[155]. KLM принимала на своих линиях любых пассажиров без какой-либо дискриминации, соблюдая единые права.
С годами в авиации многое изменилось. На заре существования Ост-Индийской линии пассажиры сразу после отправления из Амстердама или Батавии быстро становились друзьями. Экипаж состоял из первого и второго пилотов и бортмеханика, а пассажиров было всего восемь или десять человек. Неудивительно, что в такой маленькой группе все друг друга знали, и на борту царила приятельская атмосфера. Обстановка во время полета и сейчас остается очень приятной, но, на мой взгляд, в отношениях пропала некая интимность.
Представьте, вместо трех членов экипажа в команде теперь насчитывается одиннадцать человек: первый, второй и третий пилоты, двое радистов, двое механиков, двое стюардов, одна стюардесса, а также «летающий клерк», который занимается почтой, грузами и списками пассажиров. Иногда с собой берут даже шеф-повара, но чаще его обязанности выполняет один из стюардов. Такой огромный экипаж необходим из-за большой продолжительности полета, выдвигающей требование подменять друг друга при следовании по бесконечному маршруту. В кабинах часто размещают дополнительные специальные кресла для команды, а порой в проходе между кабиной и пассажирским салоном даже ставят кровати. Кроме одиннадцати человек экипажа в путь отправляются не менее сорока двух пассажиров. В грузовом отделении редко бывает менее двух тысяч килограммов почтового груза. Но радостное ощущение полета за эти годы не исчезло.
Каждый раз, когда мы пролетаем через экватор, у нас словно проходит маленький праздник. Тех, кто впервые пересекает границу между двумя полушариями Земли, окропляют водой с несколькими каплями одеколона.
Но самое главное – к пассажирам приходит сам Нептун! Обычно эту роль в церемонии исполняет радист или механик. В то время как пассажиры украдкой бросают взгляд за окно, веря, что экватор – это белая полоса, нарисованная на земле, добровольный артист надевает белую бороду из ваты и берет в руки деревянный или картонный трезубец, прихваченный из дома или сделанный наспех по дороге из какой-нибудь палки. Пышную мантию заменяет одеяло, а завершает костюм корона из золотой фольги.
И вот, когда четыре мотора проносят машину через воображаемую линию над морем, дверь, отделяющая кабину экипажа от пассажирского салона, распахивается, и появляется Его Величество Нептун Первый, Владыка Океанов, Царь Морей, Король Течений и так далее. Все встречают Властителя с подобающим почетом. Появляются ритуальная вода и одеколон, которыми обрызгивают дам. Иногда особо понравившуюся Нептуну даму могут окропить довольно обильно. В заключение всем выдают сертификат, подтверждающий пересечение экватора. Публика обычно приходит в восторг от этой церемонии. Даже «матерые волки», которые уже много лет назад получили благословение от Владыки Вод, развлекаются вместе с остальными.
Члену экипажа, впервые пересекающему экватор, приходится нелегко. Как правило, его отвлекают, поручая срочное задание. Например, ему могут поручить снять показания приборов или немедленно произвести какое-нибудь вычисление. И когда он старательно приступает к выполнению поставленной задачи, на него неожиданно выливают воду. А в кабине пилотов воду не экономят!
Самое большое удовольствие, которое можно доставить пассажиру, – это пригласить его в кабину. К сожалению, в настоящее время это уже невозможно. Существует положение закона, по которому в кабину допускаются только члены экипажа или люди, получившие специальное разрешение. В Америке кабину просто закрывают на ключ.
Пассажиры… Калейдоскоп лиц! Кого мы только не перевозили!
Со мной летали дети, путешествовавшие без родителей. На их одежде закрепляли табличку с именем и местом назначения.
Однажды в Схипхоле я столкнулся с двумя совершенно древними, сморщенными старушками, у которых на груди поверх пальто тоже висели таблички. Надпись гласила, что дамы разговаривают только на одном языке – иврите. На этой же табличке можно было прочесть, что некое учреждение просило доставить старушек в Южную Америку.
Иван Смирнов и его вторая жена Мина Си Редвуд (Ники – для близких друзей) рассматривают его награды. 1952 г.
Нам приходилось перевозить не только людей, но и зверей. Однажды на аэродроме в Бангкоке я увидел четырех слонов. Маленьких, но все-таки слонов! Разумеется, я поинтересовался, что они здесь делают. Ответ меня удивил. Оказалось, что они должны лететь в Америку, для чего арендованы места в двух или трех машинах.
Самые примечательные пассажиры из всех, которых мне довелось перевозить в моей жизни, тоже относились к представителям живой природы. Я загрузил на борт своего самолета… тарантулов из Нидерландской Индии. Мы доставили этих пауков в Амстердам. Оттуда их планировали переправить в Швейцарию, в Институт раковых заболеваний, где изучали яды некоторых пород змей, а теперь собирались исследовать яд, производимый этими пауками. Тарантулы – самые ужасные создания, которых я когда-либо видел. Они сидели в маленьких прочных ящичках, затянутых стальной плетеной сеткой. Командиру экипажа, в данном случае мне, поручалось отвечать за здоровье этих тварей. Во время полета приходилось ежедневно, ровно в полдень, впрыскивать шприцом немного воды в мох, который устилал их клетки. Во время этой процедуры я имел возможность внимательно рассмотреть мохнатые лапки и ужасные челюсти этих огромных пауков, достигавших размера пачки сигарет. Не могу сказать, что в результате длительного общения с членистоногими пассажирами я стал испытывать к ним больше симпатии. К счастью, дамы, следовавшие на этом рейсе, так никогда и не узнали, что именно находилось в ящике, стоявшем в багажной сетке над первым креслом. Ведь если бы мы разместили тарантулов в неотапливаемом грузовом отсеке, они бы умерли по дороге.
Послесловие автора
Я вспоминаю все, что произошло в воздухоплавании и со мной лично за прошедшие тридцать два года. Положа руку на сердце, могу сказать, что мы шли верной дорогой. Конечно, на этом пути пришлось сталкиваться и с радостью, и с разочарованием. Но все же положительных моментов было гораздо больше. Намного.
Я прощаюсь с транспортной авиацией. Это нелегкое прощание. Значительную и лучшую часть моей жизни я провел в небе, постоянно находясь в пути то в Париж, то в Батавию, то куда-нибудь еще.
Я очень люблю свое дело. Уходя из профессии, самой красивой, самой разнообразной, самой интересной, самой спортивной изо всех известных мне, я оставляю в ней частицу себя и частицу моего сердца.
Мысль о том, что авиация еще молода и что с каждым днем она становится еще более совершенной и более прекрасной, наполняет мою душу радостью. Пролетая над морями и горами, каждый летчик вносит свой вклад в развитие авиации, пусть достаточно скромный. Я имел честь гораздо дольше других принимать участие в этой удивительной игре по покорению высоты. Мне довелось пролететь миллионы километров. Я вспоминаю прошедшие годы с удовлетворением.
Недавно я получил новое назначение. Меня отправляют в Тегеран для оказания помощи иранской авиакомпании в организации диспетчерской службы. В этом деле может пригодиться мой опыт, который я накопил на летной работе, особенно за годы службы в KLM. Международное сотрудничество. Почетное задание. Новая обстановка, новые люди.
Конечно, хотелось бы еще и еще раз оказаться в кабине самолета и ощущать, как мощная машина подчиняется касанию моих пальцев. Но теперь это уже в прошлом.
Благодарю всех моих друзей за ту доброту, с которой они всегда относились ко мне. Благодарю вас, уважаемые читатели, за ваш интерес. И благодарю Нидерланды, которые так много значат для меня. И будут значить всегда, что бы ни случилось.
Хемстеде,
15 октября 1947 года