7. Мелкий Штирлиц
Артем как чокнутый миллионер, который ворует одноразовую посуду.
Дома у сына – полный парк спецтехники: и тракторы, и КамАЗы, и бетономешалки и бетонопомогалки – все имеется. При этом он таскает из детских песочниц сломанные машинки.
Один раз приволок дохлого жука – в хозяйстве все пригодится.
Как-то раз Артем вернулся в Москву из глубины сибирских руд, из деревни, куда он уезжает на лето к бабушке, на пару дней для прививки.
Из поезда, из купе СВ, в котором он ехал, малыш, помимо матери, полезной в быту, притащил всякую ерунду, в быту бесполезную: чайные пакетики, несколько кусков сахара, порванную газету, один тапочек, крохотный тюбик зубной пасты (пустой) и маленькую плитку шоколада.
Короче, мой Плюшкин сгреб в охапку всю халяву, полагающуюся пассажирам СВ, и унес с собой. Там еще телевизор в купе был, но, видимо, Артем не сумел оторвать его от стены.
Из этого хлама ценность представляла только плитка шоколада.
А я страшный сладкоежка, о чем не перестает вопить сквозь до звона натянутые джинсы мой монументальный зад.
Этот вопль я слышу, поэтому сладкого избегаю.
А тут Артем уже заснул, жена стоит спиной ко мне у плиты, и от плитки шоколада стало исходить манящее свечение.
«Она же маленькая совсем, от такой ничего не будет», – включился в мозгу автоматический соблазнитель.
«Смотри, какая красивая упаковка, синенькая, РЖД написано», – вторил ему портативный искуситель.
«Твой сынок, кроха, в маленьких пальчиках специально для тебя это вез, неужели не попробуешь», – добил меня на-больное-место-надавитель.
Я тихонько, не дыша и, главное, не шурша, снял красивую, синенькую упаковку РЖД. Плитка была беленькая, ароматная. «Пористый», – мурлыкнул я про себя, откусывая вожделенный кусочек.
Вкус у шоколада был отвратительный.
«Это горький шоколад, что ли, – пробормотал я вслух довольно громко, – интересно, почему такой странный вкус…»
«Может, потому что это мыло?» – с фирменным ехидством заметила жена, повернувшаяся от плиты на мой голос.
Разворачиваю скомканную упаковку: действительно, мыло. Так и написано.
Уверен, что Артем все это сделал намеренно. За свои два с половиной годика он уже неплохо изучил мои слабости. Вот и подкинул мне мыло под видом шоколада.
Ничего, сынок, я тоже на тебя достаточно компромата нарыл. Скоро жди ответку.
Хотя кого я обманываю…
Этот мелкий Штирлиц всегда будет на шаг впереди меня, опытного Мюллера.
8. Прививка радости
Я вернулся с работы: по квартире по непредсказуемой траектории, включая потолок и стены, носилась неуправляемая биомасса, отдаленно напоминающая моего сына Артема. Скорости космические. Как будто в «запорожец» сзади воткнули ракетный двигатель от комплекса С400.
Параллельно эта неведомая субстанция издавала целый оркестр звуков, словно старое радио в квартире пенсионера, который хаотично крутит колесико в поисках потерянной волны.
Инопланетное существо, захватившее Артема, страшно пучеглазило ему глаза и растопыривало пальцы.
«Врач был, прививку сделал», – доложила жена.
Это, в общем, и так понятно, что без медикаментов не обошлось.
Что же он там Артему такого вколол, рассуждал я про себя. Меня последний раз так вштырило, когда в десятом классе сосед Костик в канистру разливного пива добавил бутылку водки. Для вкуса, как он тогда выразился. До сих пор не могу забыть этого вкуса. И особенно послевкусия. Тот коктейль Молотова пился легко: слегка газированное пиво. Но затем я, подобно Артему, носился по двору непилотируемой фанерой и говорил на праязыке, неизвестном фундаментальной науке. В тот момент на мне можно было защитить сразу две диссертации – по языкознанию и психиатрии.
Мои мысли прервал Артем, который, прыгая с люстры на люстру, заодно укусил меня на за нос.
«Да, да, – вернулся я про себя к главному, – надо позвонить педиатру. Пусть мне вколет того же».
9. «Маловероятно»
У Артема прекрасный педиатр. Нам он достался по наследству от моей подруги.
Помимо личных визитов педиатр консультирует по WhatsApp. Не Артема, а меня, его папу. Хотя, не исключаю, что уже скоро он будет консультировать там и Артема на предмет, как вылечить его полоумного папашку от детских болезней, из которых тот так и не вырос.
Консультации по мессенджеру – в пределах разумного, конечно. Анализы там не взять и горлышко не посмотреть (пока).
Мои диалоги с педиатром Артема в WhatsApp визуально одинаковы. Гигантские зеленые квадратики сообщений от меня и маленькие узенькие серые полосочки ответов от него.
Ну, например. Я пишу:
«Здравствуйте!!! [Именно три восклицательных знака – с тремя сообщение быстрее доходит, очевидно.] Тут такое дело… [Именно загадочное многоточие; он же сразу должен удариться в панику вслед за мной] Артем сейчас в деревне [читай: как ты смел нас туда отпустить, мы же там погибнем!]. Там по улице несколько дней бегала беспризорная собака. Она на Артема лаяла. Правда, издалека. Я его пытался увести с улицы, но он хотел, чтобы собака на него лаяла. Это не странно, кстати? Так вот вчера эта собака умерла. Могла ли она болеть, например бешенством, и заразить им Артема через слюну от лая? Какие-то брызги могли же до него долететь на расстоянии?»
Отправил и сижу жду приговора, как Томас Мор в Тауэре. Время останавливается, посреди лета внезапно наступает лютая зима. Меня знобит.
И вот приходит заветный клац в телефоне. Я бросаюсь к нему и дрожащими пальцами не с первого раза ввожу пароль разблокировки. Я уже заранее подготовил ручку и бумагу, чтобы записывать названия редких лекарств, и загранпаспорт, чтобы бежать в визовый центр, потому что за этими лекарствами скорее всего придется ехать за границу.
Наконец передо мной заветное, пять минут годами ожидаемое, сообщение от педиатра:
«Маловероятно».
Я нервно мотаю пальчиком дальше, а дальше не мотается, потому что это все.
И это был пример. Все мои диалоги с педиатром таковы.
И вот я подумал: как бы мне, человеку с неустойчивым центром тяжести, с фундаментом на голове, а не под ногами, заполучить себе в характер такого педиатра?
Который каждый раз через WhatsApp мозга будет спокойно телеграфировать моему внутреннему Козодоеву («все пропало, шеф, гипс снимают, клиент уезжает») это надмирное гималайское «маловероятно».
10. Родственные души
Артем научился нырять головой в асфальт. Навык забавный, но травмоопасный.
Поэтому последнее время я гуляю с сыном по Москве, придерживая его сзади за шиворот. Однажды нам навстречу попался собаковод с псиной на поводке размером с Артема. Артем и псина проявили неподдельный взаимный интерес и синхронно ринулись навстречу друг другу. Собаковод удерживал псину за поводок. Я удерживал Артема за шиворот. Оба беспомощно скулили.
Сюрреалистические ощущения.
11. Карапузовщина
Антропологу на заметку: маленькие дети ведут себя в семье как старослужащие в армии.
Сажусь чай попить с печенькой – Артем подходит вразвалочку и отжимает печеньку. Смотрю телевизор – отбирает пульт и переключает на другой канал. На любой. Лишь бы не на мой. Один раз попал на канал, где не было сигнала. Минут пять залип на белом шуме, пульт не отдавал.
А однажды – вообще беспредел. Я лежал тихонько в углу на полу, подложив подушку под голову. Глядел в потолок, никого не трогал. Артем тут же нарисовался рядом. Взял меня за затылок и начал настойчиво отрывать мою голову от подушки. И показывает куда-то вдаль. Я решил, что сын призывает меня пройти с ним вместе в указанном направлении. Я и встал. Артем невозмутимо лег на мое место на подушку и уставился в потолок. С таким видом, как будто это самое интересное занятие на свете.
У меня для антропологов даже и термин придуман для этого явления, по аналогии с дедовщиной, – «карапузовщина».
12. Детское восстание машин
В крупном торговом центре я обнаружил загончик для малышей с детскими игровыми автоматами и микро-аттракционами. Крупный торговый центр подействовал на Артема как азотистый ускоритель. Столько неисследованного пространства. Я от греха отвел его в этот загончик.
Артем попросился на лошадку. Я бросил монетку в автомат и усадил его верхом. Лошадка начала раскачиваться. Артему не понравилось. Мы слезли.
Сынок захотел в уточку. Я закинул еще монетку и засунул малыша в уточку. Уточка стала не только раскачиваться, но и крякать. Артему не понравилось. Мы слезли.
В той же элегантной манере мы обошли все аттракционы загончика.
Артем экстренно эвакуировался с последнего, гудящей полицейской машинки, и выбежал наружу. Я остался в детской зоне один.
Поскольку сыну хватило минуты, чтобы его безумный папаша завел ему все аттракционы в загончике, они продолжали работать. Одновременно.
Я стоял посреди крякающих, тявкающих, гудящих, свистящих, стучащих, вопящих игровых автоматов, и по моей спине бежала тонкая струйка пота.
Именно так и должен выглядеть малышовый апокалипсис. Детское восстание машин.
13. Маленький тролль
Артем смотрит до посинения YouTube на планшете. Технически он умеет делать на этом девайсе уже почти все. На горшок мы, пардон, еще не сподобились, а найти одно нужное видео из миллиарда – пожалуйста.
Правда, кое-что сынок пока не освоил: не умеет закрывать всплывающие полноэкранные баннеры. Время от времени он прибегает ко мне с айпадом, чтобы я ему помог. И вот что интересно: баннер у него всегда один и тот же. Раз десять уже с ним подходил. Видимо, алгоритм YouTube что-то перепутал и показывает ему то же самое повторно.
Казалось бы, тоже мне проблема. Один и тот же – и пес с ним. Но на этом рекламном баннере написано: «консультация психотерапевта». И правильные рекламные слова про то, что мы вернем вашу съехавшую крышу на место, вправим чакру и т. д.