Но я этого не делаю. Я ненастоящая невеста. Нежные представления я показываю только на публике.
Двери лифта открываются, и мы идем по длинному узкому коридору. Он такой узкий, что я иду не рядом с Алексом, а за ним. Мы проходим мимо служащих отеля, каждый из которых певучим голосом приветствует нас: «Bonjour!» Не могу удержаться и тоже пропеваю «Bonjour!» в ответ.
– Ты знаешь французский? – Алекс оглядывается на меня через плечо.
– Нет. – Я качаю головой. Он улыбается.
У меня в животе поселились бабочки и теперь яростно хлопают крыльями. Интересно, смогу ли я выдержать эти несколько дней притворяясь, что Алекс – мой жених?
Любовь всей моей жизни?
Человек, который однажды станет моим мужем?
Мужчина, которого я целую, обнимаю и считаю своим?
Тот, с кем я занимаюсь сексом?
Н-да. Как бы это притворство не обернулось серьезной проблемой.
Наконец мы подходим к двери нашего номера. Алекс проводит ключом-картой перед странным экранчиком, висящим на стене рядом с дверью, и он активирует замок.
Алекс поворачивает ручку двери – и мы внутри.
При первом взгляде на апартаменты сумочка выскальзывает у меня из рук.
– Это что, шутка? – Я едва ли не визжу от радости, потрясенная открывшимся видом.
Потолки высокие. Просто невероятно высокие. Мы оказываемся в гостиной, где стоит диван из кремовой парчи и кресла из бледно-голубого бархата. Вся мебель позолоченная, а еще есть мраморный камин. На белых панелях на стенах висят величественные картины, как будто в музее, и повсюду висят лампы.
– Да, здесь здорово, – непринужденно бросает Алекс. Я удивленно поворачиваюсь к нему. Он ухмыляется, словно вот-вот не выдержит и засмеется. – Ну ладно, более чем здорово.
Я смеюсь, он тоже. Я кружусь по комнате и осматриваю ее. Закидываю голову назад, чтобы осмотреть высоченный потолок, огромные окна и пышные шелковые занавески. Небольшой коридор ведет в спальню с огромной и очень красиво заправленной кроватью с балдахином и стопкой подушек с… погодите-ка. На этих подушках вышиты инициалы? Слева лежат подушки с буквами КЭ, а справа – АУ.
– Ты посмотри! – Я указываю на кровать, когда Алекс входит в комнату. Я чуть ли не прыгаю на месте. – Посмотри на подушки!
Он подходит к кровати, наклоняет голову и рассматривает их.
– Наши инициалы. Хм, неплохая идея. Надо позаимствовать нечто подобное.
Я не могу сосредоточиться на его словах.
– Как думаешь, можно будет забрать наволочку на память?
– Возможно, – он пожимает плечами, оглядывая комнату и засовывая руки в карманы. – Кэролайн, ты понимаешь, что здесь только одна кровать?
– А? – Я останавливаюсь у комода, провожу рукой по гладкому мрамору. Что он сказал? А, что кровать только одна? Хм, нехорошо. – Я думала, здесь будут две кровати.
– Я тоже так думал. Возникла ошибка с бронированием, а замены номера нет. Кровать здесь только одна, а в отелях, как этот, диван не раскладывается.
Да, раздвижные диваны здесь сложно представить.
– Если хочешь, я посплю на диване, – предлагает он. Я поворачиваюсь к нему, хмурясь:
– Нет, это глупо. Ты слишком высокий. Мы взрослые люди, сможем разделить постель.
О, как прозвучали эти слова. Разделить постель. В них столько скрытого смысла. Как будто после этого заявления между нами возникло напряжение. Хорошее напряжение. Сексуальное. Химия.
Я делаю то, что умею лучше всего, – избегаю его. Я иду в ванную. Если бы нужно было проголосовать за лучшую комнату в номере, я бы выбрала ее. Здесь огромная мраморная ванна с краном в виде золотого лебедя. Рядом такой же огромный мраморный душ с безумным количеством ручек и по крайней мере тремя душевыми насадками. Понятия не имею, зачем они нужны. Смесители на двух раковинах тоже в виде золотых лебедей, а краны для переключения воды сделаны из сверкающего хрусталя с блестящим красным камушком для горячей воды и с синим – для холодной.
О, и самое необычное – в зеркало встроен телевизор на уровне глаз. На экране меню.
– Лебеди – визитная карточка отеля, – объясняет Алекс.
Я отворачиваюсь от телевизора. Он стоит в дверном проеме, прислонившись к стене.
– Они великолепны, – заключаю я, проведя пальцами по одному из них.
– Ritz недавно отремонтировали. Его закрывали на целых четыре года. Снова открыли в 2016. – Он заходит в ванную и проходит мимо меня. – Не могу представить, чтобы один из наших отелей закрыли на четыре года.
– Отель потрясающий. Уверена, реконструкция того стоила, – я облокачиваюсь на стойку. – Ты здесь останавливался раньше?
– Нет, – Алекс качает головой. – Планирую провести здесь небольшую скрытую съемку. Я уже вдохновлен этим местом и все думаю об отеле, который мы хотим купить.
– Это здание рядом?
– Прямо по улице, напротив отеля Westin, – он встает рядом со мной и тоже облокачивается на стойку. Я почти физически ощущаю, как он устал. Я знаю, что в самолете он плохо спал, и, должна признать, сама немного устала. Девятичасовая разница во времени – это жестко.
– Нужно отвести тебя туда. Показать здание, – предлагает он.
– О, с удовольствием, – мягко отвечаю я. – Но я думаю, что сейчас тебе лучше поспать.
Надеюсь, он не подумает, что я пытаюсь им управлять. Я говорю так из заботы о нем. У него напряженный график на следующие несколько дней, поэтому ему нужно выспаться.
– Ты права. Ужасно устал. – Он выпрямляется и, простонав, потягивается. Интересно, он так же звучит во время секса? Как же иногда трудно иметь разум, который думает непонятно о чем. Это как раз один из таких случаев.
– Думаю, сначала приму душ еще раз, – говорит он, – и попытаюсь поспать несколько часиков.
– О, тогда не буду мешать.
Я выскакиваю из ванной, но мыслями еще там. Не могу отделаться от образов обнаженного Алекса в душе. В ванной пар, горячая вода стекает по его гладкой коже, по телу скользят мыльные руки…
Ой. Нужно успокоиться. Отвлечься. Взять мысли под контроль. Потому что нам придется спать в одной кровати всю следующую неделю. Фантазировать о таком просто опасно.
Слишком опасно.
Чтобы отвлечься, я брожу по гостиной, провожу рукой по креслам, дивану, погружаю пальцы в роскошную ткань. Подхожу к двойным дверям, ведущим на балкон, и открываю их.
Внутрь врывается прохладный воздух вместе со звуками парижских улиц, хотя окна выходят на Вандомскую площадь, и шум здесь более приглушенный. Я оглядываю гигантскую колонну в центре площади, статую человека на ее вершине. Почти уверена, что это Наполеон. Я достаю телефон из кармана штанов и начинаю фотографировать. Нужно будет послать фотки девочкам, но дома еще раннее утро. Они наверняка спят, поэтому немного подожду.
На улице прохладно, на небе ни облачка, а солнце еще радует своим светом. Не могу не вспомнить о доме.
Но я не дома. Я в гребаном Париже, представляете!
И собираюсь провести здесь лучшую неделю в своей жизни.
Глава 25Кэролайн
Когда на следующее утро я была готова к завтраку, Алекс бодрствовал уже несколько часов, занимаясь тем, что получалось у него лучше всего, – работой. Как только я проснулась, он отправился на пробежку. Сказал, что не хотел уходить, пока я сплю, и оставлять меня одну. Как мило! А теперь он принимает душ и, как обычно, будоражит мое воображение.
Пока он в ванной, у меня есть возможность заняться выбором одежды. Вчера я разобрала чемодан. Вы бы видели шкаф – он размером с мою спальню в Кармеле. Теперь все мои вещи висят на вешалках, и я задаюсь вопросом, зачем я привезла некоторые из них.
Нет, зачеркните. Зачем я вообще все их взяла?
Очевидно, мой гардероб в пролете по всем требованиям. Вчера в холле я увидела многих женщин, и одеты они были безупречно. Некоторые были хоть и не при полном параде, но дизайнерскую футболку я смогу узнать. У одной из вчерашних женщин было жирное слово GUCCI на груди. Она стоит сотни долларов.
Не знаю, что буду делать сегодня утром и как одеться. Нужно что-то повседневное? Более официальное? Непонятно. Хотя бы волосы уложила – выпрямила и заправила за уши. Я уже нанесла макияж для утонченного образа, подчеркнув достоинства и скрыв недостатки.
Но одежда… что надеть, что надеть? Алекс не торопится выходить из душа, так что у него я спросить не могу. Наконец, я сдаюсь и надеваю любимые джинсы и простой черный свитер. Черный – всегда верное решение.
Спустя сорок пять очень долгих минут Алекс, наконец, выходит из ванной, и при виде его у меня чуть не перехватывает дыхание. Он одет в черный костюм, белую рубашку и однотонный черный галстук. Похож на тот, что был на нем, когда он приглашал меня в Flying Fish. Щетина исчезла – вот облом, – волосы еще влажные, от него пахнет свежим одеколоном. Боже, как не наброситься на него ни разу за все эти дни?
– Ты готова? – Увидев меня, он останавливается и неторопливо оглядывает с ног до головы.
– Выглядишь здорово.
Я тут же начинаю беспокоиться.
– Ты говоришь «здорово», когда не знаешь, что еще сказать. Или думаешь, что на самом деле все ужасно. Будь со мной честен. Я одета неуместно? Может, надеть что-то другое? Я не знаю, какие у нас на сегодня планы.
Алекс игнорирует мой вопрос:
– Я встречаюсь с Дешо в одиннадцать. – Он смотрит на часы. – Сейчас девять. У нас еще достаточно времени, чтобы позавтракать внизу. Если ты, конечно, не хочешь заказать завтрак в номер.
– Нет, я бы спустилась.
Все еще чувствую себя глупо из-за своей тирады, но хочу быть честной.
– Но ты все равно мне не ответил. Я одета по случаю?
– Если желаешь сопровождать меня на встрече с Дешо, то точно по случаю. Мы встречаемся на строительной площадке.
– О, ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? – Я удивленно хлопаю глазами.
– Да, если ты хочешь увидеть здание.
– Да, хочу.
Он забыл, что я еще вчера высказывала такое желание? Хотя все, что произошло после того, как мы сошли с самолета, для меня как в тумане. Вероятно, он чувствует то же самое. Я только помню, что быстро приняла душ, зашла в спальню и осторожно забралась в кровать, не желая его беспокоить. Я была настолько измотана, что сразу же провалилась в глубокий сон.