Роман. «Будучи бесконечно перед ней виноват, он каждый раз искал малейшего случая, когда она проявляла недостаточно если не любви, то внимания. Тогда он осыпал ее упреками, но не потому, что мог надеяться смягчить свою вину, но чтобы она разделила с ним состояние виновности и продолжала жить рядом, но теперь уже на пустынной земле, лишенной любви».
От всего этого уныния меня спасало только одно: я никогда не переставал верить в то, что за неимением лучшего слова я называл «своей звездой». Но сегодня я больше не верю и в нее.
Саш («За пятью прутьями решетки») [67]. «Без католицизма можно прекрасно прожить, но я совершенно не могу жить без мысли о Христе».
Цитирует Монтескье: «Если бы люди были абсолютно праведны, у них вовсе не было бы друзей».
Цитирует Бальзака: «Гений похож на всех, а на него – никто».
«Хорошо предает любовь только тот, кого любят».
«Каждый получает такую смерть, какую заслуживает».
«Больше всего неприятностей не от людей, которых ты обидел, но от свидетелей, которые хотят играть роль добровольных судей».
Моя трагедия не в том, что я одинок, но в том, что не могу быть один. Порой мне кажется, что отдал бы, наверное, весь свет, чтобы разорвать связь с миром людей. Но я сам – часть этого мира, самое мужественное – было бы принять и его, и свою трагедию.
Дать описание постановки «Дон Жуана» Мольера.
Пьеса. Человек, который не может ненавидеть.
Люди постепенно учатся жить. А я, для кого жизнь была столь естественна, постепенно разучивался жить, и так происходило до тех пор, пока мои мысли и деяния не вступили в резонанс со страданиями и бедами других людей или меня самого, с невыносимой тяжестью этого мира, которым я так наслаждался вначале.
Своры собак – они собираются в городах и глодают идеи.
Воклюз. Вечерний свет становится тонким и золотистым, как ликер, и медленно растворяет болезненные кристаллы, которыми порой было изранено сердце.
Пара. Только одно требование может ограничить все остальные. Оно требовало лишь не умирать, и я взывал к жизни.
Он хромал, поэтому надевал обычно шляпу набекрень.
Русский критик Разумник говорил по поводу пьесы Маяковского «Мистерия-буфф»: «Вопрос о глубочайшей мировой связи враждебно стоящих друг против друга исторического христианства и исторического социализма».
Шар [68] предлагает в качестве девиза: Свобода, Неравенство, Братство.
Материальный прогресс в очень большой мере улучшает человеческую природу сверх необходимого. Но он начинает вредить, если выходит за рамки этой меры, когда возникает богатство. На этой границе и держится истинное равновесие морали.
Век ясности. Опасность катастрофы настолько высока, что она начинает совпадать с неизбежным уделом человеческого существования вообще. Принять правила игры сегодняшней эпохи – то же самое, что принять правила смерти. Наш век самой крайней опасности есть век высшей ясности.
«Тан модерн» [69]. Они допускают идею греха и отказываются от благодати. Жажда мученичества.
Ад – это рай плюс смерть.
Ад здесь – в том, чтобы жить. Избежать его можно только тому, кто исключит себя из жизни.
Что будет свидетельствовать о нас? Наши творения. Увы! Тогда кто? Никто, никто, разве только те друзья, что видели нас в мгновение озарения, когда сердце целиком доверялось другому человеку. То есть те, кто любит нас. Однако любовь – это молчание. Каждый человек умирает в неизвестности.
Сентябрь 1952 г. Полемика с «Т.М.». Атаки со стороны «Ар», «Каррфур», «Ривароль». Париж – джунгли, где дикие звери несчастны.
Парвеню революционного духа, нувориши и фарисеи правосудия. Сартр вероломен и в человеческом, и в духовном плане.
«Лучший Друг». Одно действие. N. в гостях у семейства Z. Они говорят об Y., лучшем друге N., который опаздывает. N. долго расписывает его добродетели. Семейство Z. напоминает о недомолвках Y. по поводу N. N. постепенно разоблачает те самые добродетели, которые оказываются недостатками. Семейство Z. обращает внимание на благожелательное высказывание Y. об N. N. начинает обратное движение. Приходит Y. N. бросается к нему и обнимает. «О, – говорит Y., – как хорошо оказаться среди друзей».
Духоборы. Христианство – внутри человека. Оно умирает и воскресает в нас самих. У каждого христианина два имени. Одно телесное, другое духовное, данное Богом при его духовном рождении и в зависимости от его деяний. Это второе имя на земле не известно никому; его узнают в вечности.
Наш брат не умер, он изменил имя.
Духоборы. По-русски это те, кто борется с помощью духа.
Собственность – это убийство.
Практическая мораль.
Никогда не обращаться в суд.
Деньги дарить или терять. Не извлекать из них прибыли, не заниматься их поисками, не требовать их у кого-либо.
Название: «Маленький трактат о практической морали» – или (для провокации)«О повседневной аристократии».
Полемика с «Т.М.». – Плутовство. Единственное их оправдание – ужасная эпоха. В конечном счете в них чувствуется склонность к рабству. Они мечтали прийти к рабству каким-нибудь благородным путем, с большим количеством мыслей. Но королевского пути к рабству не существует. Есть жульничество, оскорбление, предательство брата. А потом тридцать динариев.
Теплая вода на побережье Орана. Свет Африки: жадное пылание, сжигающее сердце. Я был слишком молод.
Порой глубокой праздничной ночью, когда алкоголь, танцы до самозабвения быстро приводили нас в состояние счастливого утомления, мне, по крайней мере на какой-то миг, казалось, что именно в той крайней усталости я наконец постигну тайну человеческого бытия и смогу когда-нибудь ее выразить. Но усталость исчезала, вместе с нею и тайна.
Брюнетьер еще задолго до Сартра выступал за театр ситуаций и против театра характеров. Тогда Копо сводил эту проблему к одной фразе: «Ситуация стоит того, чего стоят характеры».
Там же. Копо по поводу «ремесла» и «хорошо сделанной пьесы». Не смешивать «рецепт» и «ремесло». См. «Рассуждение о драматической поэме» Корнеля.
Любое общество, и в особенности литературное, стремится пристыдить своих членов в их высших добродетелях.
«Любовь издалека» в комедии дель арте. Романтическая «Принцесса Клевская».
Роман. «Все эти дни он ненавидел не ее. Ненавидеть в ней было нечего, зато почти все можно было любить. Он ненавидел в ней себя – и несостоятельность, и бедность, и бессилие любить то, что нужно было любить, и жить в том, что должно было быть достойным ее и его…»
Нация с денежными трудностями и любовными огорчениями.
«Непостоянство в любви так же чудовищно, как несправедливость в душе». Паскаль.
Там же. «Любовь и разум есть лишь одно и то же».
Надоедливой нищенке, проявлявшей настойчивость, хозяйка ресторана говорила, показывая на тех, кто ел лангуста: «Ну поставьте себя на место этих дам и господ».
Роман. «Больная мать. Он бросился на грудь этой убогой женщине и зарыдал. Многие годы он не позволял себе ничего подобного ни с одним человеком – он ни у кого не просил защиты. Другие люди позволяли себе обращаться к нему с просьбой о помощи. Но сам он никогда не разрешал себе поддаваться слабости. Поэтому и выбрал воплощение бессилия и горя».
Пьеса: Леспинас [70] Элиза.
Действие I.
1) Элиза и д’Аламбер (она говорит ему о своей любви к Гонсальве).
2) Элиза и Гибер (сраженные внезапной любовью).
3) Признание Гибера Луизе (холодным тоном).
4) Весть о возвращении Гонсальве.
5) Гонсальве и Элиза.
Действие II.
1) Д’Аламбер и Гонсальве.
2) Элиза и Гонсальве (получает письмо и должен уйти – сцена прощания).
3) Д’Аламбер и Элиза.
4) Гибер и Элиза. Она уступает всепоглощающей любви:
«Значит у вас больше нет чувств? – Вы действительно так думаете?» Она поворачивается, слышит, как он бежит к ней и падает в его объятия.
Действие III.
Растерзанная любовь – Смерть Гонсальве. Она в объятиях Гибера, д’Аламбер входит с письмом: «Он умер». Она читает и кричит: «Знаете, что он мне сказал? Что он счастлив умереть уверенным в моей любви».
Сцена между Гибером и Элизой: «О! Теперь я люблю тебя», – говорит она.
Действие IV.
Любовь по недоразумению. Она хочет быть любимой Гибером, как была любима Гонсальве. Вы меня не любите. Свадьба Гибера.
Действие V.
Д’Аламбер и Гибер. Она больна. Ее нельзя увидеть. Она очень изменилась. Он признается в любви к Элизе. Д’А.: «Вы пришли слишком поздно. Так поступают те, кто не способен любить. Их страсть чрезмерна: напрасная любовь в тот момент, когда она совершенно бесполезна».