутить постыдную волну злорадства. Все-таки затаила я злобу на советника, хотя до сих пор у меня даже не было времени это осознать.
– То есть ты хочешь сказать, – пристально посмотрел на меня Рауль, – что приехала сюда одна и тебя даже никто не прикрывал?
Я молча передернула плечами.
– Ты сама понимаешь, насколько это было опасно?
– Не так уж и опасно, – возразила я. – С моей-то компанией?
– Один удар кинжала – и никакая компания тебе бы уже не помогла.
– Ну… значит, не помогла бы.
В конце-то концов, какой смысл обсуждать то, чего в любом случае уже не случилось?
– Почему ты это сделала? – спросил принц, не отводя взгляда.
– А что, я нарушила какой-то ваш план? – припомнила я его собственные слова.
– Не говори ерунды. Ты спасла мне жизнь, я перед тобой в неоплатном долгу.
Ох нет, вот этого не надо. Принимать благодарность я умею еще хуже, чем помощь.
– Обожаю разговоры про неоплатный долг, – попыталась отшутиться я. – Вроде как раз он неоплатный, то и платить не нужно. Очень удобно.
Шутка не прошла; вернее сказать, принц вполне осознанно не пожелал принять сказанное как шутку. И ответил вполне серьезно:
– Проси все, чего хочешь.
– Хорошо. Хочу, чтобы вы все-таки поймали мне того дельфина сачком.
– Проси все, чего хочешь, кроме этого, – внес поправку принц.
– Ладно, тогда хочу большой букет ромашек, лично вами собранный.
– В это время года? Может, тебе еще подснежников нарвать?
– Можно и подснежников, – милостиво разрешила я. – Но ромашек – обязательно.
– Издеваешься?
Догадливый ты мой.
– Издеваюсь, – кивнула я. – Вы забываете, что я всего лишь выполняла свою работу, ту самую, для которой вы меня и наняли в качестве Говорящей.
– Глупости. Твои функции не распространялись за пределы дворца.
– Ничего подобного.
– Ты должна была искать отравителя, а не бросать вызов банде разбойников.
– То есть я превысила свои полномочия? Хотите, мы с собачками догоним их и извинимся? Тем из них, кого не хватит инфаркт, будет приятно.
– Я предпочитаю действовать более гуманно, посредством виселицы.
– Гуманность не всегда хороша. До сих пор им грозила виселица, и что? Они продолжали болтаться по здешним лесам. А вот теперь наверняка будут бежать к границе до тех пор, пока обувь не сотрется в пыль.
Это напомнило мне о недавнем визите к Пьеру и данном сапожнику обещании, и я воскликнула:
– Совсем забыла! Это вам.
Полуобернувшись, я на ходу извлекла из фургона сапог принца.
– Что это? – подозрительно спросил Рауль.
– Подарок, – брякнула я.
А что еще было отвечать? Сапог? Это было бы слишком банально.
– Мне? – на всякий случай уточнил Рауль.
– Вам, – радостно кивнула я, чувствуя себя жутко щедрой.
Принц повертел сапог в руке, перевернул его голенищем вниз, немного потряс и отложил в сторону.
– А почему он один? – осведомился Рауль.
– Ваше высочество, вот вам самому не стыдно? – упрекнула я. – Вам от всей души делают подарок, а вы спрашиваете, почему один, а не два? Впрочем, так и быть, я подарю вам второй, где-нибудь через год. Так у вас будет стимул меня не увольнять.
– Еще пара таких подарков, и стимул появится прямо противоположный, – заметил Рауль. – Он хотя бы правый или левый?
– Не помню, – призналась я. – А что, разве это имеет значение?
– Не знаю, – задумчиво проговорил принц. – Мне кажется, правый – это как-то более уважительно.
При ближайшем рассмотрении сапог оказался левым.
– Ну понятно, – вздохнул Рауль.
– Ладно, ладно, – поспешила исправить ситуацию я. – Через год проявлю большее уважение.
– Через год ты снова подаришь мне левый, – отмахнулся принц.
То ли подтверждая эту точку зрения, то ли, напротив, ее оспаривая, лошадь пронзительно заржала, дернулась и остановилась. Мы соскочили на землю. Я принялась осматривать ноги кобылки, щурясь при слабом свете уходящего дня, и быстро обнаружила небольшую, но глубокую рану. Понять, откуда она взялась, не составило труда: рядом с тем местом, где мы остановились, посреди дороги лежала крупная острая коряга. Я залезла в фургон и вернулась к лошади с дорожной сумкой, в которой было все необходимое, чтобы обработать рану.