Дмитрий отпустил побагровевшего Шейникиса, и тот, бросив на него ненавидящий взгляд, стал массировать горло.
– Я ничего не понимаю, – сказал Мэр жирным голосом. – Что, собственно, происходит?
– Парни Барона захотели показать свою крутость, и их обломали.
– Кто?
– Вы этих людей не знаете. Один из них работает в Комитете экологической безопасности, занимается единоборствами. Он нашел этих болванов и отделал по полной программе.
– В одиночку?
– Один. Правда, потом к нему присоединился его учитель, Елисей Смирнов, а это уже серьезный противник. К тому же он работает в аналитическом отделе службы.
– Службы безопасности? Значит, вы коллеги?
– В некотором роде, – усмехнулся Ельшин. – Коль уж об этом зашел разговор, давайте начнем с него. Он очень сильно мешает нам, президенту и всему нашему делу, так как дает правильные советы директору ФСБ. С ним пора кончать. А для этого понадобится ваша помощь.
– Поскольку мы не в курсе, рассказывайте все, – потребовал Летчик. – Нет такого деятеля на свете, которого нельзя купить или в крайнем случае ликвидировать.
– Во-первых, он человек Круга. Не улыбайтесь, Эдуард Артурович, Внутренний Круг и Союз Неизвестных так же реальны, как и наш «Купол», только они не вмешиваются в житейские разборки, а если вмешиваются, то незаметно. Во-вторых, нам стало известно, что Смирнову предложено возглавить некую организацию, которая будет бороться с криминалом вне госструктур.
– Тайная полиция, что ли? – скептически поднял брови Банкир.
– Нечто в этом роде. Организаторы из числа бывших работников КГБ и силовых структур собираются назвать свое детище «Стопкримом» или «Чистилищем», а воевать они собираются не с кем-нибудь, а с нами, господа. Теперь понятно, почему нам нельзя выпячиваться, демонстрировать свое презрение к закону, как это делает уважаемый Эдуард Артурович? Теневая экономика потому и называется теневой, что не нуждается в рекламе.
Все посмотрели на Барона. Тот заерзал.
– Надо предупреждать…
– Надо вести себя тихо и скромно, господин Барон, по средствам, так сказать. – Ельшин рассмеялся. – Это залог успеха и движения к цели.
– Я могу ликвидировать этого вашего Смирнова в два счета.
– Это надо сделать хитро и умно, что едва ли вам по силам. – Ельшин посмотрел на Летчика. – Михаил Владимирович, нам стало известно, что мать и жена Смирнова в данный момент находятся в Чечне. Не можете связаться с командой наших приятелей, отстреливающей русских в Грозном?
– У меня есть канал связи с арабами, через них я выйду на Гелаева.
– Отлично. Пусть ликвидирует жену Смирнова. Нам надо выманить его из Москвы, где у него много помощников и связей, в Грозный, где мы и подготовим ему встречу. О деталях плана поговорим позже. Теперь другие проблемы.
– Вы говорили, что у нас есть некий могущественный союзник, – проворчал Мэр. – Почему бы не привлечь его для ликвидации Смирнова и вообще всего Круга?
Ельшин и Дмитрий переглянулись с одинаковыми беглыми усмешками.
– Боюсь, вы не понимаете, о чем говорите, уважаемый Борис Миронович. Внутренний Круг существует столько же лет, сколько и все человечество, это как бы его второй эшелон. Даже наш союзник не в силах его уничтожить. Но, может быть, мы и привлечем его к ликвидации Смирнова, если не сможем сделать это сами. И если он согласится. Но к делу. Первая серьезная проблема – создание нового поколения пси-оружия…
– «Глушаки», – буркнул Летчик, оживляясь.
– Совершенно верно, «глушаки», или пси-генераторы «удав». Как идут дела в этом направлении, Николай Николаевич?
Шериф достал электронный блокнот и щелкнул кнопкой включения. Он курировал разработку психотронных излучателей, которую вели как спецслужбы, так и лаборатории «Купола».
По сути, только теперь и началось рабочее совещание этой организации, замахивающейся на большую власть в стране.
Глава 10ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Начальник Комитета явно был не в духе. Он смотрел в стол, долго рылся в бумагах, сопел и молчал. Затем поднял глаза на стоявшего по стойке «смирно» Горшина и кисло улыбнулся:
– Не тянись, Тарас Витальевич, выше не вырастешь.
Возможно, он действительно имел в виду рост эксперта, но Тарасу вдруг показалось, что Самсонов намекает на что-то другое. Поговаривали, что он побаивается умных подчиненных, способных занять его место.
– Что-то случилось, Юлиан Львович?
– На тебя пришла «телега» из ФСБ, намекающая на некий компромат. Ты случайно не шпион, Тарас Витальевич?
Тарас усмехнулся.
– Чистый ариец, в порочащих связях замечен не был.
– Тогда ты кому-то из этих людей наступил на мозоль.
Тарас вспомнил встречу с Дмитрием, бывшим учеником Елисея Юрьевича, который, по словам учителя, работал с неким Ельшиным, заместителем начальника Управления «Т» ФСБ.
– Это какая-то ошибка, Юлиан Львович.
– А они утверждают, что ты плохо себя ведешь. Первый сигнал поступил, когда ты ездил в Кадом. Мне посоветовали тебя отозвать, но ты все равно поступил по-своему, заварил такую кашу, что мне уже звонил… э-э… – Самсонов поднял глаза вверх. – Понял?
– Неужели президент? – с простодушным уважением сказал Тарас.
– Не президент, но человек власти. Начальник его администрации. Теперь вот второй сигнал. Не знаю, где ты засветился, Тарас Витальевич, но мне это активно не нравится. Еще раз получу сверху такую бумаженцию, – Юлиан Львович брезгливо приподнял краешек письма с золотым тисненым двуглавым орлом в уголке, – и тебе придется искать себе другую работу.
– Постараюсь не делать резких телодвижений, – ровным голосом сказал Тарас, поедая начальство глазами.
Самсонов снова криво усмехнулся, махнул рукой.
– Не ерничай. Даю тебе двухнедельный отпуск, поразмышляй на досуге. И не дерзи старшим.
Тарас хотел было возразить, отпуск в апреле ему был не нужен, однако встретил взгляд начальника и понял, что сопротивляться не стоит.
– Спасибо, Юлиан Львович. Надеюсь, я смогу взять оставшуюся часть отпуска летом?
– Посмотрим… на твое поведение.
Тарас щелкнул каблуками, повернулся и вышел из кабинета главы НКЭБ. В приемной он спросил у секретарши, понизив голос:
– Женечка, какая муха укусила нашего главного экоголика? Меня вот услал в отпуск ни за что ни про что.
– Сама удивляюсь, – повела плечиком миловидная секретарша. – С утра рычит на всех, аки лев.
– Надо ему дать успокоительное, – посоветовал Тарас. – Рюмочку рому, например. Говорят, расширяет сосуды головного мозга… у кого он есть. Да, и не забудь отметить в приказе, что я с завтрашнего дня в отпуске.
– Тогда уж с понедельника, Тарас Витальевич, сегодня уже пятница.
– Ну, с понедельника. До свидания, киса.
В своем кабинете Тарас разобрал папки с бумагами, отослал по имейлу в разные адреса неотправленные письма и некоторое время размышлял, куда податься вечером. Оксана должна была уехать с мужем к маме, как она говорила, поэтому «обычный» вид отдыха отпадал. Тогда Тарас повязал галстук, накинул замшевую куртку болотного цвета и поехал в фитнес-клуб «Фит энд Фан», где работала Оксана. Там его уже знали как завсегдатая, а главное, там можно было поиграть в бильярд с авторитетными людьми.
Однако поиграть в бильярд не удалось.
Пройдя металлодетектор и поздоровавшись с вежливыми молодыми охранниками клуба, Тарас зашел в бар, чтобы заказать кофе, и сразу же увидел Оксану. Но не за стойкой бара, а сидящую за столиком в компании пожилого солидного мужчины в дорогом костюме. Но не мужа. Ее мужа – сутулого жердяя с вечно хмурым лицом – Тарас однажды видел.
Она то и дело прижималась к плечу незнакомца и пыталась кормить спутника дольками ананаса.
Тарас замер, приняв эту картину за галлюцинацию, так как его подруга в данный момент здесь не должна была находиться, затем уловил сочувствующий взгляд сменщика Оксаны за стойкой бара, попятился, чтобы тихонько ретироваться, и в этот момент его заметила Оксана. По лицу девушки пробежала гамма переживаний от растерянности до гнева и даже ненависти, пока не осталась гримаса виноватой улыбки. Она что-то сказала своему кавалеру и догнала Тараса в коридоре.
– Что ты здесь делаешь?
– Привет, – спокойно сказал Тарас, ощущая бьющую от Оксаны волну эмоций. – Я же не спрашиваю, что здесь делаешь ты. Успела вернуться?
– Я все объясню… позже…
– Хорошо, пусть будет позже. Это кто, твой отец?
– Ты никогда меня не ревновал. И это не тот… случай… мы с ним знакомы много лет. Он мой… друг, работает в Министерстве торговли, и у него неприятности.
– А ты решила его утешить.
– Да, – с вызовом сказала Оксана. – Что в этом плохого?
– Ничего. Но меня ты могла бы предупредить, я человек неревнивый и понятливый. Хотя не люблю, когда говорят неправду.
Лицо Оксаны вспыхнуло, взгляд сделался надменным.
– Ты меня хочешь оскорбить?
– Боже упаси! – поднял Тарас ладони. – Давай не будем выяснять отношения здесь, я хочу этого меньше всего. Потом поговорим. Иди, тебя ждут.
Он повернулся к девушке спиной и зашагал к бильярдной комнате.
– Ты тоже не святой, – сказала она ему в спину. – Мне передали, что ты ездил в Рязань с какой-то вертихвосткой.
Тарас оглянулся.
Оксана смотрела на него, кусая губы, и владели ею сейчас два далеко не теплых чувства: раздражение и обида.
Он улыбнулся и зашагал дальше, ощущая, как рвется ниточка понимания, соединявшая их. Когда он оглянулся на пороге в бильярдную, Оксаны уже не было у входа в бар.
Тарас вздохнул, с грустью признаваясь самому себе, что на любовном фронте ему не везет. Оксана не любила его, иначе все у них было бы по-другому. Но и он не питал к ней сильных чувств, принимая тот образ жизни, который сложился без особых усилий и переживаний. Им было хорошо вдвоем – и только, поэтому особенно нервничать из-за наметившегося разрыва не стоило. С другой стороны, приятного в этой истории было мало. У него и так не хватало друзей, и потеря одного из них больно била по самолюбию. Хотя вряд ли он смог бы признаться в этом учителю или кому-нибудь вообще.