Правитель учинил допрос, выяснил, что было причиной случившегося, и отдал дочь в жены писцу.
11. 296
На запад от озера Поян есть Скала Ожидания Мужа. В старое время житель этого уезда Чэнь Мин совершал свадебный обряд с женщиной по фамилии Мэй. Обряд еще не успели завершить, как злые духи заманили молодую, и она исчезла. Мин отправился к гадателю, который сообщил ему следующее заключение:
– Отправляйся на ее поиски в местность за пятьдесят ли отсюда на северо-запад.
Мин сделал, как было сказано. Там он обнаружил большую нору, столь глубокую, что казалась бездонной. На веревке он спустился вниз и нашел там свою жену. Велел женщине подниматься первой. Однако сопровождавший Мина сосед по имени Цинь Вэнь не стал его вытаскивать. Жена же Мина поклялась, что будет ему верна, поднялась на вершину скалы и смотрела вдаль, ожидая появления мужа. Отсюда и пошло название скалы.
11. 297
Во времена Поздней Хань жил Дэн Юань-И, уроженец Нанькана. Отец его, Бо-Као, служил при министерстве в должности пуе. Юань-И пришлось отправиться в родные места, а жену свою оставил ухаживать за свекровью. Свекровь сноху ненавидела, запирала одну в пустом помещении, ограничивала в еде и питье. Женщина изо дня в день худела, ей становилось все тяжелее, но от нее так и не услышали ни одного слова жалоб.
Однажды Бо-Као удивился ее виду и стал о ней расспрашивать. Лан, сын Юань-И, которому в это время было совсем мало лет, сказал:
– Матушка не больна, она только морит себя голодом.
У Бо-Као полились слезы:
– Подумать только, служит свекрови, а над собой творит такое зло!
Он отослал женщину обратно к ее родителям, а сына женил вторично – на жене Хуа Чжуна[95]. (Чжуну за это была обещана должность старшего мастера.) Женщина же то в лодке, то в повозке ехала прочь. Юань-И увидел ее на обочине дороги и сказал людям:
– Это моя прежняя жена. Никаких проступков она не совершила, но хозяйка нашего дома возненавидела ее. А я ее всегда ценил.
Сын его Лан со временем пошел на службу. Мать посылала ему письма, но ответа не получила ни разу. Послала ему одежду – он ее сжег. Но мать это все не остановило. Она захотела увидеть сына, и он пришел к дому ее родителей, носивших фамилию Ли. Она велела людям пригласить сына войти. Лан вошел, встретился с матерью, несколько раз ей поклонился, пролил слезу и поднялся, чтобы уходить. Матушка сказала ему вслед:
– Клянусь жизнью: хотя ваша семья меня отвергла, но я не знаю, в чем мое преступление и чем я заслужила такое отношение.
После этого она сразу скончалась.
11. 298
Янь Цзунь был наместником в области Янчжоу. Во время объезда области он услышал, что возле дороги плачет молодая женщина – но не надрывно. Спросил, кого она оплакивает?
– Мой муж попал в огонь и сгорел, – ответила она.
Цзунь велел своему помощнику доставить к нему труп, побеседовал с ним и сказал помощнику:
– Сам мертвец говорит, что умер он не от огня.
Женщину схватили. Наместник велел людям осмотреть тело.
– Должны быть улики, – сказал он.
– Что-то мухи вьются около головы, – доложили они.
Цзунь приказал заняться головой – а в макушку воткнут железный гвоздь! Под пыткой женщина призналась, что она убила мужа ради любовника.
11. 299
Во времена Хань жил Фань Ши, Цзюй-Цин по второму имени, уроженец уезда Цзиньсян в округе Шаньян. (Фамилия Фань имеет и другое написание.) Был он дружен с Чжан Шао из Жунани, второе имя которого было Юань-Бо. Они вдвоем обучались в Высшем училище[96]. По окончании они подали прошения о назначении каждого в родные места. Ши при разлуке сказал Юань-Бо:
– Когда пройдет два года, я буду возвращаться со службы в столицу. По дороге поклонюсь твоим уважаемым родителям и взгляну на твоих детишек.
Они условились о дне встречи. Потом, когда пришел срок, Юань-Бо поведал обо всем матери и попросил ее приготовить угощение для приема друга.
– Вы уже два года как расстались, – возразила мать, – и хотя договорились о встрече, но ты живешь от давшего слово за тысячу ли. Почему же ты думаешь, что его обещанию еще можно доверять?
– Цзюй-Цин – муж слова, он обещания никогда не нарушит, – был ответ.
– Ну, если так, – сказала мать, – я для вас приготовлю вина.
В назначенный срок друг, и верно, приехал. Поднявшись в зал, с поклоном выпил вина. Они испытали великое счастье, а потом расстались.
Прошло время. Юань-Бо слег в очень тяжелой болезни. Его земляки Дао Цзюнь-Чжан и Инь Цзы-Вэй неотступно днем и ночью ухаживали за ним. Перед кончиной Юань-Бо промолвил со вздохом:
– Жаль, что не увижу того, кто мне друг и после смерти.
– Но ведь мы с Цзюнь-Чжаном, – возразил Цзы-Вэй, – всеми мыслями с вами, разве же мы не друзья ваши и после смерти? Кого же вы еще призываете?
– Что до вас двоих, – ответил Юань-Бо, – так вы друзья мои по жизни. А вот Фань Цзюй-Цин из Шаньяна – он, что говорится, друг по смерти.
Сказавши это, он скончался. А Фань Ши неожиданно увидел во сне Юань-Бо в черной шапке-мянь[97] с подвесками. Осторожно ступая, он позвал:
– Цзюй-Цин! Я умер такого-то числа. Скоро меня должны похоронить, и я навеки уйду к Желтому Источнику. Если вы меня еще не забыли, не можете ли вы приехать?
Ши пробудился в испуге, скорбно вздохнул и заплакал. Потом надел траур по другу и помчался, надеясь поспеть ко дню погребения. Но как ни торопился, вовремя не успел: похоронная процессия уже отправилась в путь. Когда подошли к кладбищу, начали вносить гроб, но гроб никак не входил внутрь. Матушка погладила его и сказала:
– Юань-Бо чего-то хочет дождаться.
Гроб поставили. Прошло некоторое время. Показалась запряженная белой лошадью белая траурная повозка, из которой слышались рыдания.
– Это, конечно, Фань Цзюй-Цин, – решила матушка, увидев повозку.
Когда тот подъехал, он отдал усопшему земной поклон и промолвил:
– Трогайся, Юань-Бо! Пути живых и мертвых расходятся, мы ныне прощаемся навек.
В тысячной толпе, собравшейся на похороны, все отирали слезы. Ши пошел во главе процессии с метелкой в руке, и гроб двинулся вперед. Ши оставался у могилы, пока не взрастил над погребением дерево. И только после этого уехал.
Цзюань двенадцатая
12. 300
У Неба есть пять стихий. Они преобразуют и составляют все десять тысяч вещей.
Стихия дерева, когда она чиста, – это гуманность. Стихия пламени, когда она чиста, – это установления. Стихия металла, когда она чиста, – это долг. Стихия воды, когда она чиста, – это мудрость. Стихия земли, когда она чиста, – это мысль.
Когда же все пять стихий очищены, они образуют достоинства совершенномудрого человека.
Стихия дерева, когда она грязна, – это слабость. Стихия пламени, когда она грязна, – это развратность. Стихия металла, когда она грязна, – это распущенность. Стихия воды, когда она грязна, – это жадность. Стихия земли, когда она грязна, – это тупость.
Когда же все пять стихий загрязнены, они делают народ низким.
В Срединных Землях много совершенномудрых людей – из-за слияния стихий, согласных между собой; в дальних краях много странных тварей – это порождение стихий, разобщенных между собой.
Какую стихию кто-то усвоил – такой он обретает облик; какой облик кто-то обрел – такие у него возникают свойства.
Вот почему питающиеся злаками обладают мудростью и утонченностью; питающиеся травами умножают силу, но глупы; питающиеся листьями туты изготовляют шелк и порхают; питающиеся мясом отважны и свирепы; питающиеся землей безмысленны и неутомимы; питающиеся испарениями понимают духов и многолетни; не питающиеся ничем бессмертны и святы.
Среди тварей с широкими поясницами нет самцов; среди тварей с тонкими поясницами нет самок. У кого нет самцов, те совокупляются через наружный покров; у кого нет самок, те производят потомство вне своего тела. Твари, проходящие три перерождения, осеменяются до спаривания; животные, любящие попарно, разделяются на женские и мужские особи.
Лишайники и мхи берут начало от высоких деревьев; длиннейшие лианы находят опору в грибной плесени. Деревья укрепляются в земле; ряска вырастает в воде. Птицы летают, опираясь на пустоту; звери бегают, опираясь на вещное. Черви спасаются, затворившись в земле; рыбы успокаиваются, нырнув в глубину. Корень, поднявшись к небу, породняется с вершиной; корень, уйдя в землю, породняется с низом; корень, пройдя времена года, сближается с тем, что по сторонам. – И в каждом случае он следует собственным свойствам.
Доживший до тысячи лет фазан уходит в море и становится устрицей; доживший до сотни лет воробей уходит в море и становится мидией; дожившая до тысячи лет черепаха-юань научается говорить как человек; дожившая до тысячи лет лиса становится прямо и превращается в красавицу; дожившая до тысячи лет змея, разорвавшись, разрастается по частям; по дожившей до ста лет крысе можно гадать. – Таков у них у всех предел счета лет.
Солнце входит в весеннюю пору, и сокол превращается в горлинку; солнце входит в осеннюю пору, и горлинка превращается в сокола. – Таковы изменения по временам года.
Вот почему гниющие травы порождают светляков; загнивший камыш порождает сверчков; рис порождает долгоносиков; пшеница порождает мотыльков. Рождаются ли из перьев крылья, оформляются ли в глазах зрачки, поселяется ли в сердце мудрость – это все подобно превращению незнания в познание, и при этом сменяется стихия. Когда же журавль превращается в сайгу или сверчок порождает креветку, они не утрачивают ни своей крови, ни своей стихии, но их внешность и их природа испытывают превращения – явления подобного рода до конца уяснить невозможно.
Когда движение является следствием превращений – это указывает, что все идет как обычно; если же все стороны перепутаны – это указывает, что вмешались колдовские наваждения. И потому, если низшие формы рождаются от высших, а высшие формы рождаются от низших – это значит, что стихии движутся вспять. Если же человек рождает зверя, а зверь рождает человека – это значит, что стихии смешались. Если же мужчина превращается в женщину, а женщина превращается в мужчину – это значит, что стихии сменяют друг друга.