— Мы этот вопрос не выяснили. Обвиняемый сообщил, что совесть замучила. Может, так и есть, — ответил Андрей Сергеевич.
Я обрадовалась, что интересный материал наконец буквально сам пришел в руки. На следующий же день я отправилась в Чапаевск, где десять лет назад произошло убийство ростовщика Шуваева. По базе я пробила адрес семьи убитого.
От соседей узнала, что в бывшей квартире Виктора Шуваева жила его сестра. Мне открыла дверь грузная женщина лет пятидесяти. Я представилась и сказала, что из газеты. Обрисовала вкратце, зачем пришла, объяснила, что хочу поговорить об убийстве ее брата, которое произошло десять лет назад.
— С чего вы взяли, что он кому-то давал деньги в долг? Это настоящая клевета, и вы за это ответите, — возмутилась она.
— Подождите, ведь это даже в материалах следствия есть. В деле об убийстве вашего брата. Вы знаете, что убийца объявился? Он сказал, что… — начала я, однако женщина прервала мой монолог:
— Витя ушел из жизни десять лет назад. Не смейте трепать имя хорошего человека. Не смейте ничего писать в своей газете, если не хотите проблем! А я вам их создам! — кричала она, и глаза наливались кровью.
— Но нам хотелось бы, наоборот, написать объективно в память о погибшем человеке. Поэтому я и пришла поговорить, — попыталась я успокоить ее.
— Идите подобру-поздорову! А напишете что-то — подадим на вас в суд, — отрезала она и захлопнула дверь.
Я была ошарашена подобной реакцией родственницы Шуваева. Я так и не поняла, почему мне угрожали. Но осознала одно: покойный старик действительно занимался незаконной деятельностью. Иначе его сестра не пыталась бы это скрыть.
Именно соседи подтвердили мои догадки. Прошло десять лет, а жители помнили и бандитов, и чиновников в костюмах, и наркоманов, которые захаживали к теневому банкиру.
— К Виктору постоянно ходили разные люди, — рассказала пожилая соседка Антонина Геннадьевна. — Бывало, на крутых машинах приедут, видно, что блатные. Но и наркоманы захаживали. Иногда видела, идет он весь такой худой, ботинки рваные. Я понимала, что к нему. Мы все знали, что он дает деньги людям в долг. Но это дело хозяйское. Они с женой жили тихо. Гости тоже не шумели, никому не мешали. Пришли-ушли.
— А вы случайно не запомнили, в тот день, когда произошло убийство, не было чего-то необычного? Громко хлопнула дверь, кто-то бежал, может, слышали крики? — уточнила я.
— Нет, ничего такого. Все как обычно. О том, что Витю и Любу убили, я узнала только на следующий день. Тела обнаружила их дочка. Они долго не выходили на связь, она приехала проверить, открыла дверь, а там…
— Но люди же все равно что-то говорили, обсуждали. Может, у вас какие-то версии были? — решила узнать я.
— Были, конечно. Да мы разве следователи? Все говорили, что это кто-то из местных бандитов, но не нашли никого, — сказала пенсионерка.
На минуту мы замолчали, и я уже готова была уйти, однако Антонина Геннадьевна поняла, что я интересуюсь неспроста.
— А почему вы спрашиваете? Прошло десять лет! Неужели убийцу нашли? — удивилась она.
— Нашли. Он сам сознался. Пришел в милицию десять лет спустя, — ответила я.
— И кто это? — спросила соседка, изнемогая от любопытства.
— Алексей Носков. Он тоже раньше жил в вашем городе. Вы его знаете? — уточнила я.
— Лешка? Не может быть! Глупость какая-то, — ответила она, будто я ее разыгрываю.
— А вы знакомы?
— Знаю его отца. Вместе работали на заводе. Сашка хороший человек, добрый. И парень у них работящий, институт закончил. Не мог он. Глупость! — возмутилась соседка.
Я успокоила женщину и сказала, что сейчас разбирается следствие и пока рано подводить итоги. У нее же я выяснила, где живут родные Алексея Носкова.
Серая панельная 5-этажка в центре городка. Рядом гаражи и детский сад, который облюбовали для вечерних посиделок местные подростки. Тихий, спокойный двор, где на лавочке перед домом обсуждают последние новости старушки. Правда, местные говорят, раньше все было не так. Еще десять лет назад среди молодежи, как холера, распространилась наркомания. Кражи и аресты были не редкостью. Многие зависимые либо умерли, либо оказались в тюрьме. И только спустя десятилетие жизнь в городе стала спокойной и размеренной.
Именно в такой атмосфере прошла юность Алексея Носкова, того самого современного Раскольникова. Семья мужчины простая, работящая. Отец и мать — Александр и Ольга — всю жизнь трудились на заводе. По словам знакомых семьи, на предприятии они были на хорошем счету.
Носковы люди спокойные, непьющие. За тридцать лет, что они жили в этом доме, никто не помнит ссор или громких криков. Добрым словом вспоминали соседи и детей Носковых — сына Лешу и дочь Машу. Брат с сестрой закончили институт и уехали несколько лет назад в Самару.
— Леша хороший парень. Всегда одет с иголочки, машина такая приличная. Видно, что есть деньги. Отец говорил, он работает в Самаре на солидной должности. Несколько лет назад женился, родился ребенок. Девочке, наверное, уже лет семь, — рассказала их соседка.
— А десять лет назад каким был Леша? Может, в какой-то нехорошей компании в те времена водился? — поинтересовалась я.
— Нет, точно нет. Он всегда был такой спокойный мальчик. Наркоманов в те годы было много, но он не из таких, — ответила женщина.
Квартиру Носковых я нашла легко. Я долго думала, с чего начать разговор. У меня не было уверенности, что отец Алексея знает об аресте сына. В своей практике я уже сталкивалась с ситуациями, когда первой приходилось сообщать ужасные новости родным погибших. Никогда не забуду, как рассказала пожилой матери о гибели ее дочери еще до звонка из милиции. В тот момент я даже забыла об интервью. Мне пришлось успокаивать убитую горем женщину, которая не могла поверить, что ее дочери больше нет. Переживать эти ощущения вновь не хотелось.
«С другой стороны, как иначе я могу узнать подробности, — подумала я. — С момента явки с повинной прошло три дня. Теоретически милиция уже должна явиться к родным Алексея и опросить их. Ладно, была не была».
Я решительно нажала на звонок. Открыл пожилой, худощавый мужчина. Лицо было испещрено морщинами. Жилистые руки показывали принадлежность к рабочему классу.
— Здравствуйте, меня зовут Екатерина, я из газеты «Комсомольская правда». — Я привычно начала диалог и показала удостоверение. — Я по поводу вашего сына Алексея. Хотела бы с вами поговорить.
— Вы проходите, не стесняйтесь, — вежливо предложил он. — Только я вот никак не пойму, что насчет него разговаривать. Случилось что-то?
На минуту я растерялась, ведь в этот момент меньше всего хотелось быть доставщиком горя.
— А вы не знаете, где сейчас ваш сын? — пыталась я вывернуть диалог в нужное русло.
— Как не знаю? — удивился он, искренне не понимая, чего я от него хочу. — Знаю! В командировку в Волгоград уехал по делам. А что случилось-то? Что-то плохое?
Я увидела, как из комнаты выглядывала девочка лет семи-восьми. Она пристально смотрела то на меня, то на дедушку. Ребенок будто улавливал волны напряжения, которые витали в воздухе.
— Мне очень жаль, что вы не знаете. — Я решила раскрыть все карты. — Думала, вы в курсе ситуации… Ваш сын арестован.
— Как арестован? — удивился старик и рукой облокотился о стену, словно теряя равновесие. — За что?
— Он сознался в убийстве, которое произошло десять лет назад, — пыталась объяснить я, понимая, что реакция может быть непредсказуемой. — В убийстве семьи Шуваевых.
— Как так? — Отец Алексея отказывался верить моим словам. — Не может быть такого! Такого просто не может быть!
На всю эту сцену смотрела девочка. Она пряталась за полуоткрытой дверью. Александр начал кому-то звонить. Руки у него тряслись. Старик едва попадал по кнопкам. В этот момент мне хотелось провалиться сквозь землю, ведь я уверилась, что за это время старик должен был все узнать от следствия… Никак не от меня.
— Олеся, что там у вас стряслось? — взволнованно говорил старик в трубку. — Ко мне пришла девушка. Говорит, что из газеты. Сказала, что Лешку арестовали.
Он явно позвонил своей невестке. Вероятнее всего, она в курсе ареста мужа, просто молчала. Я перебирала пальцами пуговицы на платье и думала только о том, что говорить мужчине после того, как тот положит трубку.
— При встрече? — Александр как раз заканчивал разговор. — Ну, хорошо, поговорим при встрече. Олеся, только ты честно мне все расскажи. Это ошибка ведь какая-то?
Диалог длился не больше минуты. Я смогла уловить, что невестка пыталась скрыть произошедшее от родителей мужа. Но надолго ли? Рано или поздно правда всплыла бы наружу. В любом случае по делу будет следствие и суд. Так я пыталась себя успокоить, потому что внутри чувствовала сильный дискомфорт из-за того, что так расстроила старика.
— Вы знаете, мне и сказать нечего, — прервал он тяжелую паузу. — Потому что я сам вот узнал все от вас. Может, это ошибка какая-то?
— Все может быть, — ответила я. — Алексей сам пришел в милицию и сказал, что десять лет назад убил супругов Шуваевых.
— Я был знаком с Шуваевыми много лет. Мы с Виктором вместе работали на заводе. После того, как все рухнуло и эта перестройка произошла, он занялся таким специфическим бизнесом… Деньги в долг давал. Много у него было связей и среди бандитов. Кто-то из них убил. Но Лешка-то тут при чем? Зачем ему убивать? Он тогда в институте учился.
— К сожалению, я мотивов не знаю, — спокойным тоном ответила я. — Поэтому и пришла поговорить.
— Да это все понятно, — многозначительно ответил он и замолчал. — В голове не укладывается…
На этой ноте мы попрощались. Я решила зайти в школу, которая была неподалеку от дома Носковых. Скорее всего там и учился Алексей. Хотя с момента выпуска прошло почти 20 лет, в школах ярких учеников иногда десятилетиями помнят. К тому же город маленький, чем черт не шутит.
И не ошиблась. В школе до сих пор помнили Алексея. С ходу меня направили в кабинет завуча Елены Петровны, которая была его классным руководителем. Я не стала ходить вокруг да около, сразу сообщила, что их бывший выпускник арестован за убийство, совершенное десять лет назад.