Это был трезвый и реалистический подход к вопросу об урегулировании конфликта между КПК и гоминьданом.
Чтобы разрядить напряженную обстановку, которая возникла в связи с инцидентом с Новой 4‑й армией, Чан Кайши решил созвать 1 марта 1941 г. первую сессию Национально-политического совета (НПС) второго созыва. Он особенно добивался присутствия на этой сессии представителей всех партий и групп, в том числе и КПК, чтобы продемонстрировать миру якобы существующее политическое единство и наличие демократии в стране. Чжан Чунь, по поручению Чан Кайши, несколько раз приходил уговаривать Чжоу Эньлая принять участие в работе сессии. Однако Чжоу Эньлай на все предложения отвечал, что если не будут приняты предъявленные КПК 12 условий, то представители компартии в работе сессии участвовать не будут. Чан Кайши добивался участия в работе сессии представителей КПК вплоть до 6 марта 1941 г. Видя бесплодность всех уговоров, он разразился на сессии НПС погромной речью против КПК, назвав ее виновником всех бедствий в Китае. Чан Кайши заявил, что он не получал 12 требований китайских коммунистов, так как они были адресованы не правительству, а НПС и всю вину за неразрешение этого вопроса свалил на КПК. Этот маневр Чан Кайши дал возможность отделу пропаганды ЦИК гоминьдана кричать в печати о том, что во всем виноваты коммунисты, что если бы коммунисты обратились со своими требованиями непосредственно к Чан Кайши, последний, безусловно, их удовлетворил бы. Далее Чан Кайши заявил, что «если коммунисты подчинятся приказам и прекратят нападения на дружественные войска, правительство отнесется к ним положительно, если же они не подчинятся приказам, будут нарушать дисциплину и препятствовать вооруженному сопротивлению, как это делала Новая 4‑я армия, то правительство в интересах поддержки порядка в стране и ради окончательной победы, подавит их в соответствии с законом».
В то же время, отсутствие представителей КПК на сессии Чан Кайши пытался объяснить просто недоразумением, а не наличием серьезных разногласий между гоминьданом и КПК. Поэтому сессия НПО приняла решение, в котором указала, что она «еще надеется, что коммунисты — члены НПС, приняв во внимание миссию Совета, направленную на объединение страны, продолжение вооруженного сопротивления и соблюдения сентябрьской декларации коммунистов 1937 г., будут присутствовать на текущей сессии НПС с тем, чтобы все политические проблемы могли быть удовлетворительно и правильным путем разрешены».
Анализируя ход и решения первой сессии НПС, мы пришли к выводу, что, несмотря на резкие выпады против КПК, Чан Кайши все же придерживался примиренческой позиции. Одновременно ему удалось использовать данную сессию НПС в своих интересах. Он добился одобрения своих действий в отношении подразделений Новой 4‑й армии в провинции Аньхуэй. Тем самым он до известной степени реабилитировал себя в глазах иностранцев и китайской общественности. Отсутствие на сессии представителей КПК, которые могли бы, в случае необходимости, дать отпор клеветническим выступлениям и нападкам на КПК, обеспечили возможность гоминьдану действовать «монолитно». Поэтому не было ни единого выступления или даже попытки объективно разобраться в происшедших событиях. Чан Кайши удалось в определенной степени разрядить напряженную обстановку, и страсти постепенно стали ослабевать.
25 марта состоялся 8‑й пленум ЦИК ГМД. Дважды выступая на пленуме, Чан Кайши не только не допускал резких выпадов против КПК, но и осаживал пытавшихся выступить с погромными речами против коммунистов (Чжан Цзяао и др.). По нашему мнению, такую линию Чан Кайши занял в первую очередь потому, что он боялся остаться в изоляции и одиночестве. Ожидая результатов поездки министра иностранных дел Японии Мацуока в Европу и СССР, а отсюда и возможности изменения курса внешней политики Советского Союза к Японии и Китаю, Чан Кайши всеми силами старался сохранить существующие между нашими странами отношения. Понимая, что для Советского Союза совершенно не безразлично, каковы взаимоотношения между гоминьданом и КПК, Чан Кайши был вынужден показывать свою лояльность по отношению к китайским коммунистам, дабы не навлечь на себя гнев СССР. Опасения остаться в одиночестве и изоляции имели свои основания, так как не исключалось, что при известных условиях США и Англия могли пойти на компромисс с Японией, тем более что в то время уже имелись некоторые симптомы, говорящие об уступках англичан японцам. В первую очередь мы имели в виду уступки англичан по вопросу шанхайского муниципалитета, где японцы выторговали себе два новых места за счет англичан и добились того, что страны оси имели восемь мест, т. е. столько же, сколько и англо-американская сторона. Переговоры между англичанами и японцами, которые велись в Лондоне и Токио на фоне шанхайских уступок, естественно, не могли не беспокоить Чан Кайши. В то же время неоднократные обещания обильной помощи Китаю со стороны США и Англии и фактическое отсутствие таковой усиливали сомнения Чан Кайши в искренности «дружеских» чувств США и Англии. Кроме того, из потока телеграмм на его имя от китайских резидентов, проживающих за границей, а также от множества обществ, отдельных лиц, различных организаций Англии, США и других стран с требованием прекратить гражданскую войну Чан Кайши видел, что общественное мнение настроено против этой войны. В самом руководстве гоминьдана также не было единого мнения. Часть членов ЦИК ГМД, наиболее здраво оценивавшая положение Китая, не считала возможным начать в тот момент вооруженную борьбу против КПК. Чэнь Чэн, например, выступил против предложения Хэ Инциня о посылке карательной экспедиции против КПК, если последняя не выполнит требований правительства, указанных в цитируемой выше телеграмме Хэ Инциня и Бай Чунси в адрес Чжу Дэ и Пэн Дэхуая. Все это вместе взятое и удерживало Чан Кайши от вооруженной борьбы против КПК. В таких условиях Мао Цзэдун также ничего не мог сделать, тем более, что его провокационный, авантюристический курс на развязывание гражданской войны был решительно отвергнут Коминтерном.
После мирного урегулирования инцидента с Новой 4‑й армией Мао Цзэдун все заслуги в этом деле приписал себе (см. директивы ЦК от 18 марта и 8 мая 1941 г., которые вошли в «Избранные произведения Мао Цзэдуна», т. 3. М., 1954, стр. 422–442). Он не только ни словом не обмолвился о той решающей роли, которую Советский Союз сыграл в этом деле, но даже стал клеветать на него, будто бы антикоммунистическая деятельность Чан Кайши, приведшая к инциденту с Новой 4‑й армией, не встретила возражений «даже СССР». Так, во внутрипартийной политинформации № 1 «Итоги антикоммунистической волны со стороны гоминьдана за 6 месяцев», направленной 22 марта 1941 г. партийным организациям, говорилось: «После заключения тройственного пакта между Германией, Италией и Японией со стороны Англии, США и СССР усилилась помощь Китаю для оказания сопротивления Японии как в области финансов, так и в области снабжения вооружением. Со стороны Японии также была проявлена большая активность в перетягивании Чан Кайши на свою сторону через посредство прояпонских элементов. Чан Кайши, учитывая выгодную для себя международную обстановку и то, что его антикоммунистические действия не вызывают возражений со стороны Англии и США, и даже СССР, и что одновременно он может пользоваться взаимопониманием у японцев, которые не будут на него наступать, и затем учитывая, что после весны, возможно, изменится международная обстановка, решил на сей раз поднять антикоммунистическую волну и закончить ее до начала весеннего наступления Германии, Италии и Японии, чтобы за этот промежуток времени вытеснить наши силы из Центрального Китая на север».
Таким образом, по Мао Цзэдуну получалось, что в так называемой «второй антикоммунистической кампании гоминьдана» были виноваты не только США, Англия и Япония, но и Советский Союз. Итак, свою собственную вину за авантюристическую и провокационную деятельность, которая была одной из причин «второй антикоммунистической кампании гоминьдана», Мао Цзэдун свалил на других, в том числе и на Советский Союз.
Не располагая в то время вышеуказанными данными, но анализируя события на основании имевшихся у нас сведений, я сообщал в Москву 17 апреля 1941 г.: «Некоторые руководящие работники КПК (в частности, Чжоу Эньлай) переоценивают свою роль в вооруженной борьбе и недопонимают роли и значения СССР как могущественного и революционизирующего фактора трудящихся мира. Наряду с недооценкой роли СССР, они в то же время переоценивают роль США и Англии. Чжоу Эньлай считает, что правительства США и Англии основательно повлияли на Чан Кайши в сторону прекращения антикоммунистической борьбы даже во время инцидента с Новой 4‑й армией».
Глава 19Маневры США в Китае
В начале 1941 г. США стали все более активно влиять на политику держав на Дальнем Востоке. С одной стороны, они удерживали правительство Англии в поисках компромисса с Японией, с другой — стремились ослабить давление англичан на Чан Кайши в плане поисков мирного урегулирования с Японией. В начале 1941 г. президент Рузвельт направил в Китай в качестве личного представителя Лочлина Кэрри, который в последствии стал ответственным по делам ленд-лиза в Китае. В его задачу входило изучение экономического и внутриполитического положения Китая. Приезд Кэрри 7 февраля 1941 г. в Чунцин был ознаменован хвалебными «подвалами» и даже передовицами ряда чунцинских газет, торжественной встречей на аэродроме, куда были приглашены все корреспонденты, кроме советских. Изучая экономическое положение Китая, Кэрри прежде «всего оценивал его с точки зрения выгодного использования американцами. Так, например, в беседах среди близких ему американцев, он высказывал опасения, что если Китай не улучшит свой транспорт и не сумеет организовать переброску грузов в стране собственными средствами, тогда американцы попадут еще в большую зависимость от японцев на китайском рынке, используя Ван Цзинвэя и захваченную ими китайскую территорию и китайские ресурсы для экономического нажима на Свободный Китай, сумеют усилить свои экономические позиции в Китае в первую очередь за счет Англии и США. Вследствие этого торговая деятельность американских купцов будет все более зависеть от японцев, и американские купцы вынуждены будут использовать их в качестве посредников или расширить непосредственную торговлю с Японией. Говоря вообще об экономике Китая, Кэрри высказал свое удивление отсутствием каких-либо хозяйственных планов в Китае. Как бы в ответ на это, китайцы в двухнедельный срок составили трехлетний хозяйственный план Китая, который обсуждался на 8‑м пленуме ЦИК ГМД.