– Че узнал-то?
– Да потом расскажу, ща настроения нет. Но он там в городе в большом авторитете среди местной братвы. Ладно, пущай покуда этот «Председатель» живет.
– А ты чего вдруг за «леваком» потянулся. Знаешь же, что строго все сейчас. Савин и Ендовицкий целыми днями шныряют, перекупщиков гоняют. Только все через бухгалтерию чтоб шло.
– Да поиздержался на штрафах. Я же за кроваткой в город поехал за детской. Моя-то Валька через месяц должна родить уже. А там, в городе, Петьку Брянцева встретил, который с нами вместе до девятого класса учился. А потом он после восьмого класса в строительный техникум поступил и в городе остался. Помнишь его?
– Да, конечно, помню. Он там где-то на стройке теперь пашет.
– Ага, пашет. Вот квартиру получил двухкомнатную. Мы ее и обмывали. Ну дообмывались, что нам «пятнашку» дали. Короче, деньги нужны позарез. Я, как рано утром приехал, так и домой не стал заходить. Иначе Валька меня убьёт сразу. Приехал и сразу прямиком к Савину пришел, в ножки упал: возьми Кузьмич на машину.
– Кузьмич взял, а ты за старое, – покачал головой Боря, закуривая «Стрелу». – С этим вот парнишкой, на кого ты пытался наехать, Серега Клоп поначалу работал. Тоже пытался их картошку налево толкануть. Ну а Саня, этот быренько объяснил Клопу, что почем.
– И че Клоп? – Федя тоже закурил «Стрелу» и выпустил струю сизого дыма в ту сторону, куда ушел «Председатель».
– А не че. Клоп подговорил парней, чтоб значит «Председателя» отоварить на дискаче. А тот сам их отоварил, один! Я те потом все подробно изложу, слышь, мне уже пора? – из Бориной машины, стоявшей метрах в пятидесяти, донеслось недовольное бибиканье. Твердов давал знать, что пора ехать.
– Да забей на него, – отмахнулся Федя. – Давай докурим. Или ты че, его боишься?
– Я? Не! Чего его бояться. Он, кстати, нормальный парень, спокойный, как удав, с юмором у него все в порядке, только чересчур честный. Ни одну машину не пропустил.
– Ладно, Бог с ним, пока пускай живет, гнида. Чего там с Клопом дальше-то?
– Я же говорю, после доскажу. Ща Клоп на дальнем кордоне коровник чистит.
– Один?!
– Один! Савин ему дал самосвал, вилы, тачку. Говорит, пока все не очистишь от навоза, на глаза не показывайся.
– Блин, да там же, фьють! – присвистнул Федя. – Навоза этого! Меряно-немеряно! Поди, с самой весны не вывозили.
– Ладно, Федя, пошел я, – Боря добил сигарету и затоптал окурок носком кирзового сапога.
– Эх, да где же денег взять, а? – Федя нервно прикурил от бычка новую «Стрелу» и с надеждой посмотрел на бывшего одноклассника.
– Ну, брат ты даешь, до 27 лет дожил, а ума так и не нажил. Толкни свою картошку, что сейчас возишь. Кто ее у тебя считает?
– В том-то и дело, что считают. Ее же наши местные ученики собирают. Тут же, на овощехранилище, почти все их мамки работают. Даже мышь не проскочит. А тут целая машина пропадет.
– Тогда у Татьяны Михайловны займи.
– У кого?
– У Леши Царева матери. Она же в магазине торгует. Деньги у нее водятся.
– Мысль дельная, но если вовремя не отдам, так с меня Леша после с живого шкуру снимет.
– Хм, а ты как хотел: занять и не отдавать? – хмыкнул Боря.
– Отдавать, но по частям. Ладно. Другого выхода нет. Придётся к ней на поклон идти.
Бибиканье приняло затяжной характер, люди на овощебазе стали оглядываться на стоявшие у забора грузовики. Боря торопливо попрощался с приятелем и вернулся к своему. Через минуту его грузовик, выбивая колесами дорожную пыль, уже вовсю несся к полю, где копошились первокурсники. «Председатель» приспустив стекло в окне, жадно ловил прохладную струю бьющего в лицо воздуха. Дело шло к обеду, и дневная жара входила в свою самую знойную фазу…
То ли не спадающая жара виновата, то ли предстоящий после обеда банный день, но девчонки вдруг взбунтовались и отказались дальше работать.
– Все! Баста! – перевернула свое ведро к верху дном и, постелив под попу рабочие перчатки, громко объявила Вика Горячева. – На сегодня хватит. Мы норму выполнили. Остальное уже в понедельник.
– Подождите, как? – опешил Твердов. – Давайте хоть начатые уже рядки до конца дойдем. Чего на середине останавливаться.
– Нет, «Председатель», – с нас довольно, – поддержала ее Вика Глазова, садясь рядом с Ингой на своё ведро.
Через минуту женская часть отряда, дружно прекратив работу, уселась в кружок напротив загруженных картофелем машин. Сегодня с ними работали два грузовика, и оба оказались набитыми урожаем под завязку. Твердов залез в последнюю машину и, высунувшись в окно прокричал:
– Ладно, пока отдыхайте. Я пока сгоняю на овощебазу, сдам картофель и вернусь, соберем, сколько успеем до обеда. А там, черт с вами объявим банный день.
– Нет, Санечка, ты не понял, – с милейшей улыбочкой на устах, возразила ему Инга, – мы больше не станем сегодня ковыряться в земле. Мы и так уже шесть машин собрали. А это дневная норма.
– Ничего, до обеда еще полтора часа, соберем еще одну, – улыбнулся ей в ответ Твердов. – Здесь картошка крупная, поэтому быстро машина набирается.
– Твердов, ты что глухой? – крикнула Вика. – Мы все, отработали на сегодня. Кому нравится, пускай сам ее и собирает. Давай, разгружай машины и, пускай они везут нас на базу. Мы и на грузовиках уедем. Не станем Михалыча ждать.
– Значит так, дамы, – посуровел «Председатель» если еще машину до обеда не соберете, то никакой вам сегодня дискотеки. Всем ясно?!
– Ой, какой строгий папочка выискался, – закривлялась Инга. Ее поддержали остальные девчонки дружным и продолжительным смехом.
Нахмурившиеся парни остались стоять в стороне. Твердо скрипнул зубами, влез в кабину и поехал на овощебазу….
– А где девчонки? Где вторая машина? – открыл рот «Председатель», когда вместе с водителем Борей вернулся назад на поле.
– Так свалили все, – вздохнул Пахом, сидя на перевёрнутом ведре и чертя на земле прутиком какие-то фигурки. – Второй водитель Витя Буров вперед тебя приехал, они запрыгнули к нему в кузов и заставили его везти в лагерь.
– Что значит, заставили? – потемнел лицом Твердов.
– А ты что, наших девочек не знаешь? – повернулся к нему сидящий возле Пахома Пакет.
– А вы чего не уехали? – взяв себя в руки, обратился к оставшимся в рядах сборщиков урожая бойцам «Председатель».
– Мы же не бабы, – за всех ответил Коля Назаров. – Только не знаю, как мы вдевятером будем дальше работать? Саня, может, оставим все до понедельника. Норму мы выполнили. Чего, а?
– Норма – восемь машин. А мы шесть собрали, – процедил сквозь зубы разозлённый Твердов.
– Так сегодня же суббота, вроде как сокращенный рабочий день. Вообще должны были четыре собрать. В прошлую же субботу четыре собрали.
– Ну, я им устрою сегодня дискотеку. Погодите, – одними губами шептал не слышавший никого разъяренный командир отряда.
– Так чего, дальше собираем собственными силами? – стали подавать голос остальные парни.
– Саша, не дури, – толкнул Александра в бок водитель Боря, – не успеете вы, девять человек, до обеда машину полную насобирать. Меньше часа осталось. Дай ребятам отдохнуть. В понедельник все наверстаете. И так славно сегодня потрудились.
– Ладно, – кивнул «Председатель», отряхивая невидимую пыль с рукавов телогрейки, поехали домой. Залазьте в кузов.
По приезду на базу Твердов вел себя замкнуто: ни с кем не разговаривал, а молча делал свои дела. Сполоснулся под умывальником и стал собираться в баню. Если кто и обращался к нему, то отвечал односложно: «да», «нет».
– Папочка, рассердился на нехороших девочек, – картинно сделала страдальческое личико Инга, когда Твердов после обеда громогласно объявил, что первыми сегодня в бане моются парни. – Ладно, папочка, мойтесь. Мы подождём вас снаружи.
– Инга, не трогай его, – толкнула девушку в бок Вика, видя как на лице «Председателя» заиграли желваки, – а то перегнем палку.
– Не перегнем, – тихо ответила Инга, – я давно говорила, что пора дать Твердову наглядный урок, как нужно с девушками обращаться. А то он в нас только рабочую силу видит, которая должна давать план, мужлан несчастный.
– Ну, ну, – покачала головой Вика, – поглядим, чья возьмет.
– Да, конечно, мы, победим! – встряла в разговор Зина Краснова, – Я вообще не понимаю, почему мы целых две недели позволяли этому Твердову ездить на нас?
– Еще не вечер, – мудро решила Вика.
После ужина, когда совсем стемнело и на небе зажглись первые звезды, а бледная Луна начала свой путь на почерневшем небосклоне, «Председатель» с загадочным видом, предварительно постучавшись, вошел в комнату к девочкам.
– У меня к вам серьезный разговор, – спокойным, вкрадчивым голосом начал он свою речь. – Но мне нужно, чтоб все девочки присутствовали при нем. Это касается абсолютно всех.
Пока девчонки собирались, «Председатель» неспешно прогуливался возле входной двери, держа руки в карманах телогрейки и поскрипывая половцами.
– Все в сборе, – наконец сообщила Вика Глазова, и, сев на свою кровать, приготовилась слушать своего командира отряда, – что ты хотел нам сказать?
– Точно все? – прищурившись, Александр всмотрелся в лица собравшихся перед ним девчонок.
– Все, все, – подтвердила кивком Галя Зимина, сидевшая к нему на стуле ближе всех.
– Отлично, – Твердов улыбнулся и повернулся к аудитории лицом. – Я обещал там на поле, что если вы не выполните норму и самовольно уйдёте с работы, то я вас лишу дискотеки?
– Обещал, обещал, – подергивая плечиками в такт раздавшейся из клуба музыки, – улыбнулась Инга. – И что, папочка, до сих пор еще сердится на плохих девочек?
– Что вы, папочка не сердится, – подыгрывая ей, лилейным голоском ответил Твердов и вышел в сени.
Через секунду он вернулся с двумя жестяными ведрами в руках. Одно пустое, другое полное воды. Девчонки недоуменно стали приглядываться между собой.
– Папочка не сердится, нет, он просто взбешен! – громко произнес «Председатель». – Вот вам одно ведро под нужды. А второе для питья. Надеюсь, до утра хватит и того и того.