В какой-то момент Генриха снова стали раздражать: а) больно наглые протестанты, б) больно умная жена. Наверное, Анну Болейн вспомнил, которой слово скажешь – а она тебе десять в ответ. И эта взяла моду умничать. Книжки она, понимаешь, пишет, теологические диспуты ведет. Забыла, кто она такая есть – неразумная женщина, которую он, король, до таких высот вознес не для того, чтобы ее умничанье слушать и поучения от нее терпеть. И пожаловался епископу Стивену Гардинеру, по совместительству своему родственнику, внуку Джаспера Тюдора, королевского двоюродного дедушки.
Гардинер встрепенулся. Он вообще-то стоял у истоков англиканской церкви, но теперь принадлежал к лагерю консерваторов – врагов королевы. Вот он шанс разворошить протестантское гнездо! И, заручившись поддержкой короля, Гардинер начал копать под Екатерину и ее окружение.
Королева действительно собирала вокруг себя единомышленников, сочувствующих идеям протестантизма. Некая дворянка по имени Анна Эскью, протестантка радикальных взглядов, была осуждена и казнена за ересь. Стало известно, что она была связана с окружением Екатерины. Земля уходила у королевы из-под ног, а она ничего не замечала и по-прежнему увлеченно предавалась теологическим диспутам.
Приказ об аресте королевы был подписан, но один из нерадивых служащих потерял его копию в коридорах дворца. Какая-то добрая душа подняла документ и принесла его королеве, чтобы предупредить. Екатерина прочитала и начала громко плакать и кричать – настолько громко, что в своих апартаментах ее крики услышал король. «Кто там так жутко воет на болотах?» – удивленно осведомился он. «Королева, сир!» – невозмутимо ответил джентльмен личных покоев по фамилии Бэрримор. Тогда Генрих лично отправился посмотреть, в чем дело. Интересно же узнать, почему плачет женщина, которую он завтра отправит в Тауэр, а потом, наверное, казнит за ересь. Мало ли, может, кошелек потеряла. Или ноготь сломала, а маникюрша в отпуске до следующей среды.
Спросив рыдающую жену, что случилось, король получил подробный и развернутый ответ. «Я, – сказала Екатерина, – так убиваюсь из-за того, что вас расстроила. Но я не специально. Это все потому, что я дура-баба. Курица, вот как есть курица! Куда мне до моего супруга – гиганта мысли, отца русской демократии английского абсолютизма, особы, приближенной к императору, которая этого плюгавого императора одной левой пришибет. Вот и несу всякую ересь, то есть, я хотела сказать, всякую чушь. Ересь я как раз не несу. А если я и позволяла себе рот открывать и с Вашей Милостью спорить, так это чтобы отвлечь вас. Ну чтоб вы посмеялись над бредом, который я несу, и забыли о боли в ноге. А еще я надеялась в спорах с вами хоть чему-то научиться. Понятно, что мозгов мало, да и те не работают, но, может, хоть что-то из поучений великолепного супруга в голове останется. Например, «жи-ши пиши с буквой и». Или при скольких градусах вода закипает. Потому что сама-то я пропаду без вашего мудрого руководства».
Растроганный самокритичностью королевы, король объявил мир и полное прощение. Но канцлеру Ризли дать отбой забыл или не захотел. Легко догадаться, какие чувства испытала королева Екатерина на следующий день, когда спокойно сидела вместе с королем в саду и дышала свежим воздухом, а тут нарисовался канцлер со стражей и объявил, что пришел ее, королеву, арестовывать. Правда, Генрих тут же начал орать на него: «Да кто ты такой, холоп, чтобы самовольно арестовывать мою жену?! Я приказал?! Я те щас этот приказ знаешь куда засуну? Не, Кать, ты посмотри, с кем приходится работать. Одни сволочи кругом. Он всегда тебя ненавидел, и, если бы не я, ты бы сегодня в Тауэре ночевала, в камере!»
В общем, консервативная партия обломалась, а Гардинер, вызвавший неудовольствие короля, даже не был включен в регентский совет при малолетнем наследнике. Говарды посыпались с пьедестала окончательно. Однако расслабляться Екатерине не следовало, и впоследствии она была несравненно более осторожной – до самой смерти своего царственного супруга. Только домашние дела, только молитвы, только забота о здоровье мужа и благополучии его детей. Киндер, кюхе, кирхе[25], так сказать. Еще и в неправильную кирхе постарайся не ходить, если жить хочешь.
Овдовев и избавившись от изнуряющего страха снова быть обвиненной, Екатерина наконец-то решилась жить так, как хотела. Она тайно вышла замуж за своего давнего поклонника Томаса Сеймура, хотя как вдовствующая королева была обязана спросить разрешения регентского совета, где главенствующее положение занимал брат Томаса, Эдвард. Но что ей тот совет, она гнев грозного короля пережила, уже тренированная. Тем более что ее пасынок, новый король, был в восторге от того, что любимая мачеха и любимый дядюшка поженились. Так что обошлось. А еще Екатерина взяла в свой новый дом любимую падчерицу Елизавету. О чем впоследствии сильно пожалела.
К слову сказать, неизвестно, который по счету муж принес наибольшие моральные страдания Екатерине – третий или четвертый. По мне, так Томас Сеймур в этом забеге невероятными усилиями вырвался вперед и отобрал переходящий вымпел «Наихудший муж королевы» у самого Генриха VIII. Но это, как говорится, уже совсем другая история.
Кровавая Мэри – убийственный коктейль
Главная героиня: Мария I, королева Англии.
Место действия: Англия.
Время действия: 1516–1558 годы
Есть у меня такая категория исторических персонажей: их самих я не люблю, а вот читать и рассказывать о них всем, кто почему-то соглашается слушать, очень люблю. В первых рядах таких персонажей шагает английская королева Мария I из династии Тюдоров, также известная как Кровавая Мэри. Многие утверждают, что прозвище дали ей совершенно необоснованно: дескать, слишком мало народу она поубивала, чтобы иметь право называться Кровавой. Другие соглашаются, что народу она поубивала вполне достаточно, но оправдывают ее жестокость и многочисленные ошибки тяжелой жизнью: трудное детство, тревожная юность, развод родителей, лишение статуса принцессы и так далее. Но если сравнивать Марию с ее единокровной сестрой, королевой Елизаветой I, так у той обстоятельства пострашнее будут: у нее родители не просто развелись, ее отец приказал отрубить матери голову (предварительно, кстати, разведясь с ней и лишив младшую дочь титула принцессы). Вот где, казалось бы, гарантированно сломанная жизнь и неизлечимые травмы. Но нет, Елизавета сумела выстоять. Так что дело не столько во внешних обстоятельствах, сколько в том, силен ли ты перед их лицом или слаб. Мария была сильна только до поры до времени, а в конце жизни оказалась окончательно сломленным человеком. Большую червоточину в ее личности проделал религиозный фанатизм.
А ведь поначалу такого исхода ничто не предвещало. Мария от природы вовсе не была злой, скорее наоборот. Она была единственным и обожаемым ребенком своих родителей, неоднократно здесь упомянутых – английского короля Генриха VIII и его первой жены Екатерины Арагонской, дочери знаменитых Католических королей Фердинанда и Изабеллы. Вот как раз в том, что она была единственной дочерью, крылась трагедия всей семьи и источник будущих бед Марии (не говоря уже о будущих преобразованиях в Англии). Екатерина Арагонская была беременна много раз, но дети либо рождались мертвыми, либо умирали вскоре после рождения. Рождению Марии родители, конечно, обрадовались – слава те господи, наконец-то живой и здоровый ребенок! – но проблема престолонаследия тем не менее стояла во весь рост. Династия была молодая, Генрих VIII стал всего лишь вторым ее представителем. Генрих прекрасно понимал, что если бы его папа, Генрих VII, завоевав корону в бою, не сумел передать ее сыну, битва при Босворте могла остаться лишь эпизодом в многолетней кровопролитной «войне кузенов». Да будь ты хоть трижды сильный и мудрый король, а нет у тебя сына-наследника – после твоей смерти с большой вероятностью случится смута и гражданская война. Не хочешь таких последствий – обеспечь преемственность власти. «Государственное дело, расшибись, а будь добер!» (Л. Филатов).
На Марию в этом смысле у папы надежды не было никакой, потому что она девочка. Девочка вырастет и отдаст Англию мужу. А это как-то плохо стыкуется с независимостью страны. Поэтому Генрих не терял надежды на то, что Екатерина родит сына. При этом Марии, конечно, подыскивали подходящего жениха, но осторожно, потому что вдруг она все же останется единственной наследницей. Не хотелось просто так сдать Англию Франции или Священной Римской империи (Мария побывала невестой и императора, и французского принца).
Образованием Марии, безусловно, занимались. Музыка и танцы – обязательно, папа Генрих знал в этом толк. А еще пригласили известного испанского гуманиста Хуана Луиса Вивеса (раз он испанец, видимо, пригласила его мама Марии), чтобы он составил план обучения принцессы. Помимо методики преподавания грамматики, языков, изучения Священного Писания и прочих наук, программа содержала и методику нравственного воспитания. Женщина, пишет Вивес, это существо греховное по умолчанию, и с этими базовыми настройками своей натуры ей надлежит нещадно-таки бороться. Принцессе надо держаться подальше от мужчин, всячески уменьшать свою женскую привлекательность (что Марии блистательно удалось еще в юности), не петь легкомысленных песенок и не читать увлекательных книг (только жития святых да рассказы о добродетельных женщинах, над которыми мужчины так и рады поиздеваться, и которые либо кротко терпят, либо самоубиваются), заниматься рукоделием и молчать в тряпочку. И ни в коем случае не доверять своим суждениям, а полагаться на других, потому что, не будем забывать, женщина от природы порочная дура (а эти «другие», надо полагать, сплошь светочи разума и добродетели). Так, напомню, предполагалось воспитывать принцессу, которая в будущем могла занять престол и править целой страной.
Товарищи родители! Нанимая репетитора, проверьте, не исповедует ли он каких-нибудь интересных гуманистических взглядов, а то ваш ребенок потом всю жизнь не отмоется: не устроит личную жизнь, не сможет выполнять свои профессиональные обязанности, а ваше наследство спустит на психотерапевтов. Нет, ну ладно Вивес – гуманист, что с него взять. На фоне остальных прогрессивных деятелей своей эпохи он не особо выделялся. Папе Генриху было, очевидно, все равно, он не мог до конца поверить в то, что после него будет царствовать дочь. Но Екатерина! Она же была дочерью королевы Изабеллы Кастильской, которая правила сама, пользовалась уважением знати, участвовала в войнах. Сама Екатерина в отсутствие Генриха, как мы помним, была регентом и успешно исполняла королевские обязанности, включая командование армией во время вторжения шотландцев. А дочь, которую надеялась увидеть на троне, она как будто специально во