— Ну как, вот закончишь универ и выйдешь, — папа дотрагивается до моих рук, которые крепко сцеплены замком, обхватившие его худощавое тело, и гладит медленно, заботливо так.
— Ой, да еще, сколько времени впереди, — усмехаюсь, крепче прижимаясь к любимому родителю.
— Главное жених есть, а остальное неважно, — шутливо отзывается папа и склоняет голову на бок, чтобы заглянуть мне в глаза. Я честно приподнимаю брови, да и зрачки округляются в полном недоумении.
— В смысле? Какой жених? Я чего-то не знаю? — Хлопаю ресницами под его прямым взором.
— Ой, да ладно, Таська, — хмыкает отец и выбирается из моих объятий. Он берет миску с салатом, засыпает туда соль с маслом, и ставит на стол. Затем сам садиться и жестом указывает, чтобы я тоже не робела, да плюхнулась рядом. Следую его совету, но глаз не свожу. Уж больно любопытно, о каком женихе толкует родитель.
— Пап…
— Высокий, широкоплечий, голубоглазый брюнет, — заявляет он, закидывая в рот помидорку.
— Чего?
— Он мне и рассказал про Любашу, про то, что тебя она из дома выставила. И что вы Новый год вместе встречали, — поясняет отец. Снова встает со стула, вытаскивает из духовки курицу, и выкладывает кусочки на тарелочки.
— Даня? Ты с Матвеевым говорил? — Новость честно меня пошатнула. Зачем он рассказал папе, я же поделилась с ним своим секретом, а он…
— С Даниилом, да, хороший парень, — заключает папа, подставляя мне под нос блюдо. Запах в воздухе витает приятный, а желудок моментально отзывается, и я хватаю вилку. Аппетит приходит во время еды, кто-то сказал, и он был однозначно прав. Закидываю в рот куски курицы с картошкой. Оказывается, папа вполне неплохо дружит с кастрюлями на кухне. А ведь раньше я и не подозревала об этом. Пока пережевываю пищу, думаю. Активно так думаю. Папа в свою очередь молчит, он тоже погружен в мысли. Развод для него серьезный шаг. Мне даже представить сложно, насколько тяжело, отцу далось это решение. Все же по глазам вижу, он любил эту женщину.
— Пап, тебе, правда, понравился Даня? — Неожиданно сама для себя задаю вопрос. Все эти дни я старалась не думать о Матвееве. Не потому, что не хотела, а потому что ревность захлестнула с головой. Я уже не злилась на него. И все негативные мысли на его счет улетучились после нашего разговора. Но вот ревность, как я поняла, именно она не давала мне покоя. Неприятное чувство и эгоизм все еще бушевал под ребрами, все еще не мог принять, что вокруг Даниила Матвеева всегда были и будут девушки. И мне нужно смириться с этим, принять этот факт. Но сложно. Слишком сложно делить его с кем-то.
— Мне понравилось его стойкое желание защитить тебя. Он сказал, что если я буду плохо себя вести, — усмехнулся отец и заглянул мне в глаза, как бы в поисках ответов на какие-то вопросы, которые явно его интересовали, но он их не озвучивал. — То он заберет тебя у меня. Я бы искренне рад, что у моей дочки появился такой защитник.
— Он так сказал? Правда? — Я даже вилку положила на стол и придвинулась к родителю, чтобы расслышать еще раз. Нужно смотреть правде в глазе. Я скучала по Дане. Начиная с того дня как он уехал на соревнования, и заканчивая данным моментом. Даже когда лежала в больнице, даже когда ненавидела его, когда плакала ночами, все равно скучала за ним. Я так привыкла к нему: к его голосу, запаху, теплу. Он стал для меня как вторая кожа: родным и необходимым.
— Ну, так, буду я тебя обманывать. Он со мной, конечно, промаялся в этот день.
— В смысле?
— Да я себя не очень хорошо чувствовал, а он меня потащил в кардиологию. Поругался там с врачами, что меня долго не принимают. Высидел в очереди, да и вообще не отходил, пока в такси не усадил. Так что я за тебя спокоен, дочка. Мальчишка хороший он, а главное… — тут папа заулыбался, пожалуй, впервые за весь вечер. Он сидел с видом довольным, будто выиграл большой куш в лотерее.
— Ну…
— Ты знаешь, как у него глаза горели, когда он о тебе говорил? Сразу видно, влюбленные глаза.
— Пап, — я опустила голову и смущенно улыбнулась. Представила на секунду Даню, как они с отцом под ручку идут, и мне до самых кончиков волос, захотелось увидеть этого широкоплечего брюнета.
Мы еще долго болтали с папой. Говорили обо всем, кажется, мы за всю жизнь столько не беседовали. Я рассказала о своих планах на будущее, о том, куда хочу поступать, о своих страхах, касательно университета и экзаменов. Родитель внимательно слушал, иногда кивал головой в знак согласия, а иногда говорил такие нужные слова наставления, которых мне не хватало. А в конце я немного рассказала про Даню. Про наше знакомство с ним, про неожиданные встречи, и про то, как он мне предложил встречаться. А еще, что его оклеветали, будто бы он поспорил на меня. И на это получила серьезное и уверенное от отца:
— Нет, если все, что ты говоришь, правда, то он бы так не поступил. Дай ему шанс, хороший парень, я уверен в этом.
На сим разговор мы закончили. И я пообещала себе, что обязательно прислушаюсь к папе, дам шанс будущему, о котором мечтаю. Нашему с Даней будущему.
В понедельник утром я встала рана. Приготовила завтрак себе и папе, помыла голову и даже навела марафет. Хотела выглядеть красиво, хотела, чтобы он заметил меня и это был выстрел в самое сердце. Сегодня мы обязательно поговорим. Откладывать больше не имеет смысла.
Когда подходила к школе, возле самых ворот столкнулась с Зиной. Она сидела на корточках и собирала тетрадки, валяющиеся на грязном асфальте. Я тут же наклонилась и принялась помогать ей, все же в последнее время мы неплохо ладили. Было бы здорово стать ближе, было бы здорово иметь хоть одну подругу в школе.
— О, Филиппова, — отозвалась одноклассница. — Спасибо большое, — улыбнулась она мне, принимая тетрадки. Длинный черный пуховик, шарф малинового цвета вокруг горла и шапка, едва прикрывающая голову, прикид Семеновой показался мне довольно стильным. Хотя, что ей, что мне было далеко до отъявленных модниц. Мы обе, кажется, больше предпочитали комфорт высоким каблукам.
— Привет, Зин. Как дела?
— Ой, да один маленький гоблин сбил с ног и вон, — показала она грязные тетради, — результат сама видишь. А главное не извинился даже. Ладно, я, ты-то как?
— Я? — Удивилась ее вопросу. Все же пока лежала в больнице, телефон был отключен. Да и вряд ли папа кому-то сообщал о моем отсутствии. Он вообще только вчера утром опомнился, что у меня нет средства для связи. Поэтому по пути домой мы заехали в салон и купили новый гаджет. Конечно, не супер крутой, но вполне себе сносный. Главное звонить можно и музыку слушать, а остальное не имеет значения.
— Ты, кто же еще? Я слышала…
— Таська! — Раздался за спиной голос Разина. Подлетел, словно вихрь ко мне, и тут же заключил в объятия.
— Ты раздавишь меня, Игорь, — возмутилась я, дергаясь всем телом, потому что находится в его дикой хватке, было невыносимо тяжело. И чего он только вздумал руки распускать.
— Хватит ее тискать, — грубоватый голос и знакомый запах духов. Я вырвалась из рук Разина только благодаря тому, что рядом с нами нарисовался Антон. Он просто таки сверлил взглядом Игоря, весь вид одноклассника говорил об его недовольстве.
— А тебе-то что? Она моя подруга, а ты давай мимо иди, — буркнул Разин, кривя губами. Ничего между этими двумя не поменялось. Что до моей болезни они странно себя вели, что сейчас, такое ощущение, будто я туша не убитого барана, которую они никак не могут поделить.
— Филиппова, так как здоровье? — Строго спросила Зина, втискиваясь в наш диалог. Ее длинные темные волосы пушил зимний ветерок, а обаятельная улыбка на лице согревала. И почему мы раньше не общались.
— Все нормально, спасибо, Зин.
— Ты где пропадала? Я дозвониться не мог! — Воскликнул Разин, нагло кладя руку мне на плечо.
— Что ты липнешь-то к ней? — Рычал Леваков, косо рассматривая так называемого соперника. Я устало выдохнула и скинула руку Игоря, делая шаг в сторону.
— Так парни, — вмешалась Зина неожиданно. Девушка схватила меня под руку и дернула на себя. — Вы тут дальше языками чесать можете, а мы пойдем. У нас дела есть.
— В смысле? — Недовольно возмутился Разин, но мы уже не слышали его. Семенова вела меня в сторону дверей гимназии, за что я была ей безумно благодарна.
В первой половине дня я не видела Матвеева. Хотя признаюсь честно, искала его не только глазами, но и специально даже проходила мимо их класса, а то и вовсе гуляла в коридорах, где обычно не хожу. Его не было. Однозначно не было. Меня это напрягало. Потому что боевой настрой сходил на «нет» с каждым часом. Да, вполне вероятно, что школа не лучшее место для разговоров, но мне хотелось поскорей наладить наши отношения, хотелось прояснить все.
Когда на большой перемене мы пошли в буфет с Зиной, а она просто силой схватила меня и потащила вниз, потому что Леваков не давал мне проходу, тут и произошла судьбоносная встреча. И черт… это был не самый удачный момент. Слишком неудачный. Потому что Игорь мчал следом, и догнал нас как раз на ступеньках. Опять по-свойски закинул руку мне на плечо и притянул, как родную кровинушку. Я и слова сказать не успела, как позади нарисовался Антон и громогласно заявил:
— Разин, домогательства уголовно наказуемы! Хватит уже к ней липнуть!
— Тебя тоже касается, — фыркнул Игорь. Мы замерли в проходе на лестничной клетке и в этот же момент замер там Матвеев. Рядом с ним стоял высокий в меру худой, но широкий в плечах парень. Точно с ним виделись раньше. На голове шапка, скрывающая темные волосы, на руке черный браслет с крестиком. Симпатичный парень, более открытый что ли, чем мой объект воздыхания. Матвеев сначала смотрел на меня строгим, стальным взглядом. А затем я осознала, что он уставился на руку Разина, которая все еще активно сжимала мое плечо. Он хмыкнул как-то недовольно, косо улыбнулся и уверенным шагом направился прямо на нас. Черт! Я понимала, что вполне вероятно, вся эта ситуация сейчас выглядит крайне двусмысленно, но не знала как быть. Резко скинула руку Игоря, сделала шаг в сторону, и хотела уже, было сказать долгожданное привет, как Матвеев прошел мимо. Просто прошел мимо. Будто и нет меня здесь вовсе.