и уничтожать этих птиц; напряженная борьба с ними не утихает ни на один день, однако результаты не утешительны. Больших успехов добились в уничтожении грачей, приносящих большой ущерб посевам, но они заселяют теперь несельскохозяйственные ландшафты, продолжая расширять свой ареал.
Млекопитающих интродуцировали 54 вида. Из них укоренилось на островах 7 австралийских сумчатых. При этом один вид кенгуру (Macropus eugenii) настолько размножился, что стал серьезным вредителем посадок сосны. Большой ущерб сельскому хозяйству наносит один из валлаби, численность которого к 1965 г. превысила 1 млн. голов и уничтожение которого проводилось с 1959 г. в государственном масштабе с применением самолетов и отравленных приманок. Ввезенный также из Австралии лисохвостый поссум через 40 лет стал национальным бедствием. 20 млн. зверьков в конце 50-х годов уничтожили огромное количество фруктов в садах, молодых саженцев как фруктовых, так и хвойных деревьев, а также кустарников в противоэрозийных посадках; они поедали овощи и ягоды, а влезая на телеграфные столбы, нарушали связь. Несмотря на напряженную борьбу с поссумом, он по сей день остается одним из основных вредителей Новой Зеландии.
Для борьбы с кроликами, катастрофически размножившимися уже к концу 60-х годов прошлого столетия, в Новую Зеландию были завезены горностаи, ласки, хорьки. Они мало помогли в борьбе с кроликами, но уничтожили огромное количество птиц, особенно аборигенных, и за их добычу государство выплачивает большие премии. Еще большой урон местным птицам наносят одичавшие кошки, которые уже уничтожили некоторые виды эндемичных птиц Новой Зеландии, например чатамскую папоротниковую птицу. Попытки уничтожить кошек, даже на мелких островах, не имели успеха.
Большой урон птицам наносят случайно завезенные в Новую Зеландию серые и черные крысы; серьезную проблему представляют крысы и домовые мыши для городов.
Кролик, одним из первых завезенный в Новую Зеландию как объект спортивной охоты, уже 100 лет считается «врагом № 1», наносящим неисчислимые бедствия природе страны. Он заселил практически все ландшафты, кроме густых лесов. Несмотря на ежегодное уничтожение десятков миллионов кроликов, ущерб, наносимый ими только на пастбищах в результате их стравливания, оценивается миллионами фунтов стерлингов. Учрежденный после второй мировой войны Государственный совет по борьбе с кроликами провел уже за первые пять лет огромную работу по снижению численности кроликов, и в настоящее время проводятся лишь ежегодные меры по контролю численности кроликов, которые все же обходятся государству в 3,4 млн. долларов.
Заметный вред сельскохозяйственным культурам, садам и лесопосадкам наносит интродуцированный в Новой Зеландии заяц-русак. Одичавшие козы, особенно на маленьких островах, нанесли большой урон растительности. В середине 30-х годов началось их истребление, и за 20 лет было отстреляно более 1 млн. коз; уничтожали также одичавших коров и овец, которых, однако, было сравнительно немного.
Еще в начале XX в. в Новую Зеландию были завезены серны из Европы и горные козлы тары из Индии. И те и другие быстро размножились, и обычная охота, при которой добывали по нескольку десятков тысяч голов каждого вида, не обеспечивала необходимого контроля численности. Серны и тары выбивали горные пастбища, способствуя эрозии почв. Начиная с 1960 г. для регулирования численности этих диких горных копытных применяют фторацетат натрия (яд «1080»). Очень быстро и широко расселился по стране завезенный в Новую Зеландию европейский благородный олень. Уже в начале века он стал наносить колоссальный урон аборигенной древесной, кустарниковой и травянистой растительности, которая не приспособлена к крупным растительноядным животным, искони отсутствующим в Новой Зеландии. В 50-х годах олень был объявлен «врагом леса № 1», поскольку он совершенно приостановил возобновление леса, уничтожая подрост и всходы, а также губит спелый лес, объедая ветви и кору. На полянах и опушках олени настолько выедают и вытаптывают траву, что начинается бурная эрозия почв.
С 60-х годов на государственной службе находится более 7 тыс. охотников, которые вместе с 15 тыс. охотников-спортсменов ведут отстрел оленей, добывая около 50 тыс. голов ежегодно. Однако эта мера недостаточна, поскольку сокращение численности оленей идет медленно. Для истребления оленей также начали применять яды.
Из других оленей интродуцированы в Новой Зеландии лань, индийский замбар, американский белохвостый олень, вапити, яванский олень, пятнистый олень, аксис, лось. Лань также наносит урон новозеландской природе и относится к числу вредных животных, охота на которых поощряется. Остальные олени не образуют высоких плотностей популяций или населяют небольшие территории в стране. Наконец, большой урон растительности и птицам наносят одичавшие свиньи, которых истребляют всяческими способами, включая отравленные приманки.
Мы столь подробно остановились на интродукции животных и растений в Новой Зеландии потому, что эта страна дала самый яркий пример губительных последствий акклиматизации для природы.
Общая площадь лесов в Новой Зеландии сократилась в 6 раз. Леса из каури (Agathis australia) практически исчезли. Коренные подокарпово-лиственные леса сменяются буковыми. Почти пятую часть всех лесов теперь составляют искусственные насаждения, главным образом сосновые. Появились огромные площади эродированных земель. В Новой Зеландии полностью вымерли 45 видов птиц, т. е. около четверти общего числа. Еще 12 видов находятся на грани исчезновения и включены в Международную Красную Книгу.
Все эти катастрофические явления не могли оставаться незамеченными, и в Новой Зеландии еще в прошлом столетии были предприняты попытки приостановить разрушение местной природы и ограничить интродукцию животных.
К этому периоду относится и организация в стране первых национальных парков. Весьма знаменательно, что маори, а не европейцы сделали в этом отношении первый шаг.
Подарок Те Хеухеу
A. Г. Банников, B. А. Борисов
На центральном плато Северного острова к юго-западу от оз. Таупо усеченный конус Руапеху привлекает и своими небольшими радиальными ледниками, и горячим озером в кратере, и неожиданными проявлениями вулканической деятельности. У народа маори это была священная земля, и существующие еще табу запрещали в этих местах всякую хозяйственную деятельность.
Эту священную землю вождь племени нгати-тувхаретоа Те Хеухеу Тукино вместе с другими союзными вождями группы Таупо преподнесли в дар нации. Подаренный в 1887 г. участок площадью немногим более 2,6 тыс. га стал ядром Национального парка, созданного в 1894 г. Это был один из первых национальных парков в мире. Современная его площадь — 67404 га. Главная достопримечательность этого участка — три вулкана: Руапеху, Нгаурухоэ и Тонгариро.
Горячие минеральные источники, впадающие в реку, образуют причудливую гамму красок
Фото NZNP
Руапеху — высочайшая гора Северного острова (2796 м). Клубы пара поднимаются от горячего кратерного озера, берега которого образованы ледниками и снежниками. Временами озеро исчезает, чтобы через некоторое время появиться вновь. Так было, например, в 1945–1946 гг., когда вулкан извергал пепел и серный дым. Кончился период активности вулкана, и озеро снова наполнилось водой.
Самый активный из действующих новозеландских вулканов — Нгаурухоэ. Высота его прямого симметричного конуса —2291 м. Бурные извержения пепла и густого пара происходят часто. Иногда по склонам изливается лава. Нгаурухоэ — самый молодой среди трех вулканов.
Тонгариро, давший имя национальному парку, самый низкий и наименее активный и самый старый из этих вулканов. Его высота —1969 м. Изборожденная прошлыми извержениями, его вершина представляет собой лабиринт кратеров, лишь изредка и очень глухо напоминающих о грозных силах подземного царства. И только на северных склонах на высоте примерно 1370 м есть постоянный свидетель близости этих сил — горячие источники Кететахи, изливающие большое количество почти кипящей воды.
Большая часть парка покрыта лесами, сравнительно мало измененными человеком. От местечка Охакуне у юго-западных границ парка на высоте около 600 м шоссе петляет через типичные смешанные субтропические леса из совершенно незнакомых нам древесных пород: хвойной риму (Dacrydium cupressinum), подокарпусов миро, тотара, матаи и непролазных зарослей множества древовидных и травянистых папоротников. Поражает обилие воздушных корней и количество эпифитов, растущих буквально на каждом дереве. Выше 850 м их сменяют леса из серебристого бука (Nothofagus menziesii), к которому вскоре все больше и больше примешивается горный бук и кое-где великолепные новозеландские «кедры». Еще выше остаются одни искривленные горные буки, доходящие почти до самой снеговой линии на высоте около 1600 м. Кое-где у верхней границы леса — неширокий пояс кустарников главным образом из кустарниковых сложноцветных и папоротников. Есть здесь и участки злаковников— тассек, покрытые снежной травой (Danthonia flavescens).
Противоположный северо-западный склон Руапеху покрыт местами почти чистыми насаждениями риму, и эти великолепные леса видны уже с железнодорожной станции Эруа.
Чтобы познакомиться с горной растительностью, следует совершить специальную. экскурсию в ботанический сад Тонгариро, где на небольшой площади, немногим более 1 га, собраны только аборигенные растения 450 видов.
Пастушок такахе
Фото Е. Шумахера
В миниатюре можно увидеть лесные сообщества тотары и горного бука, луговые ассоциации красного тассека, состоящие из Chonochloa rubra и Danthonia raoulii, заросли кустарников — «манука-скрей» с преобладанием кустарника Leptospermum scoparium и папоротника Pteridium esculentum. Кроме трех зимних месяцев (июнь — август) в саду множество здешних цветов, среди которых очень трудно встретить знакомые нам виды, роды и даже семейства. Пожалуй, лишь лютики, давно натурализовавшиеся в Новой Зеландии, обращают на себя внимание.