гда не становились поводом для серьезного кровопролития.
– Не могли бы вы представить доказательства Берку? – с надеждой спросил Корнуоллис и, когда Холмс кивнул, воскликнул: – Превосходно!
В этот момент мы услышали, как к дому подъехал экипаж.
Молодой человек встал:
– Должно быть, констебль. Расскажете ему то же, что и мне?
– Непременно, – пообещал Холмс по дороге из кабинета к входным дверям.
Корнуоллис повел нас наружу, но вдруг резко остановился на пороге. Я увидел, что перед домом притормозил экипаж, в котором сидели сразу несколько человек, а за ним усталые лошади затащили во двор еще две повозки, тоже полные.
Из первого экипажа выпрыгнул коренастый мужчина. Пружинисто приземлившись на дорожку, он тут же направился к нам. На нем был скромный коричневый костюм, явно сшитый в Америке. Его попутчики тоже поднялись с мест и аккуратно спустились вниз. Казалось, все они курят сигары, сигареты или трубки, так что экипаж окутало облако табачного дыма. Корнуоллис сделал шаг навстречу коренастому человеку и воскликнул:
– Берк, что все это значит? Я же говорил, что вам запрещено вторгаться в мои владения!
Американец многозначительно оглянулся через плечо на своих помощников, столпившихся вокруг экипажа. Тем временем две другие повозки, полные курящих парней в помятых костюмах, тоже остановились. Их пассажиры присоединились к группе, и все они молча уставились на нас. Некоторые вытащили из карманов маленькие блокноты и начали что-то строчить.
– Доброе утро, мистер Корнуоллис, – сказал Берк, подойдя к нам вплотную. – Я понимаю, что раньше у нас были разногласия, но мы не можем допустить, чтобы какие-то мелкие ссоры помешали совершить открытие века. Только подумайте, сэр, когда выплывет вся правда, в ваш маленький замок рекой потекут посетители из Европы и Америки!
– Убирайтесь! – завопил Корнуоллис. – Немедленно! Вскоре здесь будет представитель закона, и вас арестуют! Неужели вы думаете, что можно безнаказанно разорять мою собственность, нарушая все мыслимые права? Вас арестуют, я потребую возбудить иск, чтобы вы возместили убытки, а еще добьюсь, чтобы вас депортировали! Или упекли за решетку!
Берк пропустил пламенную речь Корнуоллиса мимо ушей и перевел взгляд на нас с Холмсом:
– Не думаю, что имел честь встречаться с вами, джентльмены. Меня зовут Фило Берк, уроженец Кливленда, штат Огайо. – Он усмехнулся: – Уверен, мистер Корнуоллис обо мне рассказывал.
– Еще как рассказывал, – проворчал Корнуоллис. – Они здесь именно из-за вас и разобьют в пух и прах вашу теорию. Позвольте вам представить…
– Да-да, – поспешно перебил его Холмс, – мы проводили кое-какие изыскания для мистера Корнуоллиса в Лондоне. – Сыщик протянул Берку руку, которую тот пожал. Я сделал то же самое, а мой друг меж тем продолжил: – Мистер Корнуоллис прав. Нет никаких исторических свидетельств, указывающих, что здесь могло быть скрыто нечто ценное. В частности, ваше заявление, будто сэр Джон Бейкер изъял некий ценный артефакт у семейства Уэллеров, безосновательно, поскольку я выяснил, что сэр Джон умирал в Лондоне в тот момент, когда якобы имело место противостояние с Александром Уэллером в Сиссингхерсте.
Пока мы беседовали, группа людей, толпившихся у первого экипажа, чуть рассредоточилась. Теперь они сделали несколько шагов вперед и внимательно слушали, переводя взгляд с Берка на Холмса и обратно и периодически что-то записывая. Присмотревшись, я понял, что это репортеры, которые приехали в Сиссингхерст, попавшись на удочку громких заявлений Берка, и жаждали историй о потерянных богатствах и семейных распрях.
– Разумеется, так говорится в официальных бумагах, – парировал Берк. – Если существовал заговор с целью скрыть тот факт, что в поместье Бейкера спрятано нечто ценное, то ему пришлось тщательно заметать следы. – Он повернулся к репортерам: – Господа, я просматривал те же документы, что и этот джентльмен, и могу заявить, что это не просто сообщение о смерти Бейкера. На самом деле, – он понизил голос, – я даже смог найти в бумагах зашифрованное послание, из-за чего и предпринял поиски под каменными плитами террасы за домом.
– Да вы ее разрушили! – закричал Корнуоллис. – Террасе всего тридцать лет, ее построили одновременно с этим домом. Во времена сэра Джона никакой террасы просто не существовало!
Берк выпрямился:
– Мистер Корнуоллис, я не знаю, что и думать. Либо вы не осведомлены об исторической ценности, которая здесь спрятана, либо же сами являетесь участником заговора с цель утаить правду. Я не стану раскрывать, как именно я нашел доказательства существования клада, но я точно знаю, что он зарыт под террасой. В свое время он будет обнаружен. Однако я скажу, что правда должна стать достоянием общественности, и вы этому помешать не сможете. Я привез с собой этих замечательных репортеров, – он повел рукой вправо и влево, – чтобы убедиться, что сегодня все узнают правду. Секрет хранили слишком долго! – заключил он, потрясая кулаком в воздухе в театральной манере. – Пойдемте, господа! Что бы то ни было, но оно пролежало в земле три сотни лет. Пора извлечь клад на свет божий!
Несколько репортеров достали из экипажей длинные ломы. Корнуоллис побежал в дом, крича, что велит слугам привести работников с полей, чтобы противостоять непрошеным гостям. Мы с Холмсом переглянулись. На губах гения дедукции играла легкая улыбка.
– Вы еще не раскаялись в своем решении провести день в графстве Кент, Уотсон?
– Отнюдь, – ответил я. – Если, конечно, нас не убьют в перестрелке.
К этому моменту три кучера уже спрыгнули на землю и с любопытством последовали за Берком и толпой журналистов в обход дома к террасе. Мы с Холмсом тоже пошли за ними.
– Я полагаю, вы не хотите, чтобы Берк знал, что вы частный детектив, – сказал я, намекая на то, что Холмс перебил Корнуоллиса, когда тот представлял нас.
– Именно. Может, он обо мне слышал, а может, и нет, но в любом случае я хочу пока понаблюдать, к чему он ведет свою игру, а наилучший способ – дать ему в нее сыграть. Терраса уже испорчена. Еще немного разрушений картину не изменит. Посмотрим, что же мистер Берк запланировал.
Мы обогнули дальний угол дома. Большинство репортеров топтались по периметру террасы, а некоторые работали ломами, переворачивая те каменные плиты, которые остались нетронутыми после вчерашней ночи. Мы с Холмсом стояли рядом с молчаливыми кучерами, пока Корнуоллис метался вокруг, грозя участникам процесса судами и обещая разобраться с ними, как только прибудет подмога.
Берк между тем читал лекцию репортерам, которые старательно конспектировали.
– Как вы видели, – вещал американец, – я не смог вчера ночью закончить поиски, поскольку вынужден был ретироваться, когда мне показалось, что сейчас меня застанут за этим занятием. Разумеется, я компенсирую мистеру Корнуоллису стоимость ремонта террасы, – добавил он, с жалостью глядя на рычащего от ярости хозяина поместья. – Однако мне кажется, после того как найдется клад, он будет настолько благодарен, что поймет необходимость моих действий и откажется от компенсации.
Репортеры увлеченно записывали. Один поднял голову:
– А в чем ваш интерес, мистер Берк? Ведь если клад и найдут, вам он не достанется.
– Разумеется, нет, – кивнул Берк. – Я лишь хочу прогресса исторической науки. Мне страшно даже подумать, джентльмены, сколько всяческих артефактов спрятано на просторах вашей замечательной страны. Каждая находка помогла бы пониманию истории. Возможно, то, что мы обнаружим здесь, даже поможет нам переписать некоторые факты.
– А как вы обо всем этом узнали, ну, из Огайо? – спросил еще один репортер.
– Я натолкнулся на старые документы, в которых содержалась ссылка на другие бумаги, – туманно ответил Берк. – В итоге я потянул за ниточку, используя те знания, которые приобрел за многие годы обучения, и обнаружил неопровержимое доказательство существования сиссингхерстского сокровища.
Его перебил один репортер, который перевернул очередную каменную плиту:
– Ой, что это?!
Холмс сделал шаг вперед.
– Думаю, сейчас мистер Берк изобразит изрядное удивление, – шепнул он мне.
Я оторвал взгляд от репортера, который уставился в яму под поднятой плитой, и посмотрел на лицо Холмса. Оно ничего не выражало, но в глазах плясали веселые чертенята.
Подойдя поближе, мы заглянули в дыру. Она была около тридцати сантиметров в глубину, метр с небольшим в длину и где-то полметра в ширину – чуть меньше, чем периметр самой плиты. По краям проступал красноватый глинозем, а дно покрывал рыхлый темный грунт. Однако мое внимание сразу приковал отнюдь не состав почвы.
В яме на боку, с прижатыми к грудной клетке коленями, лежал скелет. Белые кости сияли на солнце, создавая яркий контраст с окружающей буроватой землей. Человек – вернее, то, что от него осталось, – покоился на левом боку, а в правой руке сжимал какое-то ожерелье из потускневших металлических дисков, соединенных цепочкой. На правой части черепа, видимой нам, зияла огромная дыра, очевидно след от сильного резкого удара.
Все, включая Корнуоллиса, замолкли. Внимательно посмотрев на останки, Холмс перевел взгляд на Берка.
Тот принял театральную позу и произнес:
– Что ж, такого я не ожидал! А вы, мистер Корнуоллис? Может быть, вы знали, что мы тут найдем?
Корнуоллис продолжал с потрясенным видом смотреть в дыру, а потом пришел в себя и выдавил:
– Нет. Разумеется, нет.
– А вы что ожидали найти, мистер Берк? – поинтересовался Холмс.
– Ну, честно говоря, сэр, я даже не знаю. Какой-то клад, может быть сундук с драгоценностями, но уж точно не труп.
– Труп? – раздался голос за нашими спинами. – Что еще за труп?
Я обернулся и увидел, что к нам подходит констебль вместе с работниками с фермы, каждый из которых грозно сжимал что-то из сельхозорудий. Констебль протолкнулся через толпу репортеров и заглянул в дыру. Помолчав немного, он сделал шаг назад и посмотрел на мистера Корнуоллиса: