– Да тут годы понадобятся, чтобы кого-то найти! – высказал я вслух очевидное.
– И хорошо хоть все крупные хищники здесь вроде вымерли, – добавил Лёня невероятное. На что пришлось ему напомнить:
– Уже после первого перекрёстка ни одной паутинки. Как отрезало. И сухо, костей нет, вонь исчезла… Или мы просто притерпелись?
– Нет, наверное, лягухи всё подъедают! – хохотнул Найдёнов.
Понятно дело: сказал и сглазил!
Метров за двадцать от перекрёстка, откуда-то из бокового прохода вывалилась туша жутко мохнатого, продолговатого существа и двинулась в нашу сторону. Высота до метра, длиной метра три. Присматривались мы к нему вроде спокойно, а всё равно у Найдёнова голос дрогнул:
– Какая же это лягуха? Это настоящий гигантский опарыш!.. Или гусеница?…
– Сзади посматривай! – осадил я его. – Тут я сам разберусь.
Естественно, надо мной довлела необходимость жёсткой экономии личной энергии. Затяжные сражения и долгие исследования катакомб были мне не по плечу. Поэтому следовало немедленно выбрать один из вариантов: убить опарыша и осмотреться, усыпить его и пройти чуточку дальше или вообще немедленно ретироваться назад. Вряд ли он нас догонит, и мы спокойно выберемся на поверхность.
Последний вариант – самый экономный. Ничем не рискую, силы не трачу, продолжаем поиски на поверхности. Ждём до завтрашнего утра, и если Алмаз не появляется, летим на дирижабле в Пайролк без него. Моей вины в его пропаже нет. А значит, каким бы он ни считался гением, оракулом, провидцем, поводырём, мессией и прочая, прочая, прочая, это никак не снимает висящую на мне ответственность за остальных членов нашего отряда. И плевать на укоры совести или на претензии разумных тираннозавров. Тем более что я мелкого в катакомбы не посылал. Да и не факт, что он где-то здесь находится.
Первый вариант несколько чреват резким осложнением обстановки. Здешние твари, не пользующиеся зрением, всю чувствительность сосредотачивают в обонянии и слухе. Значит, малейший запах крови притянет в это место иных хищников. Тогда как шума мы пока особого не производим, обувь у нас обёрнута тряпками. И говорим шёпотом.
Вот я и решил применить второй вариант: усыпить угрозу, а потом всё-таки побегать по уходящим вдаль тоннелям и глянуть, что у них в оконечностях. Вроде и бессмыслица, но не укорять же себя потом в частичном бездействии?
Минимальная по силе искорка, то есть прообраз усыпляющего, сильно усовершенствованного эрги’са, влетела в громадный клубок шерсти. Тот почти замедлился, но закряхтел, словно старый дед, и двинулся всё-таки дальше. После второй искорки стал безопасен, даже как-то набок завалился.
«Ну вот, сила удара определена, чуть больше чем на чиди уходит, – прикидывал я, уже спешно двигаясь по крайнему справу тоннелю. – А это не так страшно…»
Метров пятьдесят, и новый перекрёсток, простой, ничем не привлекательный и не выделяющийся.
– Двигаем влево? – шепчет мне в спину Леонид. – Потом обратно по второму тоннелю вернёмся.
– Не будем рисковать, – решил я. – Возвращаемся.
Всё верно, уклон здесь то вверх, то вниз, постоянный. Запутаться и заблудиться просто, как чихнуть при насморке. Так что мы правильно вернулись: следующий тоннель чуток поднимался в гору и завершился развилкой. Опять ничего интересного, и мы опять возвращаемся. Но прежде чем нырнуть уже в третий тоннель, самый широкий и просторный, я проконтролировал состояние усыплённого опарыша. Спит, голубчик!.. Только вот вдали того же прохода виднеется нечто мелкое, крадущееся под самой стенкой. Этак размером с овцу и тоже лохматое от шерсти.
«Никак детёныш опарыша, – мелькнула догадка. – Соскучился по мамаше…»
Детёнышей опасаться не стоило, и мы двинулись по тоннелю, сравнительно ровному горизонтально. Он уже протянулся метров на шестьдесят, выводя на небольшую площадь, по трём сторонам которой виднелись три углубления с водой. Также сюда сходилось уже как бы восемь своеобразных улиц.
Самое неприятное мы заметили возле одного из углублений: две здоровенные лягухи пришли сюда на водопой. А может, и не пришли, а жили здесь постоянно, отлавливая своими зубастыми пастями всех запоздалых прохожих. На нас они бросились уже на второй секунде, как мы заметили друг друга.
Гигантский прыжок – и полрасстояния покрыто. Правда, первая тварь там и застыла, уткнувшись пастью в камни пола. Для гарантии я удвоил мощность усыпляющей искорки. А вот вторая попрыгушка успела скакнуть уже прямо на нас. Пришлось смещаться в сторону, дабы не оказаться под осклизлой тушей. Она шмякнулась о камни уже усыплённой.
На пару мгновений мы замерли, прислушиваясь к окружающему подземному царству. Вроде тихо.
– Во чудовище! – шепнул Найдёнов. – Нам его описывали, а я не верил. Неужели у него и шкура такая же прочная, как говорят?
Он вознамерился своим длинным и острым кортиком проверить прочность кожи, но я его остановил:
– Стоп! Уходя, можешь ткнуть. Сейчас внимательнее оба, заглядываем в каждую улицу! – и мы двинулись по периметру площади навстречу друг другу, заглядывая в зевы явно искусственных проходов.
Глава двадцать втораяСпасатели в деле
Первое отверстие меня ничем не заинтересовало. Довольно круто тоннель там поворачивал вправо и резко уходил вверх. Да тут без специальных отметок на стенах и плана в руках живо заблудишься.
А вот заглянув во второй тоннель, я так и замер на месте. Через всё тело словно холодный ветерок промчался. Неприятный такой, сковывающий члены, но неожиданно принёсший вместе с собой вздох-шёпот:
– Лайд…
Не знаю, на сколько времени я замер, пытаясь понять, что со мной и что мне послышалось. Ну и, естественно, ждал повторения невесть чего. Дальше заставило действовать касание Найдёнова за моё плечо и прозвучавший вопрос:
– Что там интересного?… Вроде ничего такого…
В самом деле, не совсем ровная улица изгибалась влево и плавно уходила вниз. Зато на самом повороте по сторонам виднелись участки рукотворной кладки из старого, позеленевшего от старости камня.
– Не знаю, может чего показалось, – выдохнул я. После чего с досадой признался: – Но пройти туда следует обязательно! Хотя бы до поворота.
И ринулся вперёд. Метров тридцать – и вот я уже на повороте. Глазам открывается круглая пещера, причём стопроцентно рукотворная, с красиво выложенными в стенах пятью арками. И в двух ближайших арках я успеваю отчётливо рассмотреть символы портальных переходов. Совершенно незнакомые, ни разу ещё мною не виданные. Но это всё уже на периферии сознания.
Потому что три остальные арки закрыты невероятным скопищем замерших в присяде лягух. Они своими массивными телами закрывают не только арки со светящимися значками, но и того, кто пытается донести до меня призыв о помощи:
– Лайд… Скорей…
Здесь я уже ошибиться не мог: Алмаз где-то там! За грудой этих тел! Скорей всего, возле пятого, размещённого в дальней арке портала.
Что ещё нас спасло: все монстры восседали спинами к нам. Словно собрались на какое-то редкое представление и не могли от него оторваться. До нашего прибытия… Потому что услышали нас или пронюхали и стали довольно живо разворачиваться.
Но я уже действовал на максимуме своих возможностей и умений. Позабыв про экономию, я щедрыми горстями рассыпал усыпляющие искорки. Удачно получалось, веером шли, не хуже, чем пулемётной очередью хищников выкашивал. И всё равно некоторые успели прыгнуть. А потом и другие, уже отталкиваясь от тел иных особей засыпающей стаи.
Тут уже в ход пошли рапира и кортик, которыми мы старались тыкать в громадные глазища лягух или в чувственный нарост, торчащий над кромкой верхней челюсти. По мнению знатоков, самое ранимое место. Но не будь мы окружены максимальными силовыми щитами, булавки нас бы на спасли. Уж слишком много хищников оказалось в этом рукотворном зале.
Если бы не эрги’сы, там мы и полегли бы под тяжестью осклизлых туш.
Да и потом именно по тушам пришлось перемещаться к пятой арке, ориентируясь уже на отлично слышимый зов:
– Лайд! Я знал, ты придёшь мне на помощь! Знал!.. Теперь только помоги мне отсюда выбраться… Пожалуйста!.. А то очень больно…
Я опять чуть в ступор не впал, пытаясь понять, как малявка умудрилась такое сотворить. Из портального символа торчала голова, передние лапки и одна нижняя лапка. Прямо из камня торчали. Тогда как всё остальное тело целиком и полностью срослось с породой.
Как могло случиться?! И как стало возможно?! Почему юный гений до сих пор жив? И самое главное: как его спасти?
Хорошо, что сам Алмаз мог шевелить пастью и говорить писклявым голосом:
– Туда я прошёл, но с той стороны была засада. Однозначно на человека. Потому я и сумел прыгнуть назад. Но в последний момент портал словно выключился, я и застрял. И не стой! Выковыривай меня отсюда! Не жалей камень, дроби… А что останется на мне прилипшим, я со временем сумею размягчить и сбросить…
Ладно, ломать не строить. Хотя после совершённого мною вандализма портал уже точно никогда не заработает. Да и сам камень оказался на удивление податливым разрушительным искоркам. Только и следовало действовать аккуратно, дабы не повредить защемлённое тельце будущего пророка и светоча цивилизации ящеров.
А пока я потел, работая магией и попутно задавая разные вопросы малявке, Найдёнов тоже не бездействовал. Он сразу бросался с кортиком к любой усыплённой туше, стило только ей пошевелиться. Добивал, так сказать, чтобы нам кто на спину не прыгнул. И посматривал в проход, не нагрянут ли иные местные хищники.
– Почему тебе лягухи башку не откусили? – ёрничал я, орудуя ещё и кинжалом. – Она ведь так удобно торчит наружу!
– Наверное, ждали, пока я весь покажусь, – тяжело вздыхал и морщился пострадавший исследователь. Видать, в самом деле у него всё тельце прихваченное болело. – А потом и я малость оклемался и стал с ними работать…
– Это как?
– Для всех скопом стал показывать яркие картинки с поверхности. И ты представляешь, их словно парализовало. Потом начал ближайших рассматривать и подселять им в мозги Трояна. Каждому аборигену успел… Потом попытался отправлять отсюда прочь самых дальних – они слишком загораживали проход, боялся, что ты если будешь близко, то меня не услышишь…