– Мразь! – громко выкрикнул Коля и выбросив вперед кулак, что есть мочи, залепил Твердову в правую скулу.
Неожидавший нападения «Председатель» лишь в самое последнее мгновение успел отдернуть назад голову и рефлекторно рубануть противника справой. Кулак рукопашника пришелся на нижнюю челюсть абитуриента. Голова у Коли откинулась назад, и он плашмя рухнул на стоящую позади него кровать. Твердов на ногах устоял, а вот Коля потерял сознание….
– Ну, что, у тебя верхняя челюсть сломана и кровоизлияние в правый глаз, – вздохнул хирург Мохнатов, осмотрев «Председателя», а у твоего оппонента нижняя. Точнее после рентгена только, можно сказать. Но, пока, предварительно так. А еще, похоже, у Назарова плюс ко всему сотрясение головного мозга. Если, правда, там таковой имеется. Ты чего тут бучу затеял? – грозно спросил он у лежавшего на кровати Коли.
Коля лишь глухо застонал в ответ, а Вика Глазова сменила компресс на его лице. «Председатель» лежал на соседней кровати и тайно смотрелся в карманное зеркало: кровоподтек занимал половину лица, жутко ныла верхняя челюсть справа, а при стискивании зубов боль так пронзала голову, что хотелось подпрыгнуть до потолка, да там и остаться. Как он так глупо подставился?!
Приехавший из дома доктор Палисадов предложил отвезти пострадавших в центральную районную больницу. Но те категорически отказались.
– Там хоть рентген можно сделать будет, – уговаривал Палисадов.
– Завтра в городе и сделаем и рентген, и челюстно-лицевой хирург посмотрит, – парировал его предложение Твердов. – В ЦРБ же нет челюстно-лицевого хирурга?
– В ЦРБ есть стоматолог. Он тоже может зашинировать ваши переломы.
– Лично я потерплю, – гордо отрезал «Председатель».
– Тогда давайте до отъезда у меня в стационаре полежите, все равно теперь из вас работнички ни какие, – не сдавался Кирилл Егорович.
«Председатель» наотрез отказался, а Колю чуть не силой увезли в местную больничку и, отобрав одежду, уложили на койку. Палисадов назначил ему уколы.
Последняя ночь вареной кукурузы прошла наиграно беззаботно. Пришли местные ребята. Преподы услаждали слух собравшихся изысканной игрой на гитаре. Дурачились, смеялись. Один Твердов лежал на своей кровати и не принимал в веселье никакого участия. Хотя с его-то рожей теперь не до смеха.
В какой-то момент Александр почувствовал, что он в комнате не один. Высунув голову из-под одеяла, он с удивлением заприметил подле себя сидящую на стуле …Марину. Девушка сидела рядом и заглянувшая в окно луна отлично освещала ее. Марина плакала. На улице, снаружи слышалось дикое ржанье, смех, песни, позже еще включили магнитофоны, и началась местечковая дискотека. А она сидит неподалеку от него и плачет.
– Ты чего ревешь?
– Это из-за меня все, – всхлипнула девушка. – Ты должен был зелье выпить. А не этот дурачок Коля.
– Какое зелье, о чем ты? – Твердов вылез из-под одеяла и сел на кровати, поджав ноги по-турецки.
– Лена попросила подать тебе приворотное зелье. Ей показалось, что ты ее не любишь и хочешь бросить. Помнишь морс, что я тебе утром давала? Это оно. Я не ожидала, что его ваш Коля выпьет.
– Так выходит Лена тоже ведьма?
– Что значит тоже? Ты ее бабку Глашу имеешь ввиду? Никакая она не ведьма, так, обычная знахарка и кое-что может. Приворот в частности.
– Я слыхал другое.
– Мало ли люди чего болтают, – шмыгнула носом Марина. – Большей частью из зависти. А Лена не ведьма. Она просто знала, где у бабушки хранилось приворотное зелье. Развела и попросила меня тебе передать. Вот и все. Сама она его готовить не умеет. А вишь, как оно вышло.
– Ты хочешь сказать, что Коля сбрендил из-за того, что зелье выпил?
– Да, а как по-другому?
– И как его теперь угомонить?
– Не знаю, – пожала плечами Марина, – я в этих делах совсем ноль: ничего не понимаю. Сходил бы к ней? Девка совсем себе места не находит. Как бы руки на себя не наложила.
– Это она тебя подослала?
– Нет, я сама пришла. Пойдем, а? Поговорите?
– Нет, с такой физией я к ней не пойду, – «Председатель» вплотную приблизил свое лицо к Марине.
– Ой, ужас! Наверное, и вправду, сейчас не ходи. А когда тогда?
– Как все заживет, тогда сам к ней и приеду. Так и передай!
– Саня, а можно, мы к тебе с ней в город приедем? Я все равно к Ромке поеду, ну и Лену заодно с собой возьму?
– Да, я даже не знаю, в какую нас общагу после колхоза поселят.
– Ничего, мы отыщем. В крайнем случае, Ромка подскажет.
– Можно, а сейчас сходи к Лене, скажи, что я ее тоже люблю и не нужно никакого зелья. Как поправлюсь, так сразу встретимся. Предай, что мне неудобно с такими синяками перед ней предстать.
– Ой, так и сказать, что любишь? – подпрыгнула от радости девушка.
– Так и передай, – вздохнул Твердов и наощупь выдавил из пачки таблетку анальгина, что выдал ему доктор Палисадов….
Уже трясясь в автобусе, взявшим курс на город, Твердов сильно сожалел, что не зашел вчера вечером попрощаться с Леной. Так ему сейчас было плохо и муторно на душе, что лучше об этом не говорить. А он вообще ни с кем не попрощался. Ушел, можно сказать, из Петровки по-английски. Савин как узнал о драке, то распорядился немедленно выдать ребятам расчет и без отработки половины дня ехать домой. В баню, правда, бойцы перед дорожкой сходили, и праздничный обед тоже состоялся. Твердов и Коля пили только кисель, но в целом все прошло замечательно.
Перед самой посадкой в автобус спустили флаг, Ендовицкий толкнул пафосную речь и пригласил на следующий год снова приехать бойцов поработать в «Красном пахаре». Пакет обещал подумать. А потом была раздача «слонов».
Больше всех получил «Председатель»: 178 рублей 58 копеек. Остальные бойцы заработали от 150 до 120 рублей с хвостиком. Кто как работал. Не забыли и страдальца Рому. За него Александр расписался в ведомости и принял 19 рублей. Николай Кузьмич расстарался.
В 1986 году буханка черного хлеба стоила – 18 копеек, белого – 28. Билет на трамвай- 3 копейки, в троллейбусе – 4, а в автобусе –5. Пять копеек стоил и билет в метро. Причём по всей стране, где оно было. Бутылка водки, «андроповской» – 4 руб. 70 копеек, «Русской» – 5 руб, 30 копеек, пачка сигарет «Стрела» – 25 копеек, «Космос» – 70 коп. Номер «Комсомольской правды» – 3 копейки. Десяток яиц – 90 копеек, а кг сахару – столько же. Стаканчик мороженого от 15 до 20 коп.
В общем, неплохо ребята заработали. А если учесть, что бойцы под предводительством декана Петина еще остались должны своему колхозу, кто три, а кто и все пять рублей. То отряд под предводительством Твердова просто шикарно выглядел, несмотря на увечья своего командира и его подчинённого.
За окном автобуса мелькали уже убранные колхозные поля и поредевшие перелески, почти полностью сбросившие листву. День клонился к закату, красноватое солнце садилось за горизонт. Михалыч напевая себе по нос весёлый мотивчик, уверенно крутил баранку, следя за дорогой. Счастливые бойцы незаметно для себя уснули. Закемарили и вышедшие, наконец, из алкогольной комы, посвежевшие преподы. Все ближе и ближе первокурсники подъезжали к городу, а вместе с ним и к новому витку своей юной жизни.
Эпилог
Первого октября 1986 года началась лекционная неделя. Бойцов из отряда Твердова раскидали по разным группам. С ним вместе записали только Андрея Стеклова и красавицу Машу Старцеву. На лекциях многие первокурсники оборачивалась на Александра и глупо хихикали. Кровоподтёк расцвел и сиял теперь всеми цветами радуги, делая своего обладателя весьма приметной фигурой. Пришлось объяснять любопытным, что пострадал на соревнованиях по рукопашному бою. А это уже вызывало уважение, и если хотите, немного зависть.
Вскоре его физиономия примелькалась, и о ней забыли, вернее, перестали замечать и так бурно реагировать как по началу. Повезло, если так можно выразиться, Твердову в том, что дохляк Коля сломал ему лишь скуловую кость. Это выяснили уже после рентгена. Никакой операции и шинирования не потребовалось. Только огромный, впечатляющий фингал, да проблемы с жеванием грубой пищи. Чего не скажешь о Коле, получившем двойной перелом нижней челюсти. Ему неделю пришлось провести на больничной койке в отделении челюстно-лицевой хирургии областной больницы. А после два месяца питался через трубочку, попивая кефир и молочко.
Декан Петин копал под них обоих, копал глубоко тщательно и очень настойчиво. Но ничего не нарыл. Парни стойко стояли на своем, что упали с крыльца, причем в разное время. Скользко было после дождя. Петин побурчал, побурчал и внес их в черный список, на том и отстал. Пока отстал.
Лена первый раз приехала в Твердову в первую же календарную субботу. Александра к тому времени поселили в студенческое общежитие с коридорной системой: длинный ряд однообразных примитивных комнат в темном вонючем коридоре и один туалет на всех, да на четыре раковины умывальник в конце коридора. Поэтому она заманила «Председателя» на квартиру брата. Трёхкомнатная жилплощадь досталась Царевым от какой-то умершей родственницы. Братец Леша проживал в ней один. На выходные старший брат Лены уезжал в деревню, оставляя ключи сестре.
– После свадьбы она ваша, – задорно подмигнул Твердову загадочно улыбающийся Леша, кладя ключи от квартиры на маленькую ладонь сестры. – А я себе чего-нибудь организую.
«Председателя» аж передёрнуло после знаковых слов Леши. И он еще долго смотрел вслед умчавшемуся на мотоцикле будущему родственнику, не решаясь зайти в подъезд дома.
Затем Лена стала приезжать в пятницу и проводить с ним время до понедельника. А когда возлюбленная объявила, что она взяла отпуск и теперь целый месяц он сможет жить вместе с ней на квартире, Твердов понял, что пора уходить в армию.
– Представляешь, Сашенька, теперь мы целый месяц будем жить в квартире, – радостная от переполнявшего ее счастья сообщила Лена. – Только ты, и я!
– А Леша как же? – только и смог выговорить Твердов.