Никогда прежде не видел Полю такой счастливой. Спозаранку бежит в институт как на праздник, сияющая, а возвращается домой к полуночи — ноги не держат. Я видел — она горела театром, и был счастлив, что моя дочь станет актрисой, и надеялся, что в отличие от отца она будет получать приглашения сняться в кино отнюдь не за способность аппетитно есть. Кстати, тоже в отличие от отца Поля, еще учась в школе, привыкла следить за своей фигурой. Но актерская судьба — лотерея, рассуждал я, и если Господь распорядится так, что моя дочь не станет актрисой, она все равно выйдет из театрального института высокообразованным человеком, человеком театра, значит, продолжит мое дело. А это и есть отцовское счастье…
Сегодня я счастлив, что наша дочь Полина унаследовала лучшие черты Наташиного характера — бескорыстность и преданность. У Поли, как и у меня, в жизни три главных приоритета: работа, семья, друзья.
В театральном училище она полностью посвятила себя учебе, она по суткам не вылезала из стен «Щепки», радовалась победам, мучилась, когда случались неудачи, боготворила своих любимых педагогов. И это принесло свои плоды. После окончания училища ее пригласили в легендарный Малый театр. Моему счастью не было предела, моя чурочка-дочурочка, мой жилодрыстик (как я звал ее в детстве за худобу) стала актрисой Малого. Причем в первый же сезон (естественно, пройдя через массовки и детские спектакли) она сыграла главную роль в «Бешеных деньгах» Островского, потом была Софья в «Горе от ума». Да, это вводы, а не премьерные спектакли, но зато какие роли! Какая школа для молодой актрисы! Недавно Поля получила большую роль в «Священных чудовищах» Кокто. И мы с Наташей на премьере испытали ни с чем не сравнимое счастье. Когда мы приходили смотреть ее вводы в «Горе от ума» и «Бешеных деньгах», я услышал самую дорогую для актера рецензию на роль. Ко мне, зная, что я отец Полины, подходили билетерши, самые объективные критики в театре, и говорили: «Ваша дочь чудная актриса, замечательная девочка, светлый человек. Вы можете ею гордиться!»
В кино и на телевидении у нее особых побед пока не было, хотя в фильме «Зависть волков» по роману Кунина «Микка и Альфред» она очень неплохо сыграла одну из героинь. Затем был 240 — серийный телефильм «Маруся», где у нее главная роль. «Мыло» как «мыло», основное достоинство этого сериала, что его не показывали в России, он прошел в Украине и по спутнику в Израиле, США, Германии и еще где-то. Но несмотря на явную убогость этого «произведения», и в нем можно найти кое-что положительное: деньги, которые заработала там Полина, и деньги немалые, которые дают ей сейчас возможность не кидаться на любую халтуру, а, кропотливо и честно работая в театре, ждать своей роли в кино. И конечно же за сотню с лишним съемочных дней она приобрела опыт профессиональной работы перед камерой, который не купишь ни за какие деньги. А хорошие кинороли к ней обязательно придут, как говаривал старик Суворов, «все вовремя приходит к тому, кто умеет ждать».
Что касается ее личной жизни, то ни Наташа, ни я никогда особо не лезли к Поле с советами и назиданиями. Единственное, что твердил ей: «Доченька, не торопись». А доченька, как и положено, не особо внимала моим советам, так же как я советам своих родителей. Потому и прошла нормальный путь молодой современной женщины: первая любовь с однокурсником, расставание, попытка заглушить боль разлуки в новом романе, снова разрыв и, наконец, осмысленное, здоровое, настоящее чувство. Мне ее избранник нравится. Он достойный молодой мужчина, он хороший актер (они служат в одном театре), и, что самое главное, я вижу, как трепетно он относится к моей дочери, как им всегда не скучно друг с другом — как нам с Наташей. Они вместе уже два года. А не так давно мы пошли вчетвером в ресторанчик отметить Димкину премьеру (его Димой звать), и он, смущаясь, официально, как в старинных романах, попросил руки моей дочери. Это было очень трогательно и красиво. Хочу верить, что они буду счастливы. В добрый час!
Я же тем временем продолжаю топать своим путем — путем кино и театральной антрепризы. Даже в кино я сподобился сыграть едва ли не самого себя — человека театра. Это фильм «Тупой жирный заяц», который снял по собственному сценарию режиссер Слава Росс, трагикомедия, повествующая о непростой жизни провинциальной труппы. В нем сыграли хорошие молодые (это я не о себе) актеры. Непременно посмотрите.
И приходите на наши антрепризные спектакли, тоже не пожалеете. Последние годы я, выросший в репертуарном театре, как-то незаметно стал яростным поклонником антрепризы. Здесь нет театральной рутины, когда наверняка заранее знаешь, где актриса А. зальется искусственными слезами, а где не очень естественно рассмеется. Здесь, напротив, все неожиданно и непредсказуемо — и удачи, и поражения, и смех, и слезы. И еще — новые партнеры-друзья, партнеры-единомышленники. Если бы не антрепризы, судьба, может, никогда не свела бы меня на сцене с Виталием Соломиным и Валерой Золотухиным, Ольгой Волковой и Ириной Купченко, Катенькой Стриженовой и Леной Сафоновой, Валерой Гаркалиным и Аней Тереховой, с Володей Стекловым, Борисом Щербаковым, Александром Филиппенко, Валей Смирнитским, Мишей Жигаловым, Андреем Краско, с Ларисой Гузеевой, Леней Якубовичем, Игорем Ливановым, Фимой Шифриным, Лешей Булдаковым, Игорем Бочкиным, с Таней Кравченко, Андреем Ильиным, Мариной Могилевской, Светланой Тома, Женей Стычкиным, Сашей Семчевым, Димой Дюжевым, Наташей Щукиной, Олей Будиной, Сережей Белоголовцевым, Лидой Вележевой, Витей Логиновым и многими-многими другими замечательными актерами и людьми. Каждый и каждая из них стали для меня истинным подарком судьбы. И у каждого из этих подарков по отдельности, и у всех вместе я незаметно умыкнул что-то крайне важное для себя как актера, как человека: жест, интонацию, оттенок чувства. И они, каждый из них и все вместе, что-то умыкнули у меня, ничуточки не сделав меня при этом беднее. Напротив — сделав богаче. Не чудо ли это?
Хронику своей неспокойной жизни пора заканчивать, тем более что автор потихоньку уже приблизился, страшно подумать, к семидесятилетию. Пока книжка пройдет производственный издательский цикл, как раз и стукнет семьдесят. Хочу надеяться, что, кроме возраста, прибавится еще что-то хорошее — то, что с радостью разделю со своими любимыми зрителями.
Три лакомых кусочка
Как у многих актеров театра и кино, у меня свои отношения с телевидением. Куда от него деться, когда твои работы — фильмы, сериалы — нет-нет да мелькнут, у кого чаще, у кого реже, мелькнут на телеэкране? Нам это мелькание, поверьте, небезразлично. У меня есть любимые роли в кино — не устаю смотреть много раз упомянутые захаровские фильмы, где снялись дорогие мои друзья и я, пусть и в эпизодах, появляюсь среди них. Если в телепрограмме вижу того же «Мюнхгаузена», непременно стараюсь в сотый раз посмотреть и, отбросив ложную скромность, оповещаю об этом эпохальном событии близких. Правда, есть и такие роли, когда при повторном показе «шедевра» никого не хочется оповещать, а сам бежишь от «ящика», не зная куда спрятаться. К счастью, кажется, у меня таких не так уж много. Но я сейчас не об этом.
Порой мелькаю на телеэкране не в ролях, а в своем собственном обличье, так сказать, в натуральном виде. Иной раз не откажешь телевизионщикам дать интервью, поучаствовать в ток-шоу. Порой это важно и интересно, порой, что греха таить, боишься упустить случай лишний раз показать свою физиономию, чтобы не забыли режиссеры, продюсеры, а главное — зрители. Несколько раз ваш покорный слуга даже удостаивался чести быть ведущим праздничных и новогодних концертов, не очень долгое время вел какие-то свои передачи. Однако эти эпизоды не оставили сколько-нибудь заметного следа ни в памяти зрителей, ни, говоря напыщенным слогом, моей творческой биографии. А вот «Лакомый кусочек», кулинарная передача, в которой несколько лет я был бессменным ведущим, оставил.
Всякое серьезное явление имеет свои глубокие корни, которые надлежит откопать и изучить. Поскольку любая кулинария — будь то национальная, рыбная или моя — бесспорно, явление серьезное, попытаюсь, следуя классической ленинской методе, вскрыть три его источника, три составных части.
Первый источник, первая составная часть — это конечно же данный мне Богом особый, хотя в общем-то нередкий, дар: люблю обильно и вкусно поесть. Осилившие предыдущие страницы моих записок, должно быть, это уже заметили. В одном из интервью, которое у меня брали по поводу нашей кулинарной телепередачи, я признался, что считаю себя вовсе не гурманом, не утонченным ценителем блюд, а просто чревоугодником, обжорой. Люблю, чтобы всего было много и вкусно. Было время, когда уминал сковороду жареной картошки, залитой яйцами да еще сдобренной котлеткой и парой сосисок. А потом куском белой сдобной горбушки подбирал остатки, вычищая сковороду до блеска. Теперь, увы, все это в прошлом. Диетки, раздельное питание. Но ген чревоугодия остался, никуда от него не деться.
Второй источник, вторая составная часть — воспоминания детства и юности. Бабушка и мама стряпали так, что язык проглотишь. Могу до бесконечности рассказывать о блюдах, которые они для меня готовили. Однако воздержусь: во-первых, это не моя — их кулинария, а во-вторых, я все-таки у них кое-что позаимствовал и включил в круг своих блюд, о которых в свое время рассказывал телезрителям. Сюда же, ко второму источнику, я с чистой совестью отнесу знаменитую сталинско — микояновскую «Книгу о вкусной и здоровой пище». Вышла она в несытое, а точнее сказать, полуголодное послевоенное время, вышла в роскошном полиграфическом исполнении — большой формат, дорогой переплет, белоснежная глянцевая бумага, цветные иллюстрации. Глядя на картинки с колбасными ассорти, с осетринкой и паюсной икрой, люди моего поколения глотали слюнки, а заодно узнавали, что где-то далеко-далеко, в сказочных иных мирах люди уплетают медальоны из лососины, жаренное на вертеле филе дикой козы, трюфели в шампанском…