* * *
Гуннар, Гэвин и Таджи уже находились в магазине, когда мы прибыли. Гуннар был одет в форму, Таджи — в свежую рабочую одежду, а Гэвин — в футболку и штаны-карго. Гэвин пролистывал старый журнал; Гуннар и Таджи сидели за столом с дымящимися кружками. В воздухе витал запах кислого кофе.
— Доброе утро, искатели приключений, — ухмыльнулся Гуннар. — Как сегодня поживают Индиана Джонс[21] и Лара Крофт[22]?
— Ни одна гробница пока не разграблена, — ответил Лиам. — Только осторожные расследования с учетом культурных особенностей.
— Зануда, — проговорил Гуннар и отпил кофе.
— Благие еще что-то успели натворить за ночь? — спросил Лиам.
— Пока ничего не было обнаружено, — ответил Гуннар. — Но солнце только встало, а день только начинается. Команды уже направились на поиски.
— Что слышно про шторм?
— Тропический шторм Фрида теперь имеет статус Урагана Фрида, — ответил Гуннар. — Третьей категории. Движется на северо-запад в сторону Майами. Ожидается, что сегодня он обрушится на юг Флориды, а затем пройдет через залив. Сузилась целевая зона второго выхода на сушу — где-то между Билокси и Порт-Артуром.
— Это большая область, — произнес Лиам.
— Прогнозы никогда не были точными, — сказал Гуннар. — Но Новый Орлеан располагается прямо посередине, поэтому размер области для нас значения уже не имеет.
— Каллит? — спросила я.
Он моргнул.
— Я разве вам еще не рассказал?
— Нет, — безапелляционно заявила я. — Я бы запомнила причину, по которой Пара нацелились на нас.
— Извините, — произнес он. — Неделя была сложной, а я до сих пор полусонный.
В ответ на это Таджи пододвинула к нему кружку.
— Мы нашли упоминания о ней в записях о гибели. Она была Благой. Ее поймали после окончания войны два года спустя.
— Примерно в то же время, что и Аэрит, — сказал Лиам.
— Ага, — подтвердил Гуннар. — Это не совпадение. Они сестры. Мы выяснили это, когда допрашивали ее.
Мое сердце вдруг забилось барабаном, отражаясь стуком в ушах, как кульминация ужасной песни.
— Кто… — мне пришлось начать вопрос заново. — Кто ее допрашивал?
«Пожалуйста, не говорите, что это была моя мать», — мысленно умоляла я. — «Только не говорите, что она кого-то пытала, и именно за это мы сейчас расплачиваемся».
— Я не знаю. Этого не было в документах. Почему спрашиваешь? — Но задав мне этот вопрос, он подскочил на ноги. — Боже, ты вся побелела, словно приведенье. Сядь.
Я не сопротивлялась, когда он усаживал меня на стул. Лиам придвинулся ближе и принялся вышагивать, словно обеспокоенная пантера.
Гуннар присел передо мной, положив руки мне на колени.
— Там не сказано, что это была твоя мать, Клэр. Это не так. Если бы это было так, я бы сказал тебе правду. Веришь?
Я сглотнула комок застрявших в горле эмоций, который душил меня.
— Это могла быть она. Именно этим она и занималась — допросы и добыча информации.
Что делало мою мать причиной всех этих смертей. Этих разрушений.
— Ее пытали? — спросила я.
— Я не знаю. Честно, — ответил он, положив руку на сердце. — В документе, который я нашел, было только упоминание ее смерти и того, что ее допрашивали. Никаких деталей. Просто сухая статистика, — тихо сказал он, будто испытывая вину за уменьшение численности врагов. — Но она была частью личного состава Благих, ответственных за смерть известных нам сорока двух людей. И найти их всех мы очень хотели. Ко всем были бы приняты подобные меры.
— Во всем виновата война, — тихо сказала Таджи.
Гуннар кивнул, нежно похлопал меня по колену и встал.
— Я не буду оправдываться за то, что с ней сделали, потому что это была не моя команда, и не мой приказ. Но война безобразна. И иногда требуются и еще более жесткие меры.
Я посмотрела на него.
— Мне нужно знать, причастна ли Блэквелл.
— Это ничего не изменит.
— Изменит. Для меня. И, может быть, для Аэрит.
Лиам и Гуннар обменялись взглядами и кивками.
— Хорошо, — произнес Гуннар. — Я попробую узнать, если смогу. Но помни, что бы там ни произошло, ты не отвечаешь за поступки своей матери, а твоя мать не несет ответственности за действия Аэрит.
— Может, и не несет, — сказала я. — Но мы все связаны. Как части одной неразрывной цепи.
— Все это будет продолжаться независимо от того, связаны мы с этой ситуацией или нет, — сказала Таджи. — Мы не можем это контролировать. Мы можем только реагировать, используя лучшие из наших способностей. — Она наклонилась вперед. — Если женщина, которая родила тебя — она не была твоей матерью, так что я не буду ее так называть — убила Благую, и Аэрит за это наказывает всех нас, результат все тот же: вам все равно придется ее остановить. Если хочешь, можешь ей при этом сочувствовать. Но мы все кого-то потеряли, Клэр. И при этом не совершаем массовых убийств.
— Не зря ты мне так нравишься, cher, — произнес Лиам, подмигивая Таджи.
— Я нравлюсь многим, — кивнула она, потягивая кофе.
Я выдохнула.
— Ты права. Ладно. Хорошо, — снова сказала я, когда стала готова перейти к следующей теме. Потому что Таджи была права: нам нужно двигаться дальше. — Что дальше?
— Запределье, — ответил Гэвин, изображая рукой дугу, как будто вглядываясь в горизонт.
— Ты не помогаешь, — проговорила Таджи.
— Но я очарователен, — произнес он с улыбкой.
— Итак, у нас на повестке путешествие, Благие и ураган, — сказала Таджи, загибая пальцы. — Что-нибудь еще?
— Только если Лиам проголодается в этой поездке, — ответил Гэвин, просовывая руки через ремни розового рюкзака. На его передней части блестел единорог, изображенный в прыжке с тянущейся за ним сверкающей звездой.
— Решил опробовать новый стиль? — спросил Лиам с улыбкой.
— Какой? — оглянулся Гэвин. — А, мой старый, наконец, разорвался, а у меня не было клейкой ленты. Поэтому я схватил первое, что увидел.
«В одном из пустых домов», — имел он в виду. Такие находки — одна из величайших радостей жизни в зоне военных действий.
Лиам щелкнул по розовому помпону, который висел на одной из молний.
— Из детской комнаты?
— Или кого-то из ЛГБТ[23]. Или кого-то, кому нравились розовый цвет и единороги, — ответил Гэвин, совершенно не смущаясь. — Либо я не разглядывал и мне было все равно, либо я полюбил его и выбрал специально. — Он указал на нас. — Решайте сами.
Гэвин пошевелился, чтобы поправить рюкзак, который был как минимум на пару размеров меньше.
— Он не порозовеет от стыда, — сказала я, смотря, как он уходит. — И, думаю, с этим он отлично справляется.
* * *
Когда все пришли, включая ворчливого Мозеса, который, отказавшись сказать нам «до свидания» или «удачи», прошел мимо нас в магазин, мы загрузили снаряжение.
Малахи нахмурился, глядя на меня сверху вниз.
— Магический уровень?
Я быстро провела проверку.
— Все хорошо. Не слишком большой, не слишком маленький.
— Следите за выраженьями, детки, — сказал Гэвин, проходя мимо, чтобы поставить кулер с надписью «СДЕРЖИВАЮЩИЕ» в заднюю часть грузовика.
— Что там? — спросила я, игнорируя его.
— По словам Гуннара, поставки для аванпоста Белл Чейз. Но я не спрашивал подробностей.
Подошла Рэйчел, на ней были защитного цвета рюкзак поверх обтягивающей майки, брюки-карго, походные ботинки. Она собрала волосы в хвост и надела защитного цвета кепку, чтобы солнце не попадало ей на глаза.
— Доброе утро, — поздоровалась я.
— Доброе утро, — она перевела взгляд на Малахи. — Командор.
— Капитан, — его голос был одновременно приятным и вызывал дискомфорт.
«Надеюсь, им удастся сохранять мир».
— Думаю, мы готовы? — спросил Лиам, оглядываясь вокруг.
Когда никто не возразил, он кивнул.
— Тогда давайте отправляться в путь.
Я постучала в витрину магазина, помахала Таджи и Мозесу, чтобы попрощаться.
Она послала мне воздушный поцелуй. Он отмахнулся от меня.
— Любовь, — произнес Гэвин рядом со мной, — это прекрасно.
* * *
Я вела Скарлет, Рэйчел сидела впереди, а Лиам, Гуннар и Гэвин сзади. Малахи должен был добираться воздухом и встретить нас у границы, с его точки зрения это гарантировало, что наше передвижение будет под контролем.
Поскольку поездка должна была занять около часа, я подумала, что смогу получше узнать заклятого врага Малахи.
— Расскажи мне о себе, — сказала я ровным голосом, не спуская глаз с дороги, в поисках каких-либо признаков Благих или их малиновых визитных карточек.
— Родилась в Орегоне, — ответила Рэйчел. — Поступила в Вест-Пойнт. Закончила обучение за два месяца до начала войны и попросила перевести меня к Сдерживающим.
По моим прикидкам ей было около тридцати, и это на пять лет старше меня.
— Почему к Сдерживающим?
— Меня к этому готовили. И, честно говоря, я решила, что мне нравится быть частью чего-то потустороннего. Но ожидания разбились о реальность.
— Мы все этого не ожидали, — сказала я, размышляя о том, как Сдерживающие распространяли правду о Паранормальных, скрывая разницу между Судом и Консульством.
— А Малахи? — спросила я. — Он был тем, чего ты ожидала?
Она притихла на мгновение.
— Это был подленький переход на другую тему.
— И я очень горжусь этим.
Еще минута молчания.
— Не то, чтобы он мне не нравился. Я уважаю его как лидера, как личность. Но он… эгоистичный. И всегда настаивает на том, чтобы все было так, как хочет он.
— Думаю, он привык все контролировать. Он рассказал мне о нефилимах. Что ты хотела заключить их в тюрьму.
— Это были Пара, на этот счет были четкие процедуры. И в то время Сдерживающие не знали того, что знают сейчас. Или знали, но не рассказали об этом нам. В любом случае, у меня была работа, и я ее делала. Малахи это не понравилось. Это было… личным для него. Я это понимала, но не могла поступить иначе.