а.
— Понятно, — пробормотал вслух Макаров.
Я и Макаров с понятыми подошли к тыльной стороне здания, где располагалась фронтонная дверь.
Фронтонная деревянная дверца, размером метр на шестьдесят, находившаяся на тыльной стороне, на высоте четырёх метров от основания здания, была открыта. Она покачивалась от порыва ветра, на давно не смазанных, ржавых петлях, издавая неприятный для слуха скрип.
Я визуально осмотрел стену здания. На стене никаких царапин не заметил. «Как же поднялись на такую высоту? — стал размышлять я, продолжая смотреть на стену. — Неужели по верёвке…
— Товарищ капитан! — вдруг услышал голос подошедшего к нам участкового Есауленко. — Вон там… — и рукой Есауленко показал в сторону частного огорода, — за оградой лежит брошенная кем-то деревянная лестница. Как мне показалось, она, по-видимому, лежит недавно.
— Какие основания у тебя есть так думать, Николай? — спросил Макаров.
— Какие основания? — повторил вопрос Есауленко, обратив свой взор на Макарова. — Какие основания, я не могу сказать. Я стал осматривать магазин с тыльной стороны, ну и, на всякий случай, прошёлся вдоль частных заборов, ища какие-либо следы или улики. Вдруг вижу за забором лежащую лестницу. Ну я тут же пришёл доложить вам…
— Правильно поступил, Николай, — похвалил я Есауленко, направляясь к той лестнице. За мной последовали Макаров, Есауленко, Кикош и понятые.
Лестница лежала за оградой на свежей выросшей траве. «Да, действительно, лестница лежит не так уж давно. Это видно по всем приметам. Свежая трава помята только под лестницей. Вокруг лестницы следов нет», — мысленно подумал я, а вслух сказал, обращаясь к Есауленко:
— Николай, сходи-ка за хозяином этого огорода и пригласи его сюда. Хорошо?
Есауленко тут же перелез через ограду и прямиком направился по огороду к дому. Долго ждать не пришлось. Хозяин, как будто ждал участкового. Только участковый скрылся за сараем и тут же, через несколько минут, снова показался. С ним шёл мужчина. Когда они подошли к ограде, Макаров спросил:
— Ваша лестница?
Мужчина сделал удивленными слегка раскосые глаза и, запинаясь, невнятно пробормотал:
— Не-ет…
— Чья же она тогда? — прорезал воздух вопрос Макарова.
Мужчина отрицательно покачал головой и всё ещё удивлёнными глазами уставился на нас. Но, неожиданно мужчина встрепенулся и быстро проговорил:
— Эту лестницу, кажется, я видел у Селезнёвых. Точно, точно, у них я видел…
— И, давно вы её видели у Селезнёвых? — тут же задал вопрос я мужчине.
— Не так давно… — не очень уверенно проговорил мужчина.
— Хорошо. Вы пока свободны. Иван Григорьевич, — сказал я, — давайте поступим так: сейчас эту лестницу заберём к магазину. Подайте, пожалуйста, её сюда. Николай и мужчина подали нам лестницу. Николай или Виктор, кто-то из вас, идите к Селезнёвым и пригласите хозяина к магазину. А мы займёмся осмотром места происшествия. Есауленко и Макаров понесли лестницу к магазину. У магазина лестницу положили на землю со стороны торца, где висела фронтонная дверь.
— Лидия Ивановна! — обратился я к заведующей, которая постоянно присутствовала возле нас.
— Скажите, вчера, когда вы закрывали магазин, фронтонная дверь была закрыта или вот так же, как сейчас, болталась открытой?
Неожиданно заведующая растерялась, как мне показалось, промолчала.
Я с удивлением посмотрел на неё.
— Лидия Ивановна, что же вы?
— Я, я, простите, не помню, — наконец-то, пролепетала она. Её лицо покрылось бурыми пятнами.
— Понятно, — на этот раз я уже буркнул себе под нос.
После начали осмотр места, где находилась фронтонная дверь. В одном метре от фундамента, на уровне фронтонной дверки, на земле обнаружили два свежих углубления. Углубления имели прямоугольную форму. Я посмотрел на стойки лестницы со стороны торцов. Они тоже были прямоугольной формы.
«Значит, воры подставляли лестницу на этом месте», — отметил про себя, после сравнения.
— Иван Григорьевич, давай-ка подставим лестницу на эти углубления, — предложил я, и вместе мы подняли её. Прислонили вначале к стенке магазина, а после поставили ножки лестницы в углубления.
Ножки точь-в-точь уместились в углубления.
— Ну, как? — глядя на Макарова, спросил я.
— Что тут скажешь, — ответил Макаров. — Значит, воры по этой лестнице поднялись на чердак, а там, разобрали дымоход.
— Ну что ж, давай проверим, — поддержал я Макарова. Первым по лестнице поднялся я. За мной, когда я влез на чердак, поднялся Макаров.
На чердаке перед нами предстала такая картина. Груды кирпичей от дымохода, разбросанных вокруг проёма, и сам проём в потолке. По проёму я и Макаров свободно спустились в подсобное помещение магазина и вышли в промтоварный зал. Я через окно попросил заведующую открыть магазин. Она открыла магазин и в зал зашли наши понятые и заведующая с продавцом. Чуть позже, в магазин зашли эксперт-криминалист Глухова, до этого она фотографировала место проникновения, участковый Есауленко.
В магазине, с участием понятых, завмагазином Кузиной, продавца Шкуровой, мы продолжили осмотр.
Товары разбросаны, валялись пустые коробки из-под обуви, пустые вешалки. Ящики стола, где рабочее место заведующей, были вынуты и перевёрнуты.
По тому виду, в каком хаосе находился зал магазина, я подумал, что воры похитили много товаров и ценностей, и задал Кузиной вопрос:
— На ваш взгляд, много товаров похищено?
Кузина, завершив визуальный осмотр, сказала: — Определить в таком хаосе, что и сколько товаров украдено, очень трудно. Но вот, что бросается в глаза: не вижу четырёх кримпленовых костюмов, штук десять пуховых платков, четыре мужских и четыре женских позолоченных часов. Я эти товары вчера только привезла. Ещё не успела всё разложить. Платки лежали в ящике, а часы — в коробках. Не вижу много женских шерстяных кофт, кримпленовых платьев. По пустым коробкам — много мужских, женских туфель…
— Рудольф Васильевич! — подал голос вошедший в магазин участковый Кикош. — Дома у Селезнёвых никого нет. Соседи сказали, что Селезнёв с женой якобы уехали в город. Когда вернутся, неизвестно.
— Хорошо. Вам, товарищи Есауленко и Кикош, в магазине пока делать нечего. Давайте-ка, идите в люди. Поговорите с людьми. Особенно с жителями, живущими рядом с магазином. Какие вопросы, вы сами лучше меня знаете.
— Лидия Ивановна, когда получу акт ревизии? — спросил я.
— Думаю, послезавтра акт ревизии будет готов.
— Хорошо. Как только акт будет готов, постарайтесь доставить его мне. Договорились?
— Договорились.
— Валентина Петровна, — обратился я к эксперту-криминалисту, когда закончил писать протокол осмотра, — у тебя новости для меня есть? А вот у нас, к сожалению, никаких улик, следов нет.
— Радовать ничем не могу, — с грустью произнесла Глухова. — Грабители, я с уверенностью могу утверждать, бывалые, опытные. Никаких следов нам на память не оставили. Валентина Петровна горестно развела руками. Жаль!
После, как все свои процессуальные действия закончили, я решил допросить заведующую и продавца.
— Скажите, Лидия Ивановна, вы никого из местных жителей не подозреваете?
Заведующая не сразу откликнулась на мой вопрос. Через определённый промежуток времени, она подала голос:
— Я родилась и выросла здесь, в этом посёлке. Посёлок наш шахтёрский и не очень большой. Жителей не более двух тысяч. Конечно, сказать, что я всех знаю, это будет неправильно и неточно. Знаю. Многих знаю, и меня знают. Меня, вероятно, знают почти все жители. Я давно работаю в магазине, потому все меня знают. Своих, постоянных жителей, я знаю. Но, у нас, на шахте, работает много приезжих. Контингент часто меняется. Одни приезжают, другие уезжают. За этих я ручаться не могу. Поэтому, ответить на ваш вопрос, я, право, затрудняюсь. Как-то, подозревать своих, посёлковых, не очень-то приятное занятие. На кого грешить, ума не приложу. Хоть и другой раз подумаешь, а там… Бог их знает. Чужая душа — потёмки.
— Хорошо. — Скажите, как с приезжими?
— Как вам сказать? Бывают, иногда много. Иногда мало. Когда, как. Магазин наш, по сравнению с другими магазинами близлежащих деревень и хуторов, намного богаче товарами. Мы получаем товары из ОРСа, как шахтёрам. А сельские магазины обслуживает Райпотребсоюз. Товар у них беднее.
Кроме того, директор шахты заботится о шахтёрах и потому в магазине нашем много товара.
Неожиданно в наш разговор вмешалась продавщица Шкурова.
— Можно мне добавить?
Я изумлённо взглянул на продавщицу.
— И что же вы хотели добавить?
— Пропал мой личный транзисторный приёмник.
— Можете объяснить, почему он ваш личный? Вы купили его и оставили в магазине или как?
— Да, нет. Я купила его для семьи не так давно. Я принесла его из дома, чтобы в перерывах слушать новости или музыку.
— У вас на него есть и паспорт?
— Да. Он дома.
— Как называется приёмник?
— «Меридиан».
— Отлично! Скажите, есть какой-либо дефект у приёмника?
— Да! — радостно воскликнула Шкурова. — У него отсутствует крышка гнезда от батареек. Сын где-то потерял её.
— Прекрасно, Оля Фёдоровна, что заметили пропажу приёмника! — похвалил я продавщицу. — Это очень ценное сведение. Спасибо! Можно вас попросить, можете сейчас же принести паспорт?
— Хорошо! Я сейчас же сбегаю за ним, — и она поспешно вышла из магазина.
… За работой не заметили, как закончился световой день. Наступил вечер. За день мы никакого положительного результата не добились. Сработали, можно сказать, вхолостую. Ни воров и никаких следов и улик.
С мрачными мыслями я возвращался в отдел. Руководства в отделе уже не было. Я доложил о проделанной работе дежурному по отделу и тоже отбыл домой.
На следующий день начальник отдела милиции Пашков собрал в своём кабинете оперативный состав уголовного розыска во главе с его начальником Пазиным. Был приглашён и я.