— Мы даже не могли вызвать милицию. Хотя достали они нас своими пьяными скандалами жутко. А как вызовешь? Они сами из органов, — возмущались жители подъезда.
Я поняла, что начальник следствия явно не хотел марать честь мундира коллег. Вот поэтому вчера было так много тайн и я получила минимум информации.
Соседи поведали много деталей о жизни семьи Сураевых. На едкие выражения в адрес мамы девочек не скупились. Я даже удивилась, что Галину почти никто не жалел, хотя у нее погибли дети. Наоборот, люди были настроены очень враждебно. По их словам, заявление в милицию поступило только тогда, когда в дом нагрянула бабушка детей, мама ее бывшего мужа. Именно она и сообщила о пропаже малышек.
— Дети в этой семье никому не были нужны, — уверенно сказала еще одна соседка, Полина. — Малышки запуганные, неухоженные. Старшая девочка Алена выглядела лет на семь, хотя ей было десять. Приходя из школы, она частенько не могла попасть домой. Отчим пьянствовал с друзьями, а у нее не было ключей. Сестренка, запертая изнутри, боялась подходить к двери. Мне так было жаль Аленочку. Я ее пускала к себе, кормила. Младшенькая, Кристина, выходила на улицу только с отчимом, с детьми совсем не гуляла.
Галина вместе с дочками переехала в Тольятти из поселка Прибрежный два года назад. Она развелась с мужем, продала квартиру и стала искать лучшей жизни. Потом устроилась на работу в отделение милиции аэропорта. Сначала снимала квартиру одна. Позже познакомилась со своим коллегой Владиславом Егоровым. Через какое-то время они начали жить вместе. Отношения складывались ровно; соседи говорили, что первое время скандалов не замечали.
Служба у Галины была посменной. Женщины не было дома по двое суток. В этот период с детьми оставался Владислав. Он как раз ушел с работы и стал девочкам нянькой.
— Вообще Влад мужик не злой и к девочкам хорошо относился, — рассказала соседка Марина. — Правда, когда уволился, запил. Трезвым мы его почти не видели. Галя пахала на двух работах, посменно работала в аэропорту. По-человечески даже жалко как-то ее. Может, поэтому и начала прикладываться к бутылке.
Последним с детьми видели Владислава. После исчезновения девочек он тоже пропал.
— Галя хотела выгнать Влада, — поделилась Марина. — Незадолго до исчезновения девочек они очень сильно поругались. За пару дней до трагедии она сказала, что сожитель душил ее на глазах у детей, требовал деньги от недавней продажи машины.
Очевидно, у Владислава был мотив убить детей из мести. Но как он смог это сделать, если, по словам тех же соседей, привязался к девочкам.
Я решила сходить в школу, где училась Алена. Меня сразу направили к классному руководителю Ирине Львовне.
— Вы знаете, мы очень потрясены этой трагедией, — сказала педагог, едва сдерживая слезы. — Каникулы закончились, а Аленочка в школу не пришла. Думали, заболела, а оказалось, такое горе произошло.
— Ирина Львовна, что вы можете сказать про Алену? Как училась, как вела себя в школе? — спросила я.
— Девочка спокойная, тихая, — ответила она. — Но отставала, училась, честно говоря, плохо. С математикой были проблемы.
— А сами родители… Может, бывали в школе, на собраниях? — пыталась я вывести диалог в нужное русло.
— Маму видела за год всего раз. В основном ходил отчим девочек. Мне он в целом понравился. Видно, что за Алену переживает. Говорил, что вместе с ней решает задачи. И в школу часто сам приводил. Когда она пропускала занятия, узнавал задания на дом у ее школьных подружек. В больницу обеих водил. Скажу честно, мы с учителями восхищались таким заботливым отчимом. Некоторых родных пап за несколько лет обучения никогда не видели. Я думаю, он любил девочек.
Рассказ педагога меня запутал еще больше. Ведь если мужчина такой заботливый, как он мог убить? Что-то странное, совсем не вяжется.
Соседки дали мне телефон Галины. Я понимала, что звонить — не лучший вариант, но где ее найти, не предполагала. Дома она не появлялась после пропажи детей. В старой квартире в поселке больше не живет. Я решила на свой страх и риск набрать номер… Однако телефон оказался выключен.
«Придется искать Галину в поселке Прибрежный. Наверняка и похороны проведут там», — подумала я.
В базе данных обнаружился адрес бабушки и дедушки девочек по отцу. Они как раз проживали в том поселке. Рядом с дверью стоял похоронный венок, и я поняла, что точно пришла по адресу. Мне открыла пожилая женщина с седыми волосами, от которой сильно пахло корвалолом. Это была бабушка Кристины и Алены.
— Здравствуйте. Меня зовут Екатерина, я из «Комсомольской правды». Примите соболезнования от нашего издания. Хотелось бы с вами поговорить, — сказала я, глядя в полные боли глаза женщины.
Алевтина Егоровна пустила меня в дом. Мы расположились в зале. На столе стояли фото девочек, рядом лампадка и блюдце с карамельками.
— Знаете, Катя, я ведь хотела забрать их к себе, — начала она, утирая слезы, которые лились по морщинистой щеке. — Но возраст… Может, забрала бы и ничего бы не случилось.
— Алевтина Егоровна, как вы узнали, что девочки пропали? — спросила я.
— Да я звонила Гале. Она сказала, что детей дома нет. Я опешила: «Как нет? А куда делись?» До последнего верила, что найдутся. А они уже мертвые в лесу лежали. Он их к тому моменту давно убил, — рассказала женщина, и голос задрожал от слез.
— Убил? А кто он? — удивилась я.
— Как кто? Владислав этот, сожитель. Тварина. А на первый взгляд такой хороший казался. Он мне и домой девочек привозил. Вроде такой добрый мужчина.
— Подождите, откуда вы знаете, что он убийца? — спросила я.
— Ну, как откуда. Доченька, у меня же сын тоже в органах работает, как и Галя. Ему сказали, что арестовали этого Владислава, что он убийца, — поведала Алевтина Егоровна.
— Мне следователи ничего не говорили о задержании. — Я была в замешательстве. — А что говорит ваш сын или Галина? Зачем Владислав это сделал?
— Сын ничего не говорит, — ответила она, утирая слезы. — Не знает. Галя вчера была пьяная. Пришла, попросила, чтобы я ее покормила. Мне неприятно было с ней и рядом сидеть, но не смогла прогнать. Плакала, говорила, что бил ее, потом они поругались, и он обещал отомстить. Отомстил. Вины с Гали я не снимаю. Если бы не она, дети были бы живы. Она выпивала, ими занималась мало, притащила зверя в дом. А чем все закончилось, вы знаете.
Я позвонила следователям, ведь только они могли подтвердить, что Егорова задержали и подозревают в убийстве. Ну, что-то же мне должен сказать начальник следствия, который обещал помогать после публикации фото.
— Катерина, да, он задержан, — коротко отрапортовал Вадим Сергеевич. — Подтверждаю. Допрашиваем. Больше сказать пока ничего не можем.
Я быстро передала всю информацию в редакцию. На следующий день у меня был большой план работы. Надо было дальше копать информацию про Владислава.
Первым делом я отправилась в управление Госнарконтроля по городу Тольятти. С моей стороны наивно было надеяться, что там со мной станут откровенничать про сотрудника-детоубийцу. Начальник отдела вежливо сообщил, что Егоров у них давно не работает и никаких данных мне предоставить не могут.
По коридорам здания долго ходить я не могла, поэтому осталась поджидать сотрудников на улице. Первым вышел покурить один из дежурных. Я тут же подошла к нему.
— Здравствуйте. А у вас Владислав Егоров работал? Помните его? — спросила я.
— Помню. А что? — удивленно ответил дежурный.
— Я из газеты «Комсомольская правда», — сказала я, покрутив в руке красным удостоверением. — Обещаю, все на условиях анонимности. Может, расскажете, какой он человек, если знаете.
— Ну, какой, — после непродолжительной паузы ответил дежурный, — спокойный, добрый, неконфликтный. Вот такой. Тут скрывать нечего. У меня сестра с ним хорошо дружила, пока в декрет не ушла. Работали в одном отделе. Ничего плохого о нем тоже не скажет.
— А почему уволили такого хорошего человека? — тут же задала я резонный вопрос.
— Пить Влад любит, — грустно ответил он. — Очень. Начальству это не нравилось. Вот и уволили. А мужик честный. Взяток не брал. Вот и деньги не водились.
— Про убийство девочек слышали? — решила узнать я.
— Слышал, конечно. Не мог Влад убить. Бред какой-то. Не убийца он. Да и зачем? Для чего? Какой смысл? — спросил дежурный.
— Не знаю. Но он главный подозреваемый.
— Это ошибка. Мы в это не верим, — добавил мужчина.
С помощью своей базы данных я узнала, что Егоров был прописан на окраине Тольятти. В квартире жили его бывшая жена Арина и их сын Виталий. Я решила съездить туда.
Предпоследнее место жительства Владислава — замызганная многоэтажка с прокуренными коридорами. Довольно быстро я нашла квартиру. Арина — привлекательная женщина, высокая, с густой копной каштановых волос.
— Здравствуйте. Меня зовут Екатерина. Я из «Комсомольской правды» по поводу Владислава, — четко отрапортовала я.
— Приятно познакомиться. Я Арина. Проходите, поговорим, — ответила она.
Женщина поставила меня в тупик. Я видела разных людей, однако далеко не все в подобной ситуации не теряют самообладания и проявляют такую воспитанность. Она проводила меня в кухню, предложила присесть и налила чаю.
В небольшой, но уютной квартирке она жила вместе с сыном от первого брака, 12-летним Виталием. Отцом мальчика был Егоров. Арина рассказала, что с бывшим мужем сохранила ровные, дружеские отношения. Познакомились они 15 лет назад. Тогда Владислав служил в военной части в Тольятти, которая расположена недалеко от дома Арины. Встретились случайно, на улице. Потом стали созваниваться, завязался роман. Сам он родом из Алтайского края, но ради возлюбленной решил остаться в Тольятти. Вскоре у пары родился сын.
Арина показала семейные фото. Со снимков на меня смотрел улыбчивый, широкоплечий мужчина в форме с русыми волосами и голубыми глазами. Вот он идет под венец с любимой, а вот впервые держит на руках сына. В фильмах про маньяков нам показывают образы внешне неприятных социопатов. В реальной жизни жестокие убийцы такие же люди, как и все, способные влюбляться, жениться, воспитывать детей.