Продавцы чеснока
Каждое утро, приходя на смену ранним имамам, город оглашают звонкие голоса продавцов чеснока. Они едут по улице на телегах, наполненных чесночными головками, зазывая покупателей в мегафон, чтобы всем было слышно. Должно быть, чеснок для жителей Луксора – блюдо первой необходимости, и они за ночь съедают все запасы, а утром покупают свежий к завтраку. Здесь чеснок пользуется таким же успехом, как во Франции багеты и круассаны, за которыми по утрам выстраиваются очереди.
Но по слухам, продавцы чеснока несут функцию защиты горожан от злых духов. Чеснок развешивают в до мах, чтобы духи не смогли причинить вред его обитателям. То, что в Луксоре это очень актуально, я понял, оказавшись здесь во второй раз.
Дорога в Асуан
Утренняя дорога в Асуан запомнилась бесконечными тракторами с прицепами, доверху набитыми длинными стеблями сахарного тростника. На всех площадях, на всех улочках дети и взрослые едят сахарный тростник. Дети группками бегут за тракторами с тростником, выдергивают стебли и тут же, сорвав верхний слой стебля зубами, поедают мягкую сладкую внутренность тростника. Это похоже на какой-то праздник уборки урожая.
Когда едешь к Асуану, шоссе вьется между известняковых гор, совершенно лишенных растительности, – ни травинки, только изредка на обочине встречаются пучки жухлой травы. И тут горы кончаются, и ты видишь пальмы, зеленую сочную траву, кустарник с изумительными красными, желтыми, белыми цветами… через несколько километров неожиданно пейзаж меняется – и снова за окном горы без признаков растительности, потом снова за окном зеленая трава, пальмы… Иногда случалось, что с одной стороны дороги буйная зелень, а с другой – безжизненные горы. Вода здесь поступает только снизу от Нила, а дожди – редкость невероятная, но жителям Петербурга это объяснить трудно.
Ловец скорпионов и змей
По дороге в Асуан нас привлекла уборка урожая сахарного тростника. Пока операторы снимали процесс уборки, рядом с нашей машиной остановился мотоцикл, с него слез египтянин с густой бородой и недолго поговорил с нашим гидом на арабском языке.
– Этот человек ловит скорпионов, – подойдя, сказал гид. – Он хочет показать вам своих питомцев.
Мы подошли.
Египтянин, достав из сумки банку, вдруг вытряхнул из нее двух больших скорпионов; они ползали по асфальту, угрожающе водили своими смертоносными хвостами, не вызывая приязни. Их хозяин словно бы играючи подпихивал их пальцем, демонстрируя нам презрение к смерти. Потом, загнав скорпионов обратно в банку, достал из сумки двух полуметровых змей и, держа их за хвосты, показал нам. Змейки изумрудно-зеленого цвета с желты ми вкраплениями недовольно извивались в его руках. Одна из них, изогнувшись, вцепилась в рукав его гала беи, египтянин отцепил ее и затряс змейками перед нами. Мне почему-то очень хотелось дотронуться до них. Оказалось, что не только мне: оператор протянул к одной руку, но змеелов, закричав что-то грозное и пугающее, выпучив глаза, отступил. Змейки были тоненькие, с виду безобидные и очень симпатичные.
Как я узнал позже, это была «восточная зеленая мамба», яд которой парализует человека, и он довольно быстро умирает в мучениях.
После дождичка – в четверг
Несмотря на начало мая, жара стояла градусов тридцать пять, спасал только ветерок – неудивительно – самое теплое место Египта.
Я спросил нашего гида-египтянина, давно ли у них был дождь.
«Да, – сказал он, возведя глаза к небу. – Я помню этот дождь, это было два года назад, – и, подумав, добавил: – в четверг».
В этой части Египта дожди случаются раз в три года, все остальное время – беспощадное солнце!
Плотина и монумент дружбы двух народов
На подъезде к плоти не стоит башня Дружбы народов. Монумент был задуман как символ не рушимой дружбы Египта и Советского Союза, сооружение выполнено в виде семидесятипяти метрового цветка лотоса. Пять лепестков на высоте сорока шести метров объединяет огромное кольцо смотровой площадки.
Мы хотели подняться на башню и снять Асуанскую плотину с высоты памятника эпохи развитого социализма. Но оказалось, что на башню не пускают. Месяц назад в башне Дружбы с трехметровой высоты упал лифт с туристами, и девушка сломала ногу, – с тех пор башня закрыта. Пришлось довольствоваться ее осмотром. Внутри башня производит такое же угнетающее впечатление, как и снаружи. На одной стене – барельефы довольных русских людей, на другой – счастливые лица египетских граждан, в камне высечены струи воды и прочая жизнеутверждающая символика советских лет. На стенах золотом написано то, что обычно писали в таких случаях: «… арабо-советская дружба, не уступающая по своей прочности Асуанской плотине…», и прочее, и прочее. На меня этот памятник архитектуры впечатления не произвел. Пахнуло перегоревшим советским прошлым.
Асуанская плотина
Амбициозный проект президента Египта Насера по возведению плотины вызвал сопротивление в Америке и Европе, и Всемирный банк отказался выделять на это средства. Но Насер был упорен в достижении цели. Для привлечения денег он национализировал Суэцкий канал. Но денег, поступающих от эксплуатации канала, оказалось недостаточно. Тогда президент Египта обратился за помощью к Советскому Союзу.
Первая попытка управления разливами Нила и строительства плотины была предпринята еще в XI веке Ибн ал-Хайсамом и в более позднее время. Но самой удач ной можно считать Асуанскую плотину, построенную при поддержке Советского Союза.
Она была возведена в 1971 году. Строительство ее решило множество проблем Египта – это установление контроля над уровнем воды во время паводков, создание водохранилища, вы работка электроэнергии, расширение площади земледельческих угодий. Однако решение одних проблем породило новые: из затопленных районов пришлось переселять более чем девяносто тысяч жителей. Но самой, пожалуй, главной проблемой оказалось затопление бес ценных памятников египетской, нубийской, кушской культур. Некоторые из них были спасены: их разобрали и перенесли в другие, более высокие места, но многие так и ушли под воду.
А где Асуанская плотина?
Сама плотина впечатлила еще меньше памятника – совсем скучное зрелище. Я ожидал увидеть с ревом па дающие с огромной высоты струи воды, ощутить мощь и силу… А вместо этого мы стояли на перемычке между двумя водными массивами – рекой Нил и озером Насера.
Тут же висела схема, на которой подробно разъяснялся принцип работы плотины. Оказывается, наращивание электрической мощи, питающей весь Египет, происходит где-то под землей, а тут смотреть нечего. Мы, конечно, поснимали с высоты плотины уходящий вдаль Нил, но осталось ощущение неудовлетворенности.
Поехали обратно разочарованные, но впереди нас ждали кладбищенские сюрпризы.
Кладбище разрушил ураган, а жизнь продолжается
Шоссе поделило древнее мусульманское кладбище пополам. Верхняя его часть, состоящая из множества склепов, располагается на огромных валунах. Свирепый ураган, пронесшийся по Египту в начале прошлого века, нанес вред выборочно – он не тронул нижнюю часть кладбища, зато снес верхнюю, какие-то из склепов пре вратив в руины, какие-то слегка повредив, где-то выворотив кирпичи, – и теперь, если интересно, можно за глянуть в образовавшиеся отверстия и увидеть кости древнего скелета, в беспорядке наваленные как попало. В одном из склепов в целости сохранился не только скелет, но и парчовая ткань, в которую было завернуто тело. Рядом с этим склепом еще один. Отверстие в нем ведет вниз, и если заглянуть туда, то видны расстеленное одеяло, разложенные на земле вещи… словно кто-то отлучился ненадолго в магазин и, не ожидая гостей, оставил в жилище беспорядок. Значит, руины кладбища обитаемы. Ночи здесь теплые, дождь вряд ли застанет врасплох и зальет мертвецкую – жить можно.
Никто из нашей съемочной группы не рискнул залезть в это отверстие – любознательность имеет свой предел. Ощущение на этом кладбище жутковатое: везде разрушенные могилы, кости, тем более что съемки мы проводили уже на закате солнца. В Египте полная тьма наступает быстро. Операторы, занятые съемками, задержались в дальней его части. Я тоже с увлечением лазал среди могил, заглядывая в проломы, поднимаясь к склепам на возвышениях… Совсем стемнело. Я шел между могил, озираясь на каждый шорох, была вероятность провалиться в одну из них… А там! Страшно по думать! Это мусульманское кладбище, и православные молитвы на здешних духов не действуют.
Ну и натерпелся я, выбираясь с кладбища.
Запах – навсегда!
Уже в темноте, оставив вещи в гостинице, пошли снимать на рынок Асуана. Режиссеру понравился от крытый рыбный магазинчик. Со стороны это был дивный магазинчик – он всем понравился. Два больших аквариума были плотно доверху заполнены соленой рыбой, рыба лежала на прилавке гроздьями, свисала с крюков… Ре шили остановиться на десять минут – снять сценку, как ведущий спрашивает о чем-то продавца… Когда подошли совсем близко к магазину, то чуть не попадали в обморок от резкого запаха. Причем это не был запах тухлятины, но что-то очень похожее на него. Хотелось уйти поскорее, даже убежать… Местные, наверное, не ощущали этого за паха, потому что подходили к лавке и покупали себе рыбу на обед. Десять минут затянулись на полтора часа. Запах рыбной лавки потом еще долго снился мне в жутких сновидениях. Но ведь кто-то эту рыбу с наслаждением ел.
Остров Элефантина
Рано утром на автобусе мы прибыли в порт, где нас встретил владелец фелюки (фелюка – парусное судно) – нубиец Ибрагим, который взялся отвезти нас сначала на остров Элефантина к раскопкам храма и ниломеру, а за тем к себе домой – в нубийскую деревню, располагающуюся тоже на острове Элефантина, только вниз по течению.
На своей парусной лодке он перевез нас на другой берег и остался ждать, а мы поднялись нав