— Пять минут, — сказал Гуннар и пошел проверить охранника.
Лиам сжал мою руку.
— Я буду прямо за углом.
Я подождала, пока они уйдут, оставив только меня с охранником. И дала себе время собраться.
Когда я наконец подняла взгляд на мать, то не увидела там ничего, кроме уверенности и вызова. Там не было ни сожаления, ни вины. Не было и раскаяния. Потому что она не могла принять, что любое ее решение было нерациональным. И это единственное, что имело значение.
«Тогда нет смысла впустую сотрясать воздух с моей стороны».
— Хотела бы я подготовить большую речь, — сказала я. — С деталями, историей и высокопарными словами. Но я просто перейду к делу. Надеюсь, мне больше не придется тебя видеть. Ты хоть представляешь, как это печально? Говорить такое своей матери? Хуже не бывает. Но ты токсичный человек. Для тебя все просто. Ты умна, но у тебя нет морали. Нет кодекса чести. У тебя есть план, который не имеет ничего общего с Новым Орлеаном, войной или улучшением жизни. Все зациклено только на тебе. На твоём эго и нарциссизме.
Она начала говорить, и я поднял руку.
— У тебя была большая часть моей жизни, чтобы сказать мне, кто ты, но ты этим не обеспокоилась. Не дала знать о себе ни единого слова. Ты упустила свой шанс и не получишь от меня другого.
С этими словами я развернулась и пошла по коридору.
Глава 9
Я обнаружила всех на улице. Дарби и Гуннар отошли на несколько метров, предоставив мне и Лиаму возможность остаться наедине.
— Ты в порядке? — спросил он, обняв меня.
Я кивнула, позволила себя прижать, пока не почувствовала, как гнев, вина и горе стали проходить.
— Я больше похожа на отца, — наконец сказала я. — Интересно, проявилось ли во мне что-то от нее после нашей первой встречи.
— Рыжие волосы, прекрасный ум, — произнес Лиам, целуя меня в лоб. — Вот и все.
Я откинулась назад и посмотрела на него.
— Ты так в этом уверен.
— Кто знает тебя лучше меня? — спросил он с улыбкой. — За исключением, возможно, Таджи и Гуннара. Знаешь, чем больше я узнаю о твоей матери, тем больше мне нравится твой отец.
Я в замешательстве моргнула.
— Что?
— Твои отец и мать договорились, что уйдет она, а не наоборот. Но это не самое важное. Он позволил ей уйти. Он знал, что для вас обоих будет лучше, если она уйдет. Даже если будет трудно быть отцом одиночкой. Он позволил ей уйти. И этим мы с ним отличаемся.
Он посмотрел на меня сверху вниз, а в его ярких синих глазах сверкало золото.
— Я никогда не позволю тебе уйти.
* * *
Гуннар отвез нас обратно в магазин. Пока мы ехали, я успокаивалась, пытаясь справиться со своими чувствами, чтобы они не мешали нормально функционировать. Потому что уж слишком быстро я достигла той кризисной точки, которую опасалась.
Мне нужно было посидеть и подумать. Запереться на третьем этаже, отбросить все тяжелые мысли по поводу войны, Блэквелл и магии, и посмотреть на них со стороны. Погрузиться в них, задержаться на них, кричать и плакать о них, пока они не станут достаточно прожитыми, чтобы их снова запереть.
Но времени для этого не было. Так что мне предстояло найти другой способ.
Он поджидал меня возле магазина.
— Быстро, — произнес Лиам, глядя на груду фанеры, мешков, песка и лопат. Прямо атрибуты хорошей вечеринки.
— Идет буря, — объяснил Гуннар. — Лучше быть готовыми.
«И не поспоришь».
— Я возвращаюсь в Кабильдо, — сказал он. — Переговорю с Комендантом о путешествии в Запределье. Технически вы могли бы пойти прямо сейчас. И если Комендант не даст согласия, мы не будем спешить останавливать вас, если дела станут еще хуже.
Я подняла руку.
— Я бы хотела пойти, если все станет совсем хреново.
— Я понял, — произнес он. — Вы хотите разрешения Сдерживающих. Так как у них есть ресурсы, авторитет, персонал. Вы точно собираетесь идти?
— Похоже, Ловушка Дьявола — наша лучшая возможность, так что да. И мы не сможем добраться до Цитадели без Малахи, поэтому я предполагаю, что либо мы добираемся с ним этим путем, либо оружия нам не получить.
Гуннар кивнул.
— Я вернусь, когда смогу, но, вероятно, не раньше, чем вечером. Я также позже свяжусь с Дарби, узнаю, на какой она стадии по Каллит, и попрошу поделиться идеями об оружии. — Он указал на кучу материалов. — А пока у вас есть чем себя занять.
Мы попрощались и вылезли из машины. Когда Гуннар уехал в Кабильдо, Гэвин вышел наружу.
— Идеальное время, — сказал Лиам, указывая на завалы. — Давай приступим к работе.
— Телекинез Клэр, — тихо заныл Гэвин. — Разве она не может просто отправить песок в мешки?
Он с надеждой посмотрел на меня.
— Тогда мы не сможем насладиться этой великолепной и мягкой погодой Нового Орлеана.
Он взял две пары сверхпрочных перчаток и одну из них бросил в Гэвина. Они попали ему по лицу и упали на землю.
Выражение лица Гэвина стало безэмоциональным, но он поднял их и надел, все время ворча.
— Я пойду проведаю Таджи, — сказала я и позволила своим пальцам скользнуть по спине Лиама. Контакт и наша связь позволили мне почувствовать себя лучше. Но сейчас мне нужен был другой вид комфорта.
Он оглянулся и присмотрелся к моему лицу.
— Ты в порядке?
— В порядке. Просто нужно немного времени для девичьих дел.
— Хорошо, — произнес он и наклонился, чтобы прикоснуться к моим губам. — Возвращайся скорее.
— Ты говоришь это, потому что хочешь, чтобы я помогала вам махать лопатой.
— Чертовски верно, — сказал он, подмигнув, и натянул перчатки.
* * *
Я обнаружила Таджи за прилавком, она была одета в леггинсы и ярко-желтую футболку «Королевских Рядов», которую она при помощи креатива и ножниц превратила в топ. Под ним была более темная контрастирующая желтая майка, а ее волосы лежали темными волнами вокруг лица.
— Итак, грядет настоящий шторм, — сказала она, отрываясь от стопки бумаг, которые стояли возле калькулятора на прилавке. — В дополнение к паранормальной фигне.
— Да. Лиам и Гэвин работают с материалами, которые оставили снаружи.
— Я делаю инвентаризацию наших собственных запасов. После последней бури прошло уже довольно много времени.
— В тот раз нам повезло. Но я не думаю, что в этот нам так же повезет.
Она ко мне наклонила голову, нахмурившись, как будто пыталась что-то понять.
— Как Дельта?
— Я только что вернулась от Лоры Блэквелл, и мы, вероятно, идем в Запределье.
Она вздохнула, отодвинула свои бумаги и сцепила руки на стойке.
— Я вся внимание. Рассказывай.
* * *
Она оставила служащего, нанятого ею, следить за кассой, и обратила на меня свое пристальное внимание. Это одна из причин, по которой я ее так люблю.
Я рассказала ей о Дельте, оружии и камне. О бликах магии и поездке к матери. Я упомянула, что ей сказала Дарби, и что ей сказала я, заметив, как глаза Таджи сияют одобрением. Рассказала и о Запределье. И после этого она стала тихой, очень-очень тихой.
— Всего два дня, — произнесла я. — Мы вернемся до того, как разразится буря.
«Если все пойдет хорошо», — подумала я.
— И, возможно, она свернет в сторону в Атлантики и нас не побеспокоит.
— Мне хочется сказать тебе «не ходи», — промолвила Таджи. — Мне хочется сказать «останьтесь здесь, где безопасно, потому что война — проблема Сдерживающих».
Она потянулась, положив руку на мою и сжав ее.
— Но мы обе знаем, что я этого не сделаю. Война есть война, и она касается всех нас. Она бы в тот раз не была выиграна без Восприимчивых, и, вероятно, сейчас она не будет выиграна без тебя. Мы уже говорили о том, кто мы, о наших судьбах. Я не сомневаюсь, что ты следуешь своей. И если это то направление, в котором движется твоя судьба, ты должны ему следовать. Ты не можешь отказаться от него.
— Является ли слово «судьба» в данном контексте синонимом «глупости»?
— Это и то, и другое, — ответила она с усмешкой. — Вроде того, как ты пыталась удивить меня Бёрком.
— Попытка была успешной. Ты была удивлена.
— Да. И сначала это привело меня в ярость. — Она прищурилась. — Ты знаешь, что я не люблю подобные вещи.
— Знаю. Но, Тадж, ты так много работала, а он был так рад возможности увидеть тебя, что мы подумали, ты обрадуешься. И если бы это не было сюрпризом, то его появление не стало бы такой неожиданностью.
Ее брови приподнялись.
— Не было бы «неожиданностью»? Что ты имеешь в виду?
— Ты рациональный человек.
— Ничего хорошего за таким заявлением последовать не может.
— Ты много думаешь о Бёрке, об отношениях и правилах. Мы просто подумали — Гуннар в основном думал, а я, вроде как, умеренно его поддерживала — что это может тебя развеселить… а почему ты так на меня смотришь?
— Ты переводишь стрелки на Гуннара?
— Очень даже перевожу.
Она вздохнула.
— Я не злюсь. И до сих пор не люблю сюрпризы. Но…
— Но?
Во мне поднялась надежда.
— Увидеть его лицо, увидеть, как он просто стоит там… Это было необыкновенно.
Я не смогла бы сдержать усмешку, даже если бы попыталась. Чего и не собиралась делать, получив такое четкое подтверждение.
— Да, было. То же самое было, когда вернулся Лиам. Я работала с Восприимчивыми, а потом, бум, в парке появился Куинн.
— И Гэвин позади него.
— Как всегда, — произнесла я. — Обнимашки?
— Обнимашки, — сказала она, и мы прижались друг к другу.
— А теперь, — произнесла она, когда мы отпустили друг друга, и властную уперла руку в бедро. — Иди и наполни несколько мешков с песком.
* * *
Мы с Гэвином работали лопатами, а Лиам закрывал ставни наверху и навешивал фанеру над окнами без навесов.
Было жарко и влажно, и мы взмокли за пару минут. Работа была монотонной, но все стало не так плохо, когда мы вошли в ритм, когда каждый удар лопатой в песок стал напоминать звучание песни.