При первом взгляде на слона наступала парализация, но я быстро взял себя в руки, понимая, что сейчас должен приступить к работе.
Я оценил своего пациента. Его состояние казалось стабильным, он крепко спал. Его громоподобный храп мог напугать, если бы не пришлось слышать его неделей раньше. Надо сказать, что я был благодарен этому опыту.
Радуясь тому, что он хорошо лежит и крепко спит, Джохан собрал всю свою команду, чтобы двинуться обратно и ждать, когда выстрелят в двух оставшихся слонов. Он повернулся ко мне:
– Ты доволен его состоянием? Первые признаки пробуждения появляются обычно через 40 минут. В него выстрелили 10 минут назад, значит, через 30 минут. Думисум останется с тобой, он знает, что делать. Но если два других самца вернутся за своим товарищем, тогда прячьтесь за этим и ведите себя тихо и бесшумно. Глаза в небе защитят вас.
Его слова подчеркнули потенциальную опасность данной ситуации, и вот уже перед моим мысленным взором разворачивались разные дикие сценарии. А Джохан и остальная его команда запрыгнули обратно в фургон и исчезли из виду. Я вдруг ощутил себя очень одиноким и беззащитным. А реакция Думисума была совсем иной. Сев у головы слона, расслабленный и довольный, он достал телефон и начал делать селфи с животным, а потом протянул мне телефон и попросил снять его со слоном. Когда я встал на тропинку, отойдя подальше, чтобы в кадр вошел весь слон, почувствовал себя крайне незащищенным.
– На тебя когда-нибудь нападал слон? – спросил я.
Он ответил, усмехаясь:
– Да, пару раз. Первый раз он появился из ниоткуда, готовый к атаке. Я бросился бежать к ближайшему утесу, но понимал, что не успею. И вдруг с неба спустился вертолет и спугнул его. Потом мне пришлось сменить одежду…
И он засмеялся, вспомнив, как это было.
Логика говорила мне о полной безопасности с двумя вертолетами в воздухе. Поэтому я попытался отбросить ненужные мысли и сконцентрироваться на отслеживании состояния пациента. Но в глубине души гнездился страх, отвлекающий меня то и дело. Я был на взводе.
Сейчас вертолет, казалось, был где-то рядом. Я посмотрел в сторону тропинки, откуда доносился звук. И увидел летящий R44, а под ним… кажется, это был слон в чаще. Все тело напряглось в нервном возбуждении, и я инстинктивно присел, опершись о крестец моего пациента. Конечно, эта тропинка была бы очевидным для него маршрутом побега. Он мог появиться в любой момент, двигаясь прямо на нас. Я попытался сохранять самообладание в присутствии Думисума, отслеживая похожий на слона объект в 200 метрах от нас. Я ждал какого-нибудь движения, позволившего точно определить его, прежде чем бить тревогу. Текли секунды, вертолеты уходили дальше, и я понял, что все это было игрой моего воображения.
И когда паника прошла, вдруг почувствовал себя расслабленным, привыкнув, наконец, к своей роли. Я записал частоту его дыхания: 4 вдоха-выдоха в минуту. Нащупал пульс в ушной артерии: 44 удара в минуту. Хобот не двигался. Я приподнял ему ухо, чтобы проверить положение глаза и пальпебральный рефлекс[21]. И тут же в шоке подскочил, так как его глаз смотрел прямо на меня. У большинства видов, когда животное достигает хорошей степени анестезии, глаз смотрит вниз. Все остальные мои тесты показали, что его состояние стабильно, и он крепко спит. Но положение глаза пугало. Наверно, для слонов это норма, подумал я, вновь накрыв ему глаз пластом уха и решив больше не пугать себя таким образом. Я посмотрел на часы. Было 9.20 утра. В него выстрелили в 9 часов. Значит, оставалось еще 20 минут, прежде чем появятся первые признаки пробуждения. Мне оставалось только ждать и наблюдать, но пока заняться было нечем. Как-то это выглядело не совсем правильно, и я решил еще раз проверить его. Дыхание – 4. Пульс – 44. Неудивительно, что эти параметры не изменились за прошедшие 2 минуты. Я проверил, включена ли рация. Все в порядке, ничего не пропустил, пока никто еще не пытался выйти со мной на связь.
– Возьми себя в руки, – говорил я себе. – Твой пациент стабилен, в двух других очень скоро выстрелят транквилизатором, и сюда спустится куча народу. Наслаждайся моментом, пока можешь. Пока ты здесь один в африканском буше с усыпленным слоном.
Это то, о чем я мог только мечтать, будучи зеленым девятнадцатилетним студентом-ветеринаром. И теперь, семнадцать лет спустя, мечта воплотилась в жизнь. Когда до меня наконец дошло, где я нахожусь и что делаю, я улыбнулся и осторожно провел рукой по толстой кожистой шкуре слона вниз по ногам, просто вбирая всеми органами чувств это ощущение.
Отвлекшись на мгновение, я не сразу осознал, когда именно это произошло, но тут до меня стало доходить, что наступила полная тишина. Вертолеты сели, и это могло означать только одно: двух других слонов тоже усыпили, и команды находятся с ними. Скоро наша относительная безмятежность нарушится, это всего лишь вопрос времени. Я снова проверил показатели. Частота дыхания теперь составляла 5, а пульс – 48 ударов в минуту. Потом Думисум показал на едва заметно скрутившийся хобот, сверились по часам: 9.40. Его сон явно становился неглубоким, и это соответствовало указанным Джоханом временным рамкам. Я набрал в шприц первую дозу эторфина – 0,3 мл, нашел вену и ввел препарат. При этом был несказанно рад, что вводил эту первую дозу в такой спокойной обстановке. Я мог полностью сконцентрироваться на том, что делаю, не отвлекаясь и зная, что в следующий раз все будет по-другому. Слон сделал глубокий вдох. Он уже реагировал на эторфин: частота дыхания упала до трех вдохов в минуту, а сердечный ритм – до 40 ударов. Это был нормальный эффект лекарства, что внушало спокойствие. Если анестезирующий препарат действовал по такой схеме, то моя работа будет проще и более спокойной.
Неожиданно тишину нарушил звук двигателя экскаватора, затем треск деревьев: он прорубал к нам дорогу. В рации раздался голос Силк:
– Джонатан, как у тебя дела? Он все еще спит? Он еще жив? – в ее голосе явно чувствовались ироничные нотки.
– Все хорошо, – ответил я. – Все еще спит, и пока никуда не уходил.
– Хорошо. Ты уже вводил ему препарат? Я еду к тебе, мне нужно сменить тебя.
– Да, я ввел ему препарат пару минут назад. Его состояние стабильно, так что можешь заступать.
Смысл смены дежурящих у слонов людей мне был неясен, но я не стал задавать вопросов.
Вскоре ко мне присоединилась Силк. Вкратце рассказав ей о препаратах, я пошел в указанном направлении искать двух других слонов. В них выстрелили в одно время. Увиденная сцена полностью отличалась от той спокойной безмятежной обстановки, которая только что окружала меня. Повсюду были люди, в общей сложности человек пятьдесят. Кто-то с электропилами, кто-то с веревками, кто-то убирал камни и ветки, другие собрались вокруг лежавших слонов с планшетами и отслеживали их дыхание или стремительно делали пометки. А кто-то молча задумчиво стоял. Это был упорядоченный хаос.
Невероятно, но два этих слона упали почти одновременно, повернувшись друг к другу лицом, словно два напившихся приятеля: пожаловались друг другу на плохое самочувствие и потеряли сознание. Все это говорило не только о мастерстве Джерри и Жака, которым удалось удерживать слонов вместе, но и о крепкой связи, установившейся между двумя слонами. Беспокоило, однако, то, что один из слонов упал на грудь и втиснулся между двух маленьких деревьев. В таком положении все органы абдоминальной области давили ему на диафрагму, затрудняя тем самым дыхание. И если не исправить ситуацию оперативно, то итог может быть фатальным. С помощью электропил члены команды отчаянно пытались расчистить место вокруг него, чтобы можно было переложить слона на бок. Бен и Джохан были активно задействованы в этой операции. Мне следовало осмотреть второго слона. Лаура временно взяла над ним шефство. Оказалось, что этот слон тоже был стабилен и спал, громко храпя: дыхание – 4, сердечный ритм – 40, как и у слона, которого я оставил.
Легко было представить себе ту вакханалию, которая начнется, если один из этих слонов проснется в окружении такого скопления людей. Я проверил сумку на поясе, в которой лежали иглы, шприцы и лекарства.
Теперь, когда второй слон свободно лежал на боку в стабильном состоянии, ко мне подошел Бен, чтобы перекинуться парой фраз.
– Отличная работа, – сказал я. – Пока все идет хорошо!
– Джерри безумно рисковал, спикировав в то ущелье, но он знает, что делает, и это сработало. Как себя чувствует другой слон?
– Спит как ребенок. Сейчас с ним Силк.
– Отлично. Ну ладно, сейчас они расчистят экскаватором дорогу для трейлеров, и тогда мы сможем загрузить их и выехать. Я выстрелил в этого примерно в 9.20, так что первая добавочная доза ему понадобится в 10 часов, примерно через 15 минут.
– Замечательно, – ответил я.
Все шло хорошо, и менее чем через час экскаватор прочистил достаточно широкую полосу в густых зарослях деревьев и кустов, чтобы пропустить первый трейлер с подъемным механизмом. Приблизительно к 10.30 были связаны ноги первого слона, его медленно подняли в воздух. Два человека поддерживали хобот, а остальные помогали направлять туловище под правильным углом, чтобы аккуратно опустить в трейлер. Под голову и задние ноги ему положили покрышки, чтобы смягчить тряску во время движения. И как только всех устроило его положение, слона стянули ремнями. Ремни нужны были больше для предотвращения его соскальзывания во время движения машины, чем для усмирения. Если бы он проснулся, он легко освободился бы от своих пут.
Успешно загрузили в трейлер первого слона, теперь настала очередь нашего. Первый трейлер стоял так, чтобы подъемный механизм можно было использовать для загрузки слона на второй трейлер. По времени все шло идеально: было 10.45, и я только что ввел ему очередную дозу. Это означало, что толчки во время движения вряд ли разбудят животное.
Процедура повторилась, и через 10 минут Лоттера (так его назвали) аккуратно и надежно загрузили на борт. Я убедился, что его уши и хобот лежат хорошо, остальные закрепляли его ремнями. Так как слона двигали и перемещали, частота его дыхания поднялась до 5, а сердечный ритм – до 44, но скоро они придут в норму. Ко мне присоединились Эндрю и Лаура. Эндрю снимал показания и следил за временем и дозировкой эторфина, а Лаура отслеживала частоту дыхания животного и должна была вколоть мне налтрексон, если бы я случайно ввел себе препарат. Мы уселись, приготовившись к трехчасовому путешествию.