– С тех пор я занимаюсь рукопашным боем и философией Пути, – закончил он. – О Внутреннем Круге знаю все, что знает дядя Вася, но этого мне мало. А пользоваться астралом он не разрешает.
– Ты ходишь в астрал? – странно посмотрела на него Мария.
– А что тут такого? – удивился Стас. – Это же очень легко.
Мария засмеялась, и Стас ответил ей сконфуженным взглядом: он действительно свободно выходил в астрал и даже в ментал, хотя делал это из-за дядиного запрета редко, но получилось, что он как бы хвастается.
– Ты иногда меня умиляешь, Котов, – весело проговорила девушка. – Особенно когда в тебе просыпается эстет и философ. Это очень напоминает мне картину одного современного художника: автоматчик с засученными рукавами нюхает ромашку.
– Неужели я похож на автоматчика? – пробормотал Стас.
– Нет, но впечатление примерно такое. Не обижайся. Воин Пути обязан быть философом и поэтом, любителем природы. Кстати, каким видом единоборств ты занимаешься?
– Ниндзюцу.
– Почему не русбоем? Ты же русский. Я имею в виду тип сложения и физические данные.
– В астрале хранятся интересные сведения о том, что так называемые восточные единоборства – русского происхождения. Они идут от приемов рукопашного боя, которыми владели русские воины еще семь с половиной тысяч лет назад.
– Ты хочешь сказать, что история Руси длится не тысячу лет, как об этом говорят, а гораздо больше?
– Несомненно. Единственное, чего я не понял, почему эта информация о русских стала эзотерической, тайной. Неужели тебе об этом ничего не известно?
– Я специально не занималась историей Руси, да и единоборствами тоже, но теперь поплаваю по астралу, это действительно интересно.
Они вышли к прудам, но к воде подойти не смогли, здесь еще шла работа: рычали трактора, расчищая площадку, рабочие в оранжевых жилетах укладывали асфальт, устанавливали ограждение и убирали грязь.
– Жаль, что нельзя подойти ближе, – сказала Мария, глядя на водную гладь. – Когда закончится благоустройство, здесь будет красиво.
– Мы можем пройти справа, мимо штабелей досок, – предложил Стас. – Мне тоже хочется полюбоваться видом. Там дальше симпатичная аллейка виднеется.
Они обошли стройплощадку, по склону небольшого холмика спустились к тенистой липовой аллее, огибающей пруд и уходящей к западному краю парка. Цивилизация сюда еще не добралась, и гуляющих практически не было видно. Но уединения данное обстоятельство не гарантировало. Не успела молодая пара пройти полсотни шагов по аллее, как у Стаса сработала интуиция, и он понял, что напрасно повел Марию «на природу». А через несколько секунд впереди на аллею вывалилась из-за деревьев компания подростков, изнывающая от желания «оттянуться».
Их было около десятка и принадлежали они к нередкой в последнее время разновидности людей, которых называют «отмороженными». Это были именно подростки, самому старшему едва ли исполнилось восемнадцать лет, а младшему – лет четырнадцать, но менее опасными они по возрастным критериям не стали, а их неустоявшаяся психика, заставляющая сбиваться в стаю, держала парней в постоянном напряжении, которое они могли разряжать только издевательским поведением, куражом, агрессией, хулиганскими выходками. Действия таких стай обычно сопровождаются крайней жестокостью и бессмысленным садизмом. Догадаться же о замыслах банды несложно по хамоватым ухмылкам, свисту, бравированию, раскованности манер и традиционному приветствию: «Дядя, дай закурить». Эти парни хотели как можно реже напрягаться умственно и физически, как можно чаще отдыхать, развлекаться и «ловить кайф».
Стас еще не встречался с подобными стаями, но от дяди слышал, насколько они могут быть опасны. И еще он знал, что законов против таких молодежных банд родная Госдума так до сих пор и не приняла. Впрочем, если бы и приняла, результаты были бы минимальными. Как говаривал дядя Вася: закон – дерьмо, если нет средств для его реализации.
– Давай вернемся, – вполголоса заметила Мария, также не попадавшая в такие ситуации, но почувствовавшая исходящую от группы угрозу.
– Поздно, – пробормотал Стас, боковым зрением отмечая появление сзади еще двух подростков. – Олух я царя небесного, что не подумал об этом!
– Ты думаешь, они… полезут к нам?
– Будь уверена.
– Что будем делать? Может быть, убежим?
– Без драки не обойтись, они обошли нас сзади. Попробуем договориться, но я не уверен, что на них подействуют разумные доводы. Держись сзади и молчи.
– Можно взять их под гипноконтроль…
– Всех не возьмешь, к тому же мозги у этих ребятишек и так зомбированы – собственными примитивными желаниями. Но все же попытайся взять парочку, чтобы не вмешивались.
– Эй, дядя, дай закурить, – сказал один из парней, нагловатого вида, с челкой, легким пушком на губе, одетый в цветастый балахон, шорты и кроссовки на босу ногу.
Стас, чувствуя вздрагивающее плечо Марии, отступил к огромной липе, чтобы она была за спиной, сосредоточился взглядом на переносице парня, и наглая усмешка сползла с его лица. Раппорт прошел. Но все же подростков было слишком много, чтобы Стас мог справиться со всеми на психофизическом уровне. Вожак стаи, почти такой же высокий, как и Стас, – под метр девяносто, мускулистый, с татуировкой на левом предплечье, с медной серьгой в ухе, шагнул к остановившимся молодым людям.
– Слышь, мужик, не дергайся, если хочешь жить. – С гнусной усмешкой вожак крутанул в руке нож-бабочку. – Ты нам не нужен. Оставь девочку, деньги и вали. А будешь ерепениться… – Обладатель серьги снова поиграл ножом, в то время как его дружки демонстрировали кастеты и самодельные финки.
И Стас отчетливо понял, что парень не шутит. Во-первых, он был «под кайфом»: то ли накурился какой-нибудь дряни, то ли укололся, о чем говорил легкий флер безумия в его расширенных глазах. Во-вторых, он хотел выглядеть в глазах своих друзей мужчиной, и остановить его в таком состоянии мог бы, наверное, только внезапный десант ОМОНа. Стас снова в душе обругал себя за игнорирование советов дяди. Уже первые два нападения нельзя было причислить к случайностям, а третье и вовсе означало «волну выключения», организованную таинственным киллером. Но главной ошибкой было то, что Стас подвергал опасности жизнь Марии, что не оправдывалось ничем.
Нет, он не боялся схватки. У всякого хорошо подготовленного бойца любая угроза или агрессия вызывает не страх, а стенические эмоции, позволяющие ему использовать весь свой потенциал. Стас же и вовсе был воспитан воином, не боящимся смерти, и умел сражаться без участия сознания, на «автопилоте», на пределе возможностей. Но в данном случае он был не один.
– А может быть, разойдемся мирно? – сказал он почти дружелюбно. – Мы вас не тронем, вы нас.
– Ха, он нас не тронет! – оглянулся верзила на свою кодлу, дружно заржавшую в ответ. – Ты нам угрожаешь?! Да знаешь, что мы с тобой сделаем?!
Стас вздохнул. Он пытался сломить волю главаря шайки на ментальном уровне, но у него это не получалось. У Марии, судя по всему, тоже. Парень явно был зомбирован и нацелен, ему практически не требовался предлог, чтобы напасть, и встреча в парке скорее всего случайной не была. И тем не менее еще несколько мгновений Стас колебался, начинать бой первому или подождать нападения. Он еще не достиг уровня идеального бойца, не думающего о том, что врагов слишком много, а шансы на победу не слишком велики, но не прикидывал и последствий боя: что будет, если он кого-то изувечит, сделает инвалидом или убьет. Останавливало Стаса лишь присутствие Марии.
Однако момент пуска ситуации приближался, как бы ни хотелось его оттянуть, и когда вожак стаи замахнулся с воплем: «Пободаться хочешь? Убью, стерво!» – Стас прыгнул ему навстречу.
Для него не существовало неудобных положений, любая поза была пригодна для продолжения схватки. Эти же ребята практически понятия не имели о реальном рукопашном бое и, хотя были вооружены кастетами и ножами, пользоваться ими профессионально не умели. К тому же, набрасываясь на жертву всем скопом, они только мешали друг другу. Поэтому внезапная атака Стаса принесла плоды уже в первые секунды.
Самым эффективным способом ведения боя был бы, конечно, энергетический, с применением техники усыпляющего касания, однако Стас по инстинктивным соображениям (тень ли мелькнула над лесом? аллея обзавелась глазами? духи природы зашептали птичьими голосами?) не стал демонстрировать приемы ТУК. Вожака он вырубил очень просто – ударом головой в лицо с подкруткой (цель – «снести» нос противнику). Затем нанес удар тазом назад, в нижнюю часть живота парня в цветастом балахоне и тут же с поворота добавил ему локтем в челюсть.
Подростку слева в пятнистом комбинезоне достался круговой удар локтем наружу в голову. Его приятелю – тот же локоть, но сверху вниз – по ребрам и тычок «копытом» – поджатыми пальцами – в живот. Двум парням с кастетами, зашедшим с тыла, Стас показал удары вилкой пальцев в горло и в основание носа, а третьему с финкой – болевой захват руки (можно было запросто сломать ее, да жалко дурака) и бросок с подкруткой на спину.
Из стаи на ногах остались трое, что были с вожаком, и двое перекрывших путь отступления. Эти двое в бой вмешиваться не стали – благодаря усилиям пси-сдерживания Марии, а из троих «орлов», ошеломленных происходящим, лишь один кинулся на Стаса с ножом, получил хлесткий отбив кончиками пальцев по глазам и носу и, выронив нож, с воплем отскочил. Стас сделал движение вперед, будто собирался броситься на оставшихся сопляков, те попятились и дружно бросились наутек. Благоразумно ретировались и двое «загонщиков», пообещав издали «встретить гада и открутить ему яйца».
– Пойдем отсюда, – взял девушку за руку хмурый Стас, снова чувствуя дуновение ветра опасности; кто-то следил за ним, издалека, скорее всего с помощью оптики или электронных систем наблюдения, оценивая ситуацию, и Стас почему-то порадовался, что не раскрыл всего своего боевого арсенала.
Они выбрались в облагороженную зону парка со множеством гуляющих людей, сбавили темп. Стас купил по банке пепси-колы, и они присели под зонтик одного из летних кафе.