Туча, носившаяся над горизонтом России, стала проясняться, надежда и бодрость водворились.
В таком положении дела были до 6-го октября, когда потребовал Наполеон решительного ответа о мире. Тогда фельдмаршал, усилясь пришедшими подкреплениями и быв уже в состоянии действовать наступательно, велел объявить Наполеону, что тогда только война начинается, а о мире он и думать не хочет. Тогда приказал генералу Беннингсену атаковать неприятельский авангард, бывший при речке Чернышне, под начальством Мюрата[257]; он был совершенно разбит, отнято у неприятеля 38 орудий, 40 зарядных ящиков, весь обоз и все принадлежавшее королю Неаполитанскому, до 2500 чел. пленных, но мы лишились генерал-лейтенанта Багговута.
10-го числа Наполеон оставил Москву[258], 11-го числа генерал-лейтенант Винценгенроде[259], имев свой пост по Петербургской дороге, близ Клина, прибыл с отрядом к Москве, и, видя, что, кроме Кремля, Москва неприятелем оставлена, по неосторожности попался в плен, и уже генерал-майор Иловайский, принявший после него команду, занял столицу. Французы, выступая из Кремля, взорвали часть оного[260]; подкоп, сделанный под Успенский собор, при взрыве к Ивановской колокольне провод был засыпан, и тем собор уцелел, Всемогущий сохранил древний храм, где помазываются российские государи. Тоже чудесно сохранился образ Николая Чудотворца на Никольских воротах, которых половина по самую икону взлетела на воздух так, что и стекло у образа не повредилось.
Наполеон хотел прорваться чрез Малой Ярославец, чтобы ретироваться для лучшего продовольствия чрез полуденную часть России; но уже он нашел его занятым корпусом генерала Дохтурова, а потом и вся армия к оному подоспела. Сражение было упорнейшее, город семь раз переходил из рук в руки; наконец, Наполеон обращен по Смоленской дороге, и едва сам не попался казакам в плен. Тогда, как хищные птицы, русские его преследовали и беспрестанно поражали истощенные его войска от голоду и холоду.
Фельдмаршал, отправя генерала гр. Милорадовича с сильным авангардом и всех партизанов преследовать, и сам спешил боковым маршем чрез Ельню пресечь неприятеля ретираду к Красному.
Все сии известия о блестящих и счастливых наших подвигах восхищали нас, пребывающих в Казани; возблагодарив Бога, предались радости и веселию.
Государь наименовал Кутузова светлейшим князем Смоленским, который под Красным чуть было не перехватил Наполеона, но однако ж успел разбить маршала Даву, отнял у него всю артиллерию, причем и жезл его захвачен, потом корпус маршала Нея принужден был положить оружие, но Ней не в своем виде спасся бегством.
В ретираде французы бросали всю артиллерию и обозы, кавалерия их почти вся шла пешая, за неимением корму.
Чичагов с армиею своею поспешал пресечь ретираду Наполеону чрез Березину. Граф Витгейнштейн теснил перед ним ретирующие войска по тому же направлению, а главная армия шла по пятам; передовые корпуса ежедневно поражали его арьергард.
Чичагов не почитал себя довольно сильным отрезать от переправы французские войска, пропустил Наполеона, который, бросив свою армию, в санях приехал инкогнито в Варшаву, а оттоль уже не скрываясь отбыл во Францию[261].
Наконец неприятель был выгнан из российских пределов. Из числа приведенных им войск потерял более 200 т<ысяч> челов<ек>; взято в плен 50 генералов, 2545 штаб- и обер-офицеров, 1052 пушки, которые теперь служат памятником преславного нашего триумфа пред Московским Арсеналом; тут видны орудия французские с гербом королевским, с надписью республиканскою и с вензловым именем Наполеона; тут видны орудия: неаполитанские, итальянские, сардинские, баварские, голландские, вестфальские, прусские, саксонские, польские и австрийские.
Государь прибыл к армии в Вильну[262], облобызал Спасителя России, мудрого Фабия, фельдмаршала светлейшего князя Смоленского[263] и храброго защитника петербургской столицы и всего того края генерала гр. Витгенштейна.
Вскоре сделана была конвенция с австрийским фельдмаршалом принцем Шварценбергом, очистившим Варшавское герцогство. Прусский генерал Йорк отложился от французской армии, сделав условие соблюдать нейтралитет, равно и другие прусские корпуса сему последовали. Часть наших войск послана преследовать бегущих неприятелей за Одер.
Двадцать пятого декабря государь издал два манифеста: 1-й, возблагодарение Господа Бога за избавление России от неприятеля, 2-й, о сооружении в Москве храма Христа Спасителя в память побед над врагом церкви.
Простил всех поляков, предавшихся Наполеону, то есть находящихся в подданстве России, в польских и литовских губерниях.
[1813]. 1813 года 1-го января российская гвардия под предводительством Цесаревича Константина Павловича перешла границу. 20-го февраля занят русскими Берлин и очищена шведская Померания.
В первых числах марта государь с королем Прусским заключил союз[264]. Заняли Дрезден, и все крепости в герцогстве Варшавском взяты; Данциг обложили, где с многочисленным гарнизоном начальствовал Рапп.
Апреля 16 скончался в Бунцлау посреди своих геройских подвигов Спаситель Отечества. Смерть его оплакала вся Россия. Тело его отправлено в С.-Петербург и погребено по повелению государя в Казанском соборе.
Наполеон, собрав новые силы, шел стереть посрамление свое, претерпенное в России. Российско-прусская армия поручена была гр. Витгенштейну. Под Лютценом произошла баталия, которую мы проиграли и после которой наша армия ретировалась за Эльбу.
В мае при Бауцене вторительно соединенные наши армии проиграли баталию и принуждены были ретироваться к Богемии. Во время ретирады прусский фельдмаршал Блюхер при Ганау атаковал и разбил преследовавший французский корпус под командою маршала Нея.
23 мая заключено перемирие до 8 июня; для переговоров о мире должен был быть составлен конгресс в Праге, на который должны были быть уполномоченные министры: российский, английский, прусский, шведский и испанских инсургентов; с другой стороны: французский, Союзных Американских Штатов, короля Испанского, австрийский и всех государей итальянских и германских.
В течение сего перемирия Наполеон укрепил Дрезден, Лейпциг, Эрфурт и Гамбург. Маршал Даву, начальствовавший в Гамбурге, взял с оного контрибуцию 45 мил<лионов> франков.
Во время перемирия российские войска получили знатное подкрепление. Прусские войска успели устроиться и вооружиться лучше, нежели как они были перед перемирием, быв наскоро сформированы.
Перемирие продолжено было до 4 августа. Коленкур пред истечением перемирия объявил, что он не может начать переговоры, ежели перемирие еще не будет продолжено; в такой отсрочке Наполеон имел крайнюю нужду, потому что англичане и испанцы разбили его армию под Витториею[265]. Предложение Коленкура [было] отвергнуто, и союзники 4 августа перемирие прекратили.
Австрия в сие время решилась приступить к наступательному союзу России и Пруссии[266]. Шведский наследный принц с шведскою армиею прибыл в шведскую Померанию.
Над Большою австро-российскою и прусскою армиею принял начальство австрийский фельдмаршал князь Шварценберг, Силезскою — прусский фельдмаршал Блюхер. Резерв всей армии составляла польская армия под командою генерала Беннингсена. Северная армия была под главным предводительством генералиссимуса шведского Наследного Принца. Кроме сих армий учреждены были летучие корпуса российских, австрийских и прусских партизанов под командою разных генералов. В Италии была особенная австрийская армия, которою командовал генерал Гилльер. Число войск в союзной армии было до 400 тыс. Французы считали не менее свою.
По прекращении перемирия главная Богемская армия двинулась к Дрездену, чтобы отвлечь силы от Силезской армии. При атаке Дрездена оторвало ядром ноги известному французскому маршалу Моро, прибывшему из Америки, отчего он вскоре умер. Жаль, что сей прославленный муж хотел принять участие противу своего отечества, хотя и под предлогом желания избавить Францию от тиранического деспотизма Наполеона.
Богемская армия, исполня свое предприятие, отвлекши неприятельские войска в Силезии, ретировалась к Богемии. Но отрезанный французский корпус в 40 т<ысяч> под начальством Вандама, [отправленный] действовать в тылу Большой армии, отрезал было при Кульме Гвардейский корпус, в 8 т<ысяч> состоящий, под начальством гр. Остермана-Толстого, который, несмотря на несоразмерность числа неприятельских сил, пробился и удерживал позицию, пока Цесаревич приближался с подкреплением, и многие другие войска. Корпус Вандама почти весь истреблен, и сам (он) взят в плен с шестью тысячами человек и всею артиллериею, из 64 пушек состоящею. Сим геройским подвигом Гвардейский корпус увенчал себя вечною славою; но у графа Остермана ядром [была] оторвана рука.
В то же время фельдмаршал Блюхер при Кацбахе разбил Макдональда, взял 103 пушки и 18 т<ысяч> пленных.
Наследный шведский принц при Денневице разбил Нея, взял до 2000 пленных и 20 пушек.
Приятные известия о победах узнал я в Москве, в проезде к отцу моему, в Смоленскую губернию. Нельзя было увидеть Москву без сердечного сокрушения: уцелели только в Кремле некоторые здания, Китай-город (но не Гостинный двор), улицы: Тверская, Дмитровка, Петровка, часть Лубянки, Покровка, Мясницкая, Кузнецкий мост, Большая Мещанская и Запасной дворец. Остальное все было выжжено, и кое-где оставались небольшие домики.
По Смоленской дороге только что начали выстраиваться некоторые деревни. В Московской губернии все убитые тела были сожжены, а в Смоленской до самого города не надобно было спрашивать о дороге, а следовать по большим могилам, бывшим по обеим сторонам в самом близком расстоянии одна от другой. Города Гжатск, Вязьма, Дорогобуж и самый Смоленск представляли печальное зрелище; стена в Смоленске во многих местах была подорвана.