на телевизор с большим экраном. Мой взгляд падает на DVD-плеер, из которого торчит диск. Подхожу к нему и вынимаю его пальцами в перчатках, чтобы прочитать название: «Отведи меня в церковь». Да, эта сцена предназначена для меня. Вопрос в том, имеет ли все это хоть какое-то отношение к Кейну? Или только к тому, чтобы заманить меня сюда?
Глава 31
У крови есть свойство заставлять людей умолкнуть – или, может, дело просто в том, что Эндрю наконец увидел свою сестру такой, какая она есть на самом деле, поскольку ему почти нечего сказать по дороге в аэропорт. Даже Рич, похоже, подпитывается его настроением, и в результате в машине во время этой поездки царит полный покой – или, по крайней мере, полная тишина. Как только мы оказываемся в вертолете и в воздухе, мой разум начинает работать, препарируя то, что я узнала сегодня, и я постоянно возвращаюсь к связи между этим делом и мной. Между этим делом и моим прошлым. К татуировке на том человеке, который напал на меня, и точно такой же у одной из жертв. Это место преступления не просто предназначалось для меня, но и должно было стать прямым отражением моей охоты за этой татуировкой и встречи с тем стариком. Теперь моя дилемма заключается в том, как мне раскрыть это дело и при этом не изобличить саму себя.
Мы приземляемся в Хэмптоне около пяти, и когда выходим из вертолета, мой брат хватает меня за руку, не давая сразу же броситься к выходу.
– Я люблю тебя, Лайла, но не понимаю тебя с Кейном. Я у него на хвосте и не собираюсь останавливаться, пока не прищучу его.
После чего поворачивается и уходит.
Рич, похоже дожидавшийся своей очереди, занимает место Эндрю рядом со мной.
– И я собираюсь помочь ему. Я официально попрошу у Мерфи разрешения оставаться здесь до тех пор, пока ты не вернешься домой.
Не дожидаясь ответа, он следует за Эндрю к терминалу.
На данный момент я решаю позволить обоим самим справиться с избытком тестостерона. У меня есть убийца, который отрубает людям головы и оставляет мне послания. Эти Чип и Дейл – наименьшая из моих забот. По крайней мере, у Кейна хватило ума просто заткнуться и помолчать после того текстового сообщения, которое он мне отправил. Избегая любых живых существ, быстро пробираюсь к своей машине и пятнадцать минут спустя уже заезжаю в свой гараж, после чего направляюсь прямиком в Чистилище, где разгружаю свой портфель и готовлюсь к работе. Вот и всё. Пора. Теперь я не буду спать и ни с кем общаться, пока не поймаю своего убийцу.
К девяти часам на моих досках не остается ни одного свободного места, пол усыпан заметками, и я умираю с голоду. Заказываю пиццу и, когда ее доставляют, отношу ее и пару банок диетического «Спрайта» обратно в Чистилище. Открываю коробку и вздыхаю, обнаружив внутри записку.
– Хватит! – рычу я, и в этот момент начинает звонить мой сотовый. Игнорирую его и записку, откусывая кусочек пиццы. Я голодна. Я устала. Я вне себя от злости. А телефон звонит опять. Потом еще раз. И еще. Словно ребенок постоянно жмет на кнопку дверного звонка ради забавы. Эндрю… Рич… Эндрю… Эдди… Эдди?
Отвечаю на звонок.
– Зачем ты мне звонишь? – требовательно вопрошаю я.
– Вудс мертв.
Резко подаюсь вперед.
– Где тело?
– Тела нет.
Я выпрямляюсь.
– Как это понимать?
– Он записал на видео длинное признание, а затем поджег себя. Эндрю уже отправил тебе это видео по электронке.
– Сейчас посмотрю.
Отключаюсь, открываю свою электронную почту и загружаю ролик.
Включаю воспроизведение и смотрю, как мужчина лет тридцати с небольшим, с растрепанной бородой, который называет себя Кевином Вудсом, перечисляет имена всех пяти жертв убийства в рамках списка на ликвидацию, который он составил на основе случайных встреч с теми, кто чем-то его задел. Затем он просит прощения, сетует на собственную никчемность и поджигает себя. Закрываю окно с роликом и едва успеваю отправить запись Мерфи, как звонит мой телефон – с Эндрю на идентификаторе вызывающего абонента.
– Ты видела? – спрашивает он.
– Видела. Где это произошло?
– Где-то на севере штата. Я как раз общаюсь с тамошней полицией. Буду держать тебя в курсе.
– Да. Давай.
Гудок в трубке оповещает меня, что на линии еще один абонент.
– Это мой босс. Мне нужно отключаться.
Заканчиваю разговор с Эндрю и отвечаю на звонок Мерфи.
– Что, черт возьми, я только что посмотрел, агент Лав?
– Я не знаю, – говорю я. – И вправду не знаю.
– Это наш человек?
– Нет. Это не наш человек.
– Он похож на нашего человека.
– Он похож на человека, которого накачали наркотиками или еще как-то вынудили прогнать всю эту пургу.
– Все это создаст нам немало сложностей, особенно если попадет в новости, а я подозреваю, что так оно и будет.
– Я знаю.
– Свяжемся завтра. Прямо с утра, агент Лав.
Мы рассоединяемся, и мой взгляд падает на записку Младшего. Я беру ее и открываю, чтобы прочесть:
У – это УБИЙСТВО.
Убийство
Убийство
Убийство
Убийство
До самого конца страницы.
Переворачиваю ее, и на противоположной стороне написано:
К – это КЕЙН.
Кейн
Кейн
Кейн
Кейн
Кейн
Это не большее совпадение, чем сегодняшнее место преступления. И я не знаю, что этим хочет сказать мне Младший, – что Кейн опасен или что у Кейна есть ответы. В любом случае я хочу получить ответы, и пришло время их получить. Встаю, захожу в гардеробную, открываю сундук и достаю из него пару наручников. Все плоды своих трудов на сей раз оставляю в кабинете и спускаюсь вниз, где надеваю наплечную кобуру и куртку. У двери гаража тычу в кнопку прямой связи с охранной фирмой.
– Если система будет отключена до того, как я вам перезвоню, то это не я и вам нужно отправить наряд. Вы поняли?
– Да, мэм, но…
– Просто сделайте это, – приказываю я, после чего выхожу из гаража и забираюсь в свою машину. Следующая остановка – особняк Кейна Мендеса на морском берегу.
Несколько минут спустя я подъезжаю к воротам его обширной усадьбы и ввожу код сигнализации, надеясь, что он все еще действителен. К счастью, так оно и есть. Подъезжаю к фасаду дома, паркуюсь и подхватываю с пассажирского сиденья наручники. Не давая Кейну возможности подготовиться, направляюсь прямиком к дому, звоню в звонок и жду. Все жду и жду. Наконец он подходит к двери – и прежде чем успевает понять, что произошло, я накидываю одно из колец наручников ему на запястье и направляю на него пистолет.
– Надевай другой браслет!
– Как бы мне ни нравилась подобная затея, сейчас для этого неподходящее время, Лайла.
– Надевай, Кейн!
– У меня тут ситуация в гараже… Я могу показать тебе, и ты поймешь.
– Кейн…
– Гараж, Лайла. И тогда, если тебе хочется, чтобы я надел наручники без того, чтобы для начала ты в меня выстрелила, я это сделаю.
– Ладно. Показывай.
– Ты собираешься и дальше наставлять на меня пистолет?
– Да. Давай показывай!
Кейн тяжело вздыхает, поворачивается, идет по коридору и, не останавливаясь, сворачивает налево, в кухню, проходит через нее к гаражу и открывает дверь. Не зная, чего ожидать, следую за ним и вижу мужчину, привязанного к стулу и с кляпом во рту. Того старика собственной персоной.
– А это еще что такое, черт возьми?
– Это старик Романо. Глава семьи.
Старик Романо, привязанный к стулу, – и это после того, как сегодня обезглавили двух его соплеменников…
Часть IIДевушка-убийство
Глава 1
Воскресный вечер, и, как и у многих людей, это означает, что нужно наконец озаботиться грязным бельем. Однако, в отличие от большинства остальных, мой список редко включает в себя джинсы, рубашки и носки, хотя некоторые могут сказать, что наверняка должен. И так бы оно и было, если б у меня он не был переполнен кровью, трупами и всякими мерзостями на местах преступлений. Нынешним вечером в этот список входит Кейн Мендес, мой бывший любовник, который клянется, что он чист как младенец, тогда как мы оба знаем, что при его самом непосредственном отношении к картелю Мендеса это далеко не так – пусть даже он еще и управляет крупным легальным бизнесом. Кейн, наверное, – самый замысловатый фрагмент головоломки, которую представляет собой моя жизнь. Притом что я работаю в ФБР, в один прекрасный момент мы с ним убили человека и спрятали тело – хотя я не сказала бы, чтобы совсем уж вместе. Я совершила убийство. Он сокрыл его.
Еще более замысловатым для понимания является тот факт, что, несмотря на этот наш общий секрет, в настоящий момент я стою в его гараже, наставив на него пистолет, а патриарх семьи Романо, которого уж точно не приглашают на семейные пикники Мендесов, привязан к стулу с кляпом во рту всего в паре футов от меня. Естественно, это не тот человек, которого мы, сотрудники правоохранительных органов, считаем главой этой преступной семьи, но Кейну видней. И теперь я знаю, какое оружие он только что вручил мне, причем совсем не случайно. Кейн ничего не делает случайно.
Я быстро оглядываю новоявленного главу семьи, убеждаясь, что это тот самый загорелый старик в джинсах и футболке, с седыми волосами, заплетенными в болтающуюся за спиной косичку, которого я помню по той неожиданной встрече в тату-салоне. Он дал мне зацепку, о которой я хотела бы знать больше, а это значит, что старик нужен мне живым, и это одна из причин, по которой я убеждаюсь и в том, что он не мертв, – что нетрудно, поскольку в данный момент он быстро моргает, глядя на меня. Мне этого достаточно, чтобы понять: сейчас этот старик не испытывает ко мне особо теплых чувств, но можно по этому поводу не переживать – по крайней мере, на данный момент, причем по вполне понятной причине: он связан, а Кейн – нет.
Я оглядываю Кейна, который теперь всего в двух футах от меня, между мной и дверью, и мой взгляд падает на второй серебристый браслет наручников, свисающий с его запястья, – первый я защелкнула на нем в ту самую секунду, когда он открыл дверь. Собираюсь уже приказать ему надеть и его, но сначала мысленно проигрываю, как именно могла бы разыграться эта сцена.