ели Национального парка. Магазины и киоски торгуют всеми продуктами и промышленными товарами последней моды, медикаментами и прохладительными напитками, спортивной одеждой, обувью, туристским снаряжением. О газетах, журналах, сувенирах и говорить не приходится. Почта, телеграф и телефон в любое время суток свяжут вас и с Нью-Йорком, и с пансионатом на Клязьминском водохранилище. По единой для США таксе (очень высокой!) высококвалифицированная медицинская помощь может быть оказана в любой точке парка. В Маммот-Хот-Спрингсе есть больница с самым современным оборудованием. Еженедельные церковные службы по всем важнейшим ветвям христианской религии, автообслуживание, фотообслуживание — одно перечисление обслуживаний заняло бы слишком много места.
Гостиницы различного класса есть практически во всех важнейших пунктах парка. Их общая емкость превышает 10 тыс. мест. Гостиницу или коттедж рекомендуется заказывать заранее.
Предварительных заявок на место в кемпинге не принимают. Эти места принадлежат первому занявшему. Что представляет собой «место» в кемпинге? Это несколько квадратных метров лужайки, полянки, редколесья без нижнего яруса. Здесь намертво врыт в землю сколоченный из досок стол и отведен уголок для очага, где можно приготовить себе что-нибудь горячее. Здесь можно поставить машину и прицеп к ней. Кемпинги обеспечены источниками воды, туалетами, мусоросборниками. Топливо для костров (очагов) продается специальными агентами; в малых лагерях разрешается собирать хворост. Более или менее крупных кемпингов в Йеллоустоне примерно два десятка. Самые крупные из них в районе Олд-Фейтфул (450 мест) и Фишинг-Бридж (400 мест). Суммарная емкость этих кемпингов что-то порядка 3 тыс. мест. Обычно такие лагеря открыты с 1 июня по 15 сентября. Срок пребывания в кемпинге ограничивается 14 днями. «Место» предоставляется бесплатно, но за разного рода услуги надо, естественно, платить. По сравнению с гостиницами, жизнь в кемпинге несоизмеримо дешевле, а это серьезный довод в подкрепление желания пожить на лоне природы.
Вместе с тем сосредоточение нескольких десятков (а то и сотен) семей на относительно небольших пятачках — факт не очень благоприятный с точки зрения интересов охраны ландшафтов.
Еще в середине 60-х годов известные специалисты по охране природы Ф. Фрэзер-Дарлинг и А. Эйчхорн, обследовавшие почти все национальные парки США, отмечали, что лагерные стоянки для машин и трейлеров наносят парку очень большой ущерб. Эти стоянки, по их мнению, должны быть вынесены за пределы парка. За пределы парков — все места развлечений и игр.
Несмотря на то что планом развития рекреационной зоны охвачено 5 % территории Йеллоустонского парка, воздействие посетителей рекреационной зоны неизбежно распространяется на значительно большую территорию и это серьезно угрожает природе парка.
Критическое положение многих национальных парков США, к которому их привела популярность, стало ясно не только для ученых, но и для администрации. Служба национальных парков, по крайней мере с середины 50-х годов, пыталась предпринять целый ряд мер по улучшению охраны природы от посетителей. Над этим вопросом работали и другие государственные и общественные органы вплоть до специальных комитетов при президенте.
Так, в 1965 г. американский журнал «Нейшенал парке мэгээин», орган Ассоциации национальных парков, поместил довольно обширный «Йеллоустонский региональный план», основные положения которого представляют несомненный интерес. Система национальных парков США подразделяется на 3 основные категории: природные, исторические и рекреационные участки (Йеллоустон относится к первой из этих категорий). Внутри каждой категории Комиссией по рекреационным ресурсам предусмотрено выделение следующих шести зон:
1. Участки интенсивного рекреационного использования.
2. Участки нормального (общего) рекреационного использования.
3. Участки природного окружения вдоль дорог.
4. Особо выдающиеся участки природы.
5. Участки нетронутой природы (без дорог).
6. Исторические и «культурные» местности.
На карте Йеллоустонского парка, опубликованной с указанным «региональным планом», полоса вдоль всех автомагистралей была отнесена к третьей зоне. Для этой зоны разрабатывалась программа оборудования довольно широких коридоров (от полутора до 6,5 км по обе стороны от автомагистрали) с лагерями, подъездами и т. п. За пределами третьей должна быть пятая зона.
Все более очевидной становится несочетаемость охраны природы и рекреационного использования, если ограниченный участок посещается неограниченным числом людей на автомашинах. Особенно остро встает вопрос об ограничении допуска в парк если не людей, то по крайней мере машин. Но что делать, если человек не хочет расстаться со своей машиной и пересесть на общественный транспорт. Для Йеллоустонского и почти примыкающего к нему национального парка Гранд-Титон выход из этого положения, по мнению американских специалистов, состоит в расширении рекреационных зон за пределами парков.
Такую возможность предоставляют восемь национальных лесов (Биверхэд, Галлатин, Кестер, Шошони, Титон, Бриджер, Тарги и Карибу) общей площадью около 5,5 млн. га, которые окружают оба парка. В пределах этих национальных лесов уже выделены 10 участков общей площадью более 1 млн. га под резерваты. Оставшиеся 4,5 млн. га национальных лесов отводятся для рекреационного использования. Они-то и должны «оттянуть» на себя основную массу посетителей.
Программа предотвращения туристской эрозии на территории национальных парков, по убеждению американских специалистов, не должна сокращать общего потока туристов, отпускников и т. п. именно потому, что они оказывают большое стимулирующее влияние на национальную и местную экономику.
В Йеллоустоне наиболее ярко проявляются противоречия между охраной природы и рекреацией. Вместе с тем и главнейшие тенденции современной политики национальных парков следующие: большая локализация зон интенсивного рекреационного использования, направление потоков туристов по строго определенным маршрутам, снижение нагрузки на зоны активного отдыха в парке за счет вовлечения новых территорий за пределами парка, наконец, выделение в пределах парков резерватов со строгим режимом.
Последнее особенно парадоксально. Долгое время считалось, что создание национальных парков и есть охрана природы. Их создали немало, они занимают значительную площадь. Прошло сравнительно немного времени, и в системе национальных парков, этих огромных «участков охраны природы», приходится выделять «участки охраны природы», на сей раз уже меньшие по площади. Решит ли это проблему?
В 1972 г. на Второй всемирной конференции по национальным паркам, которая была приурочена к 100-летию создания первого в мире национального парка, Йеллоустонского, и проходила на его территории, было констатировано: ни один из национальных парков мира не смог найти должные формы для разрешения основного противоречия, заложенного в самой идее парков, — сочетать рекреацию и охрану природы.
В бездне
A. Г. Банников, B. А. Борисов
Невозможно охватить взором это величайшее творение природы. Снизу, от реки, полуторакилометровой высоты обрывов не видно. В поле зрения лишь несколько десятков метров крутых склонов. Не обращают на себя внимание и многоцветье обнажений: в глубоком ущелье все кажется темным на фоне яркой синевы неба, особенно если под
По дну ущелья, сузившись до 100 м, несет густую взвесь песка мощная Колорадо, уступающая в США по размерам только Миссисипи и Миссури. Скорость течения реки здесь доходит до 4 м/сек (15 км/час), но средняя глубина потока превышает 5 м, местами достигая 15 м. Путешествовать по этой реке можно только вниз. Такие путешествия опасны, но тем они и привлекательны. Ночи на берегу реки, где трудно пристать к берегу и найти место для ночевки, — незабываемы. Случается и днем: вода реки вдруг становится черной, густые сумерки охватывают все вокруг — от края до края ущелье заполняет темно-серая зловещая туча. В стены каньона с ожесточением бьют молнии. Дождь льет на дно ущелья, казалось бы, нескончаемым потоком. Но гроза проходит так же неожиданно, как и началась, не слышно даже удаляющегося и затихающего грома. Снова над головой яркое небо. Только по стенам ущелья бегут бесчисленные ручейки, образуя сотни маленьких водопадиков. На дне ущелья становится душно. Хочется наверх.
Трудно охватить взором величие Большого Каньона
Фото В. Пескова
Грандиозную панораму Большого Каньона и сверху, с края обрыва, тоже трудно охватить глазом. Красноватый, неземной пейзаж окутан синей дымкой, в которой то отчетливо, то едва вырисовываются очертания гигантских пагод, пирамид, башен, крепостных стен…
Этот колоссальный сказочный город разноцветен. Пласты, слагающие останцы, то красные, то желтые. Под солнечными лучами некоторые розовеют, другие, ушедшие в тень, синие, почти черные.
Кто знает, может быть, испанцы, назвав р. Колорадо «цветной», имели в виду многоцветье обнажений Большого Каньона, а не саму реку. Ниточку реки с полуторакилометровой высоты трудно отыскать сумерке провала.
Большой Каньон р. Колорадо — грандиознейшее образование. Его длина — около 350 км, ширина — от 6 до 28 км.
Каньон этот образовался не в итоге катаклизмов, что казалось бы естественным, а в результате медленной, но упорной работы реки. Около 10 млн. лет тому назад, где-то в середине плиоцена, Колорадо текла здесь по огромной низменной равнине, которая затем начала очень медленно подниматься. Река несколько ускорила свой бег. Поднятие земли продолжалось, но река успевала промывать себе русло. Почти не меняя направления, она прорезала себе путь быстрее, чем скрытые силы земли поднимали поверхность, ныне именуемую плато Кайбаб.
Но река, действуй она в одиночку, прорезала бы лишь очень узкое ущелье. Расширить каньон в среднем до 16 км помогли оползни, талые воды и ожесточенные летние грозы с ливнями. Песок и камень скатывались в быструю реку и становились абразивами, помогающими углублять дно реки и самого каньона. И в настоящее время Колорадо ежесуточно выносит из каньона в среднем по полмиллиона тонн глины и песка. Такой же груз камней река перекатывает по своему дну. И так — из года в год.