ие братки с остатками каши на губах начали тянуть трактор каждый в свою сторону, и он опасно затрещал.
Не подозревал, что, оказывается, у меня растет авторитетный хомяк в законе.
7. Эти странные мамочки
Я стоял на детской площадке в задумчивости. Внезапно ко мне подошла маленькая девочка и взяла меня за руку.
Какое-то время мы с ней молча стояли, взявшись за руки.
Артем, который до этого не проявлял ко мне никакого интереса и даже, напротив, пытался заныкаться из-за того, что я запрещал ему ковырять в зубах совочком, увидел меня с девочкой. Он моментально оказался рядом и схватил меня за другую руку.
Мне показалось, что эти двое сейчас начнут тянуть меня в разные стороны, и я разойдусь пополам.
Какое-то время мы молча стояли, взявшись за руки, на этот раз втроем. Девочка и Артем злобно поглядывали друг на друга. Никто не хотел отпускать.
По шкале моего страннометра это, конечно, была еще не десятка, но все равно уже весьма странно. Я судорожно соображал, что же мне делать.
Наконец из окрестного пейзажа проступила мама девочки.
«Отпусти дядю, – сказала она и выдернула руку дочки из моей, – у нас свой папа есть».
Вот это интересное заявление – «свой папа есть».
А если бы не было, то что? Ее с дочкой к себе домой пришлось бы вести?
Хотя мама девочки была ничего себе, очень даже ничего себе…
8. Глупый дядя
Во время нашей очередной прогулки с Артемом на детскую площадку прибежал спортсмен. Там у нас еще по соседству турники.
Спортсмен начал подтягиваться. Потом отжиматься. Потом снова подтягиваться. Артем подошел к нему вплотную, хихикал и показывал мне на него пальцем.
Всем своим видом сынок говорил: «Посмотри, папа, какой странный дядя. Какими глупостями он тут занимается. Нет чтобы как ты, лежать перед телевизором и наворачивать эклеры. Глупый, глупый дядя!»
9. Кукловод
На детской площадке Артем угнал у девочки игрушечную коляску. Возил ее по округе и качал. Потом достал из коляски куклу, поцеловал и уложил обратно.
Присутствовавшие мамашки посыпались и пустили слезу. Еще бы, всего два года пацану, а уже так развит отцовский инстинкт.
Только хозяйка коляски, трехлетка с бантиками, ходила за Артемом по пятам и нудела, что мальчики не должны играть с коляской.
Шовинистка.
10. Мужское и женское
Артем в очередной раз разгуливает по детской площадке с игрушечной девчачьей коляской и убаюкивает толстощекую куклу. Умеют же делать современные производители: цвет кожи у пластмассовой ляльки здоровее моей.
Мне в наше радужное время, конечно, немного тревожно, что сын так упоенно играет в куклы.
Утешает только то, что и куклу, и коляску он только что «отжал» у девочки, которая безутешно рыдала в объятиях матери.
Хоть что-то мужское в нем есть…
11. Дворовое детство
Счастье по природе спонтанно. Такой солнечный зайчик. Когда прибежит и насколько задержится, неизвестно. Да и на чье лицо он ляжет – непредсказуемо.
Я повез Артема на гастроли по родственникам. В концертную программу входило обязательное посещение моих родителей, его бабушки и дедушки.
Мы подъехали к их дому. Вышли из машины, но в подъезд Артем заходить отказался: перед домом раскинулась бескрайняя ширь детской площадки.
Сынок на глазах превращал мой идеальный, рассчитанный посекундно план посещения родственников в хаос, наяривая по кругу по маршруту лестница-горка-упал-лестница-горка-упал, и в какой-то момент замкнув цепь намертво.
Я сидел на лавочке во дворе рядом с площадкой и в бессильной злобе грыз ногти. Тут есть один тонкий психологический момент. Я хожу с Артемом по родственникам как с орденом на груди. Все восторги в его адрес я принимаю на свой счет: сижу тихонько в углу и от наслаждения закатываю глаза.
И вот концерт Стаса Михайлова в женском общежитии Ставрополя срывается, и кто, спрашивается, компенсирует мне очередную дозу позитива.
И тут на улице появилась моя мама. Она заметила нас в окне (а нас было трудно не заметить в окне: зацикленный Артем уже начал вырабатывать электричество) и спустилась во двор.
Мама присела рядом со мной на лавочку.
Через пять минут из подъезда вышел мой папа. Он без мамы в замкнутом пространстве дольше пяти минут находиться не может. Они вообще связаны каким-то невидимым магнитным полем: один выйдет, другой через пару минут за ним притягивается. «Чего ты за мной таскаешься?» – любимый вопрос моей мамы отцу из их арсенала нежностей.
Папа тоже уселся рядом с нами на лавочку.
Артем краем глаза оценил диспозицию, поняв, что по количеству зрителей пахнет грандиозным шоу масштаба «Крокуса», и начал скатываться с горки кубарем.
Тем временем на улицу вышла соседка из первого подъезда, мамина ровесница, тоже с маленьким внуком.
Внук подошел почему-то прямиком ко мне и сказал:
«А я утонул».
Я – человек впечатлительный. Пока я сидел и, дрожа от страха, представлял, как малыш металлическим голосом продолжит «а сейчас я вернулся с того света, чтобы забрать тебя с собой на дно!!!», его бабушка путано объясняла, что внук накануне упал на даче в канаву и его спасали всем садовым товариществом.
Артем с высоты своего положения на горке заметил, что с такой конкуренцией «Крокус» ему не собрать и находчиво метнул в утопленника ведерко. В цель не попал, но внимание привлек. Через минуту они скатывались кубарем с горки уже вдвоем, как дворовые щенки.
Соседка присела на нашу лавочку. Потом подошел дворник. И еще кто-то. И еще.
Я, моя мама, мой папа, соседка, дворник, еще кто-то и еще оживленно беседовали о каких-то очередных грандиозных пустяках. Из окна первого этажа высунулась древняя старушка и слушала нас, повернув в нашу сторону локатор всеслышащего уха. Она улыбалась.
Я тоже улыбался. И не столько тому, как Артем со своим приятелем-утопленником умудрялись кататься с горки наоборот, снизу-вверх, вопреки законам физики.
Я улыбался потому, что такого аншлага на лавочке, как в тот день, концертный зал глухого колодца нашего двора не видел очень давно.
С середины восьмидесятых. Когда дворы были полноводны. Когда соседи еще выходили на улицу пообщаться. Когда над крышами висело счастливое улыбающееся облако из разговоров, детских криков, стука домино, возгласов «Петя домо-о-о-ой!», гитары, ударов по мячу, запаха котлет.
Запах котлет – это верный признак здоровья двора.
Сначала исчезает он. Потом старушки с лавочек у подъездов. Затем сами лавочки. После детвора из песочниц. Наконец люди выходят во двор, только чтобы дойти до машины…
В наши дни во дворах еще появляются какие-то случайные люди – алкаши, молодежь, вечно ожидающие кого-то таксисты. Но это уже агония.
Старая Москва исчезла, когда обмелели ее дворы…
Глава 5Киндер-сюрпризы
1. Арт-хаос
Артем – маленькая бездна. Киндер-сюрприз, если переходить на немецкий. Однажды он бегал-бегал по комнате по своим хаотическим траекториям и вдруг залип на целых десять минут рядом со мной у телевизора. Десять минут залипания: для ребенка-хаотика это очень много. В тот момент я смотрел «Твин Пикс» (это мой настольный сериал; «В любой непонятной ситуации пересматривай „Твин Пикс“» – мой девиз).
Феноменально. Какой качественный скачок – от паровозика Томаса до Дэвида Линча.
2. Генетический триллер
Наследственность ребенка – закрытая книга. Помимо узнаваемых черт, происходящих от генов родителей, есть же еще и непрямое наследование. Фактически все предыдущие поколения. Какой-нибудь Мокий Парменыч, прапрапрапрадед из XIX века, способен наследить в твоем чаде не меньше, чем ты сам. Поэтому родители вынуждены наблюдать за взрослением детей в жанре генетического триллера.
Вот у меня. Артем – маниакальный чистюля. За мной такого точно не водится. Не то чтобы я адский грязнуля. Правда, я и носки, висящие пару дней на люстре, пережить могу. Но я же мужчина, то есть по сути эманация поросенка. У жены все в норме, но не до беспредела. А Артем именно «жестит»: если на его столик попадет капелька супа, все, скандал, эстетический Армагеддон, есть не буду, пока не уберете.
Однажды сынок довел меня до ручки. Ныл-ныл, требовал чего-то на своем китайском языке. Я завалил его айпадами, айфонами, ключами от дома, машины, дачи, гаража, кофейными капсулами, пакетиками чая – всеми традиционным затыкателями фонтана: из-под этой груды хлама все равно раздавалось нытье. Я чертыхнулся про себя, мужик я вообще или нет, сколько можно, и мужественно пошел рыдать к окну. Артем выбрался из мусора, подбежал ко мне и начал указывать своим побелевшим от напряжения пальчиком в сторону подоконника. Я дважды протер очки. Склонился над подоконником. Оттянул уголок правого глаза для резкости. И только тогда увидел маленькую, нет, микроскопическую черную точку. Это был кусочек земли, видимо, выпавший из цветочного горшка во время полива…
Я вот думаю, может, в нашей с женой бессеребряной родословной завалялся какой-нибудь вшивенький уездный купец? Может, эта палка в ДНК выстрелит? И однажды Артем вернется из детского сада, швырнет передо мной на стол тяжелую пачку купюр и скажет:
«На, купи себе Х6-й, что ли, сколько можно на этом корыте ездить…»
3. Одинокий хоровод
Можно ли водить хоровод из одного человека?
Артем умеет.
Полчаса сынок ходил один вокруг праздничной елки в парке. Высоко задирая коленки и размахивая руками. Со стороны это выглядело архидепрессивно.
Но Артем улыбался. Вот такой у человека праздник.
4. Открытое письмо в Газпром
Со страниц этой книжки я хотел бы официально обратиться в отдел кадров ПАО «Газпром».
У меня-таки есть что сказать вам о моем сыне Артеме. Мой сын Артем замирает у телевизора и смотрит на экран не мигая только в двух случаях: когда там демонстрируется рекламный ролик Газпрома «Футбол для дружбы» и когда там демонстрируется рекламный ролик Газпрома «Сила Сибири». Во всех остальных случаях Артем не замирает и пренебрежительно бежит дальше.