Я вылез из вертолета и рванул обратно к фургону. Позади меня гудел вертолет, а прибывшая группа загружала в машину первую зебру. Хорошо, что у меня был большой опыт приготовления этих дротиков, потому что в такой спешке и с массой разных отвлекающих факторов мне было бы сложно вспоминать все необходимые шаги. Примерно через 10 минут были приготовлены все четыре дротика с той дозировкой, которую посоветовал мне Кобус, и я поспешил обратно к Жаку, забрался в кабину, и мы снова взлетели.
– Если я смогу выгнать их отсюда, – услышал я его голос в наушниках, – они направятся к каменистому участку, а потом на возвышенность… Тебе нужно постараться хорошо выстрелить в самку, а потом мы возьмем самца из другой группы. Ок?
– Конечно, – ответил я и почувствовал, что теперь знаю, что делаю. Если Жак был прав, и они шли в сторону горной тропинки, то это будет выстрел по прямой, без смены направления движения.
«Я точно попаду», – и я почувствовал прилив радостной решимости.
Жак летел намеренно низко над нижней границей леса, резко повернув и накренившись над оградой, идущей по периметру, где мы зависли в воздухе на мгновение почти вертикально к земле. Этот маневр нужен был для того, чтобы согнать всех зебр обратно к деревьям, которые располагались выше.
– Заряжай. Я полечу низко над этим участком, включив сирену. Это должно выгнать их оттуда, так что будь готов выстрелить.
– Сделаю.
Мне не нужно было повторять дважды, через несколько секунд ружье было заряжено. А в это время Жак стал снижаться, расположив вертолет горизонтально и низко над деревьями. Это движение напомнило ощущение от американских горок, когда меня подбрасывало на сиденье. Мне пришлось вжаться всем телом в дверную раму, так как моя правая нога соскользнула с подставки, но я быстро вернулся в прежнее положение, полностью высунувшись из вертолета и готовый последовать указаниям Жака. Пока мы летели над деревьями в сторону горной гряды, он периодически включал сирену – звук, который бы встревожил самых спокойных животных, – и, конечно же, группа зебр выскочила из укрытия впереди в 30 футах от нас.
– Она вторая спереди, – сказал Жак, мгновенно оценив и определив их. – Помни: все так же, как прежде. Целься в спину и стреляй, я подойду к ним, когда они начнут взбираться в гору.
– Понял.
И снова прогноз Жака оказался верным. Проигнорировав дорожку к водопою, которой они пользовались раньше, зебры направились прямо к горной тропинке и начали взбираться по ней. Я притянул к себе ружье, нашел в прицеле голову зебры и повел прицел вдоль спины, целясь слева от позвоночника ниже ребер. А потом нажал на спуск. Дротик попал в точности туда, куда я целился. Выстрел получился выше, пожалуй, сантиметрах в тридцати от ее крестца, и дротик воткнулся в мышцу сбоку от позвоночника. Но я бы предпочел это, чем целиться в крестец и промахнуться.
Мысленно поздравил себя. Потихоньку я начинал осваивать это дело.
«Не слишком хорохорься, парнишка, – сказал я сам себе. – Два из пяти – это все равно очень плохая стрельба».
Жак тут же связался по рации с Кобусом, чтобы сообщить об удачном выстреле. При этом он набирал высоту, уходя вправо, чтобы заставить отставших зебр догнать первых двух и вести их дальше на возвышенность. Кружа над ними, мы зависали в воздухе, чтобы дать им возможность перегруппироваться. Справа от нас в отдалении мы увидели движущийся пикап. Несколько минут спустя зебра начала семенить на месте, так как лекарство подействовало, и ее странное и необычное поведение заставило бежать трех других зебр. В этот раз наземная команда нашла ее быстро. Они начали медленно подбираться к ней, готовые приблизиться сразу, как только она упадет. Это было для нас сигналом. Мы улетели в поисках другой группы и последней зебры.
В этот раз их легко было отыскать. С того момента, как мы их покинули, они недалеко продвинулись: животные, очевидно, решили, что вертолет улетел, и теперь можно спокойно щипать траву на лугу. Но наш прилет заставил их снова бежать. Мы обнаружили их, когда они разворачивались обратно, обходя выступ скалы и направляясь в сторону полей, где я сделал свой первый выстрел.
– Я погоню их обратно через густой кустарник. И тогда они пойдут либо в сторону убежища, где мы их нашли в первый раз, либо рванут направо в сторону полей. В любом случае они выстроятся в цепочку. Когда появятся с другой стороны, вот тогда стреляй. Загружай.
Уже привычный к этой процедуре, я вдруг обнаружил, что успел загрузить дротик, даже не осознав этого, и мысленно прокручивал возможный будущий сценарий.
Я отрабатывал свой прием, отчаянно желая сделать еще один удачный выстрел.
Зебры зашли в густые заросли кустарника, но не стали там задерживаться, так как Жак настойчиво преследовал их. Уже примерно через тридцать секунд они появились по другую сторону чащи. Они стремились найти убежище, чтобы скрыться от нас в месте начала преследования.
– Похоже, он второй с конца. Ты готов? У тебя будет где-то около ста метров, прежде чем они свернут налево, а потом они снова двинутся в сторону леса.
– Все готово.
Я уже занял позицию, и когда Жак определил мою цель, взял ее на прицел. Животные двигались не спеша, но Жак смог подстроиться под них. Фактически эта местность была настолько открытой и свободной от деревьев, что он смог вести вертолет еще ниже, чем прежде, подходя так близко к последней зебре, что можно было выстрелить практически по идеальной горизонтальной линии. Если бы я целился вдоль спины животного, то угол был бы острым, и дротик мог отскочить. Так что вместо этого я нацелился в бедро задней ноги. Я понаблюдал за ней пару мгновений, убедившись, что это надежная, устойчивая цель, и спустил курок.
Время словно остановилось. Но когда вертолет неожиданно начал набирать высоту, а зебра свернула налево, я понял, что сделал выстрел в самый последний момент. Но это не имело никакого значения: было четко видно, как розовое перо дротика торчало из мышцы задней поверхности бедра.
– Хорошо сработано! Думаю, ты уже немного набил руку.
Теперь, когда работа была выполнена, и в моих ушах звенела похвала Жака, напряжение спало. Я мог расслабиться и полностью насладиться пережитым. Тот же самый восторг я испытал после первого успешного непростого случая отела и первого кастрирования самки по окончании ветеринарной школы. Это чувство восхитительной эйфории от того, что знаешь, что ты не дрогнул в трудной ситуации и вышел из нее, обогащенный новым опытом.
ЗЕБРЫ: КОРОТКИЕ ФАКТЫ
Equus quagga: саванная зебра.
Ареал: Восточная Африка, от юга Эфиопии к Ботсване и восточной части Южной Африки. Это самый распространенный вид из трех видов зебр, который чаще всего можно встретить в заказниках и зоопарках. Существует 6 подвидов.
Продолжительность жизни: 25–30 лет.
Среда обитания: луга и облесенные участки саванн.
Питание: зебры – травоядные животные, питающиеся преимущественно разными видами трав, но также употребляют в пищу кустарники, веточки, листья и кору деревьев.
Период беременности: 360–396 дней, обычно производят на свет одного детеныша.
Вес: около 30 кг при рождении, во взрослом возрасте достигают 175–385 кг.
Развитие: новорожденный малыш встает спустя всего несколько часов после рождения, а в возрасте одной недели начинает есть траву, но от матери его отлучают не раньше 7–11 месяцев. Молодые зебры покидают стадо, создавая группу одиноких самцов, когда их мать производит на свет нового детеныша. Но молодые самки остаются в стаде. И самцы и самки достигают половой зрелости примерно в 20 месяцев, но вполне пригодными для производства потомства самцы становятся только в 5 лет. Полностью выросшими они считаются примерно в 4 года. Но лишь 50 % детенышей достигают взрослого возраста из-за хищников, болезней или голода.
Температура тела: 37,6–38,6 °С.
Интересный факт: эмбриологические данные говорят о том, что зебры черные с белыми полосками, а не белые с черными, как считалось ранее. Выдвигался ряд гипотез, объяснявших этот окрас маскировкой, способом определять своего сородича, отгонять мух или защищать от жары. Есть доказательства в пользу каждой из этих теорий. Но и идея о том, что полоски помогают запутать хищников, когда им сложно вычленить одну конкретную цель среди массы мелькающих полосок, выглядит убедительно.
Охрана: мировая популяция саванных зебр составляет примерно 750 000 особей, а потому Международный союз охраны природы относит их к видам, близким к уязвимому положению. Их крайне привлекательная шкура – главная причина весьма активной охоты на зебр. А утрата естественной среды обитания также немало способствует сокращению их численности. И саванным зебрам повезло в том смысле, что теперь они стали защищенным видом: в настоящее время их популяция стабильна, и им практически ничего не угрожает. Но печальным остается тот факт, что самому крупному из трех видов зебр, пустынной зебре, обитающей в Кении и Эфиопии, повезло меньше. С 1970 года из-за утраты естественной среды обитания их популяция сократилась на 75 %. В настоящее время в дикой природе осталось 2500 пустынных зебр, и Международный союз охраны природы классифицирует их как «вид, находящийся на грани исчезновения». См.: www.awf.org/wildlife-conservation/grevys-zebra.
Сахарная сумчатая летяга
Глаза животных наделены способностью говорить необычайным языком.
Ветеринарному хирургу по роду своей профессии приходится выполнять множество различных хирургических процедур: например, доставать посторонние предметы из желудка чересчур любопытных собак, чинить сломанные кости или удалять опухоли. Но, бесспорно, чаще других операций нам приходится проводить процедуру кастрирования.
За долгие годы мне пришлось кастрировать так много животных столь разных видов, что это занятие можно уже считать моей специализацией. Хомяки, морские свинки, кролики, кошки, собаки, овцы, свиньи, альпаки, коровы, лошади и обезьяны – это лишь верхушка айсберга. Несмотря на то что конечная цель хирургической операции одинакова, ее методы варьируются в зависимости от анатомических особенностей конкретного вида. Если не знать этих различий и специфических приемов, применяемых в отношении каждого вида, то операция может закончиться опасной для жизни кровопотерей или образованием грыжи.