Заходил к доктору де Карро, нашел его так же, как оставил прошлого года, без ног и в постели. Ему за 80 лет. Хвалится сном своим и аппетитом, голова совершенно свежа, но после падения своего всё еще не может справиться с ногами. Он издал на нынешний год свой «Карлсбадский альманах», в котором есть замечательная статья о Петре I и о сношениях его с Лейбницем на здешних водах. Он готовит новую книгу о своем 27-летнем пребывании в Карлсбаде, в постели своей завален книгами и бумагами, беспрестанно читает или пишет. Доктор сказывал мне, что фамилия de Carro, которую мы знавали в Москве, есть побочная отрасль его фамилии и генерал Филипп Карро, который служил, кажется, при императрице Анне и не оставил после себя законных наследников.
Дивлюсь, что у нас не учредят ордена гражданской шпаги за храбрость или гражданского Георгия для вознаграждения смельчаков, подобных, например, Норову, который, никогда не занимавшись финансовой частью, пошел прямо в товарищи министра финансов. Это, по мне, еще смелее, чем первому пойти на приступ. У нас обыкновенно всё пересолят. Мы слыхали, что в Англии, по обычаю, исстари заведенному, никогда не назначают моряка в первые лорды Адмиралтейства. На этом основании почти на все места назначаются у нас люди посторонние. Понимаю еще, что Канкрин мог бы взять Норова себе в товарищи. Он любил пиликать на скрипке, а Норов – большой пианист. Но не могу придумать, на что он будет годен Броку. Одоевскому должно быть обидно повышение Норова. Они всегда разыгрывали в четыре руки ученую немецкую музыку.
16 мая
Вечером ходили через горы за Гаммер. Дорогой разговорился я с плотником, который живет в деревне, в часе от Карлсбада, и каждый день оттуда отправляется в 5 часов утра, а в 7 вечера к себе возвращается. Зарабатывает он в день сорок крон, из которых три крейцера платит подрядчику. Днем ест он только хлеб и выпивает рюмку водки, а возвратившись домой, ужинает молочным или водяным супом с картофелем и другими овощами. Редко, когда зимой ест он немного свинины. Наши работники не довольствуются такой скудной пищей.
Вечер был прекрасный. Ярко и разноцветно оттенялась зелень по уступам гор и зелень лесов. Ничто так не украшает и не одушевляет сельской картины, как речка, которая с шумом перекидывается через камни. Тогда сценическое представление в полном совершенстве: кругом обстановка декораций, а речка-оркестр разыгрывает свои свежие мелодии. Актер – каждый из нас, и молча разыгрывается в душе таинственная драма, веселая или грустная, смотря по содержанию и по минутному вдохновению…
17 мая
Ходил с княгиней Репниной к доктору Карро. Он всё и всех обращает к своему Карлсбаду и в нем сосредотачивает весь мир. Такие люди и нужны, чтобы ничто не пропадало на свете.
18 мая
Писали к Павлу. В 4 часа отправились с князем Шенбургом к Нейбергу в Giesshtubel, за час от Карлсбада, по Пражской дороге, мимо развалин замка Engelhaus. Всё горы, и очень живописные. Источник Giesshtubel за час от помещичьего дома. Ничего не могли увидеть, потому что пошел дождь и поднялась гроза. Нейберг продал прошлого года 140 тысяч кувшинов этой воды, которая, после прошлогоднего посещения греческим королем, названа die Konig Otto-Quelle. Нейберг получил от короля за это посвящение орден Спасителя. И можно поручиться, что во всем греческом королевстве нет ни одного более преданного королю верноподданного, чем Нейберг.
Вечером узнал из газет о смерти Шихматова. Вероятно, истомило и уморило его министерство. Канкрин также жаловался на огненный стул министерства финансов. Впрочем, Шихматова, вероятно, заели более бумаги, нежели дела. Неужели после него будет министерствовать Норов? А почему же нет? Была пословица что город, то норов. Теперь можно сказать: что министерство, то Норов. Не говорю о министерствах, которые хотя и без Норовых, а с норовом.
19 мая
Вечером полил потопный дождь и расшумелась страшная гроза. Гром, многократно повторяемый эхами гор, не умолкал. Я, однако же, немножко гулял под этими батарейными огнями. Жители Карлсбада и лавочники были ночью встревожены и боялись наводнения (что здесь дело нешуточное, потому что воды не раз доходили до первого этажа), но, впрочем, всё обошлось благополучно.
20 мая
Сегодня боялись повторения вчерашней грозы, но весь день обошелся довольно хорошо. Вечером ходил я к храму и к знаменитому обелиску Финдлатер[75].
Приехал граф Кушелев с женой. Ничего особенного из Петербурга нет. Холера гораздо уменьшилась.
В последнее время молоко было любимым и употребительнейшим питьем выздоравливающих.
23 мая
Граф Кушелев говорил о междоусобной войне Греча и Булгарина в «Северной Пчеле». Слепцы спорят о красках. Замечательно, что в нашем высшем обществе многие, может быть, никогда ничего не читали Державина, Жуковского, Пушкина и сосредоточивают всю русскую литературу в братьях сиамцах, которые показываются в «Северной Пчеле». Вот что значит постоянное действие ежедневной газеты. Попадись она в другие, чистые руки, и влияние ее на русскую литературу и на русскую публику было бы весьма благодетельно.
24 мая
Я полагал, что наши альманачники совершенно перевелись. Но, нет, на беду еще живы курилки. Третьего дня получил я письмо из Москвы от Сушкова, который просит стихов в свой «Раут». Вчера – из Петербурга от воскресшего Владиславлева, который того же просит в «Утреннюю Зарю».
25 мая
«J. de Debats», кажется, начинает склоняться на нашу сторону в восточном вопросе. Зато «La Press» врет и беснуется. Журналы не имеют никакого понятия о России и Турции, а расправляются с ними как со своей собственностью.
26 мая
Писал в Страсбург книгопродавцу Шмидту, который публиковал каталог русских книг. Вообще старые.
Приехал князь Анатолий Барятинский с женой. В дипломатических переговорах с Турцией мы будем всегда один против трех, если не более, то есть будем иметь противниками турок, англичан и французов. Между тем Австрия и Пруссия, как с нами ни дружны, но будут нам исподтишка перечить, и вся мелкотравчатая европейская дипломатия и все революционные бродяги, которые гнездятся в Пере, будут подбивать Порту нам не поддаваться. В случае войны – дело другое, и предстоит еще вопрос, будут ли французы и англичане помогать туркам войсками и кораблями.
Весьма ошибочно мнение, что мы можем озадачить турок словесными требованиями. На словах они ничего нам не уступят, и наши попытки будут всегда безуспешны. Нам нужно негоциировать не с пером в руках, а с дубинкой Петра Великого. Если не пришло время вытащить ее из Кунсткамеры, то лучше молчать и выжидать удобного случая.
Мне сказывали, что в 1812 году, при Ртищеве, кавказское наше войско состояло из 25 тысяч человек, а теперь простирается оно до 180 тысяч. Если не Меншиков, то Веригин при нем удачно покончил свой восточный вопрос. Говорят, что он обыграл молодого Нессельроде на 150 тыс. р. (Наши сановники не слишком разборчивы и совестливы в выборе людей, коими себя окружают.)
Приехал князь Николай Васильевич Долгорукий. Он сказывал, что граф Воронцов переехал в подмосковную и приезжает в Петербург по понедельникам, чтобы заседать в Совете. Мог ли Петр I предвидеть такие чудеса?
Молодой Адлерберг издал путешествие свое в Иерусалим.
28 мая
Сегодня наш праздник Вознесения. Вечером взлез я по крутой и узкой тропинке на Бельведерзиц. Дикая и живописная природа! С вершины горы видны развалины замка Engelhaus, то есть говорят, что видны, а я их своими глазами не видал. Высота горы 274 венских Klafter[76]над морем и 86 – над Шпруделем. Назад возвратились по другой дороге, более удобной. С этого места прекрасный вид на город.
Во французских газетах напечатали взятые из «Times» две ноты Меншикова на имя рейс-эфенди и проект договора. В них решительно нет никаких особенных притязаний со стороны русского правительства на господство в Турции, а только требования, чтобы права, уже дарованные грекам, были снова утверждены султаном для предупреждения недоразумений и злоупотреблений местных властей. Дело совершенно чистое, а между тем те же журналы, которые печатают эти официальные документы, всё еще вопиют и беснуются против так называемых самовластных и неслыханных требований России. Дура-политика не обращает внимания на официальные документы и увлекается криками журнальных крикунов.
31 мая
Приехали Мещерские и Лиза Карамзина. Я был у Бибеско, говорили о турецких делах. И он того же мнения, что напрасно затянулись длинные переговоры. Надобно было с приезда Меншикова дать дней 8 или 10 сроку туркам на ответ изложенным требованиям. Если есть возможность с успехом действовать на турок, то разве внезапно и решительно, чтобы не дать им времени опомниться и обнюхаться с другими.
Про одного губернатора с губернаторшей говорили, что это круговая порука: муж берет, а жена дает. Тютчев говорил о молодой княгине Т., которая очень манерилась, не имея, впрочем, поклонников: «Она кокетничает перед пустотой».
2 июня
Сегодня день рождения Павла. Празднует ли он его вместе с женой?
3 июня
Праздновали вчерашний день рождения обедом в «Постхофе» с Мещерскими. Журналы уморительны своей нелепостью. В «Presse» сказано, впрочем, взято из какой-то немецкой газеты, что великий князь Константин Николаевич так обременен занятиями, что вместо него председательствовал в Географическом обществе генерал Муравьев и это служит доказательством того, как деятельны военные приготовления России против Турции.
4 июня
Князь Мещерский отправился в Виши. Сегодня узнал я о смерти Льва Пушкина. С ним, можно сказать, погребены многие неизданные стихотворения брата его, которые он один знал наизусть.