В общем, весь процесс эти ублюдки веселились. Особенно им было весело, когда люди — потерпевшие рассказывали, как эти уроды резали и били их ножами. Сказать, что я не был взбешен — это ничего не сказать! Ну ничего, придёт и моё время.
Через четыре часа закончилось рассмотрение дела: изучением материалов и допрос свидетелей и упырей. Предстояло выступить государственному обвинителю, т. е. мне.
Я попросил сделать перерыв и направился к судье. Вообще-то, такое законом запрещено, но никто с этим не «заморачиваетя». И все это знают, но не обращают внимания. Прокурор (государственный обвинитель) всегда обсуждает с судьей, сколько он будет просить, а сколько судья может дать срок для подсудимых. Это делается для того, чтобы не было больших разночтений между сроком, который просит обвинитель, и даёт судья. Иначе обвинителю придется писать протест на решение суда, ну и другие «заморочки».
Я зашел в кабинете судьи и спросил у неё по поводу срока, который она собирается дать этим «редискам».
— Ну я дам совершеннолетним лет по 10, а несовершеннолетнему 6 лет.
Максимальный срок по их преступлениям был от 8 до 15 лет. Несовершеннолетнему в любом случае нельзя было давать более 10 лет. Я удивился такому подходу:
— Извините, а с чего такое доброе и мягкое отношение к этим тварям?
— Ну, через 10 лет я ухожу на пенсию. Не хочу свою карму портить.
Я хотел просить упырям по максимум: совершеннолетним по 15, а несовершеннолетнему утырку — 10 лет.
— Извините, конечно, но вы кажется видели, как эти ублюдки вели себя на суде. Веселились и наслаждались, как они совершали преступления. За одно это уже можно и «накинуть» срок. Потом не забывайте, у нас последнее время, Государственная Дума постоянно издает амнистии. Также, вы забыли, что есть условно-досрочное освобождение. Поэтому они могут выйти из тюрьмы гораздо раньше этих 10 лет. Подумайте, что они выйдут раньше и могут к вам прийти спросить за свои «срока».
Я вышел из кабинета и ушел готовить свою речь, оставив задумавшуюся судью с секретарем в кабинете. Секретарь присутствовала при нашем разговоре. Судя по её лицу, моя речь и на неё произвела впечатление.
Судья выслушала мою обвинительный речь и ушла в свой кабинет, писать приговор.
Когда я называл сроки, которые попросил для этих «ублюдыше», то их лица резко посмурнели, улыбки исчезли, а на лицах появилось отчаяние.
Судья объявила приговор, когда вышла из кабинета: двоим совершеннолетним — 14 лет, несовершеннолетнему — 9 лет.
— Ну чего вы перестали улыбаться, давайте посмеемся вместе. Ведь это же так весело. Сидеть, не пересидеть! — сказал я, когда судья ушла, а я подошел к «клетке», где сидели эти «утырки»
Конвойные сделали вид, что они меня не видят. Как-бы, нельзя подходить к уже осужденным, но они закрывают глаза на прокуроров, которые могут переговорить с осужденными.
После моего возвращения, начальник отдела государственного обвинения, «слегка» был удивлен. Такое дело за несколько часов, да ещё и такие большие сроки. Не получилось у него подставить перед нашим прокурором наш отдел. Всё время на меня потом косился, когда встречались с ним в коридоре или у прокурора.
Начальник отдела и заместитель прокурора были довольны моим походом в суд. Как-то так.
Милиционеры хомяки-наркоманы
Как головотяпство может довести до серьезных последствий "Предупреждение: Не вычитано".
Примерно в 2001 году, вызвал меня мой начальник отдела и приказал провести проверку камеры хранения вещественных доказательств в ЛОВД на Киевском вокзале г. Москвы.
Как раз, с «верху» из Генеральной прокуратуры «спустили» новое указание — провести проверку по всей территории РФ мест, где хранятся различные вещественные доказательства, на предмет их сохранности и правильности хранения. Подобное практикуется, раз в несколько лет.
Поэтому многих наших работников, в том числе и меня, отправили разбираться с этой проблемой по всем ЛОВД, где хранились эти вещественные доказательства.
Прибыл я на Киевский вокзал г. Москвы, пришел к начальнику ЛОВД, представился и попросил выделить мне сотрудника, сопроводить в комнату хранения вещественных доказательств.
По прибытию в отдельно стоящее здание, находящееся на территории Киевского вокзала, прошел в здание и попросил сотрудника, ответственного за учет вещественных доказательств, представить мне журналы учета этих вещественных доказательств.
Обычно, при проведении проверки, прокурорские работники ограничивались проверкой этих журналов. Мне стало интересно посмотреть на такую комнату. Как-то раньше, я не бывал на таких складах. В основном по «оружейкам» мотался. А тут интересно стало посмотреть, как у них всё устроено. Да и по статусу моей работы в Екатеринбурге, такие проверки просто не входили в круг моих обязанностей. Для этого вышестоящие прокуратуры есть.
Моё любопытство повлекло неприятные последствия для многих и многих сотрудников милиции и прокуратуры… Ну кто ж мог это знать на тот момент.
Вместе с ответственным сотрудником, прошел непосредственно в комнату хранения. Ну так он мне сказал про комнату. Это было здоровенное помещение, построенное еще в царские времена. Какой-то купец, построил это здание именно под склад хранения товаров. Потом оно было передано милиции для хранения вещественных доказательств.
В помещении было несколько тысяч квадратным метров, стояли большие стеллажи, как в больших торговых комплексах, типа «Ашан». Высота потолков достигала 8 метров, а стеллажи достигали потолка.
Так вот, почти все стеллажи были забиты разными тюками и мешками. Отдельно лежало холодное и огнестрельное оружие, при чём, оружие занимало едва десятую часть от всего остального.
Хочу пояснить, что существуют отдельные сроки по хранению вещественных доказательств: если есть злодеи, которых поймали с незаконными вещами, то они лежат, пока не будет решения суда; если нет «злодеев» (бывает и такое), то наркотики или оружие уничтожается спустя некоторое время: сроки от 3 до 5 лет. Периодически такие сроки меняются, поэтому сейчас точно указать не могу.
В общем, спустя несколько часов ползания по складу, было выяснено, что на этом складе находится: около полутора тонн марихуаны, более сотни килограммов героина, амфетамина и другой гадости!
Ладно количество, оказалось, что некоторые наркотики лежат уже более десятка лет, изъятые еще в конце восьмидесятых. По всем срокам, большая часть наркотического дерьма должна была быть уничтожена еще несколько лет назад, а некоторые наркотики — больше десяти лет назад.
Высказав всё, что я думаю об умственных способностях начальника ЛОВД, я срочно уехал в прокуратуру. При этом, начальник ЛОВД как-то пытался оправдаться. Но ничего не мог пояснить по поводу кучи решений судов, которые лежали в ЛОВД по уничтожению хранящихся наркотиков. Многим решениям уже было по нескольку лет. Типа никак время не могли выбрать, чтобы уничтожить это дерьмо. Н-да…
Мне потом еще эксперты-криминалисты сказали, что хранились наркотики неправильно, в сухом помещении, без соблюдения мер пожарной безопасности — а часть из них создает определенную взвесь в воздухе, что-то наподобие мучной пыли. При возгорании взрыв напоминает, что-то подобие «объемного» взрыва. И всё это в здании, которое стоит на расстоянии пятидесяти метров, одного из крупнейших вокзалов г. Москвы!
Сказать, что мой начальник и прокурор маленькой «охренели» от такой новости, не сказать ничего. Быстро подняли всех, кого можно, чтобы немедленно произвести очистку склада.
Начальнику ЛОВД угрожали тем, что привлекут за создание гигантского склада наркотиков на территории вокзала, создание опасных условий для жизни и здоровья граждан. И вообще, расстреляют прямо на этом складе. Пинали все, кто только мог. Досталось и его начальнику, за разгильдяйство и халатность. Да и части районных прокуроров досталось «на орехи».
Да, проверка других ЛОВД показала такую же катастрофическую ситуацию с хранящимися наркотиками на складах хранения вещественных доказательств.
Всего было «найдено» несколько десятков тонн марихуаны и тонны тяжелых наркотиков: героин, морфий и другое синтетическое дерьмо. И всё это большей частью должно было быть уничтожено еще очень-очень давно.
Потом два-три месяца, рядом со зданием МУВДТ (Московской управление внутренних дел на транспорте), в специальной печи жгли эти наркотики. Это было соседнее здание с нашей прокуратурой, м-да…
Дым от сжигаемых наркотиков, изредка шел и в направление нашего здания. Окна, несмотря на жаркое лето, мы старались не открывать, чтобы всей прокуратуре «незавеселело» от дыма сжигаемых наркотиков. Хорошо, что никто толком ничего об этом не знал. Иначе бы все наркоманы Москвы собрались бы у нас под зданием.
«Украденная» куртка и холодильник
Меньше пить надо. "Предупреждение: Не вычитано".
Короткий рассказ
Когда начала работать в Московской транспортной прокуратуре, то, соответственно, появились знакомые, а потом с некоторыми коллегами, сложились и хорошие приятельские отношения.
Познакомился с одним работником по имени Эдуард. Хороший мужик оказался, хотя сначала отношения у нас не очень сложились. Так всегда и бывает…
Может потому изначально сложились не очень отношения, что меня посчитали «блатным», который неизвестным образом попал из уральского города, сразу из районной прокуратуры в прокуратуру областного уровня. И Эдуард стал моим начальником, т. к. был заместителем начальника моего отдела.
Потом я ему показал, что от работы не бегаю, и, если надо, могу и нерабочее время работать, а также и в выходные дни. У нас это часто практиковалось. Я почти все субботы проводил на работе.
В общем, когда мы ним стали нормально общаться, то изредка отмечали праздники и всяческие День Рождения. Да, иногда, и просто, чтобы расслабится и оторваться.
В один из вечеров, а это было жаркое лето в Москве, температура зашкаливала за 35 градусов. С кондиционерами в прокуратуре было от слова никак. Поэтому сидел в легких рубашках и брюках. Правда это мало помогало. Мокрые были все насквозь, как мыши.