Чан Кайши и его окружение особенно были недовольны тем, что американцы бесцеремонно вмешивались в военные и экономические дела Китая, в отношения между гоминьданом и КПК. Их раздражала американская пресса, которая сопоставляя положение в Особом районе Шэньси — Ганьсу — Нинся с обстановкой в районах, находящихся под контролем гоминьдана, утверждала, что там демократия, а у гоминьдановцев нет даже возможности установить ее в ближайшее время. Все это бесило Чан Кайши и гоминьдановцев. В результате в конце июля 1944 г. гоминьдан дал указание китайским газетам не заниматься особенным восхвалением американских военных действий, но подталкивать их на активизацию войны на Тихом океане.
И все ж, несмотря на это, правительство США и правительство Чан Кайши были кровно заинтересованы друг в друге. Правительство США было заинтересовано в максимальном упрочении режима Чан Кайши, рассматривая его как орудие укрепления американского влияния и средство ликвидации «коммунистической опасности» в Китае.
В сентябре 1944 г. в Чунцин по поручению президента Рузвельта прибыли глава американского Управления по делам военного производства Дональд Нельсон и чрезвычайный личный представитель президента Рузвельта американский генерал Хэрли (миллионер из Оклахомы).
Паломничество американцев в Чунцин свидетельствовало о том, что США все более и более начали вмешиваться во внутренние дела Китая. Главной целью этих представителей было содействовать осуществлению американской политики, направленной на сохранение Китая как силы в борьбе против Японии и обеспечение условий для закрепления и усиления политического влияния и экономических преимуществ США в Китае.
Реализации этих задач мешало прежде всего отсутствие в Китае единства и противоборство двух крупнейших политических партий — гоминьдана и КПК, что в значительной степени ослабляло силы Китая в его борьбе с Японией. Поэтому американцы для начала стремились нормализовать отношения между гоминьданом и КПК, чтобы максимально использовались силы китайского народа в борьбе с японцами. В этом направлении и действовали Хэрли и Нельсон. Оба они развили бурную деятельность в Китае, обращая особое внимание на подготовку китайской армии к контрнаступлению и на. необходимость более активного использования войск КПК в японо-китайской войне.
По имевшимся тогда сведениям, Хэрли и Нельсон договорились с Чан Кайши о следующем:
1. Китайская армия реорганизуется при содействии США. Американцы берут на себя снабжение, вооружение и обучение 60 китайских дивизий. В руководстве китайскими войсками американцам отводится активная роль[41].
2. Промышленность Китая, главным образом военная, полностью мобилизуется для военных целей[42].
3. Ускоряется демократизация управления страной, для чего должно быть создано коалиционное правительство из представителей всех партий, в том числе и КПК.
4. Для руководства действиями всех союзных войск на китайском театре военных действий создается объединенное командование с американцем в качестве главкома. Снабжение всех союзных войск в Китае брали на себя американцы.
По мнению американцев, национальные войска (китайские, американские и английские) должны были иметь главком — американца. Чтобы избежать трений между КПК и гоминьданом, американцы предложили в качестве главнокомандующего всеми китайскими войсками «нейтрального для КПК и гоминьдана» американского генерала Д. Стиллуэла. Чан Кайши согласился объединить и мобилизовать все силы для борьбы против Японии, но заявил, что командовать китайскими войсками должен китаец, а не Стиллуэл.
В конце октября 1944 г. Чан Кайши потребовал от Рузвельта отозвать Стиллуэла из Китая. Он приурочил это к президентским выборам, рассчитывая, что отклонение Рузвельтом требования об отставке Стиллуэла будет использовано сторонниками Дьюи, чтобы обвинить Рузвельта в нежелании поддержать дружественные отношения с Китаем. На этот раз Рузвельт был вынужден уступить. Стиллуэл был отозван. Вместо него командующим американскими войсками в Китае был назначен генерал Ведемейер. Вскоре был отозван и посол США Гаусс.
По состоянию здоровья я не смог вернуться в Китай. Но интерес к этой стране у меня не пропал. И на других участках работы на том или ином уровне приходилось иметь дело с китайской проблемой. Почти пятилетнее пребывание в Китае в наиболее тяжелый период его существования, убедило меня в том, что китайский народ питает чувство искренней симпатии к советским людям, к ленинской политике нашего правительства, направленной на укрепление дружбы и взаимопонимания с Китаем.