Падаю на кровать и быстро засыпаю.
Проснулся, потому что выспался и от ощущения направленного на меня взгляда. В метре от кровати стояла горничная и смотрела на меня, скрестив руки под грудью. Ничего так, среднее личико, в белой наколке, в белом передничке, одежда а ля советская школьница, только в красных чулках и юбка коротковата. Стоит, смотрит изучающе, как на экспонат.
— Макс, чего это она?
— Это реально горничная, но также эскортница, но гуляет только с теми кто ей нравится. Сама выбирает, не по вызову. Ты ей нравишься, мечтает заработать сто долларов. Сейчас постояльцев очень мало, туристический сезон закончился.
— А чего это я на неё не реагирую, ты что, отключил чего там?
— Да ничего подобного, просто она плотного телосложения, не тот набор металлоконструкций, который тебе нравится.
Вслух спрашиваю:
— Что?
— Костюм поглажен, все расставлено и почищено. Сеньор желает массаж?
— Сеньор желает.
Переворачиваюсь на живот. Она садится верхом мне на ноги и начинает пытаться разминать спину. Говорит, что у меня просто стальные мышцы. Говорю Максу, чтобы не борзел, а то вызовем подозрения. Следует вопрос везде ли у сеньора такие мышцы.
Переворачиваюсь на спину и массаж плавно переходит в эротический. Показываю на платье и оно чудесным образом отлетает в сторону. А под ним ничего и не было. Одни чулки на липучках.
Вручаю Ханне две сотни и спрашиваю, не сопроводит ли она меня на ужин. А то я тут ничего не знаю. Конечно сопроводит, только переоденется. Через полчаса.
Переоделась в светлый брючный костюм. Ну а я надел кофейный. И вот так, под руку, вышли на вечерние улицы. Сразу сказал, чтобы вела туда, где можно заказать венский шницель и селедку традиционную, с сырной нарезкой. Ханна сказала, что это зависит от повара ресторана, если повар нормальный, то он приготовит хоть чёрта в кляре. Потом перекрестилась в сторону и уточнила, что она имела ввиду рыбу-чёрта. И она знает такое место тут недалеко. Догуляли за десять минут. Сразу заказали графин голландской водки Ketel и филе селедки с солеными огурцами и луком. Попробовал селедку, о ес! Хороша. Разливаю по сто ледяной водки, даю отмашку: делай как я и выпиваю. Закусываем селедкой. Шепчу Максу, чтобы нарезал втихаря под столом черного хлеба. Спрашиваю у Ханны, не хочет ли она попробовать водку по-русски. Она хочет. Если так, то после первой и второй перерывчик не большой, наливаю себе сто, ей двадцать и достав из воздуха два кусочка черного хлеба, угощаю. Ничего, ей селедка с чернягой понравилась. У них такого хлеба просто нет. А то: голландцы обидятся, если вы их селедку будете есть с хлебом. Да они хлеба не пробовали. Веселый народ, питаются сдобными булочками и селедкой. Добиваем селедку с третьей стопкой и тут приносят венский шницель. Нормально, как и положено, во рту тает. Допиваем под шницель водку, Ханна уже изрядно окосела, едим сырную нарезку с кофе.
Потом возвращаемся в отель. Заходим в номер, Ханна садится на диван и вырубается. Приходится раздевать и нести в кровать. Взял каплю крови и намазал синие камни.
Утром Ханна болеет. Она сосредоточенно смотрит в потолок и пытается что-то вспомнить, а пошевелиться опасается. Прикладываю ей ко лбу эльфийский амулет, пряча его в ладони. Ахалай-махалай — громко. Лицо девушки светлеет, она удивлённо смотрит на меня. Потом душ. Потом, потом завтрак. Достаю две пиалы чёрной икры, две скибки черного хлеба, наливаю два стопарика водки.
— Ну, клин клином вышибают. Вздрогнули.
Ханна морщится, но делает также. И скромно пробует ложечку икры. Говорю ей чтоб быстренько уничтожала свою порцию, у нас ещё прорва дел. Разливаю горячий чай по стаканам в подстаканниках, пачка сухого печенья. Обычный завтрак суровых астраханских мужиков. И таких же суровых женщин.
Описываю Ханне наши дальнейшие похождения. Мне нужно в порт. Снять там сараюшку с выходом к причалам и закупить кой-какой товар, селедки там, сыра. Нужен человек, который в курсе всех этих дел. Потом нам будет нужен ювелир, работающий по частным заказам быстро.
Ханна просветлела лицом и щелкнула пальцами.
— Мне нужно переодеться, полчаса.
— Нормально, мне тоже нужно приодеться, встречаемся здесь.
Ханна упорхнула, а я надел белый итальянский костюм тройку, светлую рубашку и кремовый галстук в тонкую полоску. Белую шляпу и белые туфли. Достал трость из светлого дерева с круглым набалдашником. Прилично выглядящие люди, вызывают больше доверия. Ханна нарядилась в строгий деловой костюм черного цвета, юбка карандаш, приталенный жакет, белая рубашка с небольшим жабо. Да мой жеж ты пингвин. Хорошо хоть чулки телесного цвета, а не красные. И туфли черные. На улице плюс восемнадцать, так что шуба не нужна.
— Такси ждет у входа, можно ехать к ювелиру, он дома, ждет.
— Созвонилась?
— Да и в порту тоже нас будут ждать.
Макс забормотал: всё нормально, в порту у неё дядя мелким чиновником, а ювелир тоже очень дальний родственник.
Проехали буквально пять минут, ювелир имел берлогу за квартал от порта. Благообразный голландец в возрасте. В лавке был застекленный шкафчик с подсвеченными полками, на которых лежали изделия хозяина, кольца, браслеты, серьги и колье. Портфолио, так сказать. Все из дешевого сплава со стразами, чисто на показ, бутафория.
Прошли в комнатку, мы сели за столик, Ханна осталась стоять у меня за плечом, изображает секретаршу. Стягиваю с пальца печатку и вручаю ювелиру. Вот таких печаток надо несколько. Но сначала по изображению. Форма круглая, здесь феникс, а нужно чтобы феникс с распахнутыми крылами позади настольных весов, набрасываю на листе изображение. Макс хмыкает в голове:
— Закажи ему два кольца из твердого золота, одно с вдавленным изображением, одно с выпуклым. А потом мы сделаем при помощи поля с образца любое количество. Главное — матрица нужна.
Озвучиваю условия заказа ювелиру. Он говорит, что художница придет только через час и не могли бы мы подойти к тому времени или позже для окончательного согласования изображения. Стоить подобная работа с его материалом будет двести долларов за кольцо. Да без проблем.
Идем в порт, тут рядом. По дороге попадается магазин одежды, на манекенах воздушные женские платья, есть и один мужской костюм. Цены сто-двести долларов. Ханна завороженно смотрит на витрину, шепчет: осенняя коллекция. Говорю ей, что в порту, пока я буду вести переговоры, она будет не нужна. Пусть идет сюда и выберет себе пяток тряпочек, а я потом подойду, костюм мне выбирать будем. В порту нужный человек нашелся быстро, Ханна отправилась в магазин, а мы начали обговаривать сделку. Ван Виллем был энергичным потеющим колобком, жизнерадостно осведомился какого, собственно, мне надо. А Макс перевел мне, что тот отчаянно вибрирует, ибо не понимает, что могло привести к нему итальянского мафиози.
— Не нужно так волноваться, минэйр ван Виллем, мне нужно арендовать на сутки склад воротами на пристань, да немного товара, селедка, сыр, огурцы. Мелкооптовая сделка. Но, я вижу, Вы понимаете специфику моей работы, поэтому тайна сделки должна быть гарантирована. Тот аж обиделся, тайна сделки проходит по умолчанию, тут даже говорить не о чем.
— А сколько товара нужно сеньору де Коста, здесь в порту все есть, доставят в кратчайшие сроки.
— А нужно, двадцать бочек селедки нежного посола, пятьдесят бочек соленых огурцов, сто головок сыра средней твердости. Все буду пробовать на вкус.
— О, сеньор де Коста, это достаточно оптовая сделка, есть товар высшего качества, обговорим цены?
Бочка селедки в семьдесят килограммов стоит двадцать долларов, такая же бочка огурцов десять долларов, головка сыра в шесть кило стоит три доллара. Аренда склада на сутки десять долларов, итого две тысячи триста десять долларов.
Макс прошептал мне, что у ван Виллема зависли десять десятикилограммовых бочонков красной икры, но предложить он опасается. Начинаю издалека:
— Минэйр ван Виллем, есть слухи, что Вы можете посодействовать в покупке красного эксклюзива, без вопросов возьму всю партию.
Тот аж подрыгнул:
— Всю партию? По десять долларов за килограмм? Впрочем, мы можем обговорить скидки…
— Минэйр ван Виллем, какие скидки? Нам не нужны скидки, нам нужно четкое выполнение договоренностей. Вы доставляете товар на склад. Получаете все деньги на руки. Затем смотрите в другую сторону и понятия не имеете ни о каком складе. Завтра в обед собственноручно запираете пустой склад и на этом все. Как изволите получить деньги, сейчас или по представлению товара?
— Вы знаете некоторые особенности предоставления эксклюзива, предполагают наличие всей суммы.
— Прекрасно понимаю, так нам всем будет спокойнее.
Сотенные купюры с шелестом ложатся на стол и десятка сверху. Две двести десять.
— В какое время мы встретимся для завершения сделки?
— Вас устроит в три часа дня на этом же месте?
— Конечно устроит, а пока разрешите откланяться.
Ханна и две продавщицы в магазине имели вид довольно запаренный, сдается мне она успела перемерять все что там было. Сейчас она была в платье из желто-коричнево-палевых клиньев, «осенний листопад». Желтенькие туфельки. Смотрелось вполне неплохо. Делаю большие глаза.
— Ханна выглядишь потрясающе. Как успехи? Все выбрала? Мне тоже нужен костюмчик.
— Все хорошо, вот четыре пакета…
— Переодеваться будешь или прямо в этом пойдешь? Девочки!
Щелкаю пальцами возле зеленого костюма.
— Мне вот такой зелёный в примерочную и вот тот, серый с искрой. К зеленому серебристую рубашонку, к серому изумрудную.
Полненькая быстренько охлестывает меня сантиметром и чирикает на птичьем языке тощей, та метнулась за вешалки, а я раздеваюсь в примерочной.
Костюмчики подошли как влитые, отличное качество. По двести пятьдесят за комплект с туфлями и Ханне семьсот за все. Вываливаемся из магазина груженные пакетами, объясняю Ханне, что буду к вечеру. Отправляю её с пакетами на такси в отель, а сам иду к ювелиру. Там уже художница на месте и нарисовала несколько эскизов, выбираю тот, где феникс с весами и с за