Я просыпаюсь в постели с табельным пистолетом на простыне и телефоном в руке, лежа на спине; из окна льется солнечный свет. И, как ни странно, на мне пижама. Подношу к глазам телефон и смотрю на время: ровно девять утра. Впервые за месяц я проспала семь часов. Мой сон сегодня явно хранил оргазм, доставленный Кейном, а не навороченная кровать с дистанционной регулировкой мягкости матраса. Губы у меня изгибаются в улыбке, и вовсе не из-за оргазма. Мне хорошо. Я снова чувствую себя крутой и готовой на все.
Телефон начинает звонить – это Лукас, и я сразу же отвечаю.
– С добрым утречком, кузен, – приветствую я его.
– Что ты сделала с Лайлой и что требуется, чтобы вернуть ее? – интересуется он.
Морщу нос и сажусь.
– Это ты о чем?
– Ты никогда не бываешь бодряком, тем более до полудня.
– Наверное, ты общался со мной только тогда, когда у меня было плохое настроение.
– У тебя когда-нибудь бывает хорошее настроение?
– Ха-ха… Насмешил.
– А то! – отзывается он, и я почти слышу в трубке его ослепительно-белую улыбку. – Ты помнишь, о чем мы на сегодня договаривались? Я буду невероятно крут в смокинге. А ты – в своем сексуальном красном платье.
– Почему красном?
– Мне нравится красный цвет. Надень красное. А я надену красный галстук.
– Я посмотрю, есть ли у меня такое дома.
– Точно есть. Я помню это платье.
– Ладно, гляну. У тебя, случайно, нет списка приглашенных?
– Было бы проще перечислить, кого там не будет. Соберутся самые сливки. Весь справочник «Кто есть кто». Ожидается даже мэр Нью-Йорка.
– Хм-м… Ладно. Но лучше пусть еда там будет вкусной, иначе потом ты угостишь меня ужином.
– Я угощу тебя ужином, когда ты только захочешь, Лайла.
Закатываю глаза.
– На настоящее свидание даже не надейся, Лукас. Мы родственники. Но я люблю тебя.
– Ладно. Это ведь опять не Лайла Лав, не так ли?
– Люблю тебя, придурок.
– Ну вот, теперь ты больше похожа на саму себя. Не забудь: ровно в семь. Я за тобой заеду.
– Давай лучше прямо там встретимся.
– Ты должна войти со мной, иначе тебя не пустят. У меня приглашение на двоих.
– Тогда встречаемся на парковке.
– Отлично. Красное платье. Семь вечера. До встречи, моя дорогая. – И Лукас вешает трубку, прежде чем я успеваю сказать, что никакая я ему не «дорогая».
Сижу еще с минуту, размышляя о мероприятии «кто есть кто», и нахожу очень интересным, что, помимо Лукаса, никто и словом о нем не обмолвился. Они не хотят, чтобы я появлялась там. Они не хотят, чтобы я вообще хоть где-то тут отсвечивала. Они боятся, что это может быть чревато скандалом, хотя думаю, что все дело в Вудсе. И что их опасения связаны с тем, что я могу ускорить события, растормошить все это болото и заявить о своей юрисдикции. Но интуиция подсказывает мне, что стоит мне это сделать, как выяснится, что Вудс благополучно задержан, а улик против него более чем достаточно. Или, что еще хуже, он уже мертв. Нет… Мне нужно убедить всех, что я тоже сторонница версии с Вудсом, – то, что до сих пор мне не слишком-то хорошо удавалось. Чем спокойней они будут себя чувствовать, тем больше ослабнет их бдительность. Мне нужно породить у них чувство, будто они летят на радужных облаках, будто все складывается ровно так, как им хочется.
Но сначала мне требуется информация. Набираю Грега и опять попадаю на его голосовую почту.
– Грег, ты мне нужен, – наговариваю я. – Дай мне хоть что-то.
Завершаю вызов и тут же набираю Тик-Така.
– Романо… Детектив Мозер… Мендес… Вудс. Рассказывай.
– Ну да, ведь нет еще и семи утра, и сегодня не суббота, – говорит Джефф. – И со мной в постели нет горячей цыпочки… – Он не дает мне времени ответить: – Мозер подрабатывает частным охранником в фирме под названием «Блинк секьюрити». Я тут кое-где покопался и обнаружил, что организацией трех из шести мероприятий, на которых он работал за последние три месяца, занималась компания «Мейсон пати плэннинг». И угадай, кому принадлежит эта лавочка? Оливии Мейсон, племяннице одного из братьев Романо!
– Итак, теперь у нас есть связь между Мозером и Романо, – заключаю я. – Ты реально зажигаешь, Тик-Так.
– В качестве награды я прошу тебя не звонить мне в течение еще двух часов.
– Хорошо. Двух так двух.
Он отключается, а я сбрасываю одеяло, размышляя о тех радужных облаках, которые мне нужно создать. Театрально вздыхаю, пусть даже рядом и нет никого, кто мог бы это оценить, и набираю номер управления полиции Нью-Йорка.
– Детектива Мозера, пожалуйста, – говорю я диспетчеру, и слишком уж быстро Мозер оказывается на линии.
– А-а, Лайла Лав… Первый агент ФБР с позывным проститутки.
– Может, я и навожу тебя на мысли о проститутках, но, судя по тому, что я слышала, тебе это больше подходит. Раздвигаешь ноги перед всеми плохими парнями… Расскажи мне о деле Эмерсона. Кто это вообще такой?
– Великосветский биржевой спекулянт, который, как я подозреваю, замутил не ту сделку не с тем человеком. Мы сейчас прорабатываем список его клиентов.
И Вудс наверняка окажется в этом списке… Даже думать нечего.
– Избавь нас обоих от тягостной встречи. Пришли мне материалы дела по электронке.
Диктую адрес.
– А в чем, собственно, дело?
– У меня есть пара случаев, которые, как мы думали, могут быть связаны между собой, хотя новые события, похоже, указывают в другом направлении.
– Ладно. Отправлю.
– И этот список клиентов, над которым ты работаешь.
– И его тоже.
– Когда?
– Сегодня.
– Давай уж точно сегодня.
– Конечно, агент Лав.
Закатываю глаза от его ударения на слове «Лав», отключаюсь и вновь набираю Тик-Така.
– Два часа, Лайла, – напоминает он мне.
– Наша жертва из Нью-Йорка…
– Эмерсон.
– Ну да. Парень с Уолл-стрит. Ты прогнал список его клиентов?
– Да. Ни одной точки соприкосновения.
– Следи за этим списком. Там скоро появится Вудс.
– Погоди-ка… – Щелкают клавиши, проходят секунды. – Пока что нет.
– Проверь еще разок, когда истекут эти твои два часа. Отсчет пошел.
Даю отбой, вылезаю из кровати, засовываю телефон в карман пижамных штанов и выбегаю из спальни, намереваясь отправиться в Чистилище, но тут замечаю ужасный привкус во рту. Боже милостивый… Мне нужна зубная паста или жидкость для полоскания рта. Или, еще лучше, «Читос». Спешу на кухню и хватаю целый пакет, но тут решаю, что кофе мне тоже не помешает. Едва засовываю капсулу в «Кёрэг», как звонит мой телефон. Достаю его из кармана и смотрю на высветившийся номер, прежде чем ответить.
– Директор Мерфи! – приветствую я звонящего.
– Здравствуйте, агент Лав. Я уже запустил процесс в отношении детектива Харрисона, и мы обнаружили кое-какую любопытную возню вокруг его дела.
– В каком это смысле любопытную?
– Я дам вам знать, когда узнаю больше. На данный момент вам достаточно знать, что мы этим занимаемся.
Открываю было рот, чтобы надавить на него, но Мерфи не дает мне ни малейшего шанса:
– Поехали дальше. На местную полицию здесь давят, чтоб поскорей закрывали эти дела. И, немного поразмыслив над вашей теорией наемного убийцы, я просмотрел базу данных ФБР, но ничего впечатляющего в этом смысле не обнаружил.
Беру свой кофе и начинаю добавлять подсластитель.
– Значит, это кто-то новый, кто в наши базы пока не попал. Что неудивительно, учитывая, насколько чистыми оставлены места преступлений.
– В точности мои собственные мысли, что напомнило мне о парне, о котором я слышал, когда служил в армии. Об одном снайпере, которого называли Призраком. Никто не знал, кто он и на кого работал. Оказывается, в нашей базе его тоже нет.
– И кто же он?
– По-прежнему неизвестно, но за последние пятнадцать лет зафиксировано уже семь случаев, приписываемых ему, – как за границей, так и на территории США. Единственное, что их связывает между собой и нашими делами, – это способ совершения убийств.
– Пуля между глаз и чистое место преступления.
– Вот именно. Но он не раздевает своих жертв, что в нашем случае больше наводит на мысли о серийном убийце, забирающем трофеи.
– Это может быть требование клиента.
– А значит, если мы хотим поймать этого Призрака, то нам нужно выяснить, кто выдвинул это требование.
– Я уже этим занимаюсь, но просто к вашему сведению: местные продолжают сливать все на Вудса. Я собираюсь позволить им думать, будто я на их стороне. – Вспоминаю о предупреждении Кейна. – Я хочу, чтобы настоящий убийца как-то проявил себя, а не залег на дно.
– Хороший план. Держите меня в курсе.
Мы отключаемся, и я решаю отказаться от кофе – прихватив с собой бутылку диетического «Спрайта» и пакет «Читос», уже направляюсь в Чистилище, когда мой взгляд натыкается на одеяло на полу. То, которое связала моя мама и в которое я завернулась ночью. Иду в гостиную и ставлю свой завтрак на кофейный столик, беру одеяло и складываю его – и тут вдруг замечаю камеру под подушкой.
«Охереть…» Она направлена прямо туда, где мы с Кейном раздевались. Я сняла секс-видео и даже не знала об этом. Кладу одеяло на кресло, думая, что мне не нужна табличка с надписью «ГОТОВА РАБОТАТЬ ЗА ЕДУ» – скорее «ГОТОВА ТРАХАТЬСЯ ЗА ИНФОРМАЦИЮ, КОТОРУЮ ОДИН ХЕР НЕ ПОЛУЧУ». Тут меня вдруг осеняет, я хватаю свою еду и спешу по коридору в сторону Чистилища. Оказавшись там, беру маркер и на левой стороне доски пишу:
ПОЧЕР
РОМАНО
А потом справа:
КЕЙН
Кейн обломал Почера. Романо – его враг. Это делает Почера и Романо союзниками. Что-то, чем бы это ни было, каким-то образом пошло не так, и им потребовалось принять меры, чтобы минимизировать ущерб – а следовательно, нанять киллера. Та служащая Кейна, должно быть, работала на них и стала обузой, которую они не могли себе позволить. В этой версии есть дыры, но она вполне рабочая. Обвожу имя Романо кружком и тут понимаю, что у меня есть власть. Мне нравится власть. Сажусь за стол и опять достаю телефон, на сей раз набирая номер Кейна.