Что касается вопроса о военных действиях и общей стратегии, то Чан Кайши передал Кэрри специально подготовленный для него меморандум, в котором он критиковал то, что, по его предположению, является политикой США — стремление сначала победить Германию, а затем Японию. В противовес этому Чан Кайши предлагал наступательные действия сначала вести против Японии, а затем, после поражения Японии, уже против Германии. В развитие этой точки зрения он выдвинул перед США три безоговорочных требования: направить в Китай 500 самолетов[39], ежемесячно доставлять в Китай воздушным путем 5000 т грузов и отправить в Индию 3 американские дивизии. По словам Кэрри, ему удалось убедить Чан Кайши в целесообразности одновременных наступательных действий как против Германии, так и против Японии. Убежденный в этом Чан Кайши якобы признал необходимость направления большей части ресурсов США на европейский театр военных действий и согласился с идеей второго фронта в Европе. Он выразил также готовность согласовать совместные наступательные действия в Бирме, Таиланде и Индокитае в целом при условии, если они будут обеспечены соответствующей поддержкой с воздуха.
Кэрри констатировал, что Стиллуэл к его приезду в Чунцин уже разработал план совместных наступательных Действий британских, китайских и американских войск против Бирмы из Индии и провинции Юньнань. Однако в то время среди американцев существовал широко распространенный скептицизм по поводу того, способны ли и захотят ли китайские войска поддержать и предпринять наступательные действия. Факты на этот счет были неободряюшие. В то же время Кэрри, по его словам, был убежден в том, что Чан Кайши вполне понимает политическую необходимость предпринять в определенное время успешное наступление с целью поддержать престиж Китая как военной силы и одной из четырех великих наций, а также для того, чтобы быть уверенным в том, что голос Китая будет пользоваться уважением в послевоенных делал. Однако он опасался, что неудача может подорвать его положение. Поэтому он настаивал на том, чтобы любое предполагаемое наступление имело определенные перспективы успеха.
При выяснении возможностей улучшения китайско-английских отношений Кэрри пришел к выводу, что эта проблема оказалась более сложной, чем он предполагал, так как озлобление и вражда к англичанам в Китае были весьма глубоки. Кэрри возлагал большие надежды на послание Черчилля, которое было передано ему в связи с поездкой в Чунцин. Черчилль сообщал, что он имеет твердое намерение начать наступление в Бирме к концу сезона дождей. Однако во время пребывания Кэрри в Чунцине Чан Кайши получил телеграмму от Веллингтона Ку, в которой говорилось, что Черчилль сообщил Тихоокеанскому военному совету в Лондоне, что в связи с чрезвычайно тяжелым положением в Египте план наступательных операций в Бирме должен быть отложен на неопределенное время. Во время своих бесед с Чан Кайши Кэрри высказал мнение, что желательно заключить пакт между Китаем и Англией по примеру англо-русского пакта. Чан Кайши тут же ответил ему, что он не подпишет никакого пакта без участия США. По мнению Кэрри, сильнейшую раздраженность в Китае вызвало заявление Идена при подписании англо-советского пакта о том, что «судьба всех народов мира ныне находится в руках Британии, США и Советской России». Причину этого он видел в том, что в Китае было широко распространено опасение, что американцы находятся под сильнейшим влиянием англичан и что последние определяют стратегию войны и подрывают позиции Китая в США.
Кэрри утверждал тогда, что советско-китайские отношения «характеризовались разочарованием и недоверием».
На вопрос Кэрри, что могли бы сделать американцы, чтобы помочь установлению более хороших взаимоотношений между Китаем и Советской Россией, Чан Кайши заявил, что американцы могли бы попытаться убедить русских не поддерживать китайских коммунистов. Отношения между гоминьданом и КПК, по мнению Чан Кайши, тогда были хуже, чем когда-либо.
Как рассказывал Кэрри, за день до его прибытия в Чунцин, Чан Кайши пригласил Чжоу Эньлая к себе в первый раз за 8 месяцев. Он проявил заботу о состоянии здоровья Чжоу Эньлая и предложил ему дачу в горах. Чжоу Эньлай был этим весьма озадачен, пока не узнал на следующий день о приезде личного представителя Рузвельта в Чунцин. Чжоу Эньлай пожелал. встретиться с Кэрри, но последний отказался от этой встречи. Тогда он направил ему послание, в котором поставил два вопроса: во-первых, выражал надежду на то, что правительство США примет необходимые меры, чтобы военные материалы по ленд-лизу не были использованы против китайских коммунистов, во-вторых, он просил разрешить американским офицерам посетить 18‑ю АГ и Новую 4‑ю армию. Кэрри, по его словам, воспользовавшись случаем, сообщил Чан Кайши, что кровавое подавление китайских коммунистов привело бы к значительному уменьшению американских симпатий и дружеских чувств к Китаю.
Одно из основных впечатлений, которые Кэрри вынес из своей поездки в Китай, — это ограничение власти Чан Кайши.
По мнению Кэрри, Чан Кайши был пленником окружавших его клик и группировок. Он в значительной степени связал свой престиж и свое положение с проамериканской установкой и поэтому сильно зависел от Америки и особенно от президента. Чан Кайши честно признал, что он понимает, что Китай является всего лишь третьестепенной в военном и экономическом отношении державой и что в положение одной из четырех великих держав он был поставлен именно США и исключительно президентом Рузвельтом. Чан Кайши будто бы передал Кэрри неясное пожелание, похожее на просьбу, о терпении, и однажды заявил, что он надеется, что президент оценит соревнование Китая с Англией в поддержании отношений с Америкой, учитывая наличие в Китае очень незначительного числа людей, говорящих по-английски.
Далее Кэрри заметил, что Чан Кайши был обеспокоен «возможностью возникновения расовой проблемы». Из этого Кэрри сделал вывод о том, что «большая часть подпольной оппозиции, с которой Чан Кайши приходилось бороться, имела расистскую форму». Эта оппозиция, по мнению Кэрри, была очень реальна, она принимала типично китайские формы и поэтому трудно обнаруживалась иностранцами. Она принимала формы датского саботажа, скрытого и проводимого под покровом исключительной вежливости и почтения. Свою оценку Кэрри основывал на множестве, может быть, маленьких примеров и впечатлений, которые, однако, вместе давали цельную картину. Например, когда он однажды спросил мадам Чан Кайши, как могло случиться, чтобы такой третьестепенный человек, как Чэнь И, стал генеральным секретарем Исполнительного юаня, она с горечью ответила: «Что можно сделать, когда он является членом группы политических наук». Еще пример. Чан Кайши отстранил от руководства радиовещательными станциями члена клики «СС» и отдал их под контроль вице-министра информации Холлингтона Тонга, которому он доверял. Клика бойкотировала Холлингтона Тонга, и последний не мог убедить ни одного инженера работать с ним. В конце концов он должен был просить Чан Кайши, чтобы тот освободил его от этой обязанности, и радиостанции были возвращены прежнему руководству.
По мнению Кэрри, при всех ограничениях, в условиях которых приходилось работать Чан Кайши, кажется, не возникало вопроса о его авторитете при решении проблем войны и внешней политики. Его престиж, однако, как показал Кэрри, серьезно пострадал от неудач союзников и от того, что это всеми чувствуется и определяется как пренебрежительное отношение Америки.
Подводя итоги своей миссии в Китае, Кэрри пришел к следующему выводу: «По внутренним причинам, дополненным соображениями о собственной гордости, Чан Кайши вынужден занять твердую линию в международных взаимоотношениях и быть крепким защитником достоинства и уверенности Китая среди современных белых наций. Если эта оценка является правильной, то я убежден, что мы имеем редкую возможность достичь основательного влияния на дальнейшее развитие Китая, а следовательно, и Азии. Мне кажется, что было бы правильным с точки зрения национальных интересов оказать полную поддержку Чан Кайши. Я не думаю, что нам надо было ставить какие-либо условия или проводить какие-либо ограничения этой поддержки. Если наши взаимоотношения с ним будут сопровождаться хорошими чувствами и он будет убежден в нашем дружественном отношении, то я полагаю, мы можем надеяться на него, что он будет, поскольку это в его силах, следовать нашим желаниям проведения сильной военной политики и создания современного демократического и миролюбивого государства».
Одновременно Кэрри выступил с предложением об отзыве и замене генерала Стиллуэла, так как он был убежден в том, что генерал Стиллуэл не мог успешно выполнять обязанности главного военного советника США в Китае.
Приведенные выше наблюдения личного представителя президента Рузвельта — Кэрри представляют значительный интерес для правильной оценки китайско-американских взаимоотношений в то время. Они были далеко не такими хорошими, какими казались внешне. В целях улучшения отношений с Китаем США и Англия были вынуждены пойти на ряд важных практических шагов в деле оказания помощи этой стране.
В начале июня 1942 г. государственный департамент США опубликовал текст заключенного между США и Китаем соглашения на основе закона о передаче взаймы и в аренду вооружения, аналогично соглашению, заключенному между США и Англией 23 февраля 1942 г. и США и СССР 14 июня 1942 г. В заявлении государственного департамента по этому поводу говорится: «Соглашение с Китаем предусматривает, что правительство США будет продолжать снабжение и помощь Китаю и получать такую взаимную помощь, какую эта страна будет в состоянии оказать в войне объединенных стран против общих врагов. Соглашение не пытается на данном этапе предусмотреть или определить точные или подробные условия помощи. Оно кладет в основу широкие принципы с целью предотвратить любое узкое урегулирование вопроса, которое может оказать катастрофическое влияние на экономическое благосостояние нашего и китайского народа. С этой целью статья 7 соглашения предусматривает, что окончательное соглашение, которое будет достигнуто между США и Китаем, должно быть таково, чтобы оно не обременяло торговлю, а скорее стимулировало развитие взаимовыгодных экономических отношений между обеими странами и служило делу улучшения международных экономических отношений; оно должно включать статьи, предусматривающие согласованные действия обеих стран и участие всех других стран, придерживающихся таких же взглядов, и направленные к расширению производства, найма рабочей силы, обмена и потребления товаров, устранению всех форм дискриминации в международной торговле, снижению торговых барьеров и в общем к достижению экономических целей, соответствующих тем, которые были выдвинуты в совместной декларации 14 августа 1941 г., известной как Атлантическая хартия».