В монастыре Св. Иоанна всего десять монахов, большей частью испанцев. Настоятель, кажется, патер
Викентий – тоже испанец. Нет ему сорока лет, а уже более двадцати он монашествует.
На месте рождения Крестителя мраморные барельефы с изображениями из жизни Иоанна, отличной работы.
За селением Иоанна находится водоем, по преданиям – источник, куда Дева Мария приходила за водою, когда гостила у Елисаветы. Поодаль – развалины монастыря, построенного на месте, где жили Захария и жена его Елисавета и где она сказала пришедшей Марии «благословенна Ты в женах» (Лк. 1:42). Вокруг селения земля хорошо обработана: хлебные поля и огороды снабжают Иерусалим овощами. Деревья, зелень, виноградники, долина терпентинновых деревьев.
По приглашению араба Степана (римско-католического исповедания) заходил к нему в дом пить кофей. Комната довольно большая и опрятная. Две дочери. Женщины носят здесь на голове род кички, составленной из монет, плотно и в несколько слоев связанных вместе; кичка обвешена золотыми монетами, которые падают на лоб. Кичка дочери Степана сверкает 1500 пиастрами. Есть и древние и, вероятно, редкие медали. Наш наместник называет Степана восхитителем русских. Он хочет сказать похитителем, грабителем, потому что Степан занимается отделкою образов, крестов, четок, которые затем дорого продает русским паломникам.
Дорога в горний град, разумеется, гористая, как, впрочем, и везде в здешней стороне. И когда видишь пред собою путь над пропастью, загражденный огромными камнями, то не понимаешь, как тут проедешь. Беда, если захочешь умничать и быть умнее лошади своей. Не правь ею и отдайся ей в управление. Она отыщет лазейку и проберется, вцепляясь в камни, как когтями, обходя камни, где не можно перешагнуть их. Заметно, как она в ином месте задумается, как бы пройти повернее и, решившись, уже идет себе вперед.
В монастыре Св. Креста только и есть что игумен и один монах. Вообще, с монастырями здесь сбывается присказка много званых, да мало избранных. Много остается пустых мест. В старину было в них тесно от множества иноков и богомольцев, а теперь только во время Пасхи бывает большое стечение народа, да и то, вероятно, можно считать сотнями, что прежде считалось тысячами. Латинское монашество составлено здесь почти из одних итальянцев; испанцев, французов, кажется, вовсе нет; несколько немцев. В православном монашестве все почти греки с примесью нескольких славян и русских. В наше время завести бы здесь какую-нибудь обширную мануфактуру, она привлекла бы много переселенцев.
12 мая
Сегодня слушали мы на Голгофе обедню и панихиду на русском языке за упокой наших родных и приятелей. Слушая обедню в таком священном месте, всё как-то не так молишься, как бы молился, будь здесь стройное служение и стройное пение нашей церкви. Внутренние чувства поневоле подвластны внешним, по крайней мере в тех из нас, грешных, у кого душа не совершенно поборола плоть. Вам недостаточно внутреннего и самобытного достоинства святыни; вам нужно еще видеть ее облеченной в изящность формы. Но и одна молитва эта, пока и безответная, имеет особенную сладость и обдает душу успокоительным ожиданием и надеждой.
Здесь духовенство и вообще все христиане и мирные жители отзываются с большой благодарностью о владычестве Ибрагима-паши. Он укротил разбойничество бедуинов, разорил многие их скопища, как, например, Иерихон, и избавил монастыри от насильственной подати, собираемой с них бедуинами, которые до него многочисленными толпами окружали монастыри и угрожали им разорением, пока не приносили им требуемого выкупа. Восстановление тишины и порядка еще сохраняется в здешней стороне, и турки не успели своим худым управлением и беспечностью водворить прежний беспорядок и безначалие. Но европейская политика вооруженной рукой выгнала Ибрагима из мест, в которых под его сильной властью христиане отдыхали и наслаждались миром.
Вчера побывал у английского консула Финна, чтобы отпраздновать день рождения английской королевы. Когда пришел я в девятом часу, консула не было дома. Меня встретила молодая жена его, довольно свободно изъясняющаяся по-французски. Консул должен был после обеда отправиться в монастырь Св. Илии, на выручку соотечественников, которых арабы не выпускали и осаждали в монастыре. Несколько англичан на возвратном пути из Вифлеема остановились у Св. Илии. У одного из них, когда он сходил с лошади, пистолет нечаянно выстрелил и легко ранил дробинками в ногу молодого араба. Поднялся шум и гвалт. Настоятель монастыря ввел англичан в церковь и запер ее, а сам дал знать о случившемся в Иерусалим. Отправились несколько людей из Патриархии, несколько конных солдат из турецкого гарнизона и консул со своим доктором. Тем временем из соседней арабской деревни сбежались и съехались верхом вооруженные, как и всегда, бедуины, которые, кажется, требовали, чтобы им выдали англичан. Прозвучал даже один выстрел, и кидали каменья. Наконец подоспела иерусалимская помощь, пошли переговоры, и консула впустили в монастырь, но выпустить уже не хотели.
Часов в девять вечера возвратился консул домой и привез с собою в город своих освобожденных англичан. Он сказывал, что никогда не видал такого остервенения и дикого бешенства. Арабы сняли с себя платье, угрожали, кричали, ревели.
На вечере были также два оксфордских англичанина, обратившиеся в римское исповедание. Хозяйка пела по-английски, то есть на английском языке и английским голосом. Под конец всё общество затянуло Gode save, и мы разошлись по домам.
В первый раз увидел я тогда иерусалимские улицы ночью и при лунном сиянии. Здесь все более или менее заключенные и ведут тюремную жизнь. Город отпирается при восхождении солнца и запирается при закате его, а оно здесь заходит нынче в седьмом часу. Приятно было бы в ясную ночь пойти в Гефсиманию и взойти на Елеонскую гору, но это дело невозможное (нужно завести целую негоциацию с турецкими начальниками, но и тому примера не было). Храмы также почти всегда заперты.
Литургия совершается у Гроба Господнего в полночь, а в других приделах – часу в шестом утра. Нашему брату, не привыкшему просыпаться с петухами, это не очень приятно. Идешь в храм и на молитву не в духе: или уже хотелось бы спать, или еще. Разумеется, у недремлющего и бдительного верою такого не бывает.
Наместник патриарха сказывал мне, что консул в день рождения королевы, когда духовенство пришло к нему с поздравлениями, говорил им, что якобы император Николай отрекся от престола и наследовал ему Константин Николаевич. Любопытно было бы знать, по своей глупости соврал консул или по долгу службы, то есть по наставлению Пальмерстона. Я видел консула и накануне, и в тот день, и на другой он был у жены моей, но ничего о том не сказывал.
13 мая
Ездил по дороге в Газу на источник Св. Филиппа, где Филипп окрестил евнуха эфиопской царицы, едущего на колеснице (вероятно в тахтиреване[59], ибо колесам по этой дороге проезда нет, разве дороги здешние очень испортились со времен апостольских; что, впрочем, очень возможно, потому что в Турции, где также нет теперь проезда, отыскиваются тут и там остатки каменной мостовой).
Близ источника растет и стареет большое прекрасное ореховое дерево, и тут отдыхали мы под тенью его и около меня собрались и уселись бедуины. Знаешь, что если вздумалось бы одному из них приказать раздеться и выдать им платье и всё, что в платье находится, то надобно было бы беспрекословно повиноваться. Но бедуины на меня никакого страха не наводят. Разумеется, есть между ними и разбойники, как и между не бедуинами, но вообще я нахожу в них какое-то добродушие и веселость. К тому же сигары мои и зрительная трубка, которая их очень удивляет, заводят тотчас между нами дружелюбные сношения. Дам им сигарку выкурить, дам посмотреть в трубку, и, прикладывая руку к сердцу, они изъявляют мне свое удовольствие и свою благодарность.
По дороге, немного в сторону, заезжали мы к источнику Св. Девы, где, по преданиям, отдыхала она с мужем и младенцем по пути в Египет. По дороге к источнику – деревня Малька на горе. В долине арабы сажают розы, которые снабжают розовой водой монастырь Св. Гроба. Если обоняние имеет особенное влияние на память, а запахи возбуждают воспоминания, то розовая вода будет для нас отныне живым источником иерусалимских воспоминаний. На Св. Гробе и Голгофе всегда благоухают розы, а монахи, кроме того, вспрыскивают вас розовой водой. Впрочем, вообще на востоке розовая вода в большом употреблении по церквям.
Останавливался в монастыре Св. Креста. По дороге от него в Иерусалим, направо, вдруг открывается Мертвое море и за ним белеют Аравийские горы, облитые тонким золотым сиянием. Вообще здесь нельзя сказать голубой воздух, он золотой, особенно перед заходом солнца. Солнце не садится, как в других местах, в облака багряные и разноцветные: оно потухает на чистом небе, так же и восходит. Эта золотистость воздуха вечером, то есть с шестого часа, особенно замечательна в Гигонской долине вблизи Яффских ворот. Маслины темнеют в золотом сиянии, и долина вся пересекается длинными золотыми полосами.
Когда я возвращаюсь в город по этой дороге, меня всегда приветствует радостными телодвижениями и криками немой – вероятно, чуя, что я был таможенным работником, потому что и он, кажется, был досмотрщиком при учрежденной тут таможенной заставе.
Я испытываю особенное сочувствие к детям, юродивым, малоумным. На пароходе от Константинополя до Бейрута завелась у меня тесная дружба с турчатами и юродивым, чем-то похожим на дервиша. Это для меня утешительно как доказательство, что в природе моей сохранилась какая-то первобытная простота, которую не совсем заглушили свет и житейские страсти и увлечения.
У источника Богоматери нашли мы библейскую картину: несколько молодых поселянок в синих сарафанах стирали белье. Может быть, и Пресвятая Дева тоже стирала тут пеленки Божественного Младенца.