Глава двадцать седьмаяПрожорливое устройство
Задействовав все свои умения и наработанные магические навыки, я присмотрелся к бутону, буквально ощупывая его визуальными структурами.
Этакий тюльпан со сложенными лепестками, высотой два и диаметром один метр. И что самое странное, эти самые лепестки никакого отношения не имели к флоре. Также не были они сделанными из стали. Из камня… Тем более нет! Матовые, непрозрачные, всего лишь чуточку поблёскивающие, они, скорей всего, смахивали на изделие из какой-то особенной пластмассы.
Пока я пришёл к такому выводу, сзади у меня собралась солидная компания. Оказывается, почти все спали здесь, и наша обеспокоенность ни для кого не была тайной. Другой вопрос, что рассмотреть нечто на воде, кроме нас с Лёней, могли только магистр, профессор и Знахарка. Но увидеть эти трое могли только контур, ничего более.
– Но как из воды могло вырасти нечто пластмассовое? – прошептал я вслух, словно советуясь с замершими у меня за спиной соратниками.
– Если это пластмасса, оно не может быть живым, – включил логику Найдёнов.
– Знать бы ещё, о чём вы вообще говорите? – вопрошал магистр.
Я перевёл с русского на местный.
– Пластмасса – это такое вещество, которого полно у изменённых, – дала совсем несущественную подсказку Цилхи. Остальные тут же устроили диспут.
– Ша! – осадил я слишком громкие голоса. Хорошо бы сейчас и мнение нашего гения узнать… так ведь его не добудишься…
– Смотри, антилопы! – оживился Лёня. – Они уже спустились к самому берегу.
В самом деле, местные копытные количеством почти в десяток голов довольно смело подошли к озеру. Зашли в него по щиколотку и стали пить. А это могло означать только одно: пластмассовый бутон они не признают опасностью. Тогда почему дым и запахи нашего лагеря их не насторожили? Или их чувство самосохранения напрочь забило чувство жажды?
Не успели мы на эту тему и несколькими словами перекинуться, как лепестки тюльпана дрогнули и стали беззвучно раскрываться. Почти не потревожив воду, они разлеглись на поверхности, словно раскрытая лилия. А вот в центре стали видны три странных клубочка… Или тычинки с пестиками?
Нет, всё-таки именно клубочки! Очень напоминающие клубки тонкого шпагата величиной чуть больше футбольного мяча, они покачивались на тонких ножках, постепенно поднимаясь всё выше и выше. И опять-таки! Их состав никак не соответствовал растительному! Насколько я успел понять…
Потому что в следующее мгновение клубочки словно выстрелили в сторону животных на берегу. Или их кто-то бросил? Разматываясь как серпантин, белёсые концы долетели до антилоп и обмотали самую крупную особь. Та тут же обвисла, словно мёртвая, и рухнула в воду. После чего её с огромной силой поволокло к бутону, взгромоздило посередине. И тут же послышался треск разрываемой кожи. Видно было, как белёсые жгуты прямо-таки прорезают добычу, а в воду вокруг так и брызнула кровь вместе с порванными внутренностями. В следующий момент створки ловушки сложились, опять-таки с хрустом ломая выступающие конечности, и странный хищник быстро погрузился под воду.
А на его месте уже вовсю пировали не только опустившиеся низко мотыли, но и хватающие всё подряд щуки.
Самым необъяснимым и невероятным показалось поведение остальных животных. Они, словно загипнотизированные, продолжали пить. А когда напились, развернулись и неспешно стали выбираться из оврага.
И что это такое было?
Мы с другом стояли, забыв дышать и пытаясь сообразить: к какому разделу приключений отнести увиденное? На вопросительное шипение остальных мы не обращали внимания, словно их тут не было. Хотя те прекрасно слышали несущиеся от озера звуки и догадались, что кто-то кого-то съел.
Первым я высказался, предварительно нервно сглотнув:
– Чё-то мне эту воду пить расхотелось…
– А меня вообще жажда навсегда оставила… – в тон мне поддакнул Найдёнов. После чего ехидно поинтересовался: – Почему не прозвучала команда «Пли!»?
Что ему оставалось ответить? Только одно:
– Потому что таких созданий уничтожать нельзя. Наверняка оно занесено во все Красные книги данной вселенной.
– Ну да, ну да… И как мы его назовём? Пластмассовая антилопобойка?
– Длинно, – не согласился я. – Пока выговоришь… Лучше уж назвать просто гидрой. А в скобках добавлять: ловит жертву жгутиками, держа её под гипноконтролем, смертельно опасна.
Затем всё-таки пришлось пересказать увиденное нами тем, кто ничего не видел или видел плохо в ночи. И добавить напоследок:
– Ничего с собой не могу поделать, но почему-то уверен, что данная гидра, скорей всего, продукт искусственного изготовления. Хотя не могу даже вообразить, для чего данное устройство охотится таким странным способом? И для кого? Потому что подкормка щук и мотылей – полный абсурд.
Обсуждение наше пошло на иной уровень. Причём основными докладчиками стали магистр с профессором, которые накопали в своей памяти уйму необходимой информации о предках. По легендам получалось, что предки чего только не умели! Хотя сомневаться в этом не приходилось, стоило только вспомнить существующую здесь невероятно густую систему портального переноса.
Только вот наши интересные обсуждения вновь оказались прерваны появлением на дальней кромке оврага очередных представителей местной фауны. На этот раз прибыло на водопой внушительное кабанье стадо. И оно ещё не начало спускаться вниз, а скорей всего, и не собиралось, выказывая явное беспокойство из-за посторонних запахов, как в центре озерца вновь беззвучно появился пластиковый бутон. И уже в следующий момент дикие свиньи преспокойно стали спускаться в овраг! А внизу не просто стали пить, а вообще валялись в воде, омывая там свои тела, вздымали рылами погружённые в воду камни и вообще вели себя воистину по-свински.
Поэтому, наверное, и не заметили, как три белёсых усика опутали, а потом и споро уволокли самого здоровенного кабана в стаде. Опять хруст, закрытие створок, и бутон скрылся в толще воды. А свинское семейство, словно ничего не произошло, отправилось куда-то вне оврага.
– Такое впечатление, что гипноз весьма адресный и конкретный, – пустился Лёня в размышления о второй части увиденного кровавого представления. – Полное спокойствие, затем приказ спуститься к водопою, потом выбор жертвы, охота, а потом ментальный приказ уходить от воды. Не удивлюсь, если сюда ещё какое-нибудь стадо зверей припрётся.
Вопросов от этого не стало меньше:
– Зачем тогда усики так уродуют жертву?
– Но сейчас же створки кабана не ломали?
– И почему тогда гидра на нас не охотится?
– Или почему на нас не давит гипнозом?
– Неужели отличает существо разумное от дикого?
– Почему вы в него не выстрелили? – понятно, кто спросил – Руд.
Осознав это, я всех в приказном порядке разогнал спать. Правда, заставил это сделать в гондоле. Пусть будут под постоянным надзором. А то мало ли как по времени ночи действует гипноз этой странной гидры? Вдруг вначале идут животные, а потом и разумные на десерт выбираются?
Чувствуя, что не засну от обилия мыслей, поинтересовался у друга:
– Ты сейчас готов уснуть?
– Запросто! Мне эта подводная гадость по барабану. Нас не трогает, и ладно.
– Тогда ложись. Разбужу тебя, когда в дрёму потянет.
Оставшись на посту, достал из корзинки Алмаза и уложил его у себя за пазухой. Вдруг проснётся? Он ведь у нас любит ночные приключения. И было бы хорошо с ним посоветоваться. Вдруг да и покажет какую-то тропинку к разгадке здешней тайны.
Только мои предположения оказались верны лишь частично. Ящерёнок дрых целый час, а когда проснулся и я с ним поделился ментальными картинками о последних событиях, философски изрёк:
– Я прожил ничтожно мало, чтобы успеть узнать обо всём на свете.
– Жаль… Но будь ты огромным, я бы тебя не смог носить за пазухой. И всё-таки, может, что-то посоветуешь хотя бы?
– Могу… Нырни туда днём. И сам на месте осмотрись.
– Да ты гонишь, малый! – я еле сдерживал своё рассерженное шипение. – У меня водолазного костюма нет. И не факт, что эта гидра меня своими жгутиками на фарш не порежет.
– Нашёл чего бояться! Да и нырять ты под водой должен без всяких костюмов. С твоими-то умениями?… Да с твоей силушкой?… Будь я на твоём месте, прямо сейчас бы и нырнул.
– Ага! Ты уже в портал нырял, хватит, – перешёл я на ворчание. – Советчик нашёлся! Ныряй ему… Это у тебя могут быть жабры, а у меня их нет.
Дальше мы уже общались только ментальными картинками, а я при этом продолжал стоя наблюдать за поверхностью озера.
Маленький гений опять взялся накачивать меня разными знаниями, суть большинства которых я и не понимал толком. Например, зачем мне умение, сидя на берегу океана, ощущать сотрясения противоположного берега? Не, я-то понял, что в таком случае я могу предсказать цунами и даже вычислить его силу, но зачем оно мне? Если я и море-то видел пару раз в своей жизни! Когда я ещё доберусь до того океана? И доберусь ли?
На эти мои мысли последовали иные подсказки. Мол, надо как можно быстрей уйти на глубину и там укрепиться на дне. Тогда волна цунами тебя не перекрутит в фарш о прибрежные скалы. А чтобы нырнуть глубоко и надолго, надо создать специальный кокон. Структуры управления коконом прилагаются. И какие гигантские по сложности структуры!
Тут я уже взъерепенился, опять еле сдержавшись от подзатыльника вредному ящерёнку:
– Кончай меня грузить! Не хватало опять в обморок грохнуться, а ведь я на посту как-никак!
– Не переживай, я за тебя постою, – обрадовал мелкий.
Вроде стало полегче, но голова всё-таки разболелась. Так что я в общей сложности всего два часа перетерпел на посту в относительном одиночестве. Потом всё-таки разбудил отдохнувшего Лёню и сам завалился спать. Только и буркнул:
– Если что, поднимай меня, не стесняйся…
Побудка произошла уже при начавшемся рассвете:
– Опять стадо! – шептал Найдёнов. – Но уже оленей. Но какие-то они мелковатые, сродни северным… если не мельче.