300 легких и 100 станковых пулеметов. Потери с обеих сторон были большие. Обе стороны обвиняли друг друга в вероломстве и предательстве, но широкой огласки эти события не получили. Центральное правительство не давало в печать информацию об этих событиях, так как считало, что это будет только на руку японцам, ванцзинвэевцам и прояпонским элементам в самом гоминьдане.
20 октября 1940 г. Хэ Инцинь и Бай Чунси передали Чжоу Эньлаю телеграмму от 19 октября за № 66 603, адресованную Чжу Дэ, Пэн Дэхуаю и Е Тину. В ней, в частности, говорилось:
«18‑я АГ и 4‑я армия в начальный период освободительной войны строго выполняли приказы, крепили моральное сплочение… добились немало славных побед. И кто бы мог подумать, что снова воцарятся раздор и разногласия. Опять наступили трения… взаимное уничтожение, уничтожение сил освободительной войны. Центральное правительство, обеспокоенное расширением конфликта, отдало приказ Хэ Инциню и Бай Чунси обсудить соответствующие мероприятия с Чжоу Эньлаем и Е Цзяньином. После изучения и обсуждения вопроса 6 июля 1940 г. они пришли к взаимному соглашению и, суммировав переговоры, выработали развернутые конкретные мероприятия, которые после утверждения высшими инстанциями, были переданы Чжоу Эньлаю, выехавшему в Шэньси для окончательной увязки с Чжу Дэ, Пэн Дэхуаем и проведения их в жизнь. К тому же Хэ Инцинем был отдан приказ всем частям избегать столкновений с 18‑й АГ и Новой 4‑й армией. Однако после возвращения Чжоу Эньлая мы не заметили признаков принятия и выполнения указанных мероприятий».
Далее в телеграмме излагались конкретные случаи вооруженных столкновений между гоминьдановскими войсками и вооруженными силами КПК за последнее время. Вся вина относилась за счет сил КПК.
Гоминьдановцы обвиняли вооруженные силы КПК в том, что они не придерживаются границ своих районов и действуют самостоятельно, нарушают нормы укомплектования войск и самовольно увеличивают их, не подчиняются приказам центрального правительства и разрушают систему административного управления, «не борются с врагом, а только захватывают дружественные войска». Был отдан приказ о том, что «все части 18‑й АГ и Новой 4‑й армии в течение месяца с момента получения телеграммы должны перейти в военный район, указанный в статье по третьему вопросу» (т. е. в район, включающий Хэбэй, Чахар, Северный Шаньдун и Северную Шаньси. — А.П.).
В конце октября 1940 г. у меня состоялась беседа с одним из авторов этой телеграммы, генералом Бай Чунси. Он был сторонником сотрудничества гоминьдана с КПК и упрочения единого национального антияпонского фронта, продолжения войны против Японии до окончательной победы, сотрудничества с Советским Союзом. Он был одним из немногих политических и военных деятелей Китая, которые всецело поддерживали Чан Кайши в его политике сопротивления японским агрессорам. Обращаясь ко мне, Бай Чунси с гневом обрушился на руководство Мао Цзэдуна. Ошибочно приравнивая поведение Мао Цзэдуна к поведению всех коммунистов, он откровенно заявил, если раньше он якобы «постоянно находил всякие оправдания коммунистам», то теперь не сможет «их защищать».
Так, Бай Чунси говорил: «Вам известно, что мы совместно с Чжоу Эньлаем выработали соответствующие мероприятия, касающиеся района действий, укомплектования, снабжения 18‑й АГ и Новой 4‑й армии, которые были одобрены коммунистами и гоминьданом. Однако до сих пор ни 18‑я АГ, ни Новая 4‑я армия и не думали их выполнять. Вместо борьбы с японцами они начали сражаться с нашими же войсками, подрывая силы освободительной борьбы; они не подчиняются боевым приказам центрального правительства; они прекратили борьбу с нашим общим врагом — японскими захватчиками, обратив весь свой огонь против дружественных войск; они подняли шумиху о «битве ста полков»[35].
Я заявил Бай Чунси, что окончательная победа Китая над внешним врагом зависит от сотрудничества всех партий Китая, и подчеркнул, что важность сотрудничества гоминьдана и китайской компартии бесспорно велика, и это не следует забывать и недооценивать.
Бай Чунси на это заметил, что сотрудничество должно продолжаться, но «поскольку коммунисты отказываются от выполнения приказов центрального правительства, постольку мы не можем терпеть бесконечные трения, конфликты и столкновения, приносящие огромный ущерб нашим войскам».
Следует заметить, что в это время не только Бай Чунси, но и многие другие видные политические и военные деятели Китая, которые были сторонниками сотрудничества гоминьдана с коммунистами, заняли враждебную позицию к последним. Некоторые из них решили отойти от участия в политических делах. Так, Сунь Фо спешно уехал в Гонконг. Фэн Юйсян подал просьбу от отставке с поста заместителя председателя Военного совета центрального китайского правительства.
Уточняя истинные причины спешного отъезда Сунь Фо в Гонконг и просьбы Фэн Юйсяна об отставке, я спросил об этом Чжоу Эньлая во время одной из бесед с ним. Он заявил, что поспешный отъезд в Гонконг Сунь Фо и просьба об отставке Фэн Юйсяна произошли на почве различий в оценке внешней политики правительства Советского Союза, международного положения и дальнейшего курса внешней политики Китая. В связи с распространением слухов о возможности заключения пакта о нейтралитете между Советским Союзом и Японией, Чан Кайши якобы заявил Сунь Фо, что внешняя политика СССР для него теперь ясна: Советский Союз не будет помогать Китаю, что ему, т. е. Сунь Фо, следовало бы изжить иллюзии, что СССР является лучшим другом Китая.
По словам Чжоу Эньлая, Чан Кайши всецело стал ориентироваться на США и Великобританию, надеясь, что последняя откажется от своей традиционной политики уступок на Дальнем Востоке и займет более строгую позицию в отношении Японии. Чан Кайши якобы считал, что США играют основную роль на Тихом океане и поэтому Китай в своей борьбе с японским агрессором должен опираться не на Советский Союз, а на США. Тем не менее, 4 октября 1940 г. на вопрос одного из членов Национально-политического совета относительно возможности военного союза Китая с США и Англией министр иностранных дел Ван Чунгуй ответил отрицательно, добавив, что США уже отказались от такой идеи.
Касаясь взаимоотношений между КПК и гоминьданом, Чжоу Эньлай сообщил, что переговоры, которые он ведет с Хэ Инцинем, зашли в тупик. По прямому указанию Чан Кайши, Хэ Инцинь затягивает переговоры и не удовлетворяет требований КПК. В то же время центральное правительство, сказал Чжоу Эньлай, старается вытолкнуть части Новой 4‑й армии с южного берега р. Янцзы на север с тем, чтобы заставить ее уйти в дальнейшем в провинцию Шаньдун. КПК не может пойти на это, так как оставление ныне занимаемого войсками Новой 4‑й армии района без вооруженной силы равносильно добровольной передаче его японцам. Чжоу Эньлай сказал, что командующим 3‑м военным районом Гу Чжутун (выпускник Вампу из группы Хэ Инциня) сосредоточил в непосредственной близости от Расположения частей Новой 4‑й армии около восьми с половиной дивизий своих войск, угрожая нападением с юга.
В течение сентября 1940 г. по распоряжению Хэ Инциня командующий 34‑й армейской группой Ху Цзуннань полностью блокировал Особый район в провинции Шэньси с юга и юго-запада, возведя небольшие крепости силой на отделение-взвод. Такие крепости строились вокруг Особого района (с южной и юго-западной сторон) в две линии в 20–25 км одна от другой. Расстояние между крепостями в линии — около 2 км. В то время заканчивалось строительство второй линии, она проходила вдоль Ичуань, Лочуань, Чжунбу, Ицзюнь (в провинции Шэньси), Чжэннин, Нинчжоу, Пинлян, Тоуин и Юйванчэн (в провинции Ганьсу).
Когда Чжоу Эньлай в беседе с Чан Кайши показал последнему подробный план этих сооружений и спросил для чего это делается, Чан Кайши ответил: «Они же вас не трогают. Эти мероприятия проводятся на случай, если 18‑я АГ вздумает перейти в наступление в направлении Ланьчжоу».
Далее Чжоу Эньлай сообщил, что Хэ Инцинь, затягивая переговоры, всячески саботирует требование КПК о снабжении 18‑й АГ и Новой 4‑й армии боеприпасами. В частности, для боевых операций на севере Китая командование 18‑й АГ потребовало от интендантского управления 9 млн. винтовочных патронов и 5 тыс. снарядов. Хэ Инцинь ответил, что выдаст боеприпасы по окончании переговоров.
По словам Чжоу Эньлая, Хэ Инцинь, выступая на заседании Высшего совета национальной обороны заявил, что КПК — второй враг центрального правительства, что она договорилась с японцами, а поэтому центральное правительство должно силой заставить КПК выполнить требование Чан Кайши.
Действительно, верховное командование гоминьдановских войск стало готовиться к тому, чтобы в случае невыполнения Новой 4‑й армией приказа о передислоцировании из Центрального Китая в Северный заставить ее сделать это силой.
Все это было лишь на руку японским империалистам. Вдохновляемые победами гитлеровской Германии они стали готовиться к расширению «большой войны» и стремились быстрее развязать себе руки в Китае.
Глава 16«Тройственный пакт» и Китай
Капитуляция правительства Франции перед фашистской Германией в июне 1940 г. создала выгодную для японских агрессивных планов обстановку: Французский Индокитай стал первым объектом японской экспансии и трамплином для дальнейшего наступления в южной части Тихого океана. 20 сентября 1940 г. японцы получили согласие Виши на пропуск через Хайфон 24 тыс. японских солдат в северную часть Тонкина и дислоцирование 10 тыс. японских войск в Ханое и 5 тыс. солдат в Хайфоне, а также о передаче японской армии 3 аэродромов. Правительство Петена согласилось признать преимущественные «права» Японии на Дальнем Востоке и оказать содействие японским войскам в Китае. Вечером 22 сентября 1940 г. японцы перешли границу Аннама.
25 сентября 1940 г. китайский министр иностранных дел Ван Чунгуй сообщил мне, что Китай готов встретить любую ситуацию, возникшую в результате японского вторжения в Аннам. Мы, сказал он, разобрали железные дороги, мост, соединяющий Аннам с провинцией Юньнань, и железнодорожное полотно Юньнаньской дороги. В этой связи министр поинтересовался моей оценкой возникшей ситуации. Я ответил ему: