Дети увезли внуков в Москву – каникулы закончились, пора старшему в школу, а двум младшим в детский сад. Там их радостно встретили приятели, и все они тут же простудились, перезаражав друг друга и родителей. Ну, тоже не новость. Но и детям, и взрослым так надоела удалёнка, что неизбежные минусы осеннего погружения в коллектив больше не воспринимаются как что-то очень уж плохое. Коронавирус до такой степени всех измучил «самоизоляцией» и прочими «прелестями», что лучше уж так, как есть. Не без минусов, но и с немалыми плюсами. Опять же, народ, хоть и довольно медленно, но начал массово прививаться. Не все ещё впали в средневековье, как за последние 30 лет нас туда ни приглашали… Как следствие, посёлок до следующих каникул опустел. Остались только не посещающие садики малыши с дедушками и бабушками, да совсем беззаботные пенсионеры, которым и без Москвы хорошо.
В доме тихо и чисто. Всё стоит и лежит на своих местах. Никто не бегает, не кричит, не ссорится, не дерётся, не гоняется за собакой, не разбрасывает игрушки и не пристаёт, требуя немедленной прогулки на улице. Там тоже всё убрано. Не стоят и не лежат на каждом шагу самокаты, велосипеды и ролики. Никто не ловит соседских собак, чтобы их выгулять, как любит делать младшая внучка, фанатеющая от возможности взять кого-то на поводок и за ним бегать, перебирая маленькими ножками. Никто не ходит глянуть, как там у себя в домике кот, не вычёсывает его и не гладит осторожно по полосатой спинке. Не собирает по всему участку лягушек и улиток и не пытается их дрессировать. Не просит рассказать перед сном сказку, не поёт во всю глотку песенки, не залезает в кровать, чтобы попрощаться вечером, после ванны, не плачет неизвестно отчего по ночам и не будит утром ни свет ни заря. Скука смертная. Скорее бы каникулы настали, что ли!
Стемнело. Как третья звезда на небо вышла, так у евреев Судный день настал – Йом-Кипур. Ну, знамо дело, надо молиться, поститься, по возможности воды не пить, не мыться, от интима отказаться (не насовсем, на сутки – не до такой же степени святость блюсти, что евреи, звери, что ли?!), кожаную одежду и обувь не надевать (отдельный привет евреям-байкерам!), транспорт не водить (европейцам, американцам и израильтянам на заметку), в грехах своих каяться… Именно в этот день пророк Моисей – Моше Рабейну от Г-да Б-га на горе Синай получил Скрижали Завета с Десятью заповедями. Простил, стало быть, Г-дь евреям грех поклонения Золотому тельцу и путь им дальнейший указал. После чего жизнь у еврейского народа сильно осложнилась, но деваться было уже некуда. Хотя заповеди они нарушали, не без этого. Особенно самую для них сомнительную, седьмую, насчёт запрета прелюбодейства.
Словно откликаясь на это памятное для значительной части человечества событие (поскольку, помимо собственно евреев, библейские заповеди приняли к исполнению христиане и мусульмане, отчего и именуют всю эту тройку религий Авраамической монотеистической триадой), наш нынешний пророк и гуру, великий учитель и организатор всей нашей современности, спецпредставитель президента по устойчивому развитию, приватизатор всего сущего и, как упорно говорят злые языки, смотрящий за нашей страной от мировой закулисы, а также представительствующий в руководстве нашем от широко известной в высших эшелонах российской власти, как «Семья», гопы, модернизатор, реформатор и оптимизатор отечества нашего, до поры Б-госпасаемого, и его окрестностей Анатолий Борисович Чубайс, изволил заявление сделать.
Вспомнил он про грядущую в граде шотландском Глазго, издревле именуемом, климатическую конференцию и строго-настрого предупредил, что будут там приняты некие решения по углю и метану, которые нашу родину больно ущемят. А поскольку насчёт того, чтоб ущемить её побольнее и прижать построже, кому как не ему быть в курсе, верится в то, что будет связанным с помянутыми направлениями отраслям кислее кислого, без малейшего сомнения. Но как-то уже не особо пугает ни угольщиков, ни металлургов, ни нефтяников, ни газовиков, ни весь прочий причастный и даже непричастный к ним народ. Чёрт с ними со всеми, с решениями теми. И с самим Чу, и с очередными пугалками его. Пускай килт оденет, спорран нацепит со всей своей казной, возьмёт бутыль с добрым старым шотландским виски и идёт… в Глазго. Вместе со всей климатической мафией. Йом-Кипур настал. Не до них.
Не всё, что оставляет след в истории страны, остаётся в памяти. Жизнь человеческая чертовски коротка, хотя другой у нас нет и не будет. Оттепель. Хрущёв. Детство. Первый поход с родителями в зоопарк. Снимки – в панамке, верхом на бронзовом морже и бронзовой же пантере. Прогулки с мамой в Филёвском парке. На Кутузовском по домам ещё разносят молоко и картошку из деревень, расположенных ближе к станции Москва-Сортировочная. Стадо коров переходит через Минское шоссе – так почему-то запомнились их чёрно-белые бока… Панорама Бородинской битвы рядом с домом, с нагретыми солнцем трофейными французскими орудиями на гранитном парапете, вокруг круглого здания с диорамой Рубо. Азбука – бабушка учит буквам. Маленький телевизор с выдвижной линзой. Большой стационарный радиоприёмник с названиями незнакомых иностранных городов на передней панели. Вечные мучения со сползающими чулками и жутко неудобным мальчиковым лификом, который застёгивается сзади на плоские пуговицы.
Застой. Брежнев, Андропов, Черненко. Первая поездка на море, в Одессу – с тех пор самый любимый город детства и юности. Киевский вокзал в Москве. Поезда. Пляжи: «Аркадия», «Отрада», «Ланжерон», «Дельфин». Комната в бывшей барской квартире. Улица Льва Толстого, 32, квартира 2, на кольце троллейбуса – на всю жизнь адрес вызубрил. Каштан с колючими плодами под балконом и мелодичные переклички оливковых горлиц по утрам. Походы с папой на одесскую марочную «биржу» и на Привоз, за фруктами и овощами. Рестораны в гостиницах «Одесса» (сейчас она снова «Лондонская») и «Красная». Приморский бульвар с пятнистыми гладкими светло-зелёными платанами. Летние кинотеатры. Трамваи. Дерибасовская. Школа. Первая поездка в Ленинград, на майские праздники. «Эрмитаж», крейсер «Аврора» и Пискарёвское кладбище. Первые экзамены – в 4-м классе сдал программу за 5-й и перешёл сразу в 6-й. Первые драки. Книги – дома и в библиотеках. Анапа – первая самостоятельная поездка в санаторий. Первая собака – Дик, пушистая чёрно-белая ненецкая оленегонка, самая умная и любимая.
Подготовка к экзаменам с репетиторами. Экзамены – выпускные и приёмные, в МИСиС. Первые друзья, они же и нынешние. Первая влюблённость – взрыв безответных чувств. Военная кафедра. Общественная работа в особо большом объёме (зачем она была?!). Комсомол, ДНД, оперотряды, карате. Стройотряд в Венгрии. Практики на заводах – в Магнитогорске, Череповце и Челябинске. Диплом. Военные лагеря. Распределение. Работа в ГИПРОМЕЗе. Театральная мафия – ночные очереди на распродажах билетов. Еврейское общественное движение. Редкие книги, перепечатываемые на пишущей машинке. Первые стихи. Первые девушки. Женитьба. Серия смертей в обеих семьях – и у себя, и у жены. Рождение сына. Уход на «Серп и молот», рабочим горячего цеха.
Много работы, хорошие заработки, но риск свернуть шею на каждой смене. Коммуналка. Первая квартира: размен коммуналки и ремонт «однушки» своими руками. Перестройка. Горбачёв. Вторая квартира – съехались с пожилой одинокой родственницей жены. Рождение дочери. С Украины приехала помогать любимая тёща. Бешеная активность в еврейской общественной жизни. Ваад СССР. ГКЧП. Распад Союза. Ельцин. Ваад России. «Ариэль» – корпорация, созданная с друзьями, которые стали партнёрами. Первые поездки в США, Западную Европу и Израиль. Расстрел Белого дома. Российский еврейский конгресс. Олигархи, раввины, активисты, ветераны и прохиндеи. Благотворительность. Институт Ближнего Востока. Первая чеченская война.
Президенты, премьеры, министры, церковные иерархи, миллиардеры и миллионеры. Дефолт. Путин. Вторая собака – пекинес жены. Вторая чеченская война. Стабильность в экономике и политике. «Семья» и «питерские». Бизнес вырос и окреп. Постройка двух загородных домов – детям на будущее. Кот. Радио и телевидение. Конференции и книгоиздат. Поддержка научных проектов и «Эрмитажа». Раскопки хазарского каганата. Книги, написанные для «Эксмо». Дети женятся, появляются внуки. Третья собака – померанский шпиц дочки. Крымская весна. ВКС в Сирии. Сотрудничество с Минобороны и Генштабом. Смерть мамы. Болезни. Телеграм-канал. Стримы. Всё это время вокруг созревает урожай, делаются закрутки, что-то сушат, что-то маринуют, квасят и солят, варят повидло и варенье, непрерывно готовят, кроят, шьют, вяжут и воспитывают малышей…
Нет, понятно, что параллельно идут выборы. Кто-то с кем-то за что-то борется и конкурирует, куда-то рвётся и что-то выгрызает. Кто-то ворует и эмигрирует. Кого-то ловят и сажают. Кто-то кого-то ненавидит, кто-то с кем-то создаёт альянсы или нарушает договорённости. Кто-то кого-то предаёт. Кто-то кого-то убивает или не может убить, хотя и очень хочет. Идут войны. Кто-то кого-то оккупирует или выводит войска. Террористы взрывают и стреляют. Их уничтожают, кто и как может. Кто-то занимается контрабандой, торгует наркотиками, людьми или человеческими органами. Кто-то пилит бюджеты и борется за их выделение, платит взятки и берёт взятки, морочит избирателям головы и делает всё, чтобы те о нём забыли… А ты в стороне и смотришь на всё это, пока жизнь ещё не закончилась. Любопытно, что ещё впереди будет?
На политических ристалищах сошлись консерваторы и либералы, патриоты и западники. А жена купила вдобавок к маленькой сушилке большую – урожай яблок очень уж в этом году велик. И теперь режет их на плоские дольки, аккуратно удаляя сердцевину, и сушит, сушит и сушит, набивая получающимися в итоге яблочными чипсами банку за банкой. Одно радует: затихли идиотские лозунги, обещания и призывы, призванные добиться одного: чтобы запомнили люди, под каким номером стоит та или иная партия в листке для голосования и в урочный час отметили там именно её. Вот, этот час настал. Голосуй – или проиграешь, – говорят политики. Голосуй, не голосуй, всё равно получишь х-й, – привычно откликается электорат. А жена морозит малину и черноплодку и сушит на зиму шиповник.