евестки передавали Елизавете горячее спасибо. Елизавета своих предполагаемых наследников и конкурентов разнообразием методов не баловала: кого не под домашний арест, того в Тауэр («Граждане претенденты! Организованно строимся в две колонны и отправляемся к местам лишения свободы!»).
Второй раз Маргарет загремела в Тауэр, когда ее младший сын Чарльз женился на Элизабет Кавендиш, дочке Бесс из Хардвика и падчерице графа Шрусбери. Она, понятное дело, была не королевских кровей, но для королевы достаточно было брака возможного претендента без ее, королевы, согласия. У Чарльза и Элизабет родилась – конечно же – дочь, Арабелла Стюарт, которая тоже долгое время считалась претенденткой на английский престол (даже мне уже нехорошо от количества претенденток, представляю, каково было Елизавете).
В конце концов Елизавета смирилась с браком Марии Стюарт, но муж перестал нравиться самой Марии – еще до свадьбы. Зато она родила от него сына, который в итоге выиграл забег, главный приз которого – корона Англии. При известии о его рождении королева Елизавета загрустила, всплакнула и высказала свою зависть к родственнице, сравнив саму себя с высохшим деревом (бесплодной смоковницей).
Плодовитость – это единственное, чему можно было завидовать у Марии. Что касается ума и дальновидности, они под большим вопросом. Вскоре муж Марии был убит, а она поспешила выйти замуж за его предполагаемого убийцу. В результате подданные выступили против такого беспредела со стороны своей монархини, и ей пришлось бежать из страны – прямо в теплые объятия английской тетушки, которой она ни на какой черт не сдалась и которая так ни разу и не пожелала ее лично увидеть. Мучилась Елизавета, пытаясь решить, что с этой заразой делать, как я уже сказала, долгие девятнадцать лет, в течение которых Мария с энтузиазмом участвовала в заговорах против английской королевы, не оставив ей другого выбора, кроме казни. Сына Марии в самом конце жизни Елизавета объявила своим наследником.
В смысле тайных браков для нас интересен Роберт Дадли, он же граф Лестер, тот самый фаворит Елизаветы, отвергнутый Марией Стюарт (и тот самый, кого Екатерина Грей напрасно посреди ночи разбудила). После смерти своей первой жены Эми Робсарт Дадли очень надеялся жениться на Елизавете. Амбициозный был товарищ, весь в папу – того самого Джона Дадли, который пытался посадить на трон Джейн Грей. Несмотря на постоянное противодействие своих политических противников, из которых самым сильным был Уильям Сесил, он верил, что все получится и будут они с королевой жить долго и счастливо. Верил, пока однажды не посмотрел на себя в зеркало и не обнаружил седые волосы в бороде. И еще потухший взгляд человека без перспектив. Потому что у королевы постоянно то женихи всех мастей, то молодые фавориты, а за него замуж она явно не собирается, держит во френд-зоне, у них даже не секс-онли, прошу обратить внимание! Часики тикают, а он, между прочим, не молодеет. Деньги есть, графский титул есть, а кому все это передать? У него был признанный сын, тоже по имени Роберт, от любовницы Дуглас Шеффилд (который, кстати, впоследствии утверждал, что его родители были женаты и он законный), но это не то. Нужна нормальная семья. И Роберт женился (разумеется, тайно, потому что спросить разрешения у своей царственной подруги и получить канделябром промеж глаз ни малейшего желания не имел) на – вы будете смеяться – двоюродной племяннице королевы по имени Летиция Ноллис.
Летиция, вдова Уолтера Девере, графа Эссекса, была молодая рыжеволосая красотка, мастью вся в Тюдоров. Ирония в том, что родственницей королеве она приходилась не по линии Тюдоров, а по линии Болейнов: ее бабушкой была сестра Анны Болейн, Мария. Но поговаривали, что Мария Болейн родила свою дочь Екатерину (мать Летиции) не от мужа, а от самого Генриха VIII, в любовницах которого тогда еще состояла. Так что вполне возможно, что Летиция приходилась Елизавете племянницей не двоюродной, а самой что ни на есть родной.
Однако теплых чувств к этой своей родственнице Елизавета не испытывала, как любят говорить в интернете, от слова совсем. То есть сначала испытывала, а когда заметила флирт Летиции и Роберта, сразу испытывать перестала. Особенно когда узнала о свадьбе (молодых сдал французский посол). Как говорила главная героиня сериала «Секс в большом городе»: «Я часто представляла себе встречу с Мужчиной Моей Мечты и его женой. Но в этих фантазиях я всегда была за рулем грузовика». Грузовики тогда, к сожалению, еще не изобрели, поэтому Елизавете пришлось бороться с соперницей другими средствами. В тюрьму она никого не посадила (быть фаворитом было намного выгоднее, чем родственницей, имеющей право наследования), зато на веки вечные отлучила «кровожадную волчицу», как она теперь ласково именовала Летицию, от двора и запретила на глаза попадаться. Когда жена графа Лестера приезжала в их лондонский дом, Елизавета прямо из себя выходила: она предпочитала, чтобы эта холера почаще сидела в провинции и не высовывалась. Уже лет через семь после заключения брака королева отправила Роберта в Нидерланды с важной миссией – нужно было поддержать борьбу против испанского короля, – а жена якобы собралась ехать с ним с большой пышностью, во главе целой процессии, как королева какая-нибудь. Это были, скорее всего, только слухи, но Елизавета не хотела слушать никаких оправданий. Она рвала и метала, написала письмо Роберту, где припомнила все, что для него сделала, и поставила в вину, что он, скотина, так себя ведет и позволяет так вести себя своей мерзкой Летиции. Хотела даже немедленно отозвать его из Нидерландов, и только Сесил героически сдержал ее порыв.
Такая реакция королевы говорит о том, что даже годы спустя она не смирилась с браком своего главного фаворита. А Роберт, хотя и был искренне привязан к королеве, жену любил. Жаль только, что семьи, о которой он мечтал, так и не получилось: их единственный сын умер в детстве. После смерти Роберта Летиция вышла замуж за мужчину на двенадцать лет моложе себя, а ее сын от первого брака стал новым фаворитом стареющей Елизаветы. И это для него очень плохо закончилось.
Еще одним пострадавшим от деспотизма Елизаветы был сэр Уолтер Рэли. Причем здесь никакие королевские племянницы даже замечены не были, редкий случай. Рэли был моряк и воин, он осуществлял пиратские нападения на испанские корабли (что королевой только поощрялось), отправлял экспедиции в Америку, а в некоторых из них участвовал лично, это не говоря о том, что он был поэтом и писателем.
Елизавете очень нравился этот красивый, умный и отважный человек, она осыпала его своими милостями, пожаловала ему рыцарское звание и сделала одним из самых богатых людей в Англии. Но в обмен на все эти блага сэр Уолтер почему-то не захотел все время просиживать у королевской юбки, а завел роман с фрейлиной Бесс Трокмортон. Вскоре им пришлось пожениться, потому что Бесс ждала ребенка. Поженились – по старой доброй традиции – тайно. Молодая жена осталась в поместье, а муж почел за лучшее свалить в Америку, пока не началось. Нет, не потому что боится, а просто по работе, осваивать новый континент – дело всей его жизни. Я, говорит, быстренько сплаваю, страну Эльдорадо немножко поищу, а вы тут сами как-нибудь. И поднял паруса в надежде отсидеться за океаном. Ага, не тут-то было. Злая как черт королева послала за ним вдогонку корабль с приказом немедленно вернуться. Поскольку бросаться за борт – не вариант, сэр Уолтер подчинился, а в Лондоне его гостеприимно встретил открытыми воротами Тауэр.
Бесс, конечно, сослали с глаз долой. Потом Елизавета простила своего любимчика и выпустила на свободу, не стала отбирать то, что подарила. Но относилась к нему прохладно и к себе больше не приближала. Рэли, хоть и был счастлив со своей семьей, потерю доверия королевы воспринимал болезненно и сильно печалился по этому поводу. Кто бы ему объяснил, что и на елку влезть, и не ободрать ничего не получится при всем желании. Даже Роберту Дадли, графу Лестеру – и тому не удалось в полной мере.
Так что Уолтеру надо было ценить ту царскую жизнь, которую обеспечила ему Елизавета. Потому что после ее смерти король Яков обходился с ним, мягко говоря, далеко не так хорошо, а в конечном итоге вообще казнил. Так что свою покровительницу Рэли, наверное, не раз вспомнил добрым словом, несмотря на Тауэр и почетную ссылку.
А Елизавета до конца жизни оставалась собственницей и считала, что близкие люди принадлежат ей с потрохами и она может распоряжаться их жизнями – как из государственных соображений, так и по своему капризу. Бывает, когда у тебя на голове корона. Не обязательно Англии.
«Мари, шотландцы все-таки скоты», или Кому «дала» и «не дала» Мария Стюарт
Мари, шотландцы все-таки скоты.
В каком колене клетчатого клана
предвиделось, что двинешься с экрана
и оживишь, как статуя, сады?…
…Что делает Историю? – Тела.
Искусство? – Обезглавленное тело.
Взять Шиллера: Истории влетело
от Шиллера. Мари, ты не ждала,
что немец, закусивши удила,
поднимет старое, по сути, дело:
ему-то вообще какое дело,
кому дала ты или не дала?
Но, может, как любая немчура,
наш Фридрих сам страшился топора.
А во-вторых, скажу тебе, на свете
ничем (вообрази это), опричь
Искусства, твои стати не постичь.
Историю отдай Елизавете.
И. Бродский
Главная героиня: Мария I, королева Шотландии, королева-консорт Франции.
Место действия: Шотландия, Франция, Англия.
Время действия: 1542–1587 годы
Прочитав книгу Джона Гая о Марии Стюарт, я поняла, что Иосиф Бродский не всем сестрам роздал по серьгам. Шотландцы там, безусловно, скоты, но англичане ничуть не лучше – особенно Уильям Сесил, главный советник королевы Елизаветы Тюдор. Да и французы недалеко ушли. И чего там скрывать – испанцы тоже какие-то не такие, как надо. В общем, представители каждой из перечисленных наций приложили руку к несчастьям бедной женщины, которая сражалась, страдала, боролась, пыталась править страной; вот только получалось у нее это, скажем откровенно, кривовато, и все попытки неизменно кончались провалом. Собственно, выиграла Мария Стюарт только один раз – на эшафоте, сумев войти в историю трагической героиней. И – да что ж ты будешь делать! – даже этот ее образ оказался неустойчивым. Стефан Цвейг, например, написал биог