й круг“. Когда же каждый возьмется за свой круг, то все умрут, как если бы уснули. Но тотчас в мгновение ока они оживут и будут хвалить бога вовеки. А потом ангел Михаил вострубит в трубу, и тотчас все люди воскреснут. А Мухаммед, как бы пробудившись от сна, встанет и отрясет со своей бороды пыль и скажет: „Элхем до лахы Яратим о Дамин“, что означает: „Благодарю тебя, создатель мой. Аминь“. И вот тут же Мухаммед пойдет со всеми буброманами к богу и, став перед ним, скажет громким голосом: „Велика хвала, боже всемогущий, тебе одному во веки веков. Аминь“. И тогда скажет бог Мухаммеду: „Ты меня чтил со всеми своими и за это иди с ними в вечный рай и радуйтесь там во веки веков“. Произнеся эту проповедь, он сказал всему народу: „Молитесь за матерей, и за своих отцов, и за тех, которые воюют против гяуров, и хвалите бога“». И тогда все, возведя очи горе и обеими руками погладив бороды, пошли из храма.
ГЛАВА VI. ОБ ИХ ПОГАНСКИХ СОБРАНИЯХ
Свое собрание они называют бахт, как бы сказать, беседа. Имеющие между собой этот обычай учителя и монахи устанавливают себе срок разбирательства перед наивысшим после султана господином[82]. И в то время, когда я был в Турции, они установили время разбирательства перед Махмуд-пашой[83], ибо среди них должен быть сильный арбитр, и один среди них бывает наивысшим монахом, которого называют салих. Он прежде всего так начинает речь: «Мухаммед, помоги и просвети разум своим монахам, которые тебе последуют». Потом начинают беседовать один с другим, говоря главным образом о пророках; одни признают господа нашего Иисуса Христа как пророка, другие же — как стоящего выше пророка, а третьи — как того, кто в судный день будет как наивысший пророк, у бога, творца неба и земли. А господь бог с того времени, как началась христианская вера, выбрал восемьсот верблюдов, которые являются некими невидимыми духами; они ходят каждую ночь и выводят плохих мусульман из наших погребений и несут в гяурские погребения и, выводя хороших гяуров, несут их в наши погребения. И потому хорошие гяуры восстанут с нашим буброманским собранием, а плохие бубромапы встанут перед богом с гяурским собранием в судный день. И он же говорит: «Гапри дунвандур имани яктури», что значит: «Христиане веру имеют, а дел не имеют. И потому буброман Мухаммед поведет в рай, а Христос приведет христиан в ад; Моисей обвинит евреев за то, что они не были ему послушны». А упомянутый салих находится среди этих учителей как человек набожный, и они его весьма почитают. И он так сказал: «Илья и Енох оба с телом и душой и пребывают в раю. А Иисус с телом и душой на небе; он единственный, кто не умрет смертью, но во веки веков будет жив. Мухаммед с душой и телом бывал на небесах, но, однако, остался на земле». А потом стали с ним (салихом) беседовать: один так, а другой иначе, и много разговоров было среди них. И, подняв шум, они друг в друга стали целиться книгами, так что я подумал, что они один другого намеревались бить. Но Махмуд-паша приказал им замолчать и это препирательство прекратить и по обычаю приказал принести им еду, и им принесли воду для питья, ибо они не пьют вина. Потом, поев, они совершили благодарение богу, молясь за души живых и мертвых, и за тех, которые воюют против христиан. Чтобы не затягивать рассказ, я здесь не написал и десятой части того, что происходит при их таких спорах.
ГЛАВА VII. КАК ТУРКИ НАЗЫВАЮТ АНГЕЛОВ, ПРОРОКОВ, РАИ И АД
Святого духа называют рухулах, что означает дух божий; душу называют дьян, ангелов — феллистилир; Михаила — Микаэл Дьян алади, что означает: Михаил, берущий души; Гавриила — Дебраил, Рафаила — Рафаил, рай — диенет, ад — ифеи халве-ти, мучения — скундже, судный день — киямет гини, пророка — пеамбар, Моисея — Муса реамбар, Соломона — Сулейман пеамбар, господа нашего Иисуса Христа — Эссе пеамбар; диавола называют — фегиатар.
ГЛАВА VIII. О ТУРЕЦКОМ ПРАВОСУДИИ [И О ИХ ОБМАНЕ И ХИТРОСТИ][84]
И все же великое правосудие существует среди поганых. Они соблюдают правосудие между собой и также ко всем своим подданным, к христианам, евреям и всем, кто находится под их властью, ибо султан сам следит за его исполнением, как об этом подробнее будет рассказано; есть также подданные, которые им платят дань, но зато сами управляют своими землями, как, например, воевода волосский. Хотя правосудие у них и совершается, но всегда с затруднениями; впрочем, благодаря осведомленности султана вред получается небольшой; когда же поступает жалоба, то они велят рассмотреть всюду на местах, не найдут ли чего где, с тем, чтобы если что будет найдено, тому и было возвращено; другие же, проискав, бедняги, с печалью едут домой. Также и их охранная грамота никому не поможет, ибо у них такой обычай: кого хотят уничтожить, дают ему охранную грамоту, а когда он к ним придет, если кто что скажет, они ответят ему: «Я дал тебе грамоту стоя, а не дал сидя или не дал стоя», и так они отговариваются, чтобы в своем неблагородстве оказаться правыми. Если же они присягают на книжках из мыла, как написано выше, то этой клятвы не исполняют, а также и иных клятв, когда могут; невиновного делают виновным, чтобы всегда осуществлять свою злобу. Дары они раздают не по любви, а для славы султана, ибо в Турции существует такой обычай: ни один посол у поганых от великих властителей не может предстать перед султаном без даров, хотя бы дело было секретным, а султан всегда хочет, чтобы всем нравилось то, что ему самому нравится. Таким образом, такие дары не для любви, а ради прославления. Если же султан с кем-либо заключает мир или перемирие, то он всегда замышляет его нарушение, и когда с одним помирится, тогда с другим ведет борьбу, но вину всегда сваливает на своих подданных, и потому они лукавые, как бы крутятся в колесе, чтобы всегда христиане были угнетены, как об этом мы расскажем далее, а те, которые с ними ели похлебку, должны им заплатить мясом.
ГЛАВА IX. О ПРЕДКАХ ТУРЕЦКОГО СУЛТАНА
Турецкие султаны зовутся Османовичи, ибо правление Османа положило им начало. Осман был [сыном некоего человека по имени Ших][85], он был крестьянин греческого происхождения[86], неверный, но великолепный хозяин; он имел тридцать плугов, по их обычаю паша и сея; он имел много работников и к тому же верблюдов, коней, буйволов и всякий домашний скот, за исключением свиней. Жилище его было сделано из войлока, который называется олтан; летом оно было холодное, а зимой теплое; этот шатер он велел поставить в поле среди работников, и кухню он имел в поле, а когда приходило время и еда была готова, он велел вывешивать большой красный флажок, который бы. п у него, а когда его видели работники, как и другие люди, они освобождались от работы. Эта земля называлась Ак язи, т. с. белое письмо. А от нее была недалеко другая земля, называвшаяся черная, в которой был один замок. В том замке была одна госпожа по имени Каравида, или Чернови-да, — вдова. Осману довелось как-то ехать на прогулку в эту землю вдвоем с тем, чтобы осмотреть замок. Когда же он приехал в город к замку, люди были рады его видеть, слыша о его правлении, и это стало известно госпоже. Начал Осман ходить около замка для разминки. Видя из замка, что этот человек прохаживается вокруг в грубом крестьянском кожухе, госпожа велела его за это полить помоями, и Осман пошел облитый, опечаленный в город, и всем людям было жаль его из-за такого оскорбления. Он, поблагодарив (людей), поехал домой и велел челяди, чтобы было приготовлено сто двадцать коней и верблюдов и па этом скоте везли зерно на продажу в эту землю, где ему было нанесено такое оскорбление; он при-казал приготовить ^пятьдесят дубовых палок и вложить их в мешки с зерном, потому что знал, что никому не разрешается с оружием войти в замок. Подъехав к этому городу, он расположился на лугу с этим товаром как купец. Стало известно госпоже Каравиде, что Осман приехал с зерном, желая его продать; она велела его купить и отвезти в замок. А Осман, сколько ему было дано, за столько и отдал; и велел пятидесяти юношам, которые были к этому приготовлены, чтобы каждый взял на плечи мешок и нес в замок. И как он приказал, так они и сделали. Осман шел впереди, а они за ним. А когда они были уже в замке, госпожа Каравида, увидев Османа и насмехаясь над ним, назвала его маленьким. А когда пришла челядь с мешками, видя, что время наступило, он велел высыпать зерно из мешков и быстро взять палки и бить ими на все стороны по тому, кто захотел им сопротивляться. И таким образом Осман, добыв замок, велел госпожу Каравиду сбросить с самой высокой башни и по своему имени, как она его назвала, дал этому замку название Османик. И с той поры и до сих пор началось правление турецких султанов.
ГЛАВА X. О ПРАВЛЕНИИ СЫНА ОСМАНА ПО ИМЕНИ МУСТАФА[87]
Мустафа сын Османа взял себе в жены дочь одного великого правителя из Анатолии[88], который завешал ему при жизни всю землю Анатолию, потому что у него не было ни одного сына, а только дочь. И Мустафа захватил еще некоторые земли, которыми владели другие поганые.
ГЛАВА XI. ОБ АЛАДИНЕ СЫНЕ МУСТАФЫ[89]
После Мустафы остался его сын Аладин. Он прежде других придумал пешее войско, которое называл ен кихае, как бы сказать, маршальцы. И он им дал белые шапки, чтобы они носили их, но чтобы никто другой не смел носить их на голове, кроме дворян, как это существует и ныне. Но не на какую службу он их не посылал, наделяя жалованием, продовольствием и оружием. И они никакой платы никому не давали, но только по первому приказу всегда готовы были идти пешими ко двору. Ими же он заселял замки, давая им жалование, чтобы они могли существовать. Таких и ныне существует две тысячи, но при нынешних султанах они стали очень бедными, и все свое имущество они возят на ослах. Этот же Аладин захватил несколько богатых городов и земель. И у него был сын по имени Мурад, и он правил после Аладина, своего отца.