У меня не было никаких шансов найти работу. Русских замечали только в том случае, если они были аристократами или, что было бы предпочтительнее, принадлежали к царскому окружению.
Тем не менее Россия продолжала существовать. Остатки деникинской армии были реорганизованы под командованием Врангеля, в которого верили как в спасителя России. Казалось, что этот новый полководец, с его чистой душой, твердой волей и неукротимой энергией, способен совершить невозможное – возродить величие и честь Отечества. Однако остальной мир уже устал от бесконечной войны и пришел к выводу, что русские должны сами разбираться между собой. Один за другим бывшие союзники оставляли Врангеля. Англия больше не желала принимать чью-либо сторону, а Франция, более того, дала понять, что сама нуждается в помощи для восстановления разрушенных северных департаментов. Несмотря на это, Врангель продолжал свою борьбу. По всему миру работала сеть его агентов, которые пытались обеспечить поддержку великого дела. От одного из своих товарищей я узнал, что в Париж прибыл представитель Управления авиации русской армии. Я предложил ему свои услуги, и он с радостью назначил меня своим помощником.
Нам было поручено приобрести как можно больше французских самолетов и оперативно переправить их в Россию. В мои обязанности входило техническое освидетельствование этих машин и проведение пробных полетов. На основе моих заключений принималось окончательное решение о поставках.
Мне снова повезло: я вновь оказался в воздухе и познакомился с выдающимися конструкторами. Среди них был Луи Блерио[33], совершивший перелет через Ла-Манш, и многие другие. Мне довелось летать на всех типах самолетов, включая истребители и бомбардировщики, в которых особенно нуждалась армия Врангеля. Приобретение летательных аппаратов и запасных частей не вызывало затруднений, поскольку французское правительство охотно расставалось со своими военными запасами.
Однако в армии Врангеля в то время активно использовались английские машины, для которых не хватало запчастей и запасных моторов. Однажды мы получили телеграмму с требованием наладить поставки комплектов для ремонта и обслуживания этих аппаратов в кратчайшие сроки. Во Франции не осталось самолетов британского производства, поэтому нам пришлось отправиться в Великобританию, где фирма «Эйркрафт диспозалс компани» обладала монополией на распродажу запасов Королевской военной авиации. Во главе этого предприятия стоял Хендли Пейдж[34], который впоследствии прославился как создатель крупнейшего бомбардировщика. Хотя британское правительство официально отказалось предоставлять материальную помощь Врангелю, частные компании, торгующие оружием, эта позиция властей не беспокоила.
Я прибыл в Лондон на самолете, купив билет и совершив свой первый полет в качестве пассажира. Мы достигли Англии без каких-либо приключений. Тот факт, что на борту находилось еще три пассажира, свидетельствовал о том, что этот рейс можно считать одним из начальных этапов становления гражданского воздушного транспортного сообщения между Парижем и Лондоном. И я стал участником этого важного события в истории воздухоплавания! На протяжении всего путешествия мне грезилось, что в недалеком будущем наверняка потребуются хорошо обученные авиаторы для осуществления гражданских авиаперевозок. Было ясно, что самолет вскоре станет самым современным средством передвижения.
После трех часов, проведенных в воздухе, мы с комфортом приземлились в Криклвуде, где располагался авиазавод. В наши дни такой перелет занимает менее шестидесяти минут. Я отнес в контору свои рекомендательные письма, и уже через полчаса мы с Хендли Пейджем сидели за обедом. Этот человек был настоящим пионером воздухоплавания и мечтал о создании полноценной гражданской авиации, веря, что самолеты смогут летать между столицами Европы по расписанию, независимо от погодных условий.
После обеда мы отправились в Кройдон[35], где находились склады «Эйркрафт диспозалс компани». Я осмотрел подготовленные для нас комплектующие, а затем в течение следующих трех дней испытывал купленные машины. Поднимаясь в воздух, я мысленно подсчитывал сумму, которую Хендли Пейдж должен был получить за нашу сделку. Выходило, что он заработал несколько тысяч английских фунтов.
В те дни Кройдон выглядел совсем не так, как сейчас. Но даже тогда здесь царила деловая атмосфера. В хорошую погоду на летном поле приземлялись разнообразные старые военные самолеты с пассажирами из Парижа. Я познакомился с пилотами, которые перевозили этих любителей приключений. Эти встречи только укрепили мое желание стать гражданским летчиком.
Миссия в Англии подходила к концу. Для отправки самолетов в Россию необходимо было подписать ряд документов в Париже. Один из представителей компании Хендли Пейджа отправился вместе со мной во Францию. Когда мы взлетели в Дувре и пересекали Ла-Манш, я прочитал в английской газете, которую случайно прихватил с собой, сообщение о том, что русская армия разбита, Врангель оставил Крым, а красные захватили все его вооружение. Это известие положило конец нашему сотрудничеству с Хендли Пейджем. Я осознал, что вместе с этим завершилась и моя новая служебная карьера, которая продлилась всего несколько недель. И, конечно же, так и произошло. В Париже я получил известие о своей официальной отставке и снова оказался на улице с небольшой суммой денег, заработанных за последние недели.
Рождество 1920 года прошло безрадостно. Я мог довольствоваться только самым необходимым и не позволял себе даже думать о праздничном ужине и прочих радостях, столь приятных и желанных. Я выживал, питаясь один раз в день, почти утратив надежду на лучшие времена.
Во время своей работы по обеспечению русской армии Врангеля я общался со многими директорами авиационных заводов как в Париже, так и за его пределами. Поэтому я решил попытать счастья, обратившись к ним с просьбой о поступлении на работу. Руководители предприятий сердечно приветствовали меня, но как только понимали, что я пришел не покупать у них самолеты, а прошу работу, пусть даже самую простую, они тут же поворачивались ко мне спиной: «Нет! Нет! И нет! Очень многие французские летчики ищут себе место, но с вакансиями сейчас непросто».
Я целыми днями бродил по улицам и бульварам Парижа, готовый на все. Даже предлагал свои услуги в качестве механика или шофера, но все было тщетно. Хотя я и был высококвалифицированным специалистом, профессиональным летчиком с большой теоретической базой и обширной практикой, мой французский язык оставлял желать лучшего, и в этой стране я оказался никому не нужен. Мое положение казалось безвыходным.
Я забыл, что есть люди, которые страдают гораздо больше, чем я. Большевистская машина революции стирала в пыль имущество древнейших дворянских родов, которые оказались разбросанными по всему миру. На Монмартре я встретил члена бывшего царского двора, который носил роскошный мундир, но теперь работал портье в ночном клубе. Среди тысяч шоферов лондонских такси я обнаружил одного русского князя, который брал чаевые, жил в скромном доме и вел скромное существование. В Ницце в ранние утренние часы, прежде чем первые рабочие отправлялись на свои предприятия, я видел, как русский аристократ подметал улицы. В любом городе я мог встретить своих бывших соотечественников!
Однажды я поймал себя на том, что сжимаю в руке револьвер. Но зачем мне убивать себя? Я должен был попытаться еще раз! Почему бы мне не уехать в Лондон? Я говорю по-английски и смог бы найти там работу! Я убрал револьвер и отправился к хозяину отеля. Хотя мой долг ему уже составлял 200 франков, я собирался взять у него взаймы денег на путешествие. Он, бывший фронтовик, знал, что мне пришлось пережить. Нескольких слов оказалось достаточно, чтобы он протянул мне 500 франков и пожелал удачи. Когда я прощался с ним, в моих глазах стояли слезы. Он не знал, что спас мне жизнь. Я смогу вернуть ему деньги, но как отблагодарить его за то неизмеримо большее, что он сделал для меня?
Никогда еще я не паковал чемоданы с таким энтузиазмом. Начиналась новая жизнь. И когда я стоял на верхней палубе и увидел далеко на северо-западе белые скалы Дувра, поднимавшиеся над горизонтом, во мне проснулась надежда, что страна, берег которой я рассматривал, станет для меня «Землей обетованной».
На таможне меня задержали:
– Русский? Зачем вы сюда приехали?
– Я хочу попытаться найти работу.
– Это будет трудно, здесь тоже безработица! Вы можете назвать мне более убедительное основание?
Мое сердце ушло в пятки.
Глава 17Работа в бельгии и первый рекорд
На мгновение я был в полной растерянности, не зная, как поступить. Но тут я вспомнил о рескрипте Королевских воздушных сил за подписью короля Георга, в котором меня благодарили за службу Британской империи. С небольшой надеждой я показал его контролеру. Когда я развернул перед ним бумагу, он удивленно поднял брови, мельком прочел ее, посмотрел на меня и кивком головы дал понять, что я могу идти.
Я немедленно отправился в Криклвуд на встречу с Хендли Пейджем, надеясь, что он мне поможет. Руководство «Эйркрафт диспозалс компани» встретило меня с радостью. Прежде чем я успел объяснить свое нынешнее положение, меня пригласили на великолепный ужин с шампанским и гаванскими сигарами. Много недель я не мог позволить себе даже самой скромной еды и не видел причин отказываться от столь соблазнительного предложения. Они были уверены, что я приехал заключать новый договор.
Меня даже позабавила мертвая тишина, последовавшая за моим признанием. Но никто не удивился больше, чем сам Хендли Пейдж. Никогда не забуду его лицо, когда я попросил место в его компании, добавив, что мне совершенно безразлично, какова будет эта работа. Я соглашался трудиться даже слесарем в его кройдонском отделении.