— Какой-такой следователь? Вы ничего не путаете? — насторожился наш прокурор. За такое по шее можно было получить на раз-два.
— Ну это, как его там… Ну вот этот… кажется, — сомневающееся сказал вышестоящий. Хорошо, что он фамилию плохо помнил.
Они еще минут 10 пытались понять, кого в виду имеет вышестоящий прокурор. Потом разобрались. Наш сказал, что он сейчас всё выяснит и доложит.
— Так, Александр, немедленно ко мне, — сказал в трубку по "вертушке" прокурор нашему любителю ночевок на свежем воздухе.
— Да….. по вашему приказанию прибыл, — вытянулся наш любитель выпивки, стоя на вытяжку в кабинете прокурора.
— Ты мне скажи, ты сегодня где ночевал? — подозрительно вглядываясь в красные глаза следака, спросил прокурор.
— Как и все нормальные люди, в своей люльке! — браво отрапортовал следователь.
Прокурор очень подозрительно смотрел на него: глаза красные, но выглядит нормально, пьяным не выглядит. Ну чуть поддатый, но это нормально. Бывает… Прокурор сам вечером сидел с нами, поэтому понимал, что нестойкие могут быть и с похмелья.
— Ладно, а ты тут на блоке утром не спал? — неуверенно спросил он у следака.
— Да как, вы можете. Чтобы следователь прокуратуры и спал на бетенном «нашем» блоке на виду у всех?! — возмущенно отвечал следак.
— Ну значит обознался, — облегченно сказал себе под нос прокурор. — Ладно, иди отсюда.
— Товарищ… вы обознались. Я только что разговаривал со следователем. Выглядит браво, рапортует, что спал дома. На работу приехал вовремя. Так что такие дела… — четко доложил наш прокурор по телефону.
— Ну ладно, ну и хорошо. А то позор на весь город… Пьяный следователь на улице. Кошмар! Хорошо, до свидания, — удовлетворенно сказал вышестоящий прокурор и положил трубку.
Всё прошло без последствий для нашего следователя. Хотя вышестоящий долго еще на него подозрительно смотрел, когда его встречал на улице или в прокуратуре.
Другой случай произошел месяца через два-три.
Вечером, я часто гулял с собакой, которая перешла мне в качестве имущества моей жены. Она забрала её у родителей, когда вышла за меня замуж.
Ну и, как всегда, гуляет не тот, кто завел, а тот, кому собаку жалко. Ей вечно было некогда или устала… Не собаке, а жене…
В двери нашей прокуратуру стоял интересный замок, сделанный под заказ. Такие раньше в железные ворота металлических и капитальных гаражей ставили. Проблема была в том, что он открывался или закрывался только снаружи. Изнутри его открыть было невозможно, в принципе.
Поэтому, когда вечером народ расходился, то последний уходящий обязательно выяснял, ни остался ли кто-то в прокуратуре, чтобы не закрыть человека в прокуратуре.
Но это иногда не помогало. Периодически инциденты с закрытием кого-либо были постоянны. Меня пару раз пытались закрыть. Хорошо я, услышав, как вставляется и проворачивается ключ в замке, несся к двери с дикими криками.
В общем, гулял я постоянно с собакой по району, делая большой круг. В том числе, проходил мимо здания нашей прокуратуры. Как и в тот вечер.
Вдруг услышал, как в дверь прокуратуры изнутри кто-то сильно бьется и орет благим матом. Я всегда носил с собой связку ключей, на которой был и ключ от нашей двери. Я сразу понял, что кого-то опять закрыли.
— Убью, всех убью, а потом уволю, — вывалился на меня из здания прокурор.
От такого моя собака аж отскочила. Хотя и боксер, но за свою жизнь ни одного человека не укусил. Был добрый, как кошка.
— А вы это, чего тут? — задал я дурацкий вопрос, опешив от такого.
— Какая-то падла меня закрыла, — верещал прокурор.
— Ну я это… тогда пойду, — отступя от двери, сказал я.
Он на меня зыркнул убийственным взглядом, отчего я почти перешел на бег.
Оказалось, потом, что он просидел за дверью не меньше двух часов. А нефиг на работе пить… Сотовых телефонов тогда не было, только стационарные. Прокурор позвонил дежурному по милиции, тот стал обзванивать всех дежурных, но никого дома не было. Звонили и мне, т. к. я жил ближе всех, но меня дома не было, по делам ездил, а потом сразу, по приходу домой, ушел гулять с собакой.
Утром все были вызваны на «планерку». Искали падлу, которая злостно и в циничной форме закрыла прокурора в здании. Были угрозы, сначала расстрелять, а потом уволить.
Не, ну сам виноват. Он вечно сидел в подвале, играл в бильярд. Часто один. А там он или нет, иногда невозможно было понять. Дверь была такая плотная, что не было видно, есть там кто-то или нет. Но никто, конечно, ему это не стал говорить. Дураков нет.
Следствие поэтому "грязному" и "циничному" делу длилось около недели. Виновного так и не нашли.
В тот вечер, я уходил предпоследним, я знал, кто закрыл прокурора. И часть наших следователей знала. Но это осталось тайной для прокурора.
Практикант и убийство
Пришел в органы, а стал преступником. "Предупреждение: Не вычитано".
В середине 90-х, я учился в юридическом институте, время было весёлое, жили как на вулкане. Тогда возникало ощущение, что по окончании института будет непонятно в какой стране будем жить. Если не ошибаюсь, на пятом курсе обязали нас проходить летом практику по своей специальности. Я и ещё один парень, с которым мы стали общаться в институте, устроились на практику в транспортную прокуратуру. В которую я потом и устроился.
Паренек был странноватый, но, тогда я ещё не так хорошо разбирался в людях, поэтому на его странности обращал мало внимание. Но фамилия у него конечно была знатная — Сосунов. Дал же бог фамилию!
Болтались мы в прокуратуре, где-то один или два месяца, уже даже не помню сколько точно. За время прохождения практики занимались всякой ерундой: разносили повестки, письма, запросы и т. д. Более-менее было интересно присутствовать при допросах, однако не все следователи это любили, и часто выгоняли нас, чтобы не мешали. Но история не об этом.
В ходе практики мне пришлось столкнуться с тем, что Сосунов оказался очень ленивым, хвастливым и туповатым парнем. Часто, когда мы договаривались о встрече в прокуратуре, чтобы получить очередное задание от следователей, он не приходил. Пояснял позднее, что был сильно занят и не смог прийти. Повестки, письма или запросы разносил по несколько дней, хотя его просили это сделать в течение одного дня. Но больше всего сначала веселили, а потом стали раздражать его истории о сексуальных похождениях.
С его слов он был даже не секс-машина, а Секссупермен. Каждый божий день у него не проходил без секса. Даже разнося повестки он умудрялся «перепихнуться» с женщинами, которым вручал повестки или в подъезде его отлавливала какая-нибудь «озабоченная», и вступала с ним в сексуальные отношения. Причем все это расписывалось с кучей подробностей, зачем-то рассказываемых мне и следователям. Народ, конечно, веселился над его похождениями, тем более мужики уже все были довольно взрослые, и понимали, что Сосунов, особенно с его внешностью (ну не мачо он был, далеко не мачо), баб если и имел, то, только в своих сексуальных фантазиях, которые у него фонтанировали просто феерически.
Практику мы сдали, со мной переговорил прокурор, на предмет того, что предложил мне место следователем, после окончания института. Сосунов тоже приходил к прокурору с этим вопросом, но тот ему сказал, что извини мест нет и не предвидится. Чему я был не удивлен, т. к. в конторе у прокурора имелись свои «стукачи», которые ему докладывали обо всем, что происходило. Сосунов, к окончанию практики, уже ничего, кроме раздражения у работников прокуратуры не вызывал. И я, после этой практики, практически перестал с ним общаться. Что-то гнилое в нем стало чувствоваться.
После окончания уже не института, а академии (переименовали) я поступил в транспортную прокуратуру. Сосунов, как-то пропал из моего поля видимости. В какой-то день я приехал в таможню при а/п «Кольцово» по своим делам, и тут увидел Сосунова, который там работал в должности инспектора. Ну разговорились, поболтали о том о сём. Ну он, как всегда, был в своем репертуаре — бабы, секс и наркотики (шутка). Поразило его высказывание о женщине, с которой он жил, зачем он мне это рассказывал — не знаю. По его словам, она была беременной от него, при этом он обзывал её «блядью». На мой вопрос, — «а зачем тогда с ней живешь?» — пояснил, что его все устраивает. Короче, был в своем репертуаре. Ну пообщались, и я уехал.
Где-то через год, я приехал в районный суд для поддержания государственного обвинения. Забежал к другой судье, выяснить свои вопросы. Так как судья была на «приговоре» (писала решение), я сидел и болтал с секретарем, и тут обратил внимание на уголовное дело лежащее на столе у секретаря. На титульном листе, помимо квалификации — убийство и разбой, было несколько фамилий, одна из которых мне сразу бросилась в глаза — Сосунов. Маленько обалдев, я попросил у секретаря посмотреть это дело. Почитав его, я уже не только обалдел, а уже «ох…ел», от того, что я прочитал.
Это оказался именно тот Сосунов, с которым я проходил практику и учился в одном институте. После работы в таможне, откуда он был уволен с каким-то скандалом, этот секс-гуру, где-то болтался, потом устроился помощником следователя в один из райотделов. В свободное время «таксовал». Подвозя очередного клиента, находящегося в состоянии полного «изумления» — опьянение, разговорился с ним и решил его ограбить. Когда клиент «отрубился», забрал своих друзей — подельников, и приехал на квартиру к клиенту. В квартире забрали все ценные вещи, а затем Сосунов задушил потерпевшего. Труп вывезли и спрятали в глухом месте. Надо отдать должное районной прокуратуре, когда нашли труп, через несколько месяцев, они «раскрутили» это дело и вышли на убийц.
Посмотрел я потом на Сосунова, когда его выводили с подельниками в зал судебных заседаний. Да… По словам секретарши, хотя ему и подельникам вменяли убийство, уже в суде эти «укурки» выдвинули версию, что потерпевшего они не убивали, а он сам захлебнулся рвотными массами. Так как труп не сразу нашли, то мягкие ткани, особенно на шее, уже сгнили и доказать, что они его убили, стало затруднительно. Сле