– Нам велели поспешить, а мы промедлили и теперь уж не сумеем увести ни одного человека. Чем же нам искупить нашу вину? Если поехать отсюда на север, то примерно в восьмидесяти ли живет семья из ста трех человек – можно их всех забрать.
Через десять дней та семья вся перемерла. Фамилия ее тоже была Чэнь.
17. 410
В период Цзинь, в первый год правления императора Хуй-ди под девизом Юн-кан, в столице появилась необычная птица, имени которой никто не мог назвать. Чжаоский ван Лунь велел своему человеку обойти кругом все рынки в городе и расспросить людей. В тот же день на рынке к востоку от императорских дворцов их увидел один мальчик и сразу же сказал, что это «птица Фулю». Несший птицу сообщил об этом Луню. Лунь снова послал его на розыски, чтобы он нашел мальчика и доставил его во дворец. Птицу поместили за густой сеткой, а мальчика оставили за запертой дверью. На следующее утро пошли взглянуть – оба они исчезли.
17. 411
В юго-восточной части округа Нанькан есть гора Ваншань. Однажды три человека отправились туда и увидели на вершине горы плодовое дерево. Все плоды на нем висели вертикально, составляя ряды, похожие на шеренги солдат. Сладкие плоды совершенно поспели, и все трое стали их есть. Наевшись досыта, два плода спрятали за пазухой, намереваясь показать их другим людям. Но тут в воздухе раздался голос:
– Выбросьте оба плода, а то не дам вам уйти!
17. 412
Цинь Чжань проживал на пустоши Пэнхуанъе в уезде Цюйэ. Вдруг появилась какая-то тварь, напоминавшая змею. Она проникла ему в мозг. Когда змея только приползла, сразу же послышалось зловоние. Она, не задерживаясь, влезла ему в нос и стала крутиться у него в голове. Он чувствовал какое-то шуршание, а потом услышал у себя в мозгу чавканье – как при еде. Через несколько дней тварь выползла наружу. Потом она появилась снова, но он обвязал себе нос и рот полотенцем, перекрыв для нее входы.
Последующие несколько лет он ничем не болел, только страдал от тяжести в голове.
Цзюань восемнадцатая
18. 413
В государстве Вэй в годы под девизом Цзин-чу в уезде Сяньян, в доме у Ван Чэня, творились странные вещи. Неизвестно откуда слышались хлопки ладоней и выкрики, но разглядеть так ничего и не удавалось. Матушка Ван Чэня ночью прилегла с устатку на изголовье, хотела отдохнуть. Но тут из-под очага опять послышался голос, взывавший:
– Вэнь Юэ! Почему ты не идешь?
Ответ прозвучал из изголовья, на которое она положила голову:
– Мне изголовье мешает, не могу пройти! Может, ты придешь сюда ко мне и мы выпьем вместе?
Наступил рассвет. Оказалось, что там лежат толкуши для каши. Их подобрали и сожгли. После чего все странности в доме прекратились.
18. 414
Первоначально у Чжан Фэня из округа Вэйцзюнь дом был весьма богат. Но вдруг все пришло в упадок, и имущество его было растрачено. Тогда он продал дом Чэн Ину. Когда Ин там поселился, все у него в семье стали болеть, и он перепродал дом соседу, имя которого было Хэ Вэнь. Вэнь начал с того, что тайно запасся большим ножом и вечером забрался на балку в северном зале дома. Когда прошла третья стража, вдруг появился какой-то человек ростом без малого в чжан, в высокой шапке и желтой одежде. Взошел в зал и позвал:
– Эй, Тонкий Стан! – И когда Тонкий Стан откликнулся, спросил: – Почему это в доме слышен живой человеческий дух?
– Ничего не чую, – отвечал тот.
Человек сразу же ушел. Но вскоре показался другой, в высокой шапке и синей одежде, а вслед за ним еще один, в высокой шапке и белой одежде. Они задавали тот же вопрос и получали прежний ответ.
Перед самым рассветом Хэ Вэнь спустился в зал, окликнул отвечавшего по тому же образцу и спросил его:
– Кто это был в желтой одежде?
– Это – золото, – ответствовал тот, – оно спрятано под стеной зала с западной стороны.
– А в синей одежде кто?
– Это медные монеты, – был ответ, – они в пяти бу от колодца, что перед залом.
– А в белой одежде?
– Серебро, – сказал тот, – оно под столбом в северо-восточном углу ограды.
– А сам-то ты кто?
– Я – пест, – отозвался тот, – я сейчас лежу под очагом.
Пришел рассвет, Вэнь все по порядку раскопал, добыл золота и серебра по пятьсот цзиней и монет тысячу раз по десять тысяч связок. А потом нашел пест и сжег его. Теперь он стал богат, а в доме все стало тихо.
18. 415
В нынешнем уезде Гудао округа Уду, когда он еще входил во владение Цинь, стояла кумирня Нутэ. Над кумирней разрослась катальпа. Циньский Вэнь-гун на двадцать седьмом году своего правления послал людей ее срубить. Вдруг поднялась страшная буря, разрубленное вновь срослось. Проходили дни, но дерево никак не удавалось перерубить. Тогда Вэнь-гун выслал побольше солдат с топорами в руках. Было их до сорока человек, а дерево все не поддавалось, не переламывалось. Воины устали, ушли на отдых. Только один из них поранил ногу, идти не мог и прилег под деревом. Он услыхал, как демон земли говорит духу дерева:
– До чего утомительно тебе с ними сражаться!
Тот, второй, спросил:
– Что же здесь утомительного?
– Циньский гун ни за что не отступится, – сказал первый, – как ты выдержишь это?
– Где ему равняться со мной, Циньскому гуну! – ответил второй.
– Если из Цинь пришлют триста человек с распущенными волосами, – продолжал первый, – и если они возьмут красную шелковинку и обвяжут ею ствол, а потом, надев багровые одежды, осыплют дерево золой и станут рубить – не придется ли тебе тяжко?
Дух дерева промолчал, и больше не слышно было ни слова.
На следующий день больной рассказал о том, что он услышал. И тогда гун велел людям всем одеться в багровое и рубить дерево, обсыпая его золой. Дерево переломилось. Из сердцевины его вышел темно-синий вол и скрылся в водах реки Фэншуй.
Впоследствии, когда синий вол снова показался на реке Фэншуй, были посланы всадники для нападения на него. Успеха они не имели. Один из всадников упал на землю, узел прически развязался, и волосы распустились. Вол испугался этого и тут же скрылся в воде, не смея выйти наружу.
Вот почему после этого во владении Цинь учредили конные войска с волосяным пучком на голове.
18. 416
В округе Луцзян, на станции Лутин уезда Луншу, на берегу росло возле текущей воды большое дерево высотою в несколько десятков чжанов. И всегда на нем тысячами гнездились желтые птицы.
Было время великой засухи. Старейшины посовещались между собой и решили:
– Это дерево все время как в желтом мареве. Верно, наделено чудесными силами, и к нему можно обращать моления о дожде.
Они направились к дереву с вином и мясом. А как раз на станции проживала вдова по имени Ли Сянь. Она встала этой ночью и увидела в доме какую-то женщину, облаченную в вышитые одежды.
– Имя мое Бабка Желтых, – представилась она, – я дух дерева и могу вызывать тучи и дождь. За чистоту твоего нрава я научу тебя, как стать предсказательницей. Утром сюда придут старцы совершить моление о дожде. Я уже испросила его у Владыки. Завтра в полдень будет ливень.
Пришло указанное время – дождь и в самом деле пошел. В честь этого был установлен жертвенник. Сянь сказала:
– Раз вы, почтенные, оказались здесь, то я, живущая у воды, хотела бы угостить вас парой карпов.
Едва она это произнесла, как десятки карпов прилетели и сгрудились возле молельни. И не было среди собравшихся никого, кто бы не изумился.
Прошло больше года. Дух дерева говорит:
– Скоро будет большая война, а я сейчас должна проститься с тобой. – И оставила яшмовое кольцо, добавив: – С этой вещью ты сможешь спастись от бед.
Впоследствии, когда сражались между собой Лю Бяо и Юань Шу, всех жителей Луншу увели на чужбину, и только деревню, где жила Сянь, война не затронула.
18. 417
Чжан Ляо, уроженец Цзянся, второе имя которого Шу-Гао, в царстве Вэй служил правителем округа Гуйян. Потом он уехал в Яньлин, поселился там с семьей и купил себе поле. На поле росло дерево в десяток обхватов. Ветвистое и густое, оно так закрывало несколько му земли, что на ней не родился хлеб. Хозяин послал приживальщика срубить дерево. После нескольких ударов топором из ствола вытекло шесть-семь доу красного сока. Приживальщик перепугался и, вернувшись, рассказал об этом Шу-Гао.
– Дерево старое, – рассердился Шу-Гао, – вот сок и красный, нашел чему удивляться!
Он тут же сам туда проследовал. Когда принялись рубить снова, кровь хлынула потоком. Тогда Шу-Гао велел сначала обрубить у дерева ветви. В верхней части обнаружилось дупло и в нем белоголовый старец ростом эдак в четыре-пять чи. Он стремглав выскочил наружу и устремился на Шу-Гао. Гао же сразил его своим мечом.
Так он срубил четыре или пять голов и перебил всех, сидевших в дуплах. Все сопровождающие в страхе попадали на землю ничком, и только Шу-Гао, как и прежде, сохранял полное присутствие духа. Рассмотрел внимательно – а это не люди и не звери.
После этого дерево срубили. Не были ли это чудища леса и камней? или Куй? или Ванляны?
В этом году Гао был призван в Ведомство работ и назначен членом цензората и наместником в Яньчжоу. Проезжая родные места, он совершил поклонение усопшим предкам, поднеся сосуд объемом в две тысячи даней. И хотя он нарядился среди бела дня в новые роскошные вышитые одежды[119], никаких странностей с ним не произошло – а могли бы!
18. 418
При первом повелителе царства У правителем округа Цзяньань стал Лу Цзин-Шу. Он послал людей срубить большое камфарное дерево. Не успели нанести нескольких ударов, как вдруг показалась кровь. Из сердцевины дерева вылезла какая-то тварь с лицом человека и собачьим туловищем. Цзин-Шу объявил:
– Имя ему Пэн-хоу.
Зверя сварили и съели – по вкусу он напоминал собаку.
В «Схемах Байцзэ» сказано: «Духа дерева зовут Пэн-хоу. Обликом он подобен черной собаке, но хвоста лишен. Его можно отварить и съесть».