. Цезарь, обладая укреплениями и прочим нужным для завоевания города, решил действовать при помощи валов и виней. Места здесь — гористые, самой природой предназначенные для военных операций: долина разделяется рекой Сальс, которая протекает все же ближе к Атегуе, так что оттуда до реки около двух миль. Прямо напротив города, на горе, и устроил Помпей лагерь в виду обоих городов, но не осмелился прийти на помощь своим. Он имел орлов и значки 13 легионов, но из них до некоторой степени надежными считал два туземных[428], которые перебежали от Требония[429], один, созданный из колонистов этой области[430], четвертый афранианский[431], который он привел с собой из Африки; остальные же были составлены из вспомогательных солдат, перебежавших к нему[432]. В легкой же пехоте и коннице наши намного превосходили врагов и доблестью, и числом.
8. К этому присоединяется, что Помпей вел войну дольше, что места — подходящие, что укрепления лагеря — довольно хорошие. Ведь почти из всей Дальней Испании именно этот район был неудачным для штурма из-за плодородия земли и обилия воды. Здесь из-за частых нападений варваров места, удаленные от городов, удерживались башнями и укреплениями[433], которые, как и в Африке, покрывались не черепицей, а щебнем, и одновременно на них были дозорные башни, с которых из-за их высоты было видно далеко и широко. И большая часть городов этой провинции располагалась на горах, и природа этих великолепных мест была такова, что и подход, и доступ были трудными. Природа настолько мешала штурмам, что враги с трудом захватывали общины Испании. Так случилось и в этой войне. Помпей, как было сказано выше, имел лагерь между Атегуей и Укуби в виду обоих городов, а приблизительно в четырех милях от его лагеря находился прекрасной природы холм, называемый Постумиевым лагерем[434]; там для его охраны Цезарь соорудил крепость.
9. Помпей, который и той же высотой защищался от природы места, будучи далеко от лагеря Цезаря, заметил трудность этого места и, поскольку был отрезан рекой Сальс, счел, что в таком трудном месте Цезарь не сможет прийти на помощь. Полагаясь на это мнение, он выступил в третью стражу и начал штурм крепости, чтобы помочь испытывающим затруднение. Когда враги приблизились, наши начали с большим шумом метать копья, так что ранили большое количество людей. При этом находящиеся в крепости оказали сопротивление и послали вестника в главный лагерь Цезаря, который выступил с тремя легионами. При его приближении враги обратились в бегство, и многие из них были убиты, многие взяты в плен, и среди них два центуриона[435]; кроме того, убегавшие бросили много оружия, и больших щитов было собрано 80.
10. На следующий день пришел из Италии Аргуэций[436] с конницей. Он доставил пять значков сагунтинцев, которые захватил у горожан[437]. В своем месте не было упомянуто, что всадники из Италии[438] с Аспренатом тоже пришли к Цезарю. В эту ночь Помпей сжег свой лагерь и отступил обратно к Кордубе. Царь по имени Индон[439], который привел конницу вместе с остальными войсками, слишком страстно преследовал противника и был захвачен туземными легионерами, а затем убит.
11. На следующий день наши всадники далеко от Кордубы преследовали тех, кто из города доставлял провиант в лагерь Помпея; из них 50 человек с повозками были схвачены и приведены в наш лагерь. В тот же день военный трибун Кв. Марций[440], воевавший на стороне Помпея, перебежал к нам. Ночью в третью стражу в городе разгорелось жестокое сражение и насылался огромный огонь, как это обычно делают люди, упражняющиеся в этом[441]. Через некоторое время Г. Фунданий, римский всадник[442], из лагеря врага перебежал к нам.
12. На следующий день наши всадники захватили двух воинов туземного легиона, которые сказали, что они — рабы[443]. Когда же их привели, то их узнали воины, которые раньше служили под командованием Фабия и Педия и перебежали от Требония. Им не было никакой пощады, и их убили наши воины. Тем временем были захвачены посланцы, которые из Кордубы были отправлены к Помпею и по ошибке подошли к нашему лагерю; им отрубили руки и отослали. По обыкновению во вторую стражу из города стали метать огромный огонь и множество стрел и многих ранили. По прошествии ночи горожане сделали вылазку против шестого легиона, когда наши были отвлечены работами, и началось жестокое сражение; они были отбиты нашими, хотя на стороне горожан было превосходство местности. Начавшие вылазку были отбиты доблестью наших воинов, хотя им и мешало низкое расположение места. Нападавшие вернулись в город, причем многие из них были ранены.
13. На следующий день Помпей начал вести из лагеря боковое укрепление до реки Сальс. И поскольку наших воинов на посту было немного, а врагов много, наши были выбиты с поста, а трое убиты. В этот день А. Валгий, сын сенатора, брат которого находился в лагере Помпея[444], оставив все свое имущество, сел на коня и бежал. Разведчик из второго помпеянского легиона был захвачен воинами и убит. Тогда же был послан снаряд из пращи с надписью: «Пусть в тот день подойдут для взятия города, когда там будет выставлен щит». С этой надеждой некоторые стали без опаски подходить к стене и надеяться, что смогут взять город. На следующий день начали работать у стены, и значительная часть первой стены была разрушена. Часть их была захвачена горожанами[445], и после этого они были пощажены горожанами, как будто были из их партии, и им сказали, что горожане предлагают сдаться и отослать тяжеловооруженных, которых Помпей оставил для охраны города. Цезарь им ответил, что он привык ставить условия, а не принимать их. Когда они вернулись в город и сообщили ответ, горожане начали сражаться за всю стену; из-за этого большая часть людей, находившихся в нашем лагере, не сомневалась, что в этот день будет сделана вылазка. И вот, окружив кольцом город, они начали долгое и ожесточенное сражение, и одновременно баллиста, посланная нашими, разрушила башню; из врагов, находившихся в башне, пять было убито, погиб и мальчик, обычно наблюдавший за баллистой.
14. Через некоторое время Помпей установил укрепление за рекой Сальс, и никто из наших ему не помешал. Тогда он стал хвастать, что скоро и в нашей части захватит участок. И вот на следующий день он по обыкновению, которому долго следовал, напал на то место, где наши имели пост, удерживаемый несколькими турмами с легкой пехотой, и, так как наших всадников вместе с легкой пехотой было не много, они были смяты турмами противника. Это происходило на виду обоих лагерей; и помпеянцы ликовали, видя в этом большую славу, и начали далеко преследовать наших. Но когда наши в некотором месте соединились, то те, как это было обычно при равных силах, уклонились от сражения.
15. У войска есть обычный способ кавалерийского сражения: когда всадник теряет коня, он спешивается и схватывается с пехотинцем, не будучи ему равным; так произошло и в этом бою. Когда легкие пехотинцы неожиданно для наших всадников вступили в сражение и это было замечено в битве, многие всадники спешились. И в течение короткого времени, начали сражаться всадник с пехотинцем, пехотинец с всадником, пока сражение не развернулось вблизи вала. В этом сражении у врагов погибло 123 человека, они оставили много оружия и многих раненых унесли в свой лагерь. Из наших погибло трое, а ранено было 12 пехотинцев и пять всадников. Через некоторое время в тот же день наши по прежнему обыкновению начали штурмовать стены. Довольно большое количество огня и метательных снарядов направили защитники против нас. Затем они приступили к нечестивому и ужаснейшему делу: на виду у наших они начали убивать и сбрасывать со стены чужеземцев, находившихся в городе, как варвары[446], чего никогда не случалось на памяти людей.
16. В конце того же дня тайком от нас помпеянцы послали к горожанам гонца с приказом, чтобы те в эту ночь сожгли вал и башню и в третью стражу совершили вылазку. И вот они, метнув большое количество огня и метательных снарядов, уничтожили значительную часть стены и открыли ворота, ведущие в направлении лагеря Помпея. Они совершили вылазку со всеми силами, неся с собой фашины для заполнения рвов и крюки для уничтожения и сжигания домов, построенных нашими воинами из-за зимы; кроме того, они взяли деньги и одежду, чтобы, пока мы будем отвлечены добычей, напасть на нас и достичь лагеря Помпея; ведь тот, считая, что они смогут выполнить это предприятие, всю ночь стоял в строю на той стороне Сальса. Хотя все это произошло неожиданно для наших, они, опираясь на доблесть, отбили врагов и, многих ранив, оттеснили их в город, захватили добычу, оружие и нескольких пленных, которых на следующий день убили. В это же время перебежчик сообщил из города, что Юний[447], который находился в подземелье, когда совершалось убийство горожан, закричал: «Вы совершили нечестивое злодеяние и преступление: ведь нисколько не заслуживали наказания те, кто находился у своих алтарей и очагов, и вы запятна