Пашут без выходных и отпусков!
Вредным, как, оказалось, было не только производство, но и бабки. В тонкости своей профессии они меня с огромной неохотой посвящали. И то только после грозного рыка вождя, которому я за этот ликбез пообещал сочинить отдельный гимн, воспевающий его подвиги.
Прокатило.
Уж не знаю, правильно они это делали или нет, исторично ли, по мнению диванных всезнаек, а только лесные варили мыло так. В мерный глиняный горшок, чёрт пойми какого объема, по самые плечики засыпалась зола, а потом практически до самого верха заливалась вода. И не абы какая, а из родника, что по соседству тёк. По словам мастериц, только эта вода и подходила.
Из другой – фигня получалась.
Потом бабки эту кашу-малашу долго и упорно перемешивали.
Месиво выливалось на облезлую шкуру, которая сразу же заворачивалась, и по скатке начинали палками лупить и руками мять. Благо, что нужду ещё не додумались для ускорения процесса в это дело справлять.
Получившуюся субстанцию на пенёк с прорезанным желобом бросали и давили особым дрыном. Прообраз пресса это был, короче.
Твёрдое выкидывали, а жидкое, что из желобка текло, в горшочек собирали. Котелок с этой субстанцией на костёр водружали и варили.
Долго варили. Я даже подремать успел.
Разбудили меня вопли бригадирши. Это она так своим подчинённым сообщала о переходе к следующей стадии, напоминающей настоящий вунш-пунш.
Одна из бабок закинула в котелок три куска чистого нутряного жира, кажись кабаньего, а её товарка мешать это варево начала. Через какое-то время мешалку бригадирша забрала, потом та, которая жир закидывала. И опять по кругу.
Варили и бултыхали долго – пока из горшка пена не попёрла.
Однообразные и нудные действия меня загипнотизировали. И я начал представлять, что киношку про ведьм, что волшебное зелье варят, смотрю.
С полным погружением.
А местные ведьмы меж тем пену ложкой собирать начали и на соседний пенёк, в котором нормальная такая ямка была, выливали. Как я понял, у них тут пеньки – универсальный производственный агрегат. Ещё чуть-чуть и мельницу изобретут, опять же из пенька.
– Готово будет, когда затвердеет и ещё через три руки дней. На солнце сушить нельзя, в землянке не высохнет, на мороз – нельзя, – завершила инструктаж местная бригадирша. Видная такая дамочка, с мощными руками и волевым лицом, которое ожоги не портили, а добавляли серьёзности и решительности.
На женские прелести тех, кто мыло варил, я внимания совершенно не обратил, не могу описать. Не до этого мне было! Сами фантазируйте.
Собственно после экскурсии нам быстренько и сделали ручкой. Мол, мы слово сдержали, дуйте свой квест выполнять. Мы барабанов жаждем.
Процесс мыловарения, как и наставления бригадирши, я прокручивал в голове дня два. А то и три.
Кузницу, в виду полного отсутствия в наших краях залежей руд, у нас в посёлке пока что ставить было бессмысленно, а вот мыловарню…
Тем более, в моё мыло можно всяких приятных ароматизаторов накидать. А если ещё и подобрать правильные пропорции, усовершенствовать технологию и рецептуру.
– Да я же монополистом стану и все мне будут завидовать, – фантазировал я, лыбясь, как умалишённый.
Чем, кстати, изрядно напугал своих пацанчиков, тащивших мои пожитки и барабаны.
А, ещё об одном немаловажном факторе забыл вам рассказать!
Наш Сусанин, он же Зайчик, он же вождь, сразу же, как мы выперлись из леса на привычный степной простор, это к вечеру третьего дня случилось, велел мне немного задержаться и до самой ночи мы с ним плелись в хвосте колонны, за жизнь беседуя. Как я понял, он на благонадёжность меня проверял.
Пол дня, никак не меньше, он мне мозг выносил. Ныл, что его лесное погоняло никто из степняков знать не должен. Типа, это он волевое решение принял и только ради благополучия своего племени терпит. А так бы он Аллори, конечно же, предъявил бы. А если бы тот не понял, то и по мордасам бы надавал.
Лично мне от таких детских отмаз смешно было, но ради приличия и своего благополучия я шёл и кивал, соглашаясь с начальственными речами.
А когда мы на ночёвку встали, удовлетворённый главнюк меня по плечу похлопал, типа молодец, тест не провалил и официальное разрешение на копирование разведотряда Аллори дал.
– Только вы ещё лучше должны быть! Сильнее, храбрее, хитрее, – повысил требования главнюк. – И только моё слово должно стать для вас законом. Остальных можете на органе вертеть! Всех! Вообще всех, кроме меня и моих баб!
– Фигня – война. Понял-принял, разрешите выполнять, – отчеканил я, приняв придурковатый вид и вытянувшись по стойке смирно.
Главнюк стёба не понял и воспринял это как похвалу в свой адрес.
А на утро, прямо в походе, я начал, как мог, учить своих бойцов строевой. Зачем – не знаю, в книжках так все делают, значит нужно.
Да и как я учил то…
Идти след в след, синхронно передвигая конечности под мои хлопки в ладоши, что ритм отбивали. Вот и вся наука.
Чеканить шаг у бойцов не получалось ввиду отсутствия обувки. А без сапог попробуйте помаршировать – все пятки отобъёшь. Рассредоточиваться тоже не пробовали, я за барабаны боялся.
Так мы и шли. Начальственная свита и сам рукамиводитель веселились, глядя на нас, а мы, то отжимались, то бежали, то строем идти пытались, а потом опять по кругу.
В этот раз наш спецотрядик двигался без привалов. Типа, нагрузку увеличили.
Долго ли коротко ли, а добрались мы до своих родных пенатов. Сколько дней шли – не знаю! Я после нововведений из-за нервного напряжения и непонятливости пацанов, счёт дням потерял. Как я ни бился, а мой отряд напрочь отказывался понимать, нафига им эта вредная наука сдалась. Они и так крутые. Но боялись меня и впитывали мои нецензурные изречения всеми фибрами своей дремучей души.
Так что, как только мы вошли в лагерь, пацаны, уже чухнушие свое превосходство над соплеменниками, приветствовали их неведомыми оборотами речи.
– А ну расступились, черепахи беременные, чего толпитесь, как слоны у водопоя! Дорогу, на, дали, на, – радостно вопили они во всю мощь своих глоток.
Досталось всем, включая шамана, которого мои добры молодцы, Навохудоносором обозвали.
Он было попыталась огрызнуться, но заметив лыбящегося вождя, даже и не пытавшегося осадить зарвавшихся вояк, поник и, затаив обиду, свалил в кусты.
– Козни будет строить, – подсказала чуйка и моментально заткнулась. Точнее, её из меня вытрясла Уна.
Жена, как меня увидела, так о субординации совершенно позабыла. А может и не знала слов таких.
Схватила она меня в охапку и в землянку потащила. Сопротивляться было бесполезно, пришлось отрабатывать натурой все пропуски. И не отмажешься. Уна, пока меня не было, спецучёт пропущенных интимных контактов вела.
Воспитал, блин, на свою голову математичку…
Хотя, если честно признаться, я и сам не против был. Притупились уже повышенные требования к красоте, чистоте и прочим факторам женской сексуальности. Ну, а самое интересное после отработанного долга случилось – идея здравая мне в голову пришла!
Вышел я из землянки на воздух свежий, вдохнул полной грудью и решил, что надо с вождя требовать разрешение на постройку отдельной хаты по спецпроекту.
Но это позже, а сейчас – дело!
Поймал я пацанёнка, что неподалёку кружился и велел ему срочно найти и доставить ко мне Дора. Для тех, кто забыл – сын гончара, который мне барабаны лепил, а потом и к моему отряду примкнул.
Задание было выполнено молниеносно, за что гонец получил устную благодарность и, раздувшись от важности, побежал хвастаться перед сверстниками. А на Дора я наорал на ровном месте и легкой рысью погнал в недостепь.
Ничего не понимающий пацанёнок трусил, подгоняемый моими воплями, и чуть не плакал. Сжалился я над ним, когда мы километров пять отмахали.
– Стоять на, привал на, – скомандовал я. – С заданием ты справился. А теперь слушай сюды. Как в лагерь придём – морду грязью измажь, тело тоже. Как готов будешь, дуй к моей землянке – вместе со мной к вождю пойдешь. Как зайдём, ты бочком-бочком и затеряешься в начальственной хате. В шкуры, там залезь или, если хочешь, в шкафу сныкайся. Где хочешь, короче! Если спалят, прикидывайся шлангом! Короче, как я уйду, тебе нужно будет вести себя тише воды и быть ниже травы! Слиться с местностью и внимательно слушать и запоминать, кто и что сказал! А как я во второй раз зайду, так вылезешь аккуратно, типа со мной зашёл, и потом вместе со мной на улицу выйдешь. Понял? – поставил я своему юному разведчику боевую задачу. – Потом дойдём с тобой до секретного места, и ты там мне всё дословно перескажешь! Это очень ответственное задание и про него никто, кроме меня знать не должен! Справишься, назначу старшим разведчиком, будешь лучшую пайку получать и большим почётом пользоваться. Провалишь – обратно в гончары переведу, будешь за еду работать! Без выходных и отпусков, – нагонял я на мальца жути, обводя подозрительным взглядом окрестности.
Дор аж затрясся от страха. Пацанёнок явно ничего не понимал и вся эта ситуация совершенно не вписывалась в его поведенческие рамки.
Сурово? Да. Согласен, запугал пацанёнка, задачу сложную поставил. Вождь, найдя шпиона, может психануть и порешить мальчишку. Тут так…
А мне как быть? Да и с другой стороны я не абы кого собираю, а разведотряд, который будет выполнять невыполнимые задачи. И каждый раз жизни моих ребят будут стоять на кону. Ну а взамен они получат все плюшки и бонусы, которые есть в этом мире.
Об этом я и хотел рассказать Дору на обратном пути, но передумал. Решил, что после задания разъясню. И то, если он справится.
Ну, а дальше всё пошло как по маслу. Не были знакомы местные со шпионами, даже представления об этом явлении не имели. А если и попадал какой залётный герой на чужую стоянку, то предпочитал смерть с оружием в руках, а не прикидывался шлангом, попутно срисовывая расположение блокпостов и выведывая распорядок несения караульной службы.