вещей. Не знаю, был ли я на земле или на небе, в себе или вне себя, внастоящем, в прошлом или в будущем. Мне не нужен был слух, чтобы услышать Слово— Оно было во мне. Мне не нужны были глаза, чтобы видеть мир, я видел еговнутренними очами.
Я хочу поведать вам, братия, о том, что открылось мне в этотвеликий, сладостный и страшный миг единения с Богом.
Не могу назвать срока времен, ибо века для меня были подобнымгновению, но говорю вам, братия: грядет час великих искушений и катастроф.
Родится сын на земле, наделенный блестящим умом и многими талантами,но, уязвленный в детскую пору, возгорится он злобою и жаждою мести. И заключитон союз с диаволом, и тот подвигнет его восстать против Бога и установленногоИм миропорядка. Соблазнит сей человек, а вернее, диаволочеловек великоемножество людей словами о добре и справедливости, украденными у Христа. Нопообещает он им дать все это, а также блага несметные уже в этой жизни, теперьже, немедленно. «Для этого, — скажет он, — от вас потребуется самая малость.Следуйте заповеди моей, совсем для вас необременительной. Если Иисус сказал:«Не убивай», то я вам позволяю убивать. Если Иисус сказал: «Не прелюбодействуй»,то я вас освобождаю от этого запрета. Я разрешаю вам грабить и лжесвидетельствовать,не почитать мать и отца, брата и сестру и ненавидеть ближних лютою ненавистью.Вы должны любить только меня и верить только мне. Любое преступление,совершенное ради меня, есть не преступление, а подвиг, и вам сторицей воздастсяза это».
Восстанут и последуют за ним, как за мессией, сто племен инародов. Царь Земли сей, подобно Агнцу, предан будет на заклание, идиаволочеловек воссядет на троне. Будут курить ему фимиам и, как земному богу,сооружать языческие капища, поклоняясь идолам его. Воздвигнет он гонения нахристиан, каких не было и при царях Рима. Будут ненавидеть и убивать за одно имяХристово. Божий храмы и монастыри подвергнет он разрушению. Тьмы и тьмы подвижниковпримут мученический венец.
Смотрите, говорит Христос, не ужасайтесь, ибо надлежит всемутому быть. Но это еще не конец: ибо восстанет народ на народ и будут глады,моры и землетрясения. И мерзость запустения будет повсюду.
Немногим праведникам удастся избежать Голгофы, скрываясь впустыне, горах и катакомбах. Туда унесут они с собой священные предметы, книгии иконы. И будут молиться они так, как, по греховности нашей, не способнымолиться мы с вами, братия. И по их молитве рухнет царство диаволочеловека, оноразвалится само собой, исчезнет как призрак, как исчадие ада.
После этого мир на какое-то время установится на Земле.Однако по попущению Божию настанут затем времена еще более страшные. Теперь ужене диаволочеловек, не антихрист, не предтеча диавола, а сам сатана введет людейв соблазн магическими силами. Он научит их чародействовать, летать ипогружаться в пучину морей. Он даст людям невероятное могущество. Диавол внушитим мысль, что с помощью магических формул они смогут достичь бессмертия и статьбогами, и они поверят в это и опять отрекутся от Бога. Теперь не будет гоненийна христиан, они будут вызывать лишь насмешки, и их останется совсем немного.«Зачем нам Бог, — скажут им, — если мы сами боги, зачем нам молитва, если у насесть магические формулы!» Кичась своим могуществом, люди не заметят, как станутрабами этого могущества, рабами необъятных машин и сатанинских сил, ведущихдурацкую, бестолковую, губительную игру, ибо диавол ни на что иное не способен.И не сдержать уже будет этого сатанинского разгула. Вызванный из недр землиадский пламень испепелит ее.
Но это не будет конец, братия. Будет новое небо и новаяЗемля, которые созидает Бог-Творец и которые мы созидаем вместе с Богом, творямолитву, возводя храмы, создавая иконы и книги, совершая благие дела. Этотновый мир недоступен для диавола. Это Царство Божие. Оно вечно и несокрушимо.Аминь».
Нового подъема Сарский Преображенский монастырь достигает приигумене Феоктисте. Но это уже был другой подъем. Если Филофей проповедовалнестяжательство и все свое внимание уделял духовной стороне монастырской жизни,то Феоктист, сторонник традиции Иосифа Волоцкого, был «стяжателем», то есть,продолжая заботиться о духовности, о молитвенном подвиге, — а иначе зачем инужен монастырь? — он вместе с тем был убежден, что для выполнения своей миссиимонастыри должны иметь прочную хозяйственно-экономическую основу.
С приходом Феоктиста неузнаваемо изменился внешний обликмонастыря и весь образ его жизни. В тишину обители, нарушаемую прежде лишьпением псалмов и колокольным звоном, ворвались голоса строителей и стуктопоров.
Первым делом Феоктист построил в трех верстах от монастыря,где была обнаружена прекрасная глина, кирпичный завод. А потом дело пошло.Разобрали обветшавший бревенчатый Преображенский храм и на его месте за нескольколет возвели великолепный каменный собор, который стоит и поныне. Под спудомхрама легли почившие игумены монастыря, начиная с его основателя Даниила. Затембыли возведены двухэтажные каменные братские корпуса, чудный настоятельский доми, наконец, были воздвигнуты крепостные стены с башнями и надвратной церковью.«Стены, что тебе кремлевские!» — с гордостью говорил Феоктист. Монахи женедоумевали: зачем, мол, здесь, в Тмутаракани, крепостные стены, от медведей,что ли, обороняться? Игумен в ответ лишь загадочно улыбался.
На это строительство, конечно, потребовались колоссальныесредства. Откуда взялись они? Ведь при предшественниках Феоктиста монастырь,богатый духовно, материально был гол как сокол. Не будем, однако, забывать, чтото была эпоха Ивана Грозного, и Сарская обитель явилась местом ссылки боярскойзнати. Феоктист, сам выходец из старинного боярского рода, искусновоспользовался этим обстоятельством и сумел получить щедрые пожертвования.Рискуя вызвать недовольство Москвы, он привлекал беглых крестьян на пустующиеземли близ монастыря, и те, не обремененные податями, под защитой обители скоросоздали крепкие хозяйства. Игумен лично вникал в аграрные вопросы, учил инаставлял крестьян, а на полях, которые обрабатывались под его непосредственнымнаблюдением, собирались невиданные урожаи. Монахи разбили яблоневый сад иумудрялись выращивать в своем хозяйстве даже дыни и виноград. Стараниямиигумена при монастыре была создана крупная мясомолочная ферма. Коровы стоялитам холеные, упитанные. Поскольку монахи сами мясо не потребляли, оно шло напитание строительных рабочих или на рынок, принося немалые доходы монастырю.
Однако главным увлечением Феоктиста, выражаясь современным языком,его хобби, было изобретение различных хитроумных машин. Он умудрялсяиспользовать энергию водяных колес для маслобоен, обработки кож, ткацкихстанков, для работы подъемных механизмов и даже конвейера.
Но и это еще не все. Феоктист приобрел суда, которые возилипшеницу, рожь, ячмень, просо, мед, пеньку в Москву, вниз по Волге или на Север,в Архангельск. Он внимательно следил за конъюнктурой рынка не только в России,но и в других странах, завязав тесные отношения с русскими и заморскимикупцами, и, совершая торговые операции, почти всегда оставался в выигрыше.
В монастыре оказались собраны огромные богатства. В егокладовых постоянно хранились большие запасы продовольствия, и, когда случалсянеурожай и голод, за сотни миль приезжали сюда люди, и всем бесплатно раздавализдесь хлеб и другие продукты. Даже те, кто осуждал Феоктиста за стяжательство,не могли не сказать в похвалу ему, что тысячи людей он спас от голодной смерти.
Деятельность Феоктиста, за короткий срок сделавшего бедныймонастырь и безлюдный край процветающими и богатыми, поражала воображение. И невольновозникала у людей мысль: да что бы было у нас на Руси, если бы не опричнина, нетеррор, не дурацкая, никому не нужная Северная война, вымотавшая все ресурсыгосударства?! И такие разговоры люди вели между собой, тем более чтонедовольных царем в Сарском монастыре было более чем достаточно. Шила в мешке неутаишь, пошли доносы в Москву: мол, ссыльные живут себе здесь припеваючи,царя-государя хулят, заговоры плетут, с князем Курбским переписываются.Кончилось дело тем, что направил царь к Сарскому монастырю военный отряд воглаве с Баскаковым. Вот тут крепостные стены и пригодились. Постоял под нимимесяца три Баскаков, пока не разграбил окрестных крестьян и не кончились у неговсе запасы продовольствия (а в монастыре их на пять лет хватит!), и ушел несолоно хлебавши.
Феоктист, однако, был достаточно умным человеком, чтобыпонять, что одними стенами от царя не защититься. Собрал он в ризницедрагоценные предметы огромной стоимости — будет монастырь, еще наживем! — инаправил в дар царю, казна которого была разорена дурацкою войною, — тем иоткупился.
Смутное время не оказало какого-либо существенного влияния насудьбу Сарского монастыря ввиду его удаленности от мест, где происходилиосновные события. Но насельники обители горячо переживали происходящее,предавали анафеме самозванцев, рассылали послания в различные русские города спризывом постоять за Православие, внесли большое пожертвование на ополчение и,разумеется, усердно молились за спасение отечества.
Во времена Михаила Федоровича и Алексея Михайловича событий,особо достойных внимания, в жизни монастыря не происходило, в связи с чем мыможем сказать: «И слава Богу!» Прочная афонская традиция, заложенная Даниилом иФилофеем, помогла монастырю избежать соблазна раскола. Конечно, вызываетсожаление, что духовное горение, достигшее там наивысшей силы при Филофее, всеболее и более угасало. Но такова была эпоха. Впрочем, в начале XVIII века вСарской обители неожиданно произошел новый духовный взлет.
В 1705 году игуменом обители был назначен иеромонах МосковскогоЧудова монастыря Тихон. Формально это было для него повышение. Но в действительноститаким образом Местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Стефан Яворскийудалял из Москвы одного из самых активных представителей грекофильской партии ипротивника латинофилов.
Постепенное проникновение в Москву латинской учености сУкраины (после ее присоединения к России) вызвало в первопрестольном граде