Все же Гань Бао делает оговорку. Он призывает читателя верить древним, неопровержимо свидетельствующим о существовании духов, чудес и всякого рода диковинок. Он даже, как истинный историк, фиксирует расхождения в источниках при изложении того или иного происшествия, что неопровержимо, с его точки зрения и, видимо, с точки зрения его современников, свидетельствует: такое происшествие имело место. Что же касается случаев, произошедших с современниками, то читатель может и не доверять личному опыту Гань Бао и лично им записанным фактам, но тогда они будут дополнением к несомненно достоверным древним свидетельствам.
Каковы бы ни были намерения Гань Бао и как бы мы ни сомневались сейчас в существовании чудес, духов и демонов, однако и китайская литература, и ее читатели, включая и нас, останутся навеки благодарны Гань Бао за неисчислимое количество сюжетов, им собранных. И китайская литература последующих веков и даже тысячелетий во множестве использовала материалы из «Записок о поисках духов». Прежде всего, вскоре после смерти Гань Бао (мы не имеем точных дат его жизни и смерти, но можем думать, что умер он в конце тридцатых или в начале сороковых годов IV в.) было составлено (все равно — Тао Цянем или кем-то другим) «Продолжение записок о поисках духов». Когда в начале XX века в буддийских пещерах-храмах недалеко от городка Дуньхуана в провинции Ганьсу была открыта рукописная библиотека I тысячелетия, среди рукописей отыскался текст «Записок о поисках духов», где автором значится некий Цзюй Дао-Син (имя, по другим источникам не известное). В XVIII веке искусный филолог и сам литератор Ван Мо решил издать свод сочинений периода Хань и последующих времен — вплоть до конца VI века. Он обнаружил и включил в составленную им серию еще один текст «Записок о поисках духов», автор которого указан не был и который ни с сочинением Гань Бао, ни с сочинением Цзюй Дао-Сина не совпадает. Академик В. М. Алексеев сообщает в одном из своих исследований, что он приобрел «Записки о поисках духов» — «с ужасными картинками», — также ничего общего с сочинением Гань Бао не имеющие. Таким образом, даже название этого произведения было столь привлекательно для авторов и читателей, что его неоднократно использовали при составлении сборников ему в подражание.
И тем не менее в веках остался как образец и как занимательное чтение только сборник Гань Бао. Это и не удивительно. Дело в том, что для своего времени труд Гань Бао явился наиболее обширным, всеобъемлющим и разнообразным. Чтобы в этом убедиться, достаточно перечислить (не обозначенные прямо, но делящиеся по цзюаням) темы, затрагиваемые в сочинении,
Цзюань первая: отшельники, бессмертные, чудотворцы; общение смертных с небожителями.
Цзюань вторая: борцы с нечистью, избавители от бед (главным образом, даосы; буддийский монах встречается лишь однажды — в отличие от последующей литературы, где буддисты выступают наравне с даосами).
Цзюань третья: предсказатели, провидцы, гадатели, врачеватели.
Цзюань четвертая: духи гор, рек, лесов и их проделки. К этой примыкает цзюань пятая: алтари духов и их происхождение.
Цзюани шестая и седьмая: знамения всякого рода и их объяснения; цзюань восьмая — гадания и предсказания на основании различных знамений.
Цзюань девятая: странные существа и что знаменуют их появления.
Цзюань десятая: вещие сны.
Цзюань одиннадцатая: странные случаи, почтительные дети, верные по гроб и после гроба супруги, неразлучные друзья.
Цзюань двенадцатая: оборотни, злые духи.
Цзюань тринадцатая: необыкновенные горы и воды, странные существа, обитающие в горах, водах и почве.
Цзюань четырнадцатая: животные, действующие как разумные существа.
Цзюань пятнадцатая: воскрешения.
Цзюань шестнадцатая: появление покойников, люди и духи умерших.
Цзюань семнадцатая: проделки оборотней.
Цзюань восемнадцатая: оборотни (лисы и собаки, предметы обихода, духи деревьев и вод и т. п.).
Цзюань девятнадцатая: оборотни (змеи, кайманы, рыбы, мыши).
Цзюань двадцатая: животные, выражающие благодарность за милости, оказанные им людьми, либо мстящие им за причиненное зло.
Любой из этих тем находятся продолжения в последующей китайской литературе — и в повествовательной (что понятно), и в исторической (что нам может показаться странным).
Судьба сборника
У нас есть многочисленные свидетельства того, что современники и потомки в ближайшие два-три века рассматривали «Записки о поисках духов» прежде всего как историческое произведение, а к сведениям, сообщаемым в «Записках», относились как к достоверным историческим фактам. Достаточно сказать, что историк Фань Е (398-455 гг.), автор «Истории Поздней Хань», в ней, этой своей истории, целыми кусками заимствует без изменений материал из сборника Гань Бао, прежде всего для биографий даосских магов и чародеев, но и для раздела «Сведения о движении пяти стихий», где всяческие знамения и странные происшествия тщательно фиксированы. Сразу же после установления империи Цзинь, объединившей Китай, историк Чэнь Шоу (232-297 гг.) написал «Историю Троецарствия». В более позднее время другой историк Пэй Сун-Чжи (372-451 гг.) обнаружил в сочинении Чэнь Шоу много огрехов и пропусков. Чтобы их исправить и дополнить, Пэй использовал как архивные материалы, так и данные, встречавшиеся в исторических и литературных трудах авторов, живших во время Чэнь Шоу и позже. Среди цитируемых Пэй Сун-Чжи сочинений «Записки о поисках духов» занимают одно из первых мест. И позже, в буддийской энциклопедии второй половины VIII века «Жемчужный лес сада закона» ее составитель Дао-Ши заимствует большое количество материала из труда Ганя. Признание «Записок» сочинением, содержащим достоверный исторический материал, подтверждается еще одним: в библиографических трудах того времени «Записки» (и все другие сочинения разряда сяошо) отнесены в отдел «Историки».
По тем же библиографическим трудам, но более позднего времени, начиная с конца X века, видно изменение оценки сяошо: теперь они уже помещаются в отдел «Философы» — и это, видимо, потому, что духи и творимые ими чудеса в китайском (даосском преимущественно) понимании рассматривались как одно из проявлений природных сил, стихий. И для относимых к области философии естественно-научных знаний материалы сяошо по-прежнему представляются ценными. Таким образом, занесенные в другой отдел традиционной китайской библиографии, «Записки о поисках духов» сохраняют значение научного труда.
С начала нашего тысячелетия в китайской литературе развиваются два направления. Одно из них-это так называемые бицзи (заметки обо всем). Авторы этих своеобразных произведений записывали все достойное внимания, что они видели вокруг или слышали от других людей. Эти пестрые заметки потом объединялись в книги, которым давались красочные названия. По своему характеру бицзи ближе всего сходятся именно с «Записками о поисках духов». Другое же направление, в противоположность первому, сохранявшему облик научного собирания сведений не слишком известных, но любопытных и полезных, носило развлекательный, беллетристический характер. К беллетристике относятся новелла, роман, повесть, на протяжении II тысячелетия представленные длинным рядом великолепных произведений, которыми много столетий зачитываются китайские читатели всех возрастов. Рядом с прозой стоит драматическая литература, непрерывно и бурно развивающаяся начиная с XIII века. Все эти направления и жанры литературы свои сюжеты во множестве заимствуют из старинных сяошо, и в очень значительной степени из «Записок о поисках духов». Собственно же короткий рассказ как будто бы сошел со сцены, особенно после того, как в XI веке была составлена огромная энциклопедия сюжетов, состоящая из пятисот цзюаней, под названием «Обширные записи годов Тай-пин». Энциклопедию читали, брали из нее сюжеты, но повесть, роман, драма неудержимо завоевывали умы и внимание читателей и зрителей.
В это же время, в XI веке, недавно изобретенное книгопечатание с резных досок (ксилография) позволило закрепить и сохранив тексты классической литературы, с одной стороны, а с другой обеспечило ее все более широкое распространение среди народа. В числе других изданных произведений были и «Записки о поисках духов» Гань Бао. Поскольку до конца I тысячелетия сочинения распространялись в списках, то у филологов нового времени возникали неоднократно подозрения, что мы имеем дело не с древними памятниками в их первоначальном виде, но с текстами, искаженными при многократных переписках. Целая армия ученых трудится над выяснением подлинности (аутентичности) тех текстов, с которыми мы имеем дело сейчас. Не миновали сомнений и имеющиеся тексты «Записок» Гань Бао. Сейчас, после более чем трех столетий сверок, перепроверок, перекрестных сравнений, ученые пришли к выводу, что, за исключением незначительных деталей, не меняющих характера произведения, мы в целом имеем дело с первоначальным текстом, каким он вышел из-под кисти автора. Наиболее убедительными оказались сверки цитат. «Записки о поисках духов» цитировались бесчисленное количество раз в исторических трудах, комментариях, энциклопедиях и сводах самого различного характера. Как правило, никакой разницы с ныне существующим текстом в этих цитатах нет, в некоторых случаях цитата сокращена, откинуты не необходимые для избранной цели места — и все. Правда, обнаружено несколько (около тридцати) отрывков, которых нет в нашем тексте, но неизвестно, есть ли это цитаты из произведения Гань Бао или же из других сочинений, заимствовавших это заглавие.
Остается сказать об еще одном любопытном этапе развития короткого рассказа. В XVIII веке, когда, казалось бы, полную победу одержали большие произведения повествовательной прозы — повесть и роман, жанр короткого рассказа неожиданно возродился в творчестве сразу трех крупнейших авторов. Один из них, Пу Сун-Лин (1640-1715 гг.), автор знаменитого сборника «Странные рассказы из Кабинета Неудачника», хорошо известен в нашей стране в многократно переиздававшихся блестящих переводах акад. В. М. Алексеева. Два других — Юань Мэй (1716-1798 гг.) и Цзи Юнь (1724-1805 гг.) известны меньше, хотя только русский читатель, в отличие от читателя на других европейских языках, имеет почти полный перевод сборников новелл этих двух авторов, выполненный О. Л. Фишман. Для всех трех авторов образцом (хотя и опосредованным последующими течениями литературы, особенно