Уже примерно догадываясь, что произошло, я набросился на друга:
– Лёнь, ты хоть в зеркало на себя смотрел? Или побоялся, что оно треснет от вида твоей опухшей хари?
Тот чуть шире приоткрыл глаза, цыкнул зубом и пробормотал с повинной:
– Ничего не мог сделать… Мне всю ночь три прекрасные нимфы спать не давали.
Руд, пошатываясь на костылях, выдавил из себя завистливую улыбку:
– Три? Хе!.. Ко мне только одна приходила…
– И ко мне одна! – в своей манере нахмурился Багдран, после чего решил по-родственному поругать как бы будущего шурина: – Как ты посмел изменить невестам?
На это Леонид уже вполне откровенно рассмеялся:
– Пусть они уже сами определятся, кто у них жених. Тогда и поговорим.
Выглядело такое заявление несколько нетактичным, учитывая состояние девушек, но я целиком был на его стороне. Достали эти Свонхи уже притязаниями! Я повода не упустил послать ответную волну:
– Вначале вас женим на тех девушках, которых обесчестили этой ночью! – и застыл, поражённый ответом мелкого инвалида:
– Не знаю, как Багдран, а я готов жениться хоть сейчас.
Найдёнов сразу зашёлся своим дико заразительным смехом, произнеся в краткие моменты между приступами:
– Умора! Не хочу… лечиться, а хочу… жениться!..
Я тоже не удержался, поржав немного вместо физзарядки, но именно что немного. Вид карапузов вгонял в глухую тоску. Особенно сестрички сбивали настроение дебильным выражением симпатичных в принципе мордашек. Братики дулись в нашу сторону, как мышь на крупу.
Я махнул рукой на чёрный юмор сложившейся ситуации и деловито собрал с каждого прикреплённые на теле пластинки прозрачного янтаря. Перелив накопленную за вечер и ночь энергию, вздохнул с некоторым облегчением: личное хранилище наполнилось до двадцати восьми процентов. Учитывая, что все оставшиеся куски янтаря из Пупсограда я прикреплю перед выездом к телам иных членов нашего отряда, появлялся шанс в течение парочки дней оказаться во всеоружии. Магическом, естественно.
Своеобразный накопитель, оставшийся на теле магистра, ещё гляну, вдруг у него накопление окажется значительно большим? Он ведь местный!
Когда пластинки вновь оказались закреплены на телах спутников, я дал команду отправляться на завтрак. Мы сразу же и вещами загрузились, потому что возвращаться в спальни не собирались.
Когда завершали плотный завтрак, сопоставимый с обедом, Лёня не удержался от вопроса:
– С тобой сколько девушек кувыркалось?
– Спал я… С девушками не кувыркался, а вот подлечить их от бесплодия пришлось.
– Ясно! В монахи подался! – констатировал разочарованный приятель, на что у меня нашёлся неубиваемый аргумент:
– Зато выспался. Теперь буду путешествовать без риска свалиться на ходу с высоченного тираннозавра и по глупости оказаться под его лапой.
Найдёнов при этом только пренебрежительно фыркнул. Дескать, нашёл чем пугать! И кого?!.
Пока наши вещи укрепляли на спинах прильнувших к земле ящеров, я занялся организацией отряда доноров местной магической энергии. Вначале забрал у магистра его пластинку-накопитель. Присмотрелся… и постарался не так явно показать разочарование. Всего лишь несколько капель, сопоставимых по количеству с половиной накоплений, которые мне за ночь собрал Руд. У мальца же скапливалось меньше всех в нашей компании.
Почему так? Скорее всего, колдун сам слишком много втягивает из окружающего пространства, а вот в янтаре ничего почти и не собралось. Оставалось ждать сравнительных проб на других чиди. Авось на них и «разбогатею»?
Тем более что после распоряжений магистра все довольно дисциплинированно разобрали осколки и закрепили их как положено.
Потом и в сёдла уселись. Ящеры стали вставать во весь рост, и наш сравнительно небольшой караван стал вытягиваться со двора сквозь раскрытые настежь ворота. Так как я своим транспортом управлять ещё толком не умел, то его в поводу вёл за собой один из тяжело вооружённых кавалеристов. Именно в этот момент я и рассмотрел, что среди всадников виднеется особь, явно выпадающая из общего списка.
Вначале я её не узнал, внешне она сильно изменилась. Только моя метка, ярко горящая вуаль Гимбуро, отвергла последние сомнения:
– Фея?! Она куда собралась? – в полном недоумении прокричал я владельцу замка. Тот оказался от меня несколько далековато в тот момент, но я легко рассмотрел у него на лице мимику досады и фатальной отрешённости. Он только и ответил:
– Знахарка решила отправиться с нами.
– С какого бодуна?! – нервничал я. – Зачем она вообще нам нужна?
На мои возмущённые выкрики местные аборигены никак не реагировали, словно ничего не слышали. Румди постарался приблизиться ко мне вплотную, прежде чем дать некоторые объяснения:
– Видишь ли, в среде гайчи умеющие врачевать личности пользуются невероятным авторитетом, уважением и почётом. Присутствие Феи нам очень поможет именно в Хамайских Долинах. Там невесть что творится, целые полки состоят только из гайчи, так что нас могут, мягко говоря, не пропустить. Если же в переговоры вступит Знахарка, то наши шансы на продвижение к Пайролку многократно возрастут.
После недолгого раздумья я тяжело вздохнул:
– Если повод её присутствия именно такой, то мои протесты снимаются… Хуже было бы, если она поехала с нами без твоего разрешения.
– И это тоже! – скорбно признался магистр, но тут же торопливо добавил, явно оправдываясь: – Я всё равно желал бы её видеть в нашем отряде. Только не надеялся, что она согласится. Тут вдруг сама собираться стала, отобрав лучшего ящера.
Смуглянка как раз оказалась впереди меня, и мне удалось хорошо рассмотреть как саму местную буку, так и её багаж. Набедренные повязки женщинами, похоже, носились только в окрестностях родного дома. В дорогу Фея выбралась экипированной по максимуму. Костюм, прочная обувь, головной убор в виде берета. Ещё и с холодным оружием при себе да в некоем подобии защитных лат из тонкой стали.
В багаже виднелись внушительная палатка, мешок с походной утварью и несколько баулов с личными вещами. В десятке мелких мешков и мешочков вроде как крупа хранилась. Возможно, особенный корм для ящеров в виде зерна. Подобные ёмкости виднелись в багаже почти у всех всадников.
В мою сторону почему-то Знахарка вообще не смотрела. Игнорировала? И по какой причине? Зато у меня к ней имелось несколько вопросов, замалчивать которые или ждать более удобного случая я не стал:
– Эй, Фея! По какому такому праву ты посылаешь в наши спальни несчастных девушек? – Ноль эмоций. Словно оглохла. Пришлось повысить голос: – Знахарка! К тебе обращаюсь! Отвечай, когда тебя Иггельд спрашивает!
Так она после моих окриков взяла, пришпорила ящера и в момент оказалась в самом авангарде нашего отряда. Не сволочь, а?… Прожарить ей, что ли, одно место искоркой? Для профилактики, так сказать? Иначе совсем уважать меня перестанут.
Так мне показалось, что почти все чиди сдерживают на круглых мордах глумливые ухмылки. Мой друг вместо того, чтобы поддержать авторитет командира, тоже позволил себе открыто похихикать. Правда, не надо мной, а над смуглянкой:
– Мне кажется, она в тебя влюбилась. Дико ревнует к тем девушкам, которые наслаждались твоим телом этой ночью.
Громко сказал, и в авангарде тоже услышали. Ух как гневно оглянулась местная целительница на Леонида! Чуть взглядом не испепелила! После чего ускорила «коня» и выдвинулась метров на сто вперёд, словно идя дальним дозором нашего отряда.
Посылать ей вслед искорку стало поздно, да и злость на эту овцу куда-то испарилась. Зато я начал переживать за приятеля, перейдя на русский:
– Эх, Найдёнов, с огнём играешь. Кажется, эта колдунья силёнок имеет не меньше, чем у тебя.
– И?
– Как что? Сделает из тебя такого же «спокойного», как сестрички Свонх.
– Ха! А разве это не ты их загипнотизировал?
– Есть сомнения… Особенно у Алмаза. По его картинкам получается, что, пока я орал на девчонок, Знахарка притворялась бессознательной, а сама чего-то там наколдовала… Может, и совпало что-то с чем-то… Я вот думаю всё, думаю…
Поговорить-то я был не прочь, только вот товарищ мой засыпал прямо на глазах. Ящеры шли довольно резво, но при этом вполне плавно, без резких вертикальных смещений всего тела. Потому-то и укачивало, вгоняло в сон только так.
Хорошо ещё, что сёдла оказались очень высокими, удобными. Вывалиться из них при среднем темпе даже такие новички, как мы, не смогли бы. Вдобавок можно было пристегнуться к высокой луке седла и вообще обезопасить себя от падения, что Лёня и сделал. И не только он. Вскоре в сёдлах подрёмывало около половины всего отряда.
Хорошо, что моим собеседником стал Румди Шак. Нам было о чём поговорить. На добрый час мы окунулись в интересный диспут, суть которого заключалась в особенностях местной магии. В частности, я много узнал о возможностях боевых магов. Они по атакующей мощи значительно превосходили любого магистра, а вот в суммарном эквиваленте уступали им значительно.
В то же время атакующие структуры и некое подобие еле светящихся фейерболов не шли ни в какое сравнение с моими эрги’сами. То есть воевать мне здесь было не в пример проще, чем в том же мире Трёх Щитов. Только вот местные боевые маги могли бороться несколько часов до полного истощения, а на сколько хватит меня? С моим невосполнимым, по причине чуждости, запасом?
Словно предвидя возможные трудности, я буквально засыпал колдуна уточняющими вопросами. Тот отвечал обстоятельно. Чтобы нам не мешала лёгкая, но всё-таки вздымаемая иногда пыль, мы выдвинулись на остриё нашей колонны. При этом время от времени видели на прямых участках дороги мелькающую впереди всадницу.
Она как раз стала скрываться за очередным, плавным поворотом, когда удалось рассмотреть несколько несуразный кульбит везущего смуглянку ящера: он словно бы резко прыгнул куда-то вперёд и чуть в сторону. Дальнейшее не позволили рассмотреть густые кусты, растущие вдоль дороги, но я всё равно вскинулся от удивления: